Я закатила глаза. Даже Ли, мой молчаливый дух и тот выдал:
«Если ты споткнулся и упал, это не значит, что ты идешь не туда».
«Если ты плыл и утонул, это не значит, что апельсины станут синими, — поддразнила Мэрилин. — «Сочинять мудрости так легко!»
Я заныла.
— Вы так меня достали! Вон! Вон из моей головы!
«Не делай глупостей, Блэр», — шепнул Бестиал.
«А может быть, в этом как раз суть», — таинственно добавил Даркнес, и голоса вдруг резко стихли.
Я обернулась, почувствовав присутствие Колтона. Он стоял у двери, пристально меня рассматривая.
— Оказывается, ты умеешь передвигаться бесшумно, — похвалила я и стянула с себя все еще мокрую рубашку.
Оборотень запер дверь.
— Вот что странно, — протянул он, наступая. Я шагнула назад, заманивая его к кровати. Ха! Я его заманивала! Вконец обезумевшая ведьма!
— Хм?
— Рэйн сказала, что меня там не будет. Как такое может быть, Блэр?
Я пожала плечами и распрощалась с бельем.
— Может, у тебя будут дела поважнее?
— Поважнее, чем ты? — с насмешкой спросил он. Признаться, звучало красиво. Приятно.
Я развела руками и упала на постель.
— Может быть, Рин-Рин? Эта трусиха точно уболтает тебя сбежать на другой континент.
Он оставался серьезным. И совсем не хотел мне подыгрывать.
— Рэйн посоветовала отвезти ее в дом к одной из волчиц. Они вроде как сдружились, пока жили под покровительством Вудворда. Я уже сказал ей собрать все необходимое на случай, если не вернусь. Отвезу ее на рассвете, это не обсуждается. Итак, сестра будет в безопасности. Но даже после принятия этого решения, Рэйн все равно не увидела меня в будущем.
— Ты говоришь так, будто бы я в этом виновата, — возмутилась невинная ведьма.
Колтон сел на кровать и положил свою огромную ладонь на мой живот.
— Ты научила меня ждать от тебя подлости в любой момент, старушка. Что если тебе вздумается меня одурманить?
Я охнула от поразительной наглости.
— Пф! Для чего мне это нужно?
— Это ты мне скажи! — предложил он и улегся на кровать, придавливая меня своим весом. — Возможно, ты боишься, что я погибну? Ты бы все сделала, чтобы спасти мне жизнь. Я точно знаю.
Он со всей серьезностью смотрел мне в глаза, а я, как назло, не могла прочесть его мыслей. Только и оставалось, что наблюдать за вспышками страсти и одновременно с ней тоски в его ауре. Какая странная комбинация. Да и от черной дыры осталось пятнышко.
— Ты почти нашел себя, мишка, — задумчиво изрекла я. — Очень близок к этому. Я знаю, как это… Когда не понимаешь, кто ты, зачем ты есть, что тебе делать. И ты блуждал в потемках почти всю свою жизнь. Но сейчас, словно, кто-то перемкнул в твоей голове выключатель. И ты прозрел. Чувствуешь разницу?
Он хмыкнул и коленом раздвинул мои ноги.
— Так же хорошо, как ты мою дубину.
Я рассмеялась и закинула руки на его плечи. Наши тела разделяла лишь грубая ткань его джинс. И я возжелала, чтобы она исчезла.
— Кажется, твое зелье действует вовсю, — призналась я. — Ты был таким плохим мальчиком. И эта мысль меня страшно возбуждает.
Колтон рыкнул, когда я потянулась к застежке.
— Я знаю, о чем ты думаешь. Как бы нарушить наш договор.
— Напомни мне его, — попросила я.
— Я делаю все, что ты скажешь до битвы с вампирами, а потом ты делаешь все, что скажу я, всю оставшуюся жизнь.
Я захихикала и прикрыла в блаженстве глаза, потирая его налитую плоть. От моего оборотня исходило такое приятное тепло. А еще я стала зависима от его запаха.
