— Молот…
Микки, казалось, была действительно удивлена, когда поняла, что все еще сжимает боевой молот гиганта, который был выше и тяжелее, чем она, не смотря на то, что девушка без труда держала оружие в воздухе, зажав древко в своей нежной руке.
— Ох, ну будь готов рассказать нам все, что мы захотим знать, — жестко сказал Винко Боевой Клинок, и грубый дворф ткнул пленника лицом в пол, а затем, для пущей уверенности, пнул уродливого орка.
— Не мог бы ты заткнуться, избавив нас от необходимости слушать твои крики? — спросил Ролло, двоюродный брат Винко, молодой воин, недавно справивший свое двадцатилетие и едва закончивший обучение. — Если у тебя это получится, я, возможно, убью тебя быстро.
Орк, захваченный в плен в туннелях за пределами Митрил-Халла, зашевелился, закрывая лицо руками.
— Выдернем ему ногти, а потом отрежем пальцы, — сказал Ролло.
— У нас будет много времени, — со злым смехом согласился Винко, и все вокруг понимали, что жестокий дворф, безусловно, может подкрепить свои слова действиями. Некоторые поерзали, но никто не посмел высказаться.
Внезапно начался переполох, и дворф, стоявший во главе патруля, завизжал и упал на бок.
Огромная черная пантера прошла мимо перепуганного воина. Гвенвивар двинулась прямо к главной группе дворфов и тщательно обнюхала орка, который съежился и еще сильнее свернулся от ужаса.
— Ба, — проворчал Винко, ожидая, что будет дальше, когда Дзирт вышел из-за поворота.
— Ты успел к самому веселому, — сказал Боевой Клинок, не слишком, впрочем, дружелюбно. — Но это удовольствие принадлежит мне, даже не сомневайся.
— Удовольствие? — спросил Дзирт, проходя мимо группы и замечая захваченного орка.
— Да, мы медленно… отрезаем ему пальцы, — сказал молодой Ролла с ухмылкой — ухмылкой, которая быстро погасла под хмурым взглядом следопыта.
— Расскажите, — потребовал Дзирт. Его голос был предупреждающе глухим.
— Мы поймали крысеныша в туннелях, — объяснил другой, старый седой ветеран, которого Дзирт знал многие годы назад, хоть и не мог вспомнить его имени.
— Да, и теперь он расскажет нам, где скрываются остальные крысы, — добавил Винко. — Один палец за один раз.
Дворф протянул руку к хнычущему орку, но Дзирт прервал его, хватая Винко за предплечье. Воин грубо вывернулся, отступая на шаг и угрожающе глядя на Дзирта.
— А сейчас держите свои руки при себе, господин Дзирт До’Урден, — с открытым презрением сказал он.
— А ты держи свои подальше от этого пленника, — парировал Дзирт. Когда дворф начал спорить, Гвенвивар тихо зарычала.
— Эй, это мы поймали пса, — пожаловался Ролло.
— Не так уж многое изменилось, да? — спросил седой ветеран. — Я помню тебя, Дзирт До’Урден. Ты пришел сюда сорок лет назад и выслеживал дворфов Боевого Топора, и эльфов, борясь против них на стороне орков Многих Стрел. А теперь твой Дом является сюда и ты снова появляешься, защищая орков. Ты ведь давно задумал эту войну, не так ли?
— О чем ты говоришь? — скептически спросил Винко старика. Задав этот вопрос, он кивнул, словно повторяя в уме коварные предположения ветерана — что эта война была частью плана Дзирта.
Многие дворфы уставились на Дзирта, окидывая его угрожающими и подозрительными взглядами.
— Боевые Топоры — не палачи, — решительно сказал Дзирт. — Они выше этого.
— Это орк! — сказал Винко и пнул хнычущего пленника.
— Да мне плевать! — выкрикнул Дзирт. — Не вздумай! — предупредил он, указывая вниз, на ботинки Винко.
— Или что, дроу? — требовательно спросил Ролло, выходя вперед, пока рев Гвенвивар не заставил его отступить в обратном направлении.
— Я расскажу об этом королю Бренору, — сказал Дзирт.
— Бренор не король!
— Бренор был королем многие годы, или ты позабыл? — резко поинтересовался Дзирт.
— Да, подбирай слова, Винко Боевой Клинок, — сказал старый ветеран. — У меня нет объяснений происходящему, но я буду защищать короля Бренора от твоего грязного языка, даже не сомневайся!
— Вы не можете пытать заключенного, — сказал Дзирт. — Это не свойственно тебе, и не свойственно нам. Заприте его в подземелье, но относитесь хорошо ради себя самих.
— После того, как ты угрожал мне?
— Для твоего же блага и спокойствия твоего же собственного сердца, — объяснил спокойно Дзирт. — Ты не захочешь носить с собой крики пленника до конца своих дней. Я прошу тебя, добрый дворф, не отбрасывай то, что возвышает Клан Боевого Топора. Не надо забывать о чувстве истины, которое дает силу нашему оружию.
Долгое время Винко смотрел на него, явно растерянный.
— Толпы этих собак угрожают залу! — крикнул ему Ролло. — И ты думаешь, мы будем сидеть, сложа руки, позволив им войти? Ты все равно заботишься обо всех, проклятый дроу?
— Двое моих друзей остались там, в туннелях за Митрил-Халлом. Они захвачены в плен, а, возможно, уже мертвы, — ответил Дзирт, очень близко подходя к молодому дворфу и глядя на него сверху вниз. — Двое дорогих мне друзей.
