– А телефон?
– У меня его украли. На вокзале. Я даже не заметила, как это произошло… Поняла только когда в поезде ехала. В Рязани нужно было немного задержаться, потому что на могилке мамы земля просела и памятник покосился. Пришлось искать рабочих, ждать, пока всё исправят…
– Почему ты мне не позвонила? Номер наизусть не помнишь?
– Помню, Давид. Но я думала, что ты не хочешь меня видеть и слышать. После всего, что было. После всех этих пакостей.
– Дурёха моя, – поцеловал меня в губы Давид, – я выразился не самым лучшим образом. Чёрт… Я говорил, как самая последняя сволочь и вёл себя ещё хуже. Но хотелось тебя хоть как-то привести в чувство и дать понять, что нельзя портить людям жизнь на основании призрачных домыслов. Нельзя играть на их чувствах.
– Прости, Давид! Мне очень стыдно.
– Когда ты так на меня смотришь своими оленьими глазками, я готов тебе простить что угодно, Бэмби, – улыбнулся Давид.
– И я не играла с тобой. Ты мне на самом деле очень понравился.
– Понравился? – переспросил Давид. – Я без тебя едва не помер, сходя с ума от беспокойства… И когда позвонили и попросили приехать на опознание… Бля, это был самый хреновый момент в моей жизни. Мне даже жить расхотелось. А ты говоришь, что я тебе просто нравлюсь…
Я спрятала лицо на груди Давида, улыбнувшись.
– Нет, не просто. Я в тебя, как дурочка, влюбилась, – тихо сказала я.
– Влюбилась? – Давид поднял моё лицо за подбородок, пристально вглядываясь в глаза.
– Да.
– Я тебя тоже люблю, Бэмби… – серьёзно произнёс Давид, – но кое от чего мне тебя хочется избавить. От лишних дурных мыслей…
Горячие ладони Давида заскользили по моей спине, он чертыхнулся.
– Где эта чертова застёжка? Это платье прямо на тебе сшили, что ли?
– Молния сбоку, – улыбнулась я. – Она крошечная, и её почти не видно.
– Коварно, – плотоядно осмотрел меня Давид и нащупал миниатюрную застёжку, поведя её вниз. – На чём мы остановились? Ах да, на избавлении тебя от лишнего… Первое – это платье и твоё бельё. А чулки и туфельки пусть остаются. Мне нравится…
Платье полетело на пол, через мгновение туда же полетел мой бюстгальтер и кружевные трусики. Давид впился поцелуем в мой рот, лаская грудь пальцами. Он жадно сминал упругие полушария и перекатывал между пальцев затвердевшие сосочки, заставляя меня прижиматься к его телу. Я слепо шарила по его рубашке, расстёгивая пуговицы. Справившись с этой задачей, я с наслаждением провела ноготками по его телу, царапая гладкую кожу пресса.
– Ты не хочешь раздеться? – выдохнула я, прежде чем Давид окончательно завладел моим ртом, глубоко и быстро толкаясь своим языком.
– Если ты этого тоже хочешь, Бэмби…
Хочу ли я? Я уже вся превратилась в одно влажное пульсирующее желание. Хотелось бы, чтобы Давид как можно быстрее заполнил меня собой, подмял под себя и сделал своей. Давид улёгся на диван, похлопав ладонью рядом с собой. Я рассмеялась.
– Мне твоя поза что-то смутно напоминает!
– Да-а-а, это было впечатляюще, – признался Давид, пожирая меня взглядом, – исполнишь одно моё маленькое желание?
– Кажется, я даже знаю, какое…
Я опустилась на колени около дивана и расстегнула ремень на брюках Давида. Молния тихо зажужжала, спускаясь вниз. Давид приподнял бёдра, спустив брюки ниже. Тонкая ткань плавок была натянута сильной эрекцией. Я провела рукой по стволу, сжимая его через ткань. Давид застонал и дёрнул бёдрами вверх.
– Бэмби, по твоей вине у меня было несколько дней воздержания… Если ты сейчас же не возьмёшь его в свой ротик, я просто взорвусь.
– Как скажешь, босс, – улыбнулась я, облизнув губы и смочив их кончиком языка.
Я стянула плавки вниз, освобождая член, напряженный до предела. Сжала его ладошкой у самого основания и накрыла крупную головку ротиком, лизнув её язычком.
– М-м-м… – довольно простонал Давид, накрыв мой затылок своей ладонью, – возьми поглубже, Бэмби… Прошу тебя.
Повторять дважды Давиду не пришлось. Я уже вбирала его член в ротик, продвигаясь всё дальше. Увлажнённые губы скользили по нежной бархатистой коже ствола. Горячий, пульсирующий, он скользил всё глубже, заставляя меня плавиться от невероятного возбуждения, овладевшего мной. Я активно помогала себе язычком, лаская его снизу. Давид застонал и ткнулся концом в нёбо, потёршись об него. Ещё немного – и он заполнит всё пространство моего ротика так, что станет тяжело дышать. Я мелко и часто вдыхала, продолжая ублажать Давида, даря ему наслаждение.
– Охренеть, как вкусно… – прошептал он и переместил руки. Он зажал мою голову между ладоней и толкнулся несколько раз особенно глубоко, заполняя весь ротик до самой глотки. Я потрясённо вбирала в себя его яростные жадные толчки, чувствуя, что завожусь ещё больше от того, как глубоко он трахает мой ротик.
– А теперь иди ко мне, Бэмби…
Голос Давида прозвучал хрипло и пронёсся обжигающей волной по моей оголённой коже, покрывшейся бисеринками пота. Мужчина потянул меня на себя, устраивая сверху. Он обхватил меня одной рукой за попку и упёрся горячим членом во влажные лепестки, обрамляющие вход.
