— А что? — спросил он.
— У меня ночной клуб, — пояснила она. — Мы всегда будем вам рады. Я могла бы выдать вам привилегированную клубную карту. Конечно, если вы тоже пойдете мне навстречу.
— У меня есть встречное предложение, — сказал Красавин.
— Какое?
— Мой племянник открыл охранное агентство. Вы заключаете с ним договор на оказание охранных услуг. В выигрыше остаются все. И наше сотрудничество приобретает взаимовыгодный характер. Вы ведь бизнесмен, Валерия Викторовна. Как вам мое предложение?
Это было предложение из разряда тех, от которых невозможно отказаться. Валерия поняла это и ответила согласием. Тем более что прежних охранников уже не было, а рассчитывать на помощь Самурая больше не приходилось.
Как только принципиальное согласие было дано, дело пошло на лад. Красавин сразу сделался внимательным и предупредительным. Он рассмотрел фотографии Самурая, еще раз уточнил, где и когда должна состояться встреча, а потом сказал:
— Мы возьмем его, этого зверя в человеческом обличье.
Валерия посмотрела ему в глаза и произнесла, тщательно артикулируя каждое слово:
— Я слабая женщина. Я боюсь Самурая. Все это время он терроризировал меня. Когда его посадили, он сразу вышел на свободу и опять взялся за старое. Не хочу, чтобы это повторилось. Хочется надеяться, что это не повторится.
Красавин задумчиво сложил губы трубочкой и потеребил их бледными пальцами.
— Случается, что при задержании преступники оказывают яростное сопротивление. В таком случае мы открываем огонь на поражение. Существует такая практика. Но лишь в крайних случаях.
— Это тот самый случай, — заверила его Валерия. — Крайний.
— Не уверен, не уверен. Все будет зависеть от обстоятельств.
— Мы деловые люди. И сами создаем обстоятельства.
Красавин взглянул на нее, оторвал календарный листок, черкнул на нем что-то и показал. Там красовалась цифра, которую принято называть «круглой». 10000.
Валерия покачала головой:
— За такие деньги вопрос можно решить иначе.
— Теперь — нет, — возразил Красавин. — Вы не на базаре, Валерия Викторовна. Здесь не принято торговаться. И дать задний ход не получится.
— Для меня это неподъемная сумма.
— Она могла быть такой. — Красавин исправил единицу на двойку. — Я иду вам навстречу. Учитывая нашу предыдущую договоренность. Соглашайтесь, и ваше пожелание будет учтено. Группа захвата получит соответствующие инструкции.
— Вперед не заплачу, — твердо произнесла Валерия.
— В этом нет необходимости. Мы живем в правовом государстве. Здесь с законом шутки плохи. И с представителями законности.
Блеклые глаза Красавина сделались совсем неживыми, как будто он был зомби, явившимся из прошлого столетия.
— Через месяц, — гнула свою линию Валерия. — Раньше не получится.
— Две недели. И клубная карта с сегодняшнего дня. Надо же будет отпраздновать успех нашего предприятия.
— Хорошо, — вздохнула она. — Жду вас вечером. Теперь я могу идти?
— Нет, — сказал Красавин.
— Почему?
— Вам придется оказать содействие группе захвата.
— Это как? — опешила Валерия.
— Вы назначили встречу преступнику в слишком людном месте, Валерия Викторовна. Там у нас с вами ничего не получится.
— Почему?
— Мы не сможем стрелять в преступника, даже если он действительно окажет сопротивление. Будет много жертв, полетят головы и погоны. Кроме того, нам не нужны свидетели. Такие дела проворачиваются в местах безлюдных.
— И как же теперь быть?
— Все очень просто, — сказал Красавин. — Чтобы не вызвать подозрений, поезжайте на площадь возле театра, как условились. Там сажайте своего Самурая в машину и везите его на набережную. Вот там мы его и прищучим. Невиновные не пострадают, а преступник получит свое. Нашпигуем его свинцом под завязку. Не успеет «мама» выговорить.
— А если успеет? — спросила Валерия, заметно волнуясь. — Тогда как? Пули и в меня могут попасть.
— Начнется пальба, падайте на землю.
— Самурай ведь тоже упасть может!
— Упадет, — подтвердил Красавин. — Обязательно. Как же не упасть, ежели ты мертвый.
Валерия помассировала виски кончиками пальцев и сказала:
— Все это хорошо, но я не знаю, как увезти его с площади на набережную. Под каким предлогом?
— Это вам решать, Валерия Викторовна. Вы женщина, придумаете что-нибудь. Сентиментальные воспоминания, романтические бредни — любые способы хороши. Лишь бы вы оказались там.
— Набережная большая, — пробормотала она с рассеянным и задумчивым выражением лица. — Там народ гуляет, спортсмены бегают.
— Не везде, — возразил Красавин, наблюдающий за ней. — Поезжайте на тот берег. Там сразу за мостом поворачивайте налево. Метров через сто будет лодочная станция. Она еще не работает, поэтому там будет пусто. Никто нам не помешает.
— А рыболовы? Насколько я помню, где к Кальке не сунься, непременно на дядьку с удочкой наткнешься. И чего сидят? Рыба-то не ловится.