— И я согласилась на это безумие? Что-то не припомню.
— Ты стонала: «О, да!», — заверил Колтон. — Думаю, это считается.
Простынь по обе стороны от моей головы треснула. Это мишка пытался контролировать свою похоть.
— Не думаю! Ты все еще такой наивный.
— Блэр! — Он привлек внимание, после чего поймал мои руки и сжал запястья одной ладонью. — Я видел твое лицо.
— Ты и сейчас его видишь!
— Внизу, когда Рэйн показала тебе видение. Ты сдалась, ведьма! — обвинительно прошипел он.
— Ничего подобного! Завтра вампиры погибнут. Это победа, от которой я ни за что не отступлюсь.
— Я не о сраных вампирах, а о тебе. Ты сдалась, — настаивал он.
— Блэр никогда не сдается.
— Да? А что ты делаешь прямо сейчас?
Он проследил взглядом за моими ногами, обернутыми вокруг его бедер.
— Ты знаешь, что произойдет, через несколько секунд. На этот раз я не отступлюсь. Я хочу тебя больше долбанной жизни, Блэр. Но меня убивает мысль, что ты смирилась с собственной смертью и больше не борешься за свое могущество.
Он даже не дал мне продолжить диалог, выступить в свою защиту. Его губы накрыли мой рот, и я ощутила шелковистую, но такую твердую плоть напротив сосредоточия моей силы и женственности. Дернулась, словно передумала в самый последний момент, но затем вспомнила о главном. Здесь, в эту секунду, в этот чудный момент, которого я тайно ждала, и который собиралась запечатлеть в своей памяти до последнего вздоха, я была с тем мужчиной, которого хотела. Это мой выбор! Только мой! И никто мне не указывал, никого не приходилось спасать, никому не нужно было служить. Одна единственная ночь из всей моей длинной жизни принадлежала лишь мне.
Колтон заглушил мой вскрик поцелуем, когда я ощутила острый укол боли.
— Это не конец твоей жизни, слышишь? — произнес он, когда наши взгляды вновь пересеклись. — Это самое начало. И ты будешь со мной.
То, с какой уверенностью он это говорил, заставило меня улыбнуться. К черту все сомнения! Я не хотела думать о том, что все мы — всего лишь пешки в игре богов. И что обойти высшие силы невозможно. Я лишь хотела насладиться тем, от чего сознательно отказывалась.
— И вот об этом столько разговоров? — разочарованно спросила я. — Больно же!
Колтон понимающе ухмыльнулся и сделал новый медленный томительный толчок. Я невольно охнула, ощутив взрыв возбуждения внизу живота. Мой третий глаз открылся сам собой, и я поморщилась от яркого оранжево-красного свечения, которое исходило от наших тел. Мы двое будто слились в одно огромное пламя страсти.
— Еще! — хрипло попросила я.
Мишка вновь завладел моими губами, усиливая эффект. Движения его языка вторили толчкам, которые сводили меня с ума медлительным темпом.
— Быстрее! — застонала я.
— Раскомандовалась, — заворчал оборотень. — Так и быть, сегодня я все еще обязан выполнять твои приказы.
Теперь, когда от боли не осталось даже отголосков, а каждая клеточка моего тела была готова взорваться от переизбытка удовольствия, Колтон показал мне Рай на Земле. О, черт возьми! Все эти годы стоили ожидания, ведь теперь моя накопившаяся сексуальная энергия жаждала освобождения. Это даже был не секс, нет. Это было что-то неописуемое, полет души, взрыв сознания, перерождение, в конце концов.
— Ты моя, — зло процедил оборотень, снова и снова вбиваясь в меня, пока я пыталась дышать и цеплялась за его крепкие плечи. — Не смей меня оставлять.
Я лишь покачала головой, в этот момент готовая согласиться на все.
И как только он застыл, глуша победный рев, я забилась в оргазме, достигнув своего предела наслаждения. А когда ведьма получает ТАКОЙ оргазм, об этом знают все!
