Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 2 — страница 22 из 31

— Ты здесь, Самид? — спросил он.

— Нет, — ответил кто–то, — его здесь нет.

— А, это Тимор! — проговорил верный страж принцессы Джеллы, — но почему нет Самида?

— Он умер.

Согор содрогнулся.

— Умер? — переспросил он. — Кто же убил его?

— Английская пуля в доме судьи.

— Значит, вам сопротивлялись?

— И очень упорно.

— Но, конечно, победа за нами?

— Наши собратья зажгли дом и стерегут, чтобы никто не вышел. Все погибнут!

— Прекрасно. Шива останется доволен. Сколько погибло наших?

— Самид и еще двое.

— А где барышни?

— Здесь, — проговорил Тимор, указывая на паланкин.

Согор зажег фитиль и при его свете оглядел молодых мисс.

Они лежали внутри паланкина, беспомощно прижавшись друг к другу и глухо постанывая. Их лица были перепачканы багровой краской, а глаза горели лихорадочным блеском.

— Время! — шепотом проговорил Согор. — Еще полчаса — и было бы трудно поручиться за последствия. Не поблагодарила бы принцесса, которой хочется иметь их живыми в своих руках. — Он вынул из кармана пузырек и поднес его поочередно к ноздрям обеих девушек. Едва успели они вдохнуть в себя запах этой жидкости, как веки их сомкнулись, и сон овладел ими.

«Пока все очень хорошо, — подумал Согор, — наверное, принцесса будет вполне довольна».

Он развязал пленниц, освободил их дыхание в уверенности, что глубокий сон есть лучшая гарантия невозможности побега, затем, опустив занавеси, приказал носильщикам продолжать путь к Аллагабаду.

Около полуночи паланкин остановился возле двери летней резиденции принцессы.

Джелла, прибывшая часом раньше, с беспокойством ожидала появления своего отряда.

Когда Согор вошел, она спросила его:

— Удалось ли вам захватить их? Они там?

— Там, повелительница.

— Хорошо, — воскликнула она злорадно, — наконец–то они в моих, руках.

Согор передал принцессе рассказ Тимора, заключив, что смерть будет уделом всех обитателей дачи Джона Малькольма.

— Но кто были эти защитники? — спросила принцесса недоуменно.

Ответа на этот вопрос ей дать никто не мог.

«Не был ли там Джордж Малькольм? — подумала Джелла. — Но нет, это невозможно. Из волн Ганга вряд ли возможно выйти живым, так же, как спастись от пуль Дургаль–Саиба. Смерть Джорджа Малькольма несомненна. Надо думать, защищались Эдвард и доктор Дьедоннэ. Это весьма вероятно. Значит, они погибли. Это прекрасно. Нечестивое племя Малькольмов уничтожено, завтрашний день покажет, остался ли в живых Эдвард Малькольм».

Принцесса подняла голову, Согор не осмеливался нарушить ее размышления, храня молчание. Наконец, принцесса подняла голову. Охранник сделал шаг вперед, всей своей позой выражая почтение, и спросил:

— Что будем делать со спящими мисс? — и чтобы избежать долгих объяснений, он показал ей хорошо знакомый флакон.

— Значит, они проспят не менее двенадцати часов.

— Если только вы не пожелаете разбудить их ранее.

Странная усмешка мелькнула на ее губах.

— Быть может, я и пожелаю, — ответила она. — Прикажи отнести девушек в комнату соседнюю с моей и положить их на постель. Пусть даже во сне они чувствуют мое гостеприимство.

Последние слова были произнесены злобным, ироническим тоном, внушавшим ужас.

— Слушаюсь, — ответил Согор.

Он подал знак носильщикам, которые с точностью маятника положили паланкин себе на плечи.

— Наверное, ты утомился, Согор, — промолвила принцесса, — исполни мои приказания и отдохни час–другой. Еще до рассвета ты должен отправиться в Бенарес. Я дам тебе поручение, которое никому другому дать не могу.

— Слушаюсь госпожа, — склонив голову, вымолвил стражник и повернулся к двери, чтобы идти исполнять распоряжение принцессы.

Спустя несколько минут принцесса вошла в комнату, в которую внесли молодых мисс. Вся мебель ее состояла из широких диванов и большой кровати, на которую были положены спящие пленницы. На лицах девушек застыло выражение покорности и тревоги.

Джелла приблизилась к кровати. Лицо ее пылало адской злобой, а на губах блуждала улыбка ненависти и высокомерия. Взяв подсвечник, она поднесла его к лицам спящих.

— Да, — проговорила она медленно после долгого безмолвного созерцания, — они прекрасны. Особенно хороша Мария! О, проклятая, ты виновна в том, что Джордж Малькольм отверг мою любовь. Но берегись, теперь ты в моих руках, и я обещаю тебе расквитаться за все, что выстрадала сама.

Глава 25. У Казиля

Два часа спустя Джелла принялась писать какую–то записку и, окончив, протянула ее Согору:

— Скачи немедленно в Бенарес и у нанятых мною лодочников наведи справки, найдено ли тело Джорджа Малькольма.

— Исполню, но что далее?

— Ты должен разыскать Эдварда Малькольма.

— Разве он не умер вчера? — спросил изумленный Согор.

