– Как же так?! – я совершенно растерялся. – Но его угрозы… и сломанная машина…
– Да, всё указывает на то, что за покушением стоит Миллинг. Но мы даже не можем доказать, что тормоза испортил оборотень или что Миллинг поручил это кому-то, – Лисса Кристалл выглядела подавленной и с сочувствием смотрела на меня. – Я понимаю, как тебе обидно, Караг. Но Совет пообещал вновь начать расследование против Миллинга. Может быть, так удастся его остановить.
Я только пожал плечами, развернулся и вышел из кабинета директора. Расследование – это, конечно, хорошо, только как бы не было поздно. Ведь Миллинг уже вовсю готовит свой Великий день!
Плохой вкус
Фрэнки искала вся школа, но он бесследно исчез. В конце концов мисс Кристалл пришлось обратиться в полицию, но полицейским тоже не удалось найти нашего друга. От него не было никакой весточки. Куда он исчез? Что с ним случилось? Я страшно беспокоился о нём и знал, что остальные ученики тоже волнуются за нашего смелого и умного товарища. Жив ли он? Или Миллинг отыгрался на нём в отместку за мою наглость? Если бы только знать, у Миллинга ли он вообще. Но мы ждали напрасно – известий не было.
В Сьерра-Лодж ничто больше не указывало на то, что там был тайный опорный пункт. Когда мы с мисс Кристалл заявились туда в сопровождении полиции, то увидели, что окно, через которое мы выпрыгнули, уже заменили, а в мансарде обнаружилась лишь старая мебель, упакованные в пластиковые мешки постельные принадлежности и старая кофеварка.
– Караг, я верю, что вы видели здесь оборотней и все эти мониторы, – шепнула мне Лисса Кристалл. – Это явно необычный чердак. Посмотри – ни пылинки.
Я молча кивнул и, напрягшись изо всех сил, послал в мир мысленное сообщение:
– Где ты, Фрэнки?
Однако ответа не получил.
Уроки шли своим чередом, но мы все сидели расстроенные и подавленные. Я то и дело глядел на пустой стул Фрэнки. И в среду утром на уроке человековедения тоже. Мисс Кэллоуэй была в серебристо-зелёном платье, которого я до сих пор на ней не видел, и выглядела, как кинозвезда. Может быть, она в обличье змеи недавно снова сменила кожу? Обычно в периоды линьки у неё появлялась особая потребность в новых нарядах.
– На уроках порой бывает невыносимо скучно, – сказала Сара Кэллоуэй, лукаво улыбнувшись. – В последние месяцы мы изучали, как следует одеваться, чтобы сойти в человеческом обществе за своего. К сожалению, это не слишком помогло.
– А какое вам дело до того, как мы одеваемся? – надувшись, спросил Джефри.
Кажется, даже на него подействовало исчезновение Фрэнки – он вёл себя ещё хуже, чем обычно.
Мисс Кэллоуэй на его выходку не обратила внимания:
– Есть вещи, которым лучше всего учиться на практике. Поэтому мы с Биллом решили организовать в пятницу вечеринку под девизом «Плохой вкус»! Пожалуйста, оденьтесь как можно ужаснее. Поройтесь в платяных шкафах и найдите что-нибудь особенно безобразное.
Всё ясно – они хотят подбодрить нас и отвлечь от мрачных мыслей. Вечеринки мы все – кроме не особо общительной Труди – любили, а девиз был прикольный.
И нас действительно удалось развеселить. Холли так радостно запищала от восторга, что я невольно улыбнулся. Куки превратилась и в обличье опоссума станцевала на столе. Близнецы-вороны тут же облетели класс кругом.
– У влюблённых всегда удачные идеи, – прошептал мне на ухо мой сосед по парте оборотень-скунс Лерой. – Похоже на то, – кивнул я и тайком взглянул Лу. Мои идеи в последнее время были не особо удачными. Неужели это значит, что я влюблён не по-настоящему? Да нет же, разумеется, я влюблён! Я уверен!
На следующее утро на грифельной доске красивым почерком Лу было написано:
Величайшая тайна для человека – это он сам.
Думаю, про оборотней так тоже можно сказать. Я сделал над собой усилие и написал Рэлстонам. В письме я извинился и ещё раз подчеркнул, что не совершил ничего дурного или преступного и мы вскоре обо всём поговорим.
А пока я, как и все остальные в школе, решал, в чём пойти на вечеринку. Берта даже отправилась в секонд-хенд в Джексоне, остальные рылись у себя в платяных шкафах в школе или дома, одалживали одежду у родителей или у братьев и сестёр – в общем, собирали всё самое уродливое.
Я попробовал несколько вариантов и наконец остановился на брюках, которые одолжил у Сумрака, – с защитным узором в голубых, фиолетовых и зелёных тонах. К такой вещи, если хочешь хорошо выглядеть, можно надеть только что-нибудь чёрное – так нам объясняли на человековедении. Но на этот раз нужно сделать всё наоборот. Поэтому я добавил к брюкам красный свитер, перевернул кепку задом наперёд и надел носки от разных пар.
Холли отправилась на вечеринку в обличье красной белки и надела старую розовую шапку с помпоном, которая доходила ей до живота и совершенно не шла к её рыжему меху – это даже я понимал.
– Эй, привет! Холли, это ты? – спросил я шапку и попытался турнуть её со спинки кресла. Но она мгновенно увернулась:
– Ничего не выйдет! Я сделала прорези для глаз! И кстати, ты выглядишь просто ужасно!
