— Не хотел бы я воспользоваться твоими услугами. Вот Дамаш тебе должен быть благодарен. Тут я ничего сказать против не могу. Дело ты сделал хорошо. Иди к нему, он тебе выделит угол.
Делио Дамаш уже выздоровел. Ключица срослась ещё на судне, при подходе к Гоа. Все повязки с помощника были сняты.
— О! Хуан! — дон Делио расплылся в улыбке. — Очень рад, что ты снова на нашем судне! Вернее со своей командой. Их, правда, осталось не так много, но всё же. Идём в каюту, сеньор лекарь! Ха! Чудно тебя видеть в этом качестве. Прежде я полагал, что это простая блажь капитана. Однако, похоже, что тебе и впрямь понравилось быть лекарем.
— Ничуть, сеньор помощник! Наоборот. Какой я лекарь? Но рекомендация капитана сильно повлияла на моё назначение. К тому же сейчас их так недостаёт, что и я сгодился.
Немногие матросы из старой команды встретили Хуана недоброжелательными ухмылками. Им было завидно, что этот доходяга выиграл для себя нечто большее, чем голые доски палуби и гнилую солонину с червивыми сухарями.
Вскоре флотилия вышла в море. Перед Коттой встретили часть флота Мараккара Кунджали. Те бой не приняли. Их быстроходные галеры и парусно-гребные суда легко ушли от флотилии португальцев.
Крепость Котты была обложена португальцами и их союзниками каликутцами. Это было удивительно, но именно так обстояли дела.
— Вот как бывает, Хуан, — говорил дон Делио, когда их судно стало на якоря на внешнем рейде порта. — Этот саморин ещё со времён Васко был нашим яростным врагом. А вот теперь, боясь возвышению этого Кунджали, прибежал к нам, стал верным союзником. Дурак безмозглый!
— Сеньор, вы вроде бы осуждаете его? спросил Хуан с сомнением.
— С чего бы это я так думал? Ничуть! Просто непонятно, как умней человек может доверять нам, португальцам. Мы их столько раз дурили, а они из страха за свою власть готовы продать всё в их ничтожных княжествах.
— Я слышал, что этот Мохаммед был у каликутского саморина главным адмиралом. Это верно?
— Абсолютно! А теперь он самостоятельный раджа крохотного княжества, возомнивший себя в силах противостоять нам, португальцем! Глупец! Его вокруг никто почти не поддерживает. Все боятся нас, как огня.
— Вы так сильны, сеньор?
— Сильны? Помилуй, Хуан! Эти болваны сами дают нам в руки власть, земли, рабов и все богатства их щедрой земли. Лишь бы сохранить хоть какую-то свою власть, хоть как-то возвыситься над другими. Мы непобедимы! Мы хитрей их, подлей, лживей!
— А Испания? Она ведь теперь владеет Португалией? И ещё Нидерланды. Слыхал, что они всё чаще вторгаются в ваши владения.
— Ты забыл ещё англичан. Вот эти враги для нас самые опасные. Их просто так не проведёшь. Они сами кого угодно обманут. Тут мы, скорее всего, и проиграем. И мы, и Испания уже не те могучие державы, какими были сто лет назад. Наше богатство нас развратило, и скоро мы скатимся на самый низ.
— Откуда такие мрачные взгляды, дон Делио? Вот уж не ожидал такое услышать от истинного португальца!
— Так уже многие думают, Хуан. Мы пренебрегли собственным развитием, полагая, что наше золото всё за нас решит. Оно кончилось, и мы остаёмся у разбитого корыта.
— Неужели дела так плохи, дон Делио?
— Именно так, мой друг! Мы больше не поднимемся. Наше время прошло. У нашего врага сторожит нас другой враг, и этот враг не будет столь глуп, как эти глупые раджи. Они дело своё знают лучше нас. Они развивают торговлю, собственное производство товаров. Они тигры, а мы были низкими шакалами. И теперь сражаемся за куски, которые ещё у нас остались.
Хуан подумал, что вряд ли в таких условиях Кловису удастся осуществить задуманный план. Хотя… — Тут мысли потекли несколько в ином направлении. И он чётко осознал, что только откровенный грабёж, преступление даст путь к цели.
Корабли методично, но не очень интенсивно, вели обстрел крепости. На горизонте иногда белели паруса флота Кунджали. Напасть на большой флот португальцев они не осмеливались.
Прибыла шлюпка от Кловиса. Посыльный передал пакет капитану и записку Хуану. Она была написана на испанском, и Хуан смог её прочитать.
Кловис просил разведать каюту капитана на предмет поисков заветной шкатулки. Это взволновало Хуана. Душа к таким делам не лежала. И всё же Хуан задумался, как ему выполнить задуманное Кловисом.
Тео Бойя всегда запирал свою каюту, уходя по делам. Достать ключ вряд ли удастся. Разве что как-то использовать Делио. У них были хорошие отношения, и Хуан надеялся этим воспользоваться. Но были большие сомнения. Помощник может не согласиться на такую подлость и даже принять меры против злоумышленника.
«Тогда у меня остаётся один выход. Как-то надо подлить или подсыпать в еду иди питьё капитана действенное снадобье. Но такое, что не угробит человека, а лишь заставит слегка заболеть» — думал Хуан.
Он тщательно вспоминал советы и лекции врача Леонела. В них старик много раз упоминал, что почти любое лекарство может быть ядом, если не соблюдать определённых пропорций и условий.