— Тогда возьми этого орка и заставь визжать! — упорствовал Ролло.
— Нет! — крикнул ему в лицо Дзирт. — Нет! — успокаиваясь, он отступил назад. Его плечи резко опустились. — Нет. Так нельзя. Так никогда нельзя поступать.
— Ты не Боевой Топор, — сказал Винко.
— Может быть, в отличие от меня, — раздался голос позади, и Дзирт повернулся вместе с остальными, чтобы встретить Бренора, шагавшего по коридору. — Не король больше, а, Винко?
Но все-таки я — Боевой Топор. И кровью, и делом. Кто-то здесь хочет поспорить?
Дворфы почтительно склонили свои головы при приближении Бренора, и даже Винко приветствовал его, как короля.
— Они хотят… — начал Дзирт.
— Я слышал, эльф, — прервал Бренор.
— Я не могу этого позволить.
— Как и я, — подтвердил Бренор. — Давайте, ребята, — приказал он дворфам. — Отведите вашего пленника в крепкую клетку, но не нужно бить его. Мы Боевые Топоры. А Боевые Топоры так себя не ведут! И покормите его.
— Да у нас даже на самих себя еды не хватает! — уперся Винко, и остальные загалдели и закивали, поддерживая его.
— Тогда не нужно приводить их сюда живыми! — бросил Бренор ему в лицо.
Некоторые уставились на старого короля, некоторые недовольно заворчали, но Винко и остальные взяли орка и двинулись вниз по туннелю.
— Маловероятно, что орк сможет сказать нам что-то новое об их силах, стоящих против нас, — сказал Дзирт Бренору, когда друзья остались одни.
— Монстр может что-то знать о моем мальчике и Рамблберри.
— Вероятно, я уже заслужил немного его доверия, — сказал Дзирт. — Поговорю с ним еще раз.
— Мы не можем брать пленников, эльф, — сказал Бренор. — Винко не врал.
— Я знаю, но пытать пленников мы тоже не можем. Даже если это орки и гоблины. Должны ли мы забыть то, что дает нам уверенность в собственной правоте? Должны ли потерять наши сердца?
Бренор не ответил. По выражению его лица нельзя было понять, что он думал по этому вопросу.
— Я буду говорить с заключенным орком до тех пор, пока это будет возможным, — пообещал Дзирт.
Бренор кивнул.
— Многие парни сомневаются на твой счет, эльф, — признал он мгновение спустя, и Дзирт кивнул, не в силах спорить. — То, что Томнодди Два Башмака сказал о событиях сорокалетней давности…
Дзирт вздохнул.
— Когда я вернулся сюда во времена короля Обольда IV, в последние дни правления Банака, то присоединился к охоте на изгоев. Дворфов и эльфов, — признался дроу, — по просьбе короля Банака. Его сын, король Коннерад, хоть и не был еще правителем, не спорил со своим отцом по этому вопросу. Они были нарушителями, переходящими границу Многих Стрел и убивающие орков под покровом ночи. Король Банак боялся большой войны, если он не сможет обуздать растущий гнев жителей Митрил-Халла. Лорд Хралайн из эльфов Сверкающего Леса…
— Лунного Леса, как мы звали его тогда, — заметил Бренор, и Дзирт кивнул.
— Хралайн и его люди были еще суровее с теми, кого они ловили. Но все-таки… — Дзирт замолчал и покачал головой.
— Сомневаешься, было ли это правильным, а?
— Есть некая моральная чистота в страшных битвах, — признался Дзирт. — Ты когда-нибудь видел, чтобы я мешкал с клинками в пылу начавшегося сражения?
— Да, но когда ты сам был пленником, — признал Бренор. — Нет в этом ничего чистого.
Гадкое дело. Уродливые орки.
— Но мы не будем мучить их, — сказал дроу. — Мы не можем идти против воли нашего сердца.
Бренор уставился на него. Казалось, его точка зрения лежала где-то посередине, но он ничего не сказал.
— У них есть драконы, — сказал король Коннерад своим гостям, включая прекрасную Госпожу Синафейн, которую дворф хорошо знал. — И один из них ждал нас, когда мы в последний раз выбирались наружу. — Он указал на Кэтти-бри, которая сидела в другом конце небольшого стола. — Если бы не она, я не сомневаюсь, что многие из парней не вернулись бы в залы.
Синафейн повернулась к женщине.
— Шепотки, прилетевшие к нам из Адбара, говорили о возвращении, мой старый друг, — сказала она. — Это волшебный мир, и странное время, поэтому я позволила себе поверить слухам о встрече в Цитадели Фелбарр. О Кэтти-бри и короле Бреноре, вернувшимся в Серебряные Пустоши, снова живых и молодых.
— Да, но теперь, когда ты увидела её… — сказал Удар Бунгало, сидящий слева от короля Коннерада, по левую руку от Кэтти-бри, напротив Синафейн и Микки.
— Я не могу этого понять, — призналась Синафейн. — Я не могу этого понять, и едва ли такие слова часто можно услышать от Госпожи Сверкающего Леса. Ради того, чтобы встать рядом с нами в это тяжелое время, двое великих героев старых Серебряных Пустошей вернулись к нам… Конечно, боги благословили нашу борьбу с этой тьмой, даря надежду на победу.
Странная эльфийка, сидевшая рядом с ней и назвавшая себя Микки, фыркнула, насмехаясь над мрачным и серьезным настроением, как и над кивками сидящих вокруг стола. Все глаза уставились на неё.