рдце бешено застучало, и у нее перехватило дыхание. Этот мужчина был смыслом ее жизни, она так сильно любила его, что даже сейчас ей казалось, что он все еще принадлежит ей. Они очень много значили друг для друга. Как же случилось, что они разошлись?
Кирстен вдруг поняла, как глупо было надеяться, что она справится с такой ситуацией. Она давно потеряла нить разговора, потому что воспоминания вдруг нахлынули на нее. Ей казалось, будто Лоренс только вчера сказал, что не хочет ее. Она слышала, как умоляет его остаться, любить ее, дать ей еще один шанс.
От этого надо освободиться, внушала она себе. Необходимо. Он для меня — пройденный этап. Между нами никогда и ничего не может быть. Сейчас я в шоке, но через несколько минут приду в себя, высоко подниму голову и докажу себе, что, пройдя из-за него через ад, все-таки выжила и не сломалась.
Да, это только шок, с облегчением подумала Кирстен, и просто смешно, что она чуть было не впала в отчаяние. Она улыбнулась Лоренсу и мало-помалу успокоилась. Он тоже улыбнулся, продолжая разговаривать со своим собеседником.
Кирстен решила, что Лоренс, должно быть, подойдет к ней поздороваться. От этой мысли она пришла в возбуждение, раскраснелась и почувствовала себя безумно счастливой.
Она продолжала болтать с Дзаккео, хотя, к ее радости, их разговор часто прерывали. Кирстен было трудно поддерживать беседу, поскольку она то и дело поглядывала на Лоренса. Хотя они больше не встречались взглядами, Кирстен не сомневалась, что он тоже наблюдает за ней.
Извинившись перед Дзаккео, Кирстен направилась в ванную комнату. Кто-то шел ей навстречу, и она не успела отступать. В тот же момент на ее платье опрокинули кампари с содовой.
— О нет! Только не это! Простите меня! — в смятении воскликнула налетевшая на нее девушка. — Боже, что же делать? Ваше платье, ваше чудесное платье! Извините, я не заметила вас…
— Ничего, — сказала Кирстен, которую раздражала и забавляла эта до смерти перепуганная девушка. — Уверена, что пятно сойдет.
— Прошу вас, позвольте мне… — девушка взглянула в лицо Кирстен и остановилась на полуслове. Глаза девушки выразили то ли испуг, то ли изумление. Похоже, что она узнала ее. Да, да, несомненно, и кто не узнал бы ее теперь? Кажется, девушка была в ужасе оттого, что столкнулась нос к носу с отвратительной Кирстен Мередит. К тому же она испортила ее дорогое платье. Что сделает с ней теперь эта мерзкая Куколка Кирстен? Побьет? Накричит на нее? Унизит перед всеми?
— Не волнуйтесь, все в порядке, — с улыбкой сказала Кирстен, прикрыв за собой дверь, после чего они оказались в холле одни. — Я отправлю его в химчистку и там приведут его в порядок.
Девушка все еще не оправилась от испуга и до сих пор не верила, что за этим не последуют неприятности. Поэтому Кирстен снова попыталась успокоить ее.
— Пожалуйста, не смотрите на меня так, — мягко сказала она. — Кажется, вы считаете меня каким-то чудовищем. Я же сказала вам, что в химчистке все приведут в порядок…
— А сейчас что делать? — спросила девушка, уже менее растерянно. — Ведь у вас огромное пятно. Пожалуйста, поднимемся наверх, и я постараюсь смыть его.
— Но ведь ванная комната есть и здесь, — заметила Кирстен.
— Да, только ею все пользуются. А у меня есть своя наверху. Кстати, я — Джейн, няня Тома. Мне очень жаль, что так вышло.
— Забудьте об этом, — сказала Кирстен. — Я, пожалуй, пойду… — Она замолчала, услышав возбужденные голоса, доносившиеся из соседней комнаты. Дверь была чуть приоткрыта, поэтому и Джейн, и Кирстен слышали каждое слово.
— Мне все равно, Пиппа, я не желаю видеть ее в своем доме. Не знаю, что заставило тебя пригласить ее, но я хочу, чтобы она ушла. И к тому же немедленно!
— Лоренс, помилосердствуй. Нельзя же подойти к ней и сказать, чтобы она убиралась?
— Если этого не сделаешь ты, то, черт возьми, это сделаю я! — заорал он.
— Но она в дружеских отношениях с Дзаккео.
— Дзаккео здесь не хозяин, а я, как хозяин, не желаю, чтобы Кирстен Мередит находилась в моем доме…
— Не понимаю твоей бурной реакции. Все это было так давно. Возможно, она переменилась…
— Такие женщины, как она, не меняются никогда. Так ты поняла, что я сказал?
— Лоренс, не можешь ли ты проявить хоть каплю благородства и действовать не так грубо? На нее и без того все ополчились…
— Пиппа, я не намерен обсуждать это. Сию же минуту вышвырни ее вон!
Где-то хлопнула дверь. Кирстен и Джейн переглянулись. Кирстен побелела, как мел, а Джейн раскраснелась от волнения.
— Пойдемте, — сказала она, быстро взяв себя в руки, и потащила Кирстен наверх.
— Нет, нет! — воскликнула Кирстен, когда они оказались на первой лестничной площадке. — Пустите меня. Мне нужно уйти…
— Куда же вы пойдете с таким огромным пятном на платье? — возразила Джейн и по привычке хмыкнула. — Пойдемте-ка в мою квартиру. — Увидев неподдельное отчаяние Кирстен, Джейн преисполнилась сочувствием.
— О Господи, мне очень жаль, что вам приходится выносить такое, — пробормотала она. — Это ужасно. Но я уверена, что он не хотел этого.
