Телеб К’аарн отвернулся, от обиды и злости стиснув в кулаке длинную черную бороду.
- Да, я ненавижу Эльрика так же сильно, как и люблю! Но это все же лучше, чем просто терпеть тебя!
- Зачем же ты тогда осталась со мной в Бакшаане? Зачем отдача трон своему племяннику, объявив его регентом, и приехала сюда? Я послал тебе письмо, и ты явилась. Значит, хоть какая-то привязанность ко мне теплится в твоем сердце! - взвыл суровый колдун.
Итана снова расхохоталась:
- Я узнала, что бледнолицый чародей с рубиновыми глазами, вооруженный ненасытным рунным мечом, отправился в путешествие на северо-запад. Вот поэтому я и примчалась сюда, Телеб К’аарн.
Волшебник побагровел от гнева, протянул руку и впился в плечо женщины длинными ногтями.
- Неужто ты забыла, что этот самый бледнолицый чародей повинен в смерти твоего брата? - Слова слетали с тонких губ, как плевки.- Ты делила ложе с человеком, который истребил твой род, впрочем, то же самое он проделал и со своими близкими. Наткнувшись сопротивление войск Повелителей Драконов, он удрал с флота, который вел, чтобы разграбить собственную страну! Дхармит, твой брат, плыл на одном из этих кораблей, а теперь его обгорелые кости гниют на дне океана…
Итана устало покачала головой:
- Ты не первый раз говоришь об этом, желая устыдить меня. Неужели не надоело? Да, я ласкала того, кто погубил моего брата, но на совести Эльрика есть и более ужасные преступления, и все-таки я его люблю, несмотря на них, а может быть, и благодаря им. И твои слова будят совсем другие чувства, Телеб К’аарн. А теперь оставь меня, я хочу спать. Одна.
Чародей разжал пальцы.
- Как жаль,- сказал он упавшим голосом.- Позволь мне остаться.
- Уходи,- тихо ответила она.
И он, Телеб К’аарн, страдающий от собственной слабости могущественный чародей из Пан
Танга, вышел из спальни. Эльрик из Мелнибонэ был в Бакшаане. Тот самый Эльрик, что принес несколько клятв мести Телебу К’аарну и в Лормуре, и в Надсокоре, и в Таузлорде, а также в Джаркоре. Чернобородый чародей не сомневался, кто победит в последней схватке, если она, конечно, состоится.
Четверо торговцев ушли, завернувшись в темные накидки. Они сочли неразумным выставлять напоказ знакомство с Эльриком. И теперь лорд с глазами цвета рубина сидел перед новым кубком желтого вина и размышлял. Он знал: чтобы добиться успеха, ему потребуется помощь, причем довольно своеобразная. Жилище Никорна было по-настоящему неприступно, особенно благодаря черной магии Телеба К’аарна, и потому альбиносу требовалось очень сильное волшебство. Эльрик понимал, что по силам равен Телебу К’аарну и даже превосходит его в магическом искусстве, но, если он всю энергию истратит на борьбу с этим колдуном, у него не останется сил, чтобы справиться с воинственными кочевниками, которые охраняли торговца. Нужны люди. В лесах к югу от Бакшаана Эльрик мог найти тех, чья помощь была бы ему полезной, но согласятся ли они иметь с ним дело? Он решил поговорить об этом с Мунглумом.
- Я слышал, банда моих соотечественников недавно отправилась на север из Вилмира, и там они разграбили несколько больших городов,- задумчиво проговорил альбинос.- После битвы у
Имррира, четыре года назад, люди из Мелнибонэ сбежали с Острова Драконов и стали наемниками и разбойниками. Имррир пал по моей вине, и они это знают. Но если я предложу им богатую добычу?.. Может, они и согласятся мне помочь?
Мунглум сухо улыбнулся.
- Я не стал бы полагаться на это, Эльрик,-сказал он.- То, что ты там натворил, вряд ли забылось, ты уж прости мою откровенность. Твои соотечественники стали бродягами поневоле, уроженцами стертого с лица земли города, старейшего и величайшего, какой только знал мир. Когда Прекрасный Имррир пал, тебя прокляли и стар и млад.
Эльрик коротко хохотнул в ответ.
- Возможно,- согласился он,- но это люди моего народа, и я знаю их. Мы слишком древняя и прекрасно знающая жизнь ряса и потому редко позволяем чувствам влиять на наши поступки.
Мунглум поднял брови в притворном изумлении, и Эльрик поспешил ответить на безмолвный вопрос.
- Какое-то время я был исключением, правда, очень недолго,- сказал он.- Но теперь, когда Каймориль и мой двоюродный брат лежат под развалинами Имррира, я плачу собственными мучениями за все беды, которые принес. Думаю, мои соотечественники поймут это.
Мунглум вздохнул:
- Хотел бы, чтоб ты был прав, Эльрик. Кто возглавляет эту банду?
- Один старый друг,- ответил альбинос,- Он был Повелителем Драконов и возглавил нападение на суда грабителей, разоривших Имррир. Его имя Дувим Твар, в прошлом - Повелитель Пещер Драконов.
- А как же его зверюги, где они теперь?
- Спят в своих пещерах. Их можно будить очень редко: требуются годы, чтобы они могли восстановить силы, очистить яд и накопить энергию. А иначе Повелители Драконов правили бы миром.
- Тогда тебе бы не поздоровилось,- заметил Мунглум.
- Кто знает? Если бы я вел их, все было бы иначе. По крайней мере, мы могли бы создать новую империю, как это сделали когда-то наши праотцы.
