или кем они себя считали.
– Знаю, приглашение было загадочным, но обещаю, лучшие вещи стоят того, чтобы их подождать, и то, что я могу предложить, лучше показать, чем описывать…
Джун неслась по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
Она сменила громоздкий облик Митча на более легкий и поднялась на балкон, который выходил на атриум с морем людей. По центру медленно кружила у основания статуи Марсела.
Джун обнаружила, что Джонатан прячется в тени, наблюдая за шоу. Он положил локти на перила из кованого железа и сосредоточился на сияющей фигуре Марселы.
– У некоторых из вас есть деньги, – говорила она, – а у некоторых влияние. Одни родились с силой, а другие построили ее из ничего. Но все вы здесь, потому что вы впечатляющие. Юристы, журналисты, руководители, правоохранительные органы. Вы ведете этот город. Вы формируете его. Вы защищаете его.
– Ты видишь этого человека? – сказала Джун, указывая на бледного блондина, что двигался сквозь толпу.
– Виктор Вейл, – мягко сказал Джонатан.
– Точно.
Если Виктор не поможет ей сам, Джун его заставит.
Он думал в первую очередь о своей шкуре.
Как и все они.
– Если он подойдет слишком близко к Марселе, – сказала Джун, – пристрели его.
Джонатан вытащил пистолет из кобуры под пиджаком, не сводя глаз с Марселы.
– Не убивай его, – добавила Джун. – Только в крайнем случае. Она не хочет его смерти.
Джонатан пожал плечами. Его молчание всегда раздражало ее, но на этот раз Джун была рада, что он не задает вопросов.
– Спасибо, Джонни, – сказала она, летя вниз по лестнице.
– Стелл. – Виктор стиснул зубы, а Эли продолжил медленно и методично подбираться к возвышению, где Марсела все еще держала речь.
– Вы понимаете важность власти, – говорила она. – А вот что вы не понимаете, так это то, что ваши идеи власти устарели.
Стелл вонзил пистолет в спину Виктора.
– Я не позволю тебе все испортить.
– Правда? – Виктор оглядел толпу.
– Вот почему я здесь, – продолжила Марсела. – Чтобы открыть вам глаза.
Эли был почти на возвышении, когда ее рука легла на бронзовые одежды статуи.
– Чтобы показать вам, что такое реальная сила.
Виктор выбрал человека наугад и скрутил ему нервы.
Крик расколол воздух и на мгновение заглушил голос Марселы, интерес толпы сместился. В то же мгновение Виктор развернулся и врезал Стеллу локтем по голове.
Пистолет Стелла выстрелил, но Виктор уже был вне траектории пули, решительно двигаясь к платформе, к Марселе, к Эли. При звуке выстрела напряженная толпа запаниковала. Гости бросились прочь, волна тел неистово пробивалась к выходу. Только Виктор и Эли все еще двигались внутрь, к центру комнаты и золотой фигуре на постаменте.
Виктор был почти там, когда раздался еще один выстрел. Пуля ударила по мрамору в футе от него, посыпались искры. Он поднял голову и увидел на балконе Джонатана, понял намерение ЭО, а тот уже готовился выстрелить снова.
Пуля пробила плечо Виктора, вспыхнула боль, горячая и белая, мгновенно полилась кровь.
Он выругался, взялся за нервы Джонатана, прежде чем тот успел выстрелить в третий раз.
Виктор поймал их, вывернул рубильник, как тогда, в художественной галерее, и, как и в галерее, вспыхнул сине-белый свет силового поля Джонатана, мгновенно прикрывая его. Виктор почувствовал, как его хватка ослабла, но на этот раз он не сдался.
У каждого объекта была точка разрушения, ограничение прочности.
Приложите достаточно силы, и он сломается.
Пять лет Виктор Вейл жил в голове Эли. Сначала как призрак, потом как фантом. Но оба, как теперь понял Эли, были бледным эхом его соперника, застывшим в янтаре, неизменным – как и он сам. Настоящий Виктор носил следы каждого прожитого года, а еще сильно похудел. Он выглядел больным – как и подозревал Эли. Неважно.
Он все исправит.
Но сначала – Марсела.
Она спускалась от статуи прямиком к Эли, ее лицо исказилось не от страха, а от ярости.
– Ты меня прервал?
– Прошу прощения, – сказал он, – я просто так хотел с тобой встретиться.
– Ты пожалеешь об этом, – усмехнулась Марсела, шагнув в пределы досягаемости.
Эли потянулся схватить ее, но между ними вспыхнул сине-белый свет и оттолкнул его руку. Отбил его, но не ее. Марсела подошла к Эли вплотную и прижала пальцы к его щеке.
– Тебе действительно следовало бежать вместе с остальными, – сказала она. Ее рука засияла красным.
Боль пронзила лицо Эли, волна агонии, когда кожа распалась, обнажив зубы, челюсть. Но даже пока гниль распространялась, он чувствовал, как мышцы и кожа заживают. Веселье улетучилось из глаз Марселы, сменившись удивлением и шоком.
– Зачем мне бежать? – сказал Эли. – Я здесь, чтобы убить тебя.
Марсела отстранилась, внезапно охваченная неуверенностью.