— Я уйду, — пробормотала Кирстен. — Так будет лучше… Если он узнает, что вы мне помогли…
— Не узнает, — успокоила ее Джейн, заметив, что Кирстен дрожит, как осиновый лист.
Кирстен, чувствуя дурноту, поняла, что ей придется принять предложение Джейн. Иначе она может потерять сознание, а это было бы слишком ужасно. Добравшись до квартирки Джейн, Кирстен едва держалась на ногах.
— Все в порядке, — задыхаясь сказала она, когда за ними закрылась дверь. — Через минуту я приду в себя. Мне нужно немного посидеть.
Джейн, обняв ее за плечи, довела до дивана и осторожно усадила на него.
— Чем я могу вам помочь? Может, что-нибудь принести? — спросила Джейн. Ее бледное веснушчатое лицо выражало крайнюю озабоченность. — Вы ужасно выглядите!
— Ничего, ничего, сейчас мне станет лучше. У меня уже случались такие приступы. Это пройдет, вот увидите. — Не успела она договорить, как ее затрясло от рыданий. О Боже, за три года у нее ни разу не было такого приступа! И вот она вернулась к исходной точке. Оскорбленная, униженная, она так же отчаянно хотела его, как тогда. Эти три года прошли бесследно, время не оградило ее от него.
Ей ничего не помогало. Обида, отвращение к себе и отчаяние обрушились на Кирстен. Мысль о том, что она сделала глупость, придя сюда и надеясь обрадовать его, наполняла ее мучительным чувством стыда.
Придя в себя, Кирстен увидела, что Джейн держит ее за руки и гладит по голове. Сама она ухватилась за Джейн так, как некогда хваталась за Пола.
— Все в порядке, — шептала Джейн, — вам надо выплакаться. Поплачьте, я буду рядом.
Кирстен в смущении потянулась за сумочкой, чтобы достать носовой платок.
— Извините, — сказала она дрожащим голосом. — Похоже, выдержка мне изменила, но это меня не оправдывает.
Джейн опустилась перед ней на колени.
— Ничего вам не изменило, — тихо сказала она. — Любой обиделся бы, услышав, как о нем говорят такие вещи. Да еще газеты Бог знает что с вами проделывают… — Она замолчала, не отводя глаз от Кирстен. Джейн смотрела на нее так, словно хотела заглянуть в ее душу.
Кирстен, обычно сдержанная с чужими людьми, вдруг подумала: что побудило ее искать поддержки у этой девушки? Почему именно ей она готова открыть свою душу? Джейн, с которой она познакомилась менее получаса назад, явно по-настоящему беспокоилась о ней. Казалось, она принимает близко к сердцу беду женщины, на которую ополчились все, стараясь ударить побольней. Почему она так отнеслась к ней, удивлялась Кирстен. Что Джейн до нее? Она медленно покачала головой, и Джейн улыбнулась, сжав ее руки.
— Мне еще никогда не приходилось переживать смерть близкого человека, — сказала Джейн, — поэтому я не могу сказать, что вполне понимаю вас. Но если вы были так близки к мистеру Фишеру, как рассказывал Пиппе Дзаккео, то я искренне сочувствую вам. Мне очень хотелось бы чем-нибудь помочь вам.
Сердце Кирстен сжималось от этих слов. Ей вдруг показалось, что это Пол говорит с ней устами этой девушки, мягко напоминая о том, что необходимо хоть иногда кому-то верить, поскольку не все хотят причинять ей боль, а те, кто причиняет, делают это лишь потому, что Кирстен не противится этому.
— О Джейн, — улыбнулась Кирстен сквозь слезы. — Ты уже помогла. Ты очень помогла мне. Но если Лоренс узнает, что ты привела меня сюда…
— Я уже говорила вам, что он не узнает. — В глазах Джейн заиграл озорной огонек. — Они с Пиппой всегда утверждают, что это моя квартира, где я могу принимать своих друзей, устраивать вечеринки, даже оргии и вообще делать все, что мне захочется.
Кирстен подавила улыбку и смахнула набежавшие слезы.
— И часто ли у тебя здесь бывали оргии? — спросила она.
— Признаюсь, не часто. По правде говоря, ни разу. И вечеринки тоже. Хотя сегодняшняя вечеринка была устроена в мою честь. Мне сегодня исполнился двадцать один год.
— Неужели? Ну что ж, с днем рождения тебя. И как ты чувствуешь себя в день своего совершеннолетия?
Джейн пожала плечами.
— Обычно.
— А где твои друзья? Я что-то не заметила внизу твоих ровесников.
— Это потому, — сказала Джейн, сев на пол и обхватив руками колени, — что у меня нет друзей. Была раньше одна подружка, но она уехала в Канаду.
— Но у девушки твоего возраста должно быть много друзей, — заметила Кирстен. — И вечеринок. Правда, насчет оргий я сомневаюсь, — добавила она с улыбкой.
— Я тоже сомневаюсь, — согласилась Джейн. — По-моему, я, как бы это сказать, недостаточно общительна для этого.
— А дружок у тебя когда-нибудь был?
— Нет.
— Даже в школе?
— Не-а, — промолвила Джейн, покачав головой. — Я слишком застенчива или слишком некрасива, а может быть, и то, и другое. Но это вообще не имеет значения, потому что мне и не хотелось иметь дружка.
— А теперь хочется?
— Нет, не очень. Может, когда-нибудь и захочется, но разве это предугадаешь? — Джейн вдруг искоса взглянула на Кирстен, — Я открою вам один секрет, — проговорила она. — Но только поклянитесь, что никогда и никому об этом не расскажете.