— Мне это известно настолько, насколько и тебе, а потому следует об этом разузнать более подробно. Если убедишься в его гибели, то вернись и сообщи мне. Если он жив, ты передашь ему это письмо. Без сомнения, он захочет узнать тайну исчезновения молодых мисс.

— Что должен я отвечать ему?

— Ни одного слова. Ты должен притвориться глубоко изумленным и сделать вид, что даже не понимаешь его вопросов. Ну, а теперь — в путь! И спеши возвратиться ко мне с хорошими вестями.

Индус поклонился и вышел.

В самой бедной части Бенареса, в конце улицы, стояла лачужка Казиля, полученная в наследство от отца, который был когда–то лодочником на Ганге. Лачужка эта была так ветха, что в любой момент, даже при малейшем порыве ветра, могла развалиться. Усилия ребенка было достаточно, чтобы выломать дверь, едва державшуюся на ржавых петлях.

По в большинстве случаев наружность обманчива. В особенности она была таковой в ту ночь, когда Согор садился на лошадь на дворе аллагабадского дворца.

После полуночи Джордж Малькольм, Казиль и Стоп имели дерзость три раза проникать в святилище пагоды Бовани и всегда возвращались оттуда с грудами золота. Золото это тайно вносилось в шалаш Казиля, складывалось на кровать мальчика и закрывалось тюфяком, набитым сухими листьями. После третьего посещения хижина Казиля была хранительницею по крайней мере четырех миллионов. Джордж и его товарищи вернулись из пагоды и, спрятав сокровища, присели прямо на пол хижины, томимые голодом и жаждой. Хотя у Казиля и не было запасов продуктов, их было легко достать, так как лавки по случаю праздника Джагарната не запирались. Казиль принес съестное, и трое совершенно разных по возрасту и положению, но соединенных силой опасности и чувством преданности людей, принялись за трапезу.

— Теперь поговорим, — обратился Джордж к Казилю, окончив обед. — Ты должен откровенно рассказать нам все, что знаешь, чтобы мне не сбиться с дороги среди этого мрака.

— Извольте, господин.

— Уверен ли ты в том, что женщина с покрытым лицом, перед которой преклонялись жрицы и брамины, именно принцесса Джелла?

— Я убежден в этом.

— И в одном из ее провожатых не узнал ли ты раджу Дургаль–Саиба?

— Именно.

— Значит, ты разделяешь то мнение, что принцесса и раджа участники убийства отца?

— Я готов поклясться в этом. Я инстинктивно чувствую, что принцесса ненавидит вас, но за что — не знаю.

«Зато знаю я!» — подумал Джордж.

— Принцесса убедила раджу обвинить вас перед лордом Сингльтоном.

— Я догадывался об этом.

— Толпа, находившаяся у моста на Ганге, чтобы расправиться с отцеубийцей, также собралась по ее приказанию. Ей помогали Согор и факир, они подогревали ненависть толпы. Выстрел из пистолета, который едва не послужил причиной вашей смерти, был сделан рукой Дургаль–Саиба, который стоял на балконе возле принцессы.

— Мне следует гордиться, — воскликнул Джордж, — эти могущественные враги страшатся меня. Наверное, теперь они успокоились, посчитав меня мертвым, они уверены, что волны Ганга гонят теперь мое тело к морю. Но я докажу им, что все еще жив! Однако как объяснить нападение на наш дом и исчезновение Марии и ее сестры? В этом преступлении также замешана принцесса?

— Без сомнения, господин.

— Ты подозреваешь или убежден?

— Убежден вполне. Самид, который предводительствовал толпой похитителей, был одним из самых доверенных слуг принцессы Джеллы.

— Ты прав, Казиль, последнее доказательство неопровержимо. Но в чем состоит цель похищения? Хотя догадываюсь, и это страшит меня.

— Не тревожьтесь, господин, успокоил своего хозяина Казиль. — Мисс Мария и Эва пока в безопасности. Если бы принцесса добивалась их смерти, то они на месте были бы без сожаления убиты ее доверенными. Они живы, господин, и мы найдем их.

— Помоги Боже! Но где искать их? Как добраться до места их заключения?

— Оно известно мне. Это ее аллагабадский дворец. Мне удалось узнать, что принцесса отправилась в Аллагабад, куда завтра утром к ней приедет раджа Дургаль–Саиб. Я уверен, что она отправилась туда, чтобы быть поближе к пленницам.

Предположение это было весьма вероятным, и Джордж, доверяя предчувствиям Казиля, был с ним согласен.

— Пожалуй, ты прав, — заметил он, — надо думать, что Мария и Эва в загородном дворце. Надо идти за ними туда и заставить принцессу сознаться во всех ее преступлениях, чтобы положить им конец. Но действовать мы будем, как и они, хитростью.

Она сейчас важнее силы. Ты не можешь подсказать, как незамеченным проникнуть во дворец?

Казиль молчал. Как и хозяин, он склонил голову и бессмысленно чертил веткой какие–то знаки. Изредка они обменивались взглядами, но оба молчали.

Стоп же делал отчаянные усилия, борясь со сном. Наконец, не выдержал и сдался во власть своего всегдашнего врага. Уже через минуту камердинер вовсю храпел.

Около четверти часа тишина прерывалась только заунывным храпом Стопа. Вдруг Казиль вздрогнул, лицо его вспыхнуло, как будто от отблеска пламени, возникшего внезапно, и он резко выпрямился. Джордж сразу заметил это.