— Видел, о чем я говорил? — спросил одинокий дроу, сидящий внутри, самое странное существо с гигантской шляпой, украшенной плюмажем из перьев, и повязкой, закрывавшей левый глаз. Он был окружен тремя огромными морозными гигантами, каждый из которых был больше Ярла Грегора, и каждый из которых считал себя одним из десяти легендарных братьев Трима.
— Это было предсказуемо, — ответил лидер гигантов.
— Матрона Матерь Зирит не может оставить это просто так, — сказал дроу. — Она правит целым городом темных эльфов, и Хартаск заплатит.
— Если она вообще когда-нибудь узнает об этом, — сказал Грегор, опасно глядя на дроу.
Джарлаксл рассмеялся.
— Я из Мензоберранзана, не из К’Ксолраррина, поэтому мне почти все равно, — пояснил он. — Боль Матроны Матери Зирит меня лишь порадует.
— Тогда зачем ты пришел ко мне? — потребовал ледяной гигант.
— Я пришел из-за Сарибель и Архимага Мензоберранзана, которых привели к вам братья Трима, — сказал Джарлаксл, и огромные ледяные гиганты кивнули. — Мы несем определенную ответственность за ваше решение присоединиться к силе Хартаска, и нам бы не хотелось, чтобы все завершилось совсем трагически, так как мы привыкли ценить вашу дружбу, и надеемся возобновить её, когда закончится это грязное дело.
— Откуда ты знаешь, что это закончится? — спросил Грегор с изрядной долей сарказма.
— Драконы ушли, один мертв, другой улетел домой, на Хребет Мира, — прямо ответил Джарлаксл. — Осада Митрил-Халла снята, все лагеря Хартаска разрушены. Дворфы вышли, ярл.
Все они. Митрил-Халл, Цитадель Фелбарр и Цитадель Адбар. Все они. На восточном берегу реки Сарубрин до Редрана на всем его протяжении до Цитадели Адбар не осталось никаких значительных сил королевства Многих Стрел, как и к западу от реки, кроме тех сил, что удерживают Черную Стрелу.
— Они вышли, и драконы ушли, — многозначительно сказал Джарлаксл.
— У нас достаточно сил, чтобы взять одним Эверлунд, — сказал Кундкноддик