– Давид… Чёрт…
– Нравится? – оторвался он мгновение.
– Да, ещё хочу!.. Хочу тебя в себе… Пожалуйста.
Давид ухмыльнулся и просунул руку между нашими телами, ущипнув за клитор. Он двинулся пальцами дальше и выматерился.
– Да твои трусики выжимать можно, Бэмби. Моя голодная девочка…
Давид принялся ласкать клитор большим пальцем, ритмично надавливая на него, и прижался к шее губами, поднимаясь от ключиц до уха и спускаясь обратно.
– М-м-м, мой оленёнок… Не могу долго ласкать тебя. Иначе спущу себе всё в штаны, как последний идиот, – отстранил меня и попросил. – Дотянись до бардачка, Бэмби. Там лежат резинки.
Я послушно повернулась и, опёршись на подлокотник, потянулась к бардачку. Пока я копалась в содержимом, пальцы Давида проникли под юбочку и стянули трусики. Через мгновение они начали гладить влажные складочки.
– Давид, я ищу…
– Ищи, – резко оборвал меня он, – разве я тебе мешаю?
Он обвёл влажную пульсирующую дырочку по кругу и ввёл палец. Нарочито медленно. Я застонала, дёрнувшись. Перед глазами всё плыло. Я никак не могла найти презервативы, а горячая ласка пальцами не давала сосредоточиться. Давид сразу присоединил к ласке ещё один палец и принялся двигать ими внутри очень быстро. Мышцы живота скрутило, и оргазм обрушился сверху, заставив выгнуться в спине. Давид поцеловал кожу попки и принялся покусывать её, продолжая трахать меня пальцами.
– Ты так сладко течёшь, Бэмби.
Я задыхалась. Всё тело дрожало от спазмов непрекращающегося удовольствия. А глаза закрывались сами по себе. Я наконец смогла нащупать шуршащую упаковку от презерватива и двинулась назад, усаживаясь на коленях Давида.
– Послушная девочка, – рыкнул он и прикусил кожу на моей шее. В два счёта разорвал упаковку презерватива и сдвинул шорты с плавками вниз по бёдрам. Я пыталась повернуться к нему лицом, но он не дал.
– Сидеть. Лучше спусти трусики окончательно.
Я послушалась и избавилась от крошечного кусочка ткани, прикусив губу от нетерпения. Давид раскатал прозрачный латекс по члену и обхватил меня за бёдра, заставил приподняться и толкнул вниз. Я закусила губу, когда головка члена уткнулась между влажных пульсирующих складочек, и нетерпеливо качнула бёдрами. Мне хотелось почувствовать его в себе. Сразу. До упора.
– Нетерпеливая, да, Бэмби?
– М-м-м… Да, Давид. Очень…
Давид тихо засмеялся. Я сидела на его коленях, прижатая к его телу спиной. Правой рукой он заставил меня развести ноги в стороны, накрыв клитор. А левой рукой обхватил набухший сосок, принявшись перекатывать его между пальцами. Возбуждение было нестерпимым. Я толкнулась вниз, разом насаживая себя на его член. Давид застонал сквозь стиснутые зубы. Я непроизвольно сжалась вокруг его члена. Пульсация усиливалась.
– Ещё, Давид… – захныкала я, желая, чтобы он предоставил мне свободу движений.
– Не дёргайся, Бэмби. Сейчас я тебя трахаю так, как мне угодно. А если хочешь, потом поменяемся ролями. Хочешь?
– Да! Хочу… Хочу… Хочу… И сейчас тоже хочу!
– Моя горячая девочка. Ты так сильно меня сжимаешь… А как сладко течёшь… Приподнимись немного и держись за переднее сиденье. Ни одного лишнего движения! А я буду двигаться в тебе.
Я послушно исполнила его просьбу, прикусив губу от нетерпения. Я была готова слушаться его во всём, предвкушая порцию удовольствия. Которое не заставило себя долго ждать. Оно обрушилось на меня уверенными быстрыми движениями его пальцев. Он поглаживал мой клитор, забавлялся с чувствительной набухшей горошиной. Давид растирал и пощипывал меня, не давая передышки. Левой рукой он выкручивал сосок. Было немного больно, но крошечный укус боли и ноющая пульсация лишь подчёркивал наслаждение, оттеняя его.
Давид упёрся лбом в мою спину и начал двигать бёдрами, всаживая свой член в меня снизу. Лоно пульсировало, истекая влагой удовольствия и сжимаясь вокруг члена. Давид вбивался в меня на большой скорости. Он выходил почти полностью, а потом резко, до упора наполнял меня собой.
Воздух в салоне автомобиля стал нестерпимо влажным и горячим, как в джунглях. Тело покрылось бисеринками пота. Он собирался капельками и стекал по позвоночнику, спускался по ложбинке между ягодиц, присоединяясь к сокам, которые источало лоно. Под закрытыми глазами взрывались ослепительно яркие вспышки салюта удовольствия. Одна за другой, не переставая. Сдерживаться уже не было сил. Я вцепилась пальцами в сиденье автомобиля, царапая его ногтями и из последних сил балансировала на грани. Ещё немного, и смоет очередным шквалом оргазма. Мы с Давидом часто дышали и постанывали в унисон. Он что-то говорил, но жаркий шёпот прерывался громкими стонами, и слов было не разобрать. И не нужно было. Тела сами говорили за нас, соприкасаясь со звонкими шлепками.