Хуан целый вечер потратил на изучение баночек и горшочков с бумажными пакетами, пока не выбрал один пакет с порошком от желудочных колик. Он к этому времени уже знал, что надо дать, чтобы избавить человека от недуга.
В обязанность Хуана входил контроль за пищей для капитанского стола. В компании капитана всегда питались его помощники и суперкарго. Иногда приглашался и Хуан. Это было редко, но случалось.
И вот в один из ужинов, Хуан зашёл на камбуз, где специальный повар готовил кушанья для капитанского стола. У капитана была определённая посуда и особенно для питья. Его серебряный кубок для вина никто не имел права использовать. Именно этим кубком и воспользовался Хуан.
А уже ночью Хуана вызвал в капитанскую каюту вахтенный помощник.
— Капитану плохо, Хуан. Поспеши к нему. Кличет.
Хуан без лишних слов помчался к капитану, прихватив сонный порошок.
Капитан постанывал, держась за живот.
— Что с вами, сеньор капитан? — Задал глупый вопрос Хуан.
— Это ты должен мне сказать, болван! И плохо тебе будет, коль твоё шарлатанство мне не поможет!
Зажгли ещё несколько свечей, и Хуан принялся осматривать капитану язык, щупать и считать пульс и мять живот. Он знал, что делать. Дал выпить большой бокал настоя с углём, помял живот и заявил:
— У вас скопилось много газов от переедания, сеньор капитан. Скоро газы отойдут, и вы выздоровеете.
Ещё через полчаса капитану полегчало. Он взбодрился. А Хуан заявил с большой долей уверенности, что ему надо принять ещё немного настоя и поспать несколько часов.
— Когда вы проснётесь, сеньор, все боли исчезнут.
— Ты в этом уверен? Мне завтра надо быть у адмирала дона Луиша да Гама.
— Он и правда внук того самого Васко да Гама, что проложил путь сюда?
— Ты болван, Хуан! Конечно, он самый!
— Успокойтесь, сеньор капитан. Выпейте успокоительного настоя, и всё будет отлично. Вам надо хорошенько отдохнуть и выспаться. Я пока побуду рядам, дон Тео!
Капитан поморщился, выпив настой. Хуан заботливо прикрыл тело капитана прохладным шёлковым покрывалом и затворил дверь каюты, выпроводив слугу-индуса в белоснежной чалме.
Подождав с полчаса, Хуан оглядел каюту. Свечи он не задул, и света было достаточно. Хуан оглядел каюту. Он и раньше бывал здесь, но теперь он должен был найти шкатулку.
Прошло не менее получаса, прежде чем осторожные неторопливые поиски не увенчались успехом. Шкатулку он обнаружил в шкафу для одежды, упрятанной в днище. Открыть её он не смог, но этого и не требовалось. Главное было достигнуто. Шкатулка найдена.
Но очень хотелось посмотреть, там ли его перстни. Сломать замок было бы просто, но не подходило. Это легко будет замечено, и подозрение тут же пало бы на него.
На цепочке у капитана Хуан обнаружил ключ. Снять его было долом нескольких секунд. И вот шкатулка открыта. Сотни три золотых монет, куча колец, браслетов, серёжек и прочей женской дорогой мелочи. И среди этого блеска Хуан легко узнал свои два перстня.
Его охватила ярость. Захотелось тут же забрать не только свои кольца, но и всё остальное. Потом пришло успокоение и здравый смысл.
«Спокойно, Хуан! Ещё не время. Куда я денусь со всем этим? Буду ждать более удобного и благоприятного случая. И говорить обо всём Кловису совеем не обязательно», — так думал Хуан и постепенно успокоился.
Ключ был водворён на место, как и шкатулка. Капитан мирно спал.
Тем временем осада крепости подходила к концу. Штурм был назначен на пятое марта. Луиш да Гама настоял на пять часов утра по сигналу движущегося вдоль стенд крепости огня факела.
Часть команды боевых судов высадилась на берег. Из них образовали отряд. Он должен был прикрывать основные силы португальцев под командованием капитана солдат да Силвы. С матросами пошёл помощник Делио. Капитан Бойя остался на судне, как и Хуан.
Тревожное ожидание штурма заставляло команду корабля бодрствовать. Капитан находился на полуюте, готовый отдать приказание.
Где-то посла полуночи на берегу разгорелась яростная стрельба и не тольке мушкетная. С крепостных стен грохотали пушечные выстрелы.
— Какой болван начал штурм! — Капитан Бойя в волнении вышагивал по палубе, продолжал высказывать свой суждения о бестолковости военных. — До штурма ещё почти пять часов! Истинные болваны! Потому мы и теряем свои завоевания на пользу этим проклятым еретикам!
Появилась шлюпка. Она подошла к трапу и, предупреждая окрик, офицер на корме спросил бойко и требовательно:
— Пакет капитану сеньору Бойя! Разбудить его!
— Какого дьявола я кому-то понадобился в такое время?
— Сеньор капитан, примите пакет от сеньора адмирала да Гамы! Срочно!
— Что понадобилось этому выскочке от меня? Давай и проваливай себе!
Офицер протянул пакет, гребец развернул ялик и скоро пропал в темноте ночи. Хуан с недоумением проводил его глазами.
Капитан приблизил бумагу к фонарю, медленно прочитал бумагу и грязно выругался. Поискал глазами, кому бы отвести душу. Только Хуан стоял у борта и раздумывал о происходящем.