– Я знаю, – довольно ответил я.
А вот и Брэндон. Он, как всегда, был в чёрной футболке и вельветовых брюках с множеством карманов, а сверху натянул бикини в бело-оранжевую полоску.
– Шикарный прикид! – оценил Генри. Сам он явился в огромной футболке с изображением пса Снупи и пляжных шлёпках.
– Где ты взял купальник? – спросил я Брэндона.
– У Виолы одолжил, – сказал он. Действительно, от бикини пахло козой.
Мы все вместе отправились в подвал, где уже вовсю играла музыка и собирались гости. Помещение выглядело столь же ужасно, как и наша одежда. Я тут же увидел старомодную лампу с выгнутым отвратительно-зелёным абажуром, мерцающие неоновые гирлянды на стенах и безвкусные постеры с ми-ми-мишными животными. А ещё там были фарфоровые гномики в красных колпаках. И где только наши учителя их раздобыли!
– Можете их разбить – но только после полуночи. Мы купили их на барахолке за пару центов, – сказал сзади нас Билл Зорки. На нём была ядовито-зелёная сетчатая кофта на голое тело, солнечные очки, полностью скрывающие глаза, золотая цепь на шее и огромные золотые наручные часы. Увидев его, Тень и Виола рассмеялись.
– Круто, что можно разбить гномов, – оценил я. После треволнений последних дней у меня прямо руки чесались пошвырять что-нибудь о стену. Брэндон тоже смотрел на фарфоровых уродцев с вожделением.
– Юху-у-у! – воскликнули мы, увидев Нелл. На ней были огромный бело-розовый костюм зайчика с ушками на макушке. В прорезь выглядывало её тёмное лицо.
– Мама прислала мне эту прелесть по почте: однажды она надевала этот наряд на карнавал, – ухмыльнулась она. – Жуть, правда?
– Правда, – всем было интересно её потрогать.
– К тому же ещё и очковтирательство – ты же мышь, а не заяц, – сказал Нимб и дёрнул Нелл за ухо. – Ну, как я вам? – услышал я нежный голосок у себя над ухом. На стене рядом со мной сидела Хуанита: она обвязала своё тельце крошечной голубой шёлковой лентой.
– Абсолютно тебе не идёт, – соврал я, и Хуанита была счастлива.
Кажется, в первый раз в жизни она позволила себе какое-то украшение. Маленьким оборотням – муравьям или, к примеру, паукам – запрещено носить даже в человеческом облике часы или украшения из металла. Потому что если им придётся срочно превращаться, эти вещи могут их задавить.
Мы вертели головой, чтобы увидеть наряды всех остальных. Волки нас разочаровали. Джефри, Бо и Клифф спустили свои рэперские штаны чуть ниже, чем обычно – так, что представлялась возможность полюбоваться их трусами. Кроме того, Джефри смастерил себе ожерелье из колючей проволоки. Больно ему сейчас, наверное. Миро пришёл в обличье волка, но для вечеринки его всё-таки приодели: нарядили в старую жёлтую футболку, из которой смешно торчали передние лапы, а голову украсили красной лентой.
– Вы выглядите как обычно, – сказал я Клиффу. – Но всё равно отлично подготовились к вечеринке. Вы же цвета не различаете.
И это правда. Наверное, поэтому Клифф мне ничего и не ответил, только слегка зарычал.
А Миро тем временем с восхищением разглядывал постеры на стенах и наконец спросил:
– А почему не повесили плакат с волчонком?
Тикаани пришла вместе с остальными членами стаи. На ней был коротенький чёрный топ, леопардовые леггинсы и толстый слой макияжа. Я и раньше никогда не рассматривал её фигуру, а сейчас даже не отважился на неё взглянуть. Мне казалось, она выглядит просто суперски. Что в этой одежде такого уж ужасного?
Но Билл Зорки её похвалил:
– Классный китч.
Он нетерпеливо смотрел на дверь: наверное, тоже ещё не видел свою подругу в безвкусном наряде.
И мисс Кэллоуэй наконец появилась. Обычно элегантная, сегодня она была в разодранной мужской рубашке, украшенной пятнами какао и томатного соуса, в старых джинсах и грубых мужских сапогах. Она, улыбаясь, повернулась вокруг своей оси и помахала рукавами, закрывающими ей ладони, – хлоп-хлоп! Раздался одобрительный свист и аплодисменты. Мистер Зорки подхватил её на руки, закружил и поцеловал. Сара Кэллоуэй светилась от счастья.
Я же высматривал Лу. Вот и она – платьице в цветочек с рюшками и с красными локонами, воняющими пластмассой. И всё равно она выглядела прекрасно!
– Отвратительно старомодный лук, – похвалила мисс Кэллоуэй и отступила на шаг назад, чтобы разглядеть наряд получше. При этом она нечаянно задела Нелл, которая от испуга тут же превратилась, и теперь на полу лежал костюм зайца, в котором что-то панически дёргалось.
– Где здесь выход?! Выпустите меня!
Учительница тут же потянулась к замку-молнии. Посреди всего этого веселья у меня жутко испортилось настроение – я просто подумал, как бы сейчас резвился Фрэнки. Где-то он теперь? Увидимся ли мы когда-нибудь? Я постарался взять себя в руки. Конечно, увидимся!