И назвала имена, фамилии тех самых уродов, которые уже наверняка обуглились на пожарище сгоревшего дома.
– А где ты их видела в последний раз и когда? – напряглась начальница самых ненавидимых в России людишек.
– Где, где… в Караганде! – проворчала недовольная принцесса, парализуя свою собеседницу должным эрги’сом и переходя на совсем иной тон: – Не хочешь по-хорошему отвечать, будем с тобой по-плохому обращаться. А начнём с таких вопросов…
И тоже раскрыла свою папочку.
Вернулись Ивлаевы в гостиницу через четыре часа. Причём все три злые, нервные и явно удручённые. Пригласив новых подруг на обед, они почти всё время молчали и практически не разговаривали. И разговорить их удалось с большим трудом. И то лишь после того, как город опять поставили на уши ревуны пожарных машин.
– Неужели весь пригород от одного дома загорелся? – испугалась бывшая медсестра. Её подруга возразила:
– Нет, это что-то с другой стороны центра горит… – Она же догадалась, выпучив глаза от невероятного озарения: – Неужели банк?
– Тсс! – шикнула на неё Мария. Оглянулась по сторонам и снизошла до объяснений: – Это ещё малая кара за совершённые преступления. Если бы ты услышала, как они подставляют людей, взявших кредиты, сама бы пошла их рвать голыми руками. Тебя, кстати, тоже по единой системе подставили. Бандитская мафия, для которой не было ничего святого.
– Надо уезжать! Немедленно! – прошептала бледная от страха медсестра. – Сожжение банка власти не простят…
– Даже отомстить сутенёру не хочешь? – уточнила Катерина.
– Нет! Поездка к нему не стоит того риска.
– Зря! – укорила её Вера, гневно поблескивая глазами. – Подобных тварей тоже надо уничтожать с маниакальной настойчивостью.
Её уже успокоила Мария:
– Никуда он от нас не денется. Навестим по пути. А сейчас в самом деле сматываемся… Свидетелей вроде как нет, но…
Собрались быстро и вскоре же следовали по нужному адресу. Несмотря на обилие полицейских постов на дорогах, «Фольксваген» никто не останавливал. Да и кого сейчас могли заинтересовать девушки, пусть и очень красивые? Правильно: только тех, кто и наживался на такой красоте.
Машину оставили подальше от ночного клуба. И идти туда собрались только Мария и Вера. Но, довольно неожиданно, с ними решилась идти бывшая медсестра:
– Хочу помочь некоторым девушкам, которые там гниют, будучи в практическом рабстве. Если я им не объясню, что делать, они опять попадутся. Только помогите им вернуть документы. Ну и… этого самого главного козла хочется лично на тот свет спровадить.
Ивлаевы между собой переглянулись, кивнули с уважением и согласились. Мол, имеешь полное право. Сами такие, спуску никому и никогда не давали, несмотря на свою утончённость и кажущуюся хрупкость. Ну и дальше мстительницы не цацкались. Вошли в клуб решительно, не собираясь таиться или ставить о себе в известность. Там только только просыпались перед ночной сменой, и даже охранники на входе не сразу поняли, кто, куда и зачем:
– Чего прётесь?! А-а-а… на работу пришли устраиваться?
– Так это запросто! Милости прошу! Заходи – не бойся, как говорится, выходи – не плачь! Хе-хе!..
– А Гарик у себя? – только и спросила медсестра, прячась за спинами своих новых подруг.
– Завтракает! Ха-ха! В постели!..
Долго они не смеялись, оба упали, получив парализующие гостинцы. За ними свалился бармен. Уборщик. Какой-то работник на кухне. Ещё один охранник. Какой-то клиент, не то припозднившийся, не то слишком рано пришедший.
Ну и в комнату, аляповато оформленную под будуар мадам Помпадур, троица девушек вошла именно с пинком ноги по двери. Что поразило Светозарных, так это готовность пресловутого Гарика к неприятностям. Они как-то не обратили внимания на видеокамеры, а ушлый сутенёр не просто завтракал, но ещё и на экран ноутбука посматривал, недоумевая, кто это так безоглядно рвётся к нему с визитом. Падающие тела работников его настроили на самый решительный отпор, и как только грохнула дверь в спальню, он начал стрелять из двух пистолетов. Видимо, здесь уже бывали подобные прецеденты. Имел мужик уверенность, что справится с тремя безоружными бабами. И стрелял он вполне метко, натуральный ковбой! Местами…
Светозарным-то плевать на подобную угрозу, защита пояса с груанами работает постоянно и без дополнительной настройки. И для неё небольшие кусочки свинца – пустяк, пусть и не навсегда. Так что не успел голый и мохнатый мужик отстрелять обоймы и наполовину, как уже застыл, перекошенный всем телом, не соображая, что его в такой болезненной судороге скрутило.
Мария оглянулась на дрожащую медсестру, внимательно осмотрела её и покровительственно напомнила:
– Ну вот, а ты не хотела прятаться за нами. Нам-то пули не страшны, а тебя могло какое-нибудь чмо и ранить. Ну и сейчас…
В ту секунду беда и случилась.
Лидер Ивлаевых-Герчери только начала поворачиваться к владельцу клуба, как последовал ментальный удар по сознанию. И ей, и Вере, и Кате (как потом выяснилось) досталось страшно, до потери сознания. И это несмотря на наличие пояса с груанами и ранга Светозарных.