Они говорили о реке, рассекавшей Юзовск на две неравные части. Летом в Кальке купались, но не слишком активно и чаще всего под воздействием алкоголя. В центре города, скованная крутыми бетонными берегами, река была достаточно широкой и глубокой, а на окраинах вновь мелела, разбиваясь на многочисленные протоки, пробивающиеся сквозь заросли камышей и горы мусора. Учитывая количество промышленных предприятий на берегах Кальки, напиться из нее решился бы разве что самоубийца.
— Крокодил не ловится, не растет кокос! — напел Красавин и нетерпеливо потер руки. — Рыбаки — не ваша забота, Валерия Викторовна. К тому времени, когда вы подтянетесь, там будут наши люди. В этом-то и состоит фокус.
Еще раз получив инструкции, Валерия взглянула на часы, ахнула и поспешила на встречу с Самураем. Он уже дожидался ее на площади, прохаживаясь туда-сюда и спугивая тучных городских голубей. Прежде чем направиться к нему, Валерия несколько раз улыбнулась для пробы. Губы ее слушались.
— Коля! — крикнула она весело и помахала рукой.
Глава тридцать седьмаяКольца и пули
Самурай приобнял ее и показал на ладони коробочку, в каких обычно продают кольца.
— Примерь, — предложил он. — Я на глаз подбирал. Может, размер не подойдет или форма не понравится.
— Мне понравится, — заверила Валерия, так и не открыв коробочку. — Я всецело полагаюсь на твой вкус, Коля. И вообще на тебя.
— Тогда надевай кольцо, женщина, — произнес Самурай с преувеличенным восточным акцентом. — Твой муж тебе говорит.
— Ой, как страшно! — Она звонко рассмеялась, а потом резко оборвала смех и сделалась немного грустной. — Я, конечно, надену кольцо, Коля, — сказала она. — С превеликой радостью. Но давай ты сделаешь мне предложение не здесь.
— Почему? — удивился он, озираясь. — Что-то не так?
— Ты никогда не спрашивал меня об отце, — печально сказала Валерия. — А ведь он у меня был, как у каждого из нас.
— Умер?
— Хуже.
— Что может быть хуже? — нахмурился Самурай.
— Папа утонул, — произнесла Валерия еще печальнее. — Он у меня был морж. — Она прислушалась к своему голосу и приятно удивилась тому, как убедительно и правдиво он звучит. — Сколько его помню, он всегда плавал в Кальке, как только сходил лед. И вот однажды поплыл, а обратно не вернулся. Сердце от холода схватило. Это случилось ровно… — Валерия посмотрела в небо и опустила взгляд. — Ровно восемь лет назад. — Ее глаза метнулись из стороны в сторону, после чего ненадолго остались скошенными влево. — Да, восемь лет. Зима долгая была. Еще в апреле снег кое-где лежал. Но река очистилась, и папа начал свои заплывы. Сегодня годовщина. — Валерия посмотрела Самураю в глаза. — Я хочу отвезти тебя туда. Я там всегда бываю в этот день. Знаешь, Коля, иногда мне кажется, будто я чувствую его присутствие. Словно он меня видит и слышит. И я хочу… хочу, чтобы такое важное событие произошло в его присутствии.
— А ты сентиментальная, — сказал Самурай с некоторым удивлением. — Вот не думал.
— Папа значил для меня много, очень много, — тихо сказала Валерия. — После него все стало не так, как должно быть. Если хочешь знать, то тебя я выбрала потому, что ты мне его напоминаешь.
— Только я не морж и не плаваю в холодной воде. Извини. Глупая шутка.
— Да, Коля. Глупая. Для меня это не повод для смеха.
— Поехали, — сказал Самурай.
Он испугался, что не сдержится и вновь отчебучит какую-нибудь неуместную остроту. Про моржовые усы или клыки, после чего Валерия на него даже смотреть не захочет. Женщины обидчивы. Особенно когда дело касается каких-то сокровенных вопросов. Самурай и сам не одобрил бы шутки в адрес своего отца, хотя тот не плавал в холодной реке и по-прежнему был жив-здоров.
— Только быстрее, — сказала Валерия, забираясь в машину.
— Мы куда-то спешим?
— Я уже договорилась в загсе. Нас сегодня распишут, забыл?
— Я помню, — заверил ее Самурай.
— Тогда вперед. Сегодня счастливый день. Самый радостный в моей жизни. — Брякнув эту фразу, Валерия покосилась на Самурая. — И трагический в то же время, — поправилась она. — В жизни все так перепутано…
Она вспомнила своего отца, здорового, розовощекого мужчину, который недавно женился в четвертый или пятый раз. Если он когда-либо и плавал в ледяной воде, то ей об этом ничего не было известно. Он жил в разных городах, названивал от случая к случаю и ни разу не изъявил желания повидать внучку. Тем не менее мысль о том, что он не просто болтается по свету, бросив семью на произвол судьбы, заставила Валерию расчувствоваться. Когда они подъехали на место, указанное Красавиным, ее глаза были покрасневшими, а нос припух.
Они вышли из машины, синхронно захлопнув двери. Было тихо и красиво. Город на другом берегу отражался в спокойных водах Кальки, как в солнечном зеркале, а здесь все лежало в тени высоких тополей, встопорщенных акаций и развесистых ив. На берегу виднелись фигуры рыболовов с выставленными удилищами. Неподалеку стоял микроавтобус, в котором не было ни души.