– Люблю, когда ты такая мокренькая для меня…
Сжал второй рукой грудь и одновременно с этим двинул бёдрами, призывая опуститься на него. Я простонала, насаживаясь на его член, чувствуя, как лоно ритмично сокращается и сочится жаркой влагой. Чувствовать его в себе очень глубоко, до самого предела, было невероятно волнительно. И казалось единственно верным быть соединёнными вот так…
Немногим позже я лежала на Давиде, щекой на его широкой груди. По телу пробегали отголоски схлынувшего оргазма, как мелкая рябь на поверхности воды от лёгкого ветра. Мы с Давидом лежали и болтали, лениво перебрасываясь словами. Хотя по большей части мы обменивались сладкими поцелуями.
– Я не могу от тебя оторваться, – вздохнула я.
– И не надо. Куда ты опять собралась? – недовольно спросил Давид и крепче сжал меня в объятиях. – Я тебя никуда не отпускаю.
– Я уже поняла, Давид, – улыбнулась я, – но надо вставать, одеваться…
– Надо избавить тебя от лишнего беспокойства и суетливости, – сыто улыбнулся Давид.
Я замерла, вглядываясь в его лицо.
– Что такое? – спросил он.
– Больше всего ты сейчас напоминаешь сытого хищника.
Давид рассмеялся.
– Этот хищник скоро проголодается и захочет перекусить своим сладким Оленёнком. Р-р-р-р… – шутливо зарычал он, укусив меня за шею.
– Ты самый настоящий тигр, – возмутилась я, – наглый и красивый.
– Зато твой.
– Мой тигр.
Чёрт. Мне кажется, щёки треснут от счастливой улыбки. Но тут я вспомнила кое-что и спросила:
– Если ты кинулся меня искать, почему не позвонил сестре? Чтобы отбросить в сторону прочие варианты? Мало ли куда я могла поехать…
– Самохиной? – мрачно спросил Давид. – Ей я позвонил в первую очередь. Она сказала, что понятия не имеет, куда ты запропастилась.
– Вот сучка! – не выдержала я, окончательно убедившись в том, какая Аня оказалась мстительная и злопамятная! Наверное, поняла, что Марков мной интересуется не как бывший босс, но как мужчина, и решила напакостить хотя бы так. Мелочная и завистливая гадина.
– Но почему полицейские звонили тебе для опознания? Обычно же зовут близких родственников.
– Потому что я твёрдо намерен избавить тебя от всего лишнего, – беспечно улыбнулся Давид.
– Не поняла?
– Я хочу избавить тебя от твоей девичьей фамилии. Она у тебя явно лишняя. Я сказал, что я твой будущий муж, поэтому они разговаривали со мной.
– Что? Но…
– А что такого? Чем тебя не устраивает фамилия Маркова? Маркова Ксения Владимировна, – просмаковал Давид. – Мне кажется, что очень хорошо звучит. И заметь, я тебе не предлагаю, а утверждаю, что так оно и будет.
Я округлила глаза, боясь перевести дыхание.
– В чём дело, Оленёнок? Застыла так, словно собираешься убежать от меня со всех ног. Не получится. Будешь моей. Вся. И точка. Возражения не принимаются. Это прямой приказ.
– Да, босс, – улыбнулась я, целуя Давида.
***
Алик, вернувшись в столицу, от услышанных новостей впал в дикий и неописуемый восторг.
– Я так и знал, тыковка!
– Ты меня сейчас задушишь, Али-и-ик! – попыталась я увернуться от своего приятеля, но тот вцепился в меня, словно клещ. Даром, что подружка, а сил раз в пять больше, чем у меня, а то и в десять.
– Ты же доверишь свадебную причёску умелым лапкам своего котика? – прищурился Алик. – Я не потерплю конкурентов. Не зря же я трудился над созданием твоего имиджа!
– Я о других даже не думала, – честно призналась я.
– Правильно! Все эти завистливые сучки превратят тебя фиг знает во что. И будут в один голос твердить, что тебе к лицу и модно до жути!
Алик скорчил недовольную рожицу и заулыбался.
– Твой будущий муж отпустит тебя развеяться перед свадьбой?
– Что ты ещё придумал? – насторожилась я.
– Клуб, конечно же, – беспечно заявил Алик и подмигнул, – со стриптизом.
– Э-э-э-э… Не уверена.
– И мужской, и женский стриптиз, – добавил Алик и начал канючить. – Должен же у тебя быть девичник!
– Ага. А Давид тоже, значит, пойдёт смотреть на голые сиськи и крепкие задницы? – возмутилась я.
– Мне кажется, его твоя попка устраивает, я уже молчу про передовую…
– Ты просто не знаешь его приятеля… С обширной базой данных. Того кривоносого… Мне кажется, что он уж точно потащит Давида в самый грязный и развратный клуб, – забеспокоилась я.
– Если ты не доверяешь Маркову уже сейчас, не стоит и пытаться строить отношения, – глубокомысленно изрёк Алик.
– Я доверяю! – возразила я.
– Тогда идём в клуб! – радостно подвёл итог нашему разговору мой приятель.
Эпилог
Марков не захотел оттягивать женитьбу в необозримое и далёкое будущее, поэтому свадьба должна была состояться уже через полтора месяца. Услышав, что я отправляюсь с Аликом в клуб праздновать свой девичник, Давид немного напрягся. Но по моим рассказам он уже знал, что Алик чуточку отличается от других мужчин. К тому же Давид не раз слышал, как я болтаю с Аликом по телефону, словно с подружкой. Поэтому в итоге милостиво разрешил мне прогуляться.