Что характерно, ощущения у них тоже оказались сходными с ощущениями Бориса и Леонида: словно раскалённым утюгом ударили по обнажённому мозгу.
Глава 20Последствия удара
Пока мы ехали к неведомой тёте, мне несколько раз становилось дурно, накатывала тошнота. Приходилось часто закрывать глаза из-за странного головокружения, вследствие чего изображение двоилось, а то и троилось. Я молчал, сжав зубы, и не сразу обратил внимания, что Лёня тоже давно не отзывается на озабоченное чириканье рыжего солнышка. А когда всё-таки оглянулся, увидел друга, обвисшего на ремне безопасности, и понял, что он без сознания.
Протянул руку, пощупал его пульс, сделал беглый осмотр состояния, вздохнул свободнее: вроде временное беспамятство, ничего страшного. Но на мои действия обратила внимание Татьяна, резко оглянулась и всполошилась не на шутку:
– Что с ним?! – и начала резко притормаживать для разворота: – Сейчас заедем в «Скорую»! Это тут, почти рядом!
– Не останавливайся! – настойчиво потребовал я. – Езжай дальше! Всё в пределах нормы. Нас предупреждали о подобных последствиях, и мы к этому готовы. Фактически мы и подписку дали о неразглашении, потому никаких «Скорых» или поликлиник. Тела у нас особенные, справимся.
Она продолжила ехать в прежнем направлении, но чуть ли не ползком. При этом засыпала меня кучей вопросов, на которые я никак не мог дать дельных ответов. А тут ещё и у самого состояние – хуже не придумаешь. Да и понимание довлеет: как только остановимся, придётся в Лёню все остатки своих сил вбухать для должной поправки его здоровья.
Поэтому я не выдержал и после настойчивых причитаний сдать нас медикам сорвался в раздражении:
– Тань, если не можешь нас принять такими, какие мы есть, остановись, мы выйдем. Только не читай мне нотации и не доставай советами. Поверь, я лучше знаю, что нам надо!
Она сразу надула губки бантиком, порозовела от обиды и, скорей всего, отвернулась бы от меня в сторону. Но приходилось следить за дорогой. Разве что чуть позже проворчала еле слышно:
– Знает он!.. А у самого глаза красные, как у вампира! – А когда приехали на место, в какую-то глухую деревню, и остановились, она с непередаваемым сарказмом поинтересовалась: – Вы-то сами сможете выйти из машины?
– Мы всё можем, – отвечал я, откидывая сиденье чуть назад и доставая рукой Найдёнова за шею. – И сами выйдем, и тебя отнесём хоть на десятый этаж… Или на первый… Сейчас… только взбодримся чуток…
Тут же последовал ультиматум:
– Если и ты сознание потеряешь, я моментально мчусь в «Скорую»!
Сил спорить не было, я только кивнул. Потому что всю оставшуюся энергию бросил на исцеление Леонида. Напоследок его шарахнул довольно сильным бодрящим эрги’сом, который по воздействию раз в сто превосходил едкий запах нашатыря.
Кажется, перестарался. Мой друг задёргался, как паралитик (хорошо, что был пристёгнут), и заорал не своим голосом:
– Ёжить помножить! Да ты, Борька, совсем похудел! За что без ножа режешь?! Ты мне все нервные окончания сжёг! И где…
– Хорош орать! – оборвал я его вопли. – Ничего с твоими окончаниями не случится. Приехали! Бери ноги в руки, а голову под мышку – и выходим! Дальше трамвай не едет… Конечная…
Ну и сам, стараясь не кряхтеть, выбирался наружу. Хорошо хоть так! Честно признаться, думал, хуже будет.
Только когда вышел, смог толком осмотреться. Восклицание вырвалось непроизвольно:
– Эпическая гайка! Ну, точно как моя родная Лаповка! Разве что поблизости большого леса нет. Такая же окраина цивилизации. Без света, без газа и даже без радиоточки…
Откуда-то слышалось повизгивание пилы, удары молотка, вроде даже хрип поросят доносился и тракторный скрежет. Иначе говоря, полный деревенский оксюморон.
Нахмурившаяся Татьяна отвечать мне не спешила. А с подозрением приглядывалась, как выбирается Леонид и как он пытается устоять на подрагивающих ногах. Только потом начала менторским тоном давать объяснения:
– Всё здесь есть! И газ со светом, и телевидение с Интернетом, и вай-фай с радио «Маяк». Но снаружи всё выглядит под старину. Так и было задумано. Все остальные соседи – такие же, помешаны на деревянном зодчестве.
– Ну вот, – не удержался я от подначки товарищу. – А ты боялся, что не продохнёшь в гостях от запаха нафталина.
– Хе! Ты думаешь, тараканы лучше? – не удержался он от встречного укола. Правда, сразу повернулся с оправданиями к девушке: – Ведь в деревянных домах от тараканов не протолкнуться? Верно?
Тут я попытался заступиться, и за свою Лаповку тоже:
– Ни разу в жизни у нас в деревянном доме не было тараканов! Так что… Тань, скажи ему!
– Зачем? Я сейчас всё тёте расскажу, – бесцветно пригрозила Татьяна, открывая багажник машины. – Пусть гость перед хозяйкой оправдывается.
– О-о-о! Гость! – Я чуть не стукнул себя кулаком по лбу в порыве запоздалого озарения. – Мы ведь ничего не купили! Благие шуйвы! Хоть бы тортик какой!.. Мм!.. И курицу… И овощей для салата… И пельменей…