Всё тело превратилось в один источник удовольствия. Возбуждение всё нарастало от умелых, бесстыдных ласк пальцев Давида, от шороха ткани о нежную кожу, от запаха секса и влажных дорожек смазки, стекающих по бёдрам. Я выгнулась в спине, больше не могла выдержать и закричала, отпуская себя, чувствуя, как последним мощным толчком Давид вонзается в меня и разрешает опуститься, оставаясь во мне. Сильная дрожь сотрясала всё тело. От мощного оргазма кожа покрылась мурашками и стала сверхчувствительной. Даже прикосновения губ Давида к шее вызывали трепет. Оргазм расплывался жидкой лавой, не отпуская меня.
– Бэмби, ты чудо…
Давид погладил внутреннюю сторону бедра пальцами, мокрыми от моей смазки, и развернул меня, усадив на колени боком. Обхватил ладонями лицо и принялся целовать губы.
– Ты прокусила губу, Бэмби.
Давид тяжело дышал, обжигая кожу лица горячим ветерком дыхания.
– В следующий раз лучше кричи, хорошо? Не хочу, чтобы твоим сладким губкам было больно. Просто кричи…
Глава 41. Ксения
Оторваться от Давида было нереально трудно. Хотелось замереть в его объятиях и не покидать никогда. Таких чувств раньше я ещё не испытывала ни разу. Мне хотелось застыть без движения, чтобы не спугнуть сладкие мгновения. И плясать, прыгать от счастья, взлетать над землёй, махая руками, словно крыльями. Абсолютно необъяснимое состояние безбрежного счастья.
– Бэмби, может, мы переместимся в отель? – сверкнул глазами Давид.
– Ещё немножко, – прошептала я, выпрашивая поцелуй.
– Нет, – решительно ответил босс, – я уже начинаю заводиться от твоей близости. И если ты не слезешь с моих коленей сейчас, мы не уедем никуда ещё очень долго.
Пришлось исполнить приказ босса, сказанный тоном, не допускающим возражений. Сладко сжалось сердце, замерев на секунду, и вновь забилось быстрее.
До отеля мы доехали очень быстро. Едва переступив порог комнаты, Давид впился в мои губы нетерпеливым поцелуем, так резко вжав меня своим телом в стену, что я взволнованно ахнула, принимая яростную атаку его языка. Давид вклинил колено между моих бёдер и обхватил попку, заставив подвигаться на его ноге, потереться о неё промежностью, уже начавшей сочиться влагой и пульсировать.
– Дави-и-и-ид, – простонала я, непроизвольно сжимая бёдра ещё крепче, и вдруг вспомнила, отстранившись. – Как твоё колено?
– Всё нормально, Бэмби, – усмехнулся Давид, обжигая кожу шеи страстными поцелуями, – на самом деле, ерунда, не переживай.
– Но тебе же было больно.
– Неприятно, Бэмби, только и всего.
– Но ты же ходил с несчастным видом, – не сдавалась я, обхватив лицо Давида ладонями и вглядываясь в его глаза.
Взгляд малахитовых глаз потеплел и брызнул искрами смеха.
– Я преувеличил. Самую малость.
– Враль! – возмутилась я.
– Не-а, ты так трогательно за меня переживала. М-м-м… Думаешь, мне не хочется нежности и ласки?
– Обманным путём, – надула я губы.
– Это была маленькая… военная хитрость, – улыбнулся Давид, покусывая мои губы и прижимаясь ко мне всё теснее.
– Не думаю, что твою военную хитрость можно назвать маленькой, – простонала я, чувствуя эрекцию, упирающуюся в низ живота.
– Пойдём в душ, хочу умыть тебя. А потом снова запачкать, – соблазнительно сверкнул глазами босс, помогая мне избавиться от одежды здесь же, на пороге комнаты.
Он нетерпеливо потащил меня за собой, занимая пространство душевой кабины. Тёплая вода ударила сверху, омывая нас. Давид нанёс на губку гель и вспенил его, коснувшись моего тела. Деловито распределил пену губкой по телу и отложил её в сторону. Горячие руки заскользили по моей коже, не пропуская ни одного миллиметра, лаская её прикосновениями и заставляя пылать. Я потянулась на носочках вверх, к желанным губам Давида.
– Это против правил, Бэмби. Я целиком и полностью сосредоточен на гигиенических процедурах, – пробормотал Давид прямо у моих губ.
– Да, я чувствую, как сильно ты сосредоточен, – улыбнулась я, обхватывая ладошкой горячий ствол члена, возбуждённый до предела.
Давид наклонился совсем немного, чтобы впиться в мои губы неистовым поцелуем. Ураган страсти, обрушившийся на меня сверху, вымыл все мысли из головы, оставив только яркие эмоции. И ни одного шанса на спасение. Давид заставил меня запрокинуть голову и жадно проникал в мой рот своим языком, глубоко и чувственно. Под таким напором моя воля плавилась, быстрее чем воск свечи рядом с открытым огнём.
Пальцы Давида в мыльной пене скользили по моему телу, оглаживая спину. Он пощипывал меня за ягодицы и толкался бёдрами в мои пальцы, которыми я обхватила его член. Возбуждение и без того было сильным, а сейчас оно стало вязким и влажным, невозможно горячим. Лоно горело огнём нетерпения, и потушить этот пожар можно было только Давидом. Я вырвалась из плена его рта и ловко развернулась, потёршись попкой о его стояк. Давид простонал и провёл пальцами по изгибу спины.
– Это провокация, Бэмби…
Горячая крупная головка члена уткнулась между нежных влажных складочек. Давид качнул бёдрами вперёд, медленно заполняя меня своим членом. Слишком медленно, на мой взгляд. Я прогнулась в спине ещё больше и выпятила попку, насаживая себя на его член. Давид одним толчком вошёл в меня целиком, заставив сжаться вокруг него. Ноги внезапно ослабели, и стало тяжело держаться на них, я упёрлась ладонями в стенки душевой кабины. Попу огрел шлепок ладонью.