Он скучал по этому – выражению их лиц перед смертью. Тому, как весы дрожали, прежде чем снова обрести равновесие. Как будто ЭO знали, что неправы, что их жизни – то, что они принимали за жизнь, – украдены. Что пришло время их вернуть.
Рядом раздался выстрел, затем еще один, и через несколько секунд воздух над головой засиял сине-белым, потрескивая от энергии. Виктор стоял, запрокинув голову, и когда Эли проследил за его взглядом, то увидел Джонатана в самом сердце шторма. Виктор развел руки, и воздух вздрогнул, ЭО наверху скрылся из виду.
Удивление на лице Марселы дрогнуло, показался страх.
У Эли была теория. Он решил ее проверить.
Пока Джонатан был занят, Эли протянул руку и схватил Марселу за горло.
На этот раз вокруг нее не было света, шока силового поля, только мягкая белая кожа под его пальцами.
Марсела вцепилась в руку Эли, рукава его костюма тут же рассыпались. Кожа под ними отслоилась, затем зажила, затем снова отслоилась.
Но Эли не отпускал.
По всей галерее Стелл и его солдаты пытались вывести охваченную паникой толпу, в то время как по другую сторону статуи Виктор продолжал демонстрировать свою собственную силу Джонатану, как будто другой ЭO был лишь цепью, чем-то, что можно перегрузить и прервать.
Если так подумать, они в некотором смысле снова работали вместе. Как в старые добрые времена – если их можно назвать добрыми.
Почти поэтично, подумал Эли, но увидел солдата ЭОН, что возник позади Виктора.
– Нет! – крикнул Эли.
Но либо его никто не слышал, либо им было все равно. Солдат подошел к Виктору, схватил его за горло и потащил назад, нарушив фокус.
Сине-белый свет силового поля вокруг Джонатана исчез, а затем снова появился, на этот раз вокруг Марселы.
Послышался шум вроде грома, сильный треск – а затем Эли отбросило назад. Боль пронзила его спину, когда он ударился о ближайший столб в нескольких футах от земли. Но Эли не упал. Он посмотрел вниз и увидел металлическую часть бра, выступающую из его груди.
Эли стиснул зубы, пытаясь подтолкнуть себя вперед и снять тело с железного крюка.
Марсела пошла к нему, потирая горло.
– Должно быть, вы Эли Эвер, – хрипло сказала она. – Великий палач ЭО. Должна признать, – продолжила она, положив руку ему на живот, – я не в восторге.
Марсела насадила Эли обратно на крюк, железо царапало его внутренности, спина ударилась о столб.
Он издал рычание.
– Кажется, ты не исцеляешься, – сказала Марсела, глядя на испачканную ладонь. – Все еще планируешь меня убить?
– Да, – прошипел Эли, кровь сочилась между его зубов.
Марсела щелкнула языком.
– Мужчины.
Она вонзила ногти в его поврежденный живот. Эли ощутил боль, когда слои кожи и мышц отодвинулись, органы сжались, и он начал умирать.
Придушенный крик Эли пронзил мраморный зал, когда Виктора вынудили упасть на пол.
– Не можешь повредить тому, что не видишь, – сказал солдат ЭОН за его спиной. Это было не совсем так. Особенно когда им хватало дури хватать Виктора за горло.
Солдат закричал, будто его рука сломалась. Без сомнения, так оно и было. Как только хватка вокруг горла ослабла, Виктор вскочил на ноги и отрубил солдата коротким уверенным движением.
Солдат без сознания упал на мрамор, и Виктор снова обратил свое внимание на Эли. Тот висел на металлическом крюке в нескольких футах от земли.
Выстрелы эхом прокатились по зданию суда. Похоже, Стелл понял, что особые способности Джонатана требуют прямой видимости, и теперь опустошал свой пистолет в ЭO на балконе. Сине-белый свет переместился, но затем пистолет Стелла щелкнул пустым затвором, и Джонатан отомстил, выпустив град своих пуль, заставив и Виктора, и Стелла нырнуть за соседние колонны.
Виктора терзали сомнения.
Если он убьет Джонатана, Эли сможет убить Марселу.
Если нет, Марсела сможет на самом деле убить Эли – смерть, о которой Виктор так мечтал.
И которую все еще хотел приберечь для себя.
В конце концов, решение Виктору помог принять не Эли и не Марсела, а Джун.
Она появилась перед ним снова в облике Митча и приставила пистолет к собственной голове.
– Я просила по-хорошему, но ты не слушал.
Джун положила палец на курок.
– Убей Марселу, – приказала она, – или потеряешь его.
Все в Джун, от твердой руки до ровного взгляда, говорило Виктору, что она застрелит Митча, просто чтобы доказать свою правоту, не говоря уже о том, чего она хочет.
– Когда все закончится, – сказал Виктор, – нам с тобой придется побеседовать.
А затем обогнул колонну, уже потянувшись к нервам Джонатана. Щит снова вспыхнул, сине-белый и вызывающий, и пот покрыл кожу Виктора. Он никогда не разряжал столько энергии на одного человека, его собственные нервы потрескивали и гудели от огромных усилий, угрожая отключиться раз и навсегда.
Но наконец силовое поле начало поддаваться.