— Я ничего не придумала, сеньора! Те, её воспитатели или родители, ничего не могли мне пояснить! Думали, что она куда-то забежала, но прошло уже больше двух недель, а девочки всё нет! Боже, прости меня!
Холодок страха закрался в сердце Габриэлы. Голова лихорадочно работала, над решением загадки. Лишь вечером, лёжа в постели, она вдруг вспомнила, что говорила о дочери Хуану. И то вскользь, ничего точного не поясняя. «Даже не сказала имени и места, где она жила! — подумала в смятении. — Но кто-то всё это узнал! Кому-то это понадобилось! Господи! Помоги, огради!»
Габриэла готова была расплакаться, но не допустила этой слабости. И отбросила всякую мысль о причастности Хуана к этому делу. «Зачем это ему понадобилось? Нет! Это не его рук дело! И Эсмеральда не могла такое совершить! Но кто? С какой целью? Шантаж!» — Габриэла всё думала и лишь нагромождала одну нелепицу на другую.
Сиро и Бласко, приехав в Сан-Хуан, первым делом отыскали дом дона Висенте де Руарте. Подловить Ирию не составило труда. Сиро, как довольно опытный в женских делах человек, предложил ей немного развлечься в хорошей таверне в ближайший выходной день в воскресенье.
— Ты не пожалеешь, крошка! Деньжата у меня есть, а ты только отпросись у хозяйки хотя бы до восьми часов!
Ирия улыбалась серьёзному испанцу, видимо приехавшему из мест, где люди золото черпают лопатой.
В воскресенье Сиро долго обрабатывал служанку, пока она не соблазнилась тремя золотыми и не согласилась выдать секрет хозяйки.
— Ты обещал не выдать меня моей сеньоре, Сиро! — Ирия торопливо одевалась, спеша вернуться домой к сроку. На башне собора пробило уже половину восьмого.
— Успокойся, крошка! Это не в моих интересах! Когда я получу за эту девчонку хороший выкуп, тебя я не забуду. Ты со временем сможешь выкупиться. Я тогда возьму тебя в служанки за хорошую плату! И молчок!
Ирия боязливо улыбнулась и помчалась на крыльях надежды домой.
Встретившись с Бласко, Сиро подробно поведал о встрече со служанкой Габриэлы. Потом, выпив порядочную порцию рома, неожиданно предложил:
— А не послать ли нам всех этих сеньоров подальше, а?
— Ты что задумал, Сиро? Что-то я тебя не пойму.
— Что тут не понять? Мы и сами смогли бы провернуть это дельце. А с него можно заграбастать деньжат больше, чем ты подучишь за год. Сечёшь?
Бласко задумался. Он скрыл от Сиро своё истинное отношение к его предложению, давая повод Сиро думать, что он колеблется.
— Ты хоть представляешь, чем это может обернуться для нас? Наш хозяин, не смотри, что он вроде бы тощ и невзрачен. Он тебе такого не простит.
— Разве обязательно всё ему говорить? Дурень! Мы обтяпаем это дело, а скажем, что она убежала от нас по дороге, или что эта Габриэла её у нас отобрала или опередила. Да мало ли что можно придумать в свою защиту!
— Ты не знаешь сеньору, Сиро!
— А что сеньора? Проглотит, как горький плод — и всё! Кто она нашей сеньоре? Племянница, которой она никогда не видела! Можно и другую девку выкрасть и представить, как Мунталу. Подумаешь, шесть лет! Плёвое дело! Да за три золотых любую можно уговорить продать. Но зачем терять три монеты?
— Я не просто так спросил про сеньору Миру. Она тебя раскусит, как орех!
— Брось ты пугать меня, Бласко! Соглашайся!
— Боязно мне, Сиро. Да и у дона Хуана мне отлично живётся. Не то, что нюхать корабельную вонь, жрать кашу с червями и не мыться по полгода. Здесь я впервые почувствовал, как можно жить, Сиро! Оставь свои затеи!
— Так и будешь всю жизнь пресмыкаться перед сеньором? А можно и в своё удовольствие пожить! Ха!
— Три месяца? А потом ищи гнилой трюм, и опять кабала? Дурак ты Сиро! Я повидал жизнь, и понял, что без надёжной поддержки мы так и будем прозябать в нищете и пьянстве. Сколько таких прошло передо мной! Неделя радости — и год рабства и смертельной опасности! Это не для меня. Лучше я синицу в кулаке зажму, чем журавлём в небе пробавляться!
— Эх! Дурень ты дурень, Бласко! С тобой каши не сваришь! Зря я тебе всё это говорил. Ты хоть не выдашь меня?
— Постараюсь, но больше ко мне с такими разговорами не лезь. Дон Хуан не тот человек, которого можно предать. Он уже теперь достаточно много для меня сделал, чтобы платить ему предательством. Вон Пахо. Бывший раб! А теперь свободный человек с собственным домом и женой. Чем плохо? И мне такое может привалить, а ты о своём! Слушать не хочу!
— А что ты говорил о нашей сеньоре? Я не понял.
— Ничего. Пустое. Просто жалко девчонку будет. Она хорошая бабёнка. Я с нею много пережил, и никогда она меня не унизила или обидела. Понимает, что и я человек!
— Да уж! Повезло девке! — Сиро завистливо сплюнул.
— А я рад за неё! Пусть пользуется жизнью! Сирота ведь. Но шутить бы с нею я не стал. И тебе не советую, Сиро.
— Ладно! Забудь. Я вроде пошутил. Да и ты меня убедил. Когда похищение устроим? Или подождём малость?
— Разведать всё надо бы. И как мы её повезём? Не верхом же.
