Мойре не удалось разглядеть выражение лица Джекса в момент, когда она сообщила о том, что его отец не числится среди тех, чья судьба закончилась. Она даже не знала, хорошая это новость или плохая.
Что он чувствует? – подумала Альма, впервые задаваясь этим вопросом в отношении человека.
В дверном проеме показалась голова девочки. Сатори стояла и смотрела на все широко раскрытыми глазами – в них были видны крупицы страха, но не к картине, которую ей пришлось наблюдать, а к людям, что были к этому причастны. Видимо, девочке удалось улизнуть от охраны и проникнуть обратно.
Торриус неожиданно для всех мягко улыбнулся и подошел к дочери достаточно близко, чтобы положить руки на ее хрупкие детские плечи и заглянуть в светлые глаза девочки.
– Дело в ней, – произнес правитель. – В моей дочери.
Альма могла понять, в отличие от остальных, что имеет в виду Торриус Солер. Почему он так дорожил своей дочерью и почему Джекс удивился, узнав еще об одном ребенке правителям, помимо Демьяна, – Торриус скрывал ее. Богиня судьбы видела.
Вдруг Кайнар ощутил, что на его руках слабеют цепи. Это длилось буквально секунду, но одного мгновенья парню хватило, чтобы выпустить свои крылья. Цепи все еще сковывали его, мешали двигаться, но крылья гарпии были куда сильнее рук человека. Конечно, если их не держал эриния, поэтому парню повезло больше, чем мойре.
Эриния мог справиться с мойрой и мог бы справиться с гарпией, но не одновременно, поэтому вскоре посланнику смерти для надежности пришлось передать Кайнара одному из охранников Торриуса. Мойра была для него ценным экземпляром, в отличие от пацана с крыльями и когтями.
Кайнар улыбнулся, смотря в непроницаемое лицо эринии.
– Черт возьми, я так не хотел этого делать! – с досадой сказал Кайнар.
Джекс вопросительно глянул в его сторону. Но долго ждать объяснений не пришлось.
Вместо рук у Кайнара были крылья с выступающими когтями, а вместо ног – когти, подобные ястребу, хищной птице. Теперь Кайнар выглядел как настоящая гарпия в полном своем обличье. Если не считать его повседневной одежды и недовольного выражения лица.
– Круто! – присвистнул Джекс.
От удивления все смотрели в сторону Кайнара; даже охранники, окружившие Джекса, ненадолго отвели взгляд, не обращая ни на что другое внимания. Парень тыльной стороной клинка ударил по ногам стражников. Джекс не хотел навредить людям, но ему было необходимо что-то предпринять.
Не одному же Кайнару выглядеть крутым.
Ноги стражников подкосились от удара, и они упали на колени. Джекс ловко перепрыгнул через их согнутые спины.
– Почему ты не делал этого раньше? – спросил он, приближаясь к Кайнару.
– Не хотел портить кроссовки, – пожал плечами в ответ парень. – Я долго на них копил, между прочим.
Стражник насторожился и попытался посильнее натянуть цепи, вот только это не сработало. Кайнару хватило только небольшого промежутка времени, чтобы ослабить свои оковы.
Девочка смотрела на него с изумлением. Кайнар подмигнул, давая понять, что не причинит Сатори никакого вреда. Она кивнула. Ее бледная кожа покрылась румянцем, и она не сводила взгляд от воплощения Кайнара, увидев подобное впервые. Наконец она была похожа на девочку своего возраста, которой положено выглядеть удивленной или радостной. До этого ее глаза наполнял лишь холод.
Кайнар подумал, что потеря кроссовок – не такая уж и великая беда, если этим он поможет друзьям.
Полугарпия оттолкнулся, слегка приседая для того, чтобы прыжок был более мощным, и оторвался от пола, помогая крыльями. Кайнар подлетел, и цепи посланника смерти уже не могли ему помешать.
Парень летал под удивленные взгляды королевской семьи и охраны, которым не приходилось видеть раньше воплощение гарпии. Это был неплохой отвлекающий маневр, но длиться вечно он не мог. Как только Кайнару удалось приблизиться к Альме, все еще оставаясь в воздухе, правитель оказался первым, кто пришел в себя. Он крикнул охране:
– Остановите его!
– Но как? Он летает!
С этим фактом действительно было сложно поспорить. Сатори продолжала неотрывно наблюдать, не скрывая восторга. Один стражник стоял возле дочери короля по его приказу и защищал девочку.
– Мне плевать! – рявкнул правитель, тыча пальцем в потолок. – Просто поймайте это существо!
Альма почувствовала, как на ее запястье ослабляется цепь. Она озадаченно посмотрела на эринию, выражение лица которого никак не изменилось, но поспешно отвела взгляд, чтобы никто не смог заметить даже проблеск в ее глазах.
Торриус не давал приказа эринии ослаблять хватку, – догадалась богиня судьбы, – но почему тогда посланник смерти пытается мне помочь?
Разбираться в этом вопросе у нее не было времени, глупо было упустить шанс. Какие бы намерения ни преследовал этот странный и молчаливый эриния, он давал мойре возможность сбежать, которую она не собиралась упускать на этот раз.
Альма резко со всей силы дернула руку, и цепи слетели с ее запястья.