Кровать рухнула, шкаф разлетелся на щепки, треснули люстры и зеркала, засыпав нас осколками. Не уцелело даже окно, когда с улицы в спальню влетел маленький ураган. И он кружил по комнате до тех пор, пока я, наконец, не пришла в себя и не заставила его вернуться к небесам.
Колтон смотрел на меня во все глаза, немного с опаской, будто не знал, чего ждать в следующую секунду. А случилось вот что: кто-то постучал по батарее с первого этажа, и я истерично захохотала. От счастья, которого не испытывала ни разу в жизни. Да что там! Ни разу за все жизни. Может быть, тогда у меня и был секс, но не после семидесятилетнего воздержания! Да и вообще! Разве можно было кого-либо вспомнить, если Колтон напрочь затмил их всех?
Он все смотрел на меня, даже не пытаясь отстраниться, и я постаралась успокоиться, чтобы хоть немножечко прикинуться нормальной. Но затем он и сам сделал кое-что безумное. Схватил осколок зеркала и полоснул мою ладонь.
— Ай! За что?
На этом мужчина не остановился, и ранил также себя.
— Дай клятву, — потребовал он, переплетая наши пальцы. Для ведьм чужая кровь была подобно яду — обжигала. Но почему-то кровь Колтона ощущалась, как приятное тепло, разливающееся по руке. Я даже оторопела, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Это тепло потекло по венам, достигло плеча, груди и скопилось прямо в сердце, отчего то заколотилось в безудержном ритме. Я была настолько переполнена эмоциями, что впервые за долгое время расплакалась. Слезы потекли ручьем, в то время как я не могла сдержать восхищенную улыбку.
— Клянусь кровью, что буду драться за тебя до последнего вздоха. Всегда, — прошептала Колтон. — Теперь ты клянись, что не оставишь меня.
— Я не могу, — прошептала я.
Он сжал мою ладонь до боли, отчего потоки его крови стали горячее.
— Давай, — прорычал он зло. — Я твой альфа. И я требую, Блэр.
— Но это от меня не зависит.
— Дай гребаную клятву!
Мало того, что этот мужчина буквально во всех смыслах был во мне, и новая порция возбуждения грозила лишить меня рассудка, так еще и этот требовательный, полный злой решительности взгляд просто не оставлял выбора. И вот тогда я, в самом деле, сдалась. Подписалась, сама не представляя, на что.
— Клянусь! — произнесла. — Никогда тебя не оставлю. И, черт тебя подери, если помру, заберу с собой в новую жизнь.
— Да! — победно улыбнулся оборотень.
Он разжал наши ладони и, возобновив движения, начал зализывать мою ранку.
— Дом уцелеет? — спросила я. Из вежливости. На самом деле, меня это ничуть не волновало.
— Похрен!
Глава 17
Колтон
Я не мог насытиться ею. Знал ли я, что так будет? Еще бы. Но все равно оказался не готов к столь ярким эмоциям. Видит Господь, я был терпеливым. После стольких лет поисков, блужданий и мучений я старался не потерять себя, своей человечности. Не быть кровожадным зверем, которого пытался во мне пробудить Вудворд. Я убил его, а вместе с тем похоронил и все, чему он меня учил. Но что у меня осталось в итоге? Искалеченная и морально подавленная сестра. Чужой дом, насквозь пропитанный запахами врага. Обозленные оборотни, часть которых пришлось убить, потому что слишком многие из них причиняли мне зло, и я был обязан отомстить. Остальные же не желали признавать меня альфой, о чем также пожалели. И когда я расквитался с ними, от стаи Вудворда остались искалеченные волчицы, осиротевшие щенки и слабые, ни на что не годные самцы, которые в жизни не слышали о таких понятиях, как честь, доверие, благополучие стаи. Но что я? Я так и не сделал для них ничего, чтобы заслужить уважение. Все мои мысли были о ней. О моей ведьме. О женщине, чей запах я учуял за три дня до смерти Вудвода.