— Придётся двуколку покупать, — Сиро недовольно поморщился.
— Сеньора всё оплатит, Сиро. Она не скупая. Договоримся так. Посмотрим, где она обретается, прикинем. Купим двуколку с мулом и тогда организуем остальное. Хорошо бы всё провернуть незаметно. Подумай-ка, как это устроить.
— Думаю, что заманить девчонку чем-нибудь не составит труда. Но я завтра додумаю все мелочи. А ты покупай транспорт и припасы на дорогу. Да про ром не забудь. Дорога дальняя.
Ранним утром они вышли на разведку. Бласко тут же поинтересовался:
— Как проведём похищение? Ты продумал?
— План простой. За реал подговорим одного из мальчишек заманить девчонку подальше от дома. На пустыре достаточно таких мест. Нападём и посадим в ящик и были таковы. Что скажешь?
— Похоже, что сработает. К вечеру я добуду транспорт. Постарайся, чтобы тебя не признал тот пацан.
— Отлично придумано, Бласко! Я об этом не подумал! Сделаю!
Место у пустыря они нашли не без труда. Сели под деревцо с бутылкой и стали наблюдать за хибарой семьи, где жила Мунтала.
— Вот и все дела! — тихо воскликнул Сиро, кивая на хижину. — Девку мы опознали. Несколько раз слышали, как её кличут. Теперь остался пацан. Но это завтра. Можно отправляться домой.
— Да. Мне спешить надо с транспортом, — Бласко поднялся. — Пошли, Сиро.
Ранним утром, как и вчера, друзья-похитители договорились встретиться на пустыре, шагах в двухстах от хижины.
— Ты занимаешься пацаном, а я подъеду с двуколкой и припасами, — Бласко с настороженностью во взгляде посмотрел на Сиро. У того лицо было необычным. Усы и бороду он грубо выкрасил в рыжеватый цвет. Напялил на голову широкополую старую шляпу, босые ноги в грязи с короткими старыми штанами.
— Ну и вид у тебя! Ещё испугаешь ребят! Смотри не перестарайся, Сиро.
— Будь спокоен! У меня не сорвётся. Ты-то успей с транспортом. Я буду ждать твоего появления.
Похитители расстались. Сиро пошёл к пустырю, а Бласко на рынок за мулом.
Сиро недолго искал пацана. Один ему приглянулся издали. Лет десять, нахальный, задиристый и лезущий в главари.
Не прошло и часа, как Сиро заметил, как тот мальчишка ушёл с ведром принести воды из колодца. Он находился шагах в полуторастах.
— Парень, заработать хочешь? — спросил Сиро, подходя к мальчишке.
Мальчишка с подозрением глянул на нищего, как тому показалось.
— Кто ж не хочет? Да что у тебя есть?
Сиро подбросил на ладони реал, промолвив с ухмылкой:
— Он может стать твоим, парень. А дело-то самое пустячное.
Глаза мальчишки жадно расширились.
— А что я должен сделать?
— Всего-то отозвать одну девчонку на пустырь. Я хочу с нею поговорить.
— Наверное, денег хотите ей всучить? Давно никто не заглядывал к ней. И это всё? И реал будет мой?
— А как же! Только одно условие, парень. Никому ни слова об этом. Пусть всё останется в тайне. На вот, возьми три мараведи для начала. Приведёшь девчонку — и реал твой. Договорились?
— Когда её привести?
Сиро оглянулся по сторонам. Вдали по пыльной дороге неторопливо приближалась двуколка. Он прищурился и скоро признал Бласко.
— Чем скорей — тем лучше. Поспеши вон в тот угол пустыря, — Сиро указал пальцем направление. — Буду ждать, — и опять подбросил реал вверх.
Сиро проводил глазами торопливо удаляющегося мальчишку, расплёскивающего воду из тяжёлого ведра. Усмехнулся в уродливые усы и пошёл беспечной походкой к месту свидания.
Бласко заметил Сиро и подхлестнул мула.
— Договорился? — спросил Бласко, явно нервничая.
— А как же! Где наших лошадей оставил? Припасы закупил?
— Всё готово, Сиро! Скоро твой пацан девчонку приведёт?
— Минут десять подождём. Ему ведь уговорить её надо, коль заартачится. Не волнуйся, Бласко. Ты в лице даже изменился. Перестань! Всё обойдётся. Дело выеденного яйца не стоит.
Сиро деловито осмотрел ящик двуколки. Проверил продукты, а от вида пяти бутылок с ромом расплылся в довольной улыбке.
— Молодец, Бласко! Не поскупился. Поедем знатно. Можно и втроём свободно поместиться. Ха! Здорово!
— Повремени радоваться! Ты лучше девчонку не обижай. Сеньоритой скоро станет. Понимать надо.
— Я и понимаю! Будь спокоен, Бласко! Я не подумаю её обижать. Наоборот!
Они ещё немного поговорили. Бласко кивнул в сторону, спросив:
— Это не твой пацан с девчонкой идут?
— Они! Вот видишь! Я верно сказал, что десяти минут хватит моему товарищу. Спешит, паршивец!
— Вот, сеньор! — промолвил мальчишка, подойдя, просительно глядя на Сиро.
— Ты Мунтала? — наклонился тот к девочке в грязной повязке на животе вместо юбочки.
— Да, сеньор, — бойко ответила та. — А вы привезли нам денег? От той тёти, что и раньше?
— Э-э, да, — в голосе Сиро звучала неуверенность. Видно, он не приготовил на этот случай слов. — Мы хотим тебя отвезти к ней. Тётя обещала приютить тебя, будешь сеньоритой! Хочешь стать сеньоритой?