Мунглум промолчал. Он подумал, что Молодые Королевства не так легко завоевать. Народ Мелнибонэ был древним, жестоким и мудрым, но даже их жестокость ослаблялась особой болезнью, которая приходит с возрастом. Им не хватало неуемной энергии варваров, которые были предками строителей Имррира и других давно забытых городов. Жизненная сила часто заменялась терпимостью - великолепным качеством, присущим мудрецам, тем, кто знал недавнюю славу, но чьи дни шли к концу.
- Утром,- проговорил Эльрик,- мы свяжемся с Дувимом Тваром, и я надеюсь, что воспоминание о потопленном флоте грабителей и когти совести, которая терзает меня, побудят Повелителя Драконов одобрить мой замысел.
- А теперь, думаю, пора спать,- поднимаясь с места, сказал Мунглум.- Мне нужен сон. И конечно, пылкая красотка, которая ждет меня и уже сердится.
Эльрик пожал плечами:
- Как хочешь. А я выпью еще вина.
Черные тучи, которые носились над Бакшааном ночью, утром заполонили все небо. Солнце взошло, но жители города не увидели его. Начавшийся дождь застиг Эльрика и Мунглума, которые на рассвете ехали по узким улицам, направляясь к южным воротам, чтобы попасть в лес, простиравшийся за ними. Альбинос сменил свою обычную одежду на простой камзол из зеленой кожи с гербом императорского рода Мелнибонэ: на золотом поле красный дракон стоял на задних лапах. Короткий плащ и штаны были голубого цвета, сапоги - высокие, черные. На безымянном пальце Эльрика поблескивало Королевское Кольцо - редкий Акторианский камень в оправе из серебра с рунами. Это кольцо, изготовленное несколько столетий назад, носили могущественные предки Эльрика. На простой, без украшений, перевязи висел Приносящий Бурю.
Альбиноса и меч связывали особые отношения. Эльрик без меча становился полуслепым калекой, не способным самостоятельно двигаться, а меч без него не мог пить кровь и поглощать души, которые поддерживали его существование. Они всегда были вместе, меч и человек, и сказать, кто из них хозяин, не смог бы даже величайший мудрец.
Мунглум, восточный человек, привыкший к теплу, страдал от ужасной погоды гораздо больше, чем Эльрик, и, завернувшись в плащ с высоким воротником, время от времени проклинал стихию.
Через час быстрой езды они добрались до опушки леса. В Бакшаане ходили слухи о появлении разбойников из Имррира, отчасти потому, что раз или два в сомнительных тавернах у южной стены видели высокого чужака, похожего на уроженца Мелнибонэ. Впрочем, жители Бакшаана считали - и, надо заметить, совершенно обоснованно,- что, несмотря на привлекательность города для грабителей, его могучие крепостные стены способны выдержать нападение куда более яростных врагов, чем те, кто захватил слабые вилмирианские поселения. Эльрик не представлял себе, зачем его соотечественники направились к Бакшаану. Возможно, они хотели просто отдохнуть и закупить снедь на шумных бакшаансхих базарах.
Дым нескольких больших костров подсказал Эльрику и Мунглуму, где расположились разбойники. Придерживая коней, приятели устремились в чащу. Мокрые ветки хлестали их по лицам, а запахи леса, усиленные животворным дождем, проникали в ноздри. Ощущение беззаботной загородной прогулки, охватившее путников, едва не сослужило им дурную службу: прямо перед мордой коня Эльрика из кустов возник дозорный и, угрожающе выставив длинное копье, перегородил лесную тропу.
Имррирский воин был одет в меха и сталь. Из-за забрала шлема со сложным рисунком поблескивали глаза, пристально глядевшие на незваных гостей. Он рассматривал путников несколько томительных минут, но, вероятно, забрало и капли дождя, стекавшие с него, помешали дозорному сразу узнать Эльрика.
- Стойте. Что вы делаете здесь? - наконец проговорил воин.
- Пропусти меня. Я Эльрик, ваш император,- гордо ответил альбинос.
Дозорный ахнул и опустил копье с длинным зазубренным наконечником. Потом он поднял забрало и посмотрел на красноглазого всадника. Гнев, удивление, ненависть и почтение легко читались на лице воина. Но это длилось очень недолго. Видимо, соотечественники Эльрика и в самом деле не отличались чувствительностью.
Дозорный слегка поклонился:
- Здесь нет места для тебя, государь. Ты изменил своему народу и отрекся от него пять лет назад, и, хотя я уважаю кровь императоров, которая течет в твоих жилах, я не могу повиноваться тебе или оказать гостеприимство, которое в другом случае ты имел бы право.
- Конечно,- ответил Эльрик, и Мунглум невольно залюбовался царственной осанкой приятеля. - Но позволь твоему вожаку, другу моих детских лет Дувиму Твару, самому решать, как обращаться со мной. Отведи меня немедленно к нему и помни: мой спутник не причинил вам никакого вреда, поэтому обращайся к нему с почтением как к другу императора Мелнибонэ.
Дозорный снова поклонился и взял поводья коня Эльрика. Вскоре они вышли на большую поляну, где раскинулся лагерь людей из Имррира. Костры, на которых готовилась пища, горели в середине большого круга, образованного палатками, и воины с тонкими чертами лица тихо разговаривали, сидя вокруг них. Даже в этот хмурый день ткани палаток казались яркими и веселыми. Такие мягкие тона были присущи только Мелнибонэ: темные и дымчатые оттенки зеленого, лазури, охры, золота, темно-синего, они не просто сочетались друг с другом, а смешивались. Эльрик почувствовал острый