Ей казалось, она снова что-то вывихнула, но с этим мойра решила разобраться чуть позже, когда будет время.
Зоркий взор Демьяна не оставил поступок Альмы незамеченным, но она радовалась, что ей, по крайней мере, удалось частично выбраться из плена.
Мойра стиснула книгу в руках до боли в костяшках и прижала к себе.
Вот он – ключ назад домой, к сестрам! – От этой мысли в ее душе появилась легкость и реальная надежда, о которой до этого Альма могла лишь мечтать.
Демьян крикнул охране. Трое мужчин очнулись и двинулись в сторону Альмы, но Джекс преградил им путь клинком.
Совершенно неожиданно пол под ногами начал шататься, а с потолка стала падать белая штукатурка.
Альма посмотрела в сторону эринии, у нее не оставалось сомнений в том, что это дело рук посланника смерти. Она не считала его своим врагом, но и союзником трудно было назвать того, кто пленил ее и слушался воли смертных.
– Господин Солер, нужно немедленно уходить из кабинета! – послышался голос стражника, который был ближе всего к правителю и стоял возле Сатори. – Вам может угрожать опасность.
– Уведи мою дочь.
– Но как же вы?
Торриус Солер бросил хмурый взгляд, показывая недовольство тем, что ему не подчиняются. Охранник побледнел и отступил, жалея о своих словах.
– Это приказ твоего правителя.
Мужчина сглотнул и повел девочку, как ему было велено, к выходу. Но не успели они дойти, как одна колонна задрожала и начала осыпаться. Большой выпавший кусок преградил путь. Тогда охранник поднял девочку и, держа ее в руках и закрывая одной ладонью ее голову, продолжил идти.
Эриния схватил мойру; от неожиданности книга чуть было не выпала из ее рук.
– Отпусти!
– Я желаю помочь.
Альма удивилась.
– Не верю, – сказала она, продолжая попытки выбраться из захвата.
Не успели они договорить, как сзади кто-то подошел к Альме и приставил нож, похожий на столовый, но хорошо заточенный. Вайлент выпрямился и отвел взгляд.
Мойра догадалась, кто это, и убедилась в собственных догадках, когда услышала голос Демьяна за своей спиной.
– Ты никуда не пойдешь, – холодно произнес он, прижимая лезвие еще сильнее. На своей коже мойра ощутила неприятное жжение. Демьян оставил порез в качестве предупреждения.
Мойра зашипела, но не двинулась.
Демьян переключил свое внимание на эринию, с подозрением глядя на него.
– Как ты смел ослушаться приказа? – Лоб мужчины был в морщинках. – Это невозможно, я же контролирую тебя.
Посланник смерти глухо рассмеялся, подавляя улыбку.
– Норст был слаб с самого начала, – сказал он. Альма насторожилась от звука его голоса и знакомого имени. Неудивительно, что посланники смерти знали друг друга, они были друг другу как братья. – Это стало вашей первой ошибкой.
Эриния распахнул плащ и достал стилет, которым ранее ранил Альму. Мойра пришла в ярость. Смертные позволяли себе причинять вред богине судьбы, и даже эриния себе в этом не отказывал. Это злило мойру. Она пообещала себе разобраться с этим недоразумением.
Альма приготовилась к тому, что эринии придет в голову снова атаковать ее, причинить боль и, возможно, убить первым, прежде чем это удастся сделать Демьяну. Возможно, посланнику смерти нравилось ощущение первенства. К тому же богиня судьбы стала бы неплохим преимуществом в его руках. С помощью нее он мог выторговать себе свободу.
Но неожиданно посланник смерти напал не на нее, а на Демьяна.
Стилет едва коснулся предплечья, Демьян закричал, приложив руку к месту удара. Сквозь его пальцы сочилась кровь. Невольно мойра дотянулась до собственной раны на руке, оставленной эринией, – она была слабая, будто он предупреждал или демонстрировал свое превосходство. А вот с Демьяном эриния обошелся куда хуже и целенаправленно пытался устранить.
Не став долго ждать, посланник смерти нанес следующий удар. Демьяну удалось увернуться от стилета, но мойра была уверена, что это случайность.
Демьян не умел драться.
Послышался крик Торриуса, который наблюдал за их сражением и требовал, чтобы эриния остановился. Но тот его не слышал. Или слышал, но делал вид, что приказы правителя не имеют значения.
Кончик стилета оказался возле глаза Демьяна. Тот споткнулся, все еще продолжая прижимать ладонь к ране, останавливая кровь, и посланник смерти навис над ним. Альма знала, что эриния сражается не в полную силу и не всерьез. Потому что он так же, как и она, не мог убить смертного, не имея на то причины и приказа из Царства Темных.
Демьян тоже это знал, но в момент нападения вряд ли помнил об этом правиле.
Поняв, что приказы не возымели никакого эффекта на посланника смерти, Торриус крикнул охране. Альма искренне считала этих смертных бесполезными и не сомневалась, что и правитель уже сам смог в этом убедиться, когда они упустили пленников.
Но другого выбора у правителя не оставалось, он был бессилен.
Альма оказалась на свободе. К ней подлетел Кайнар и подошел Джекс. Он ловко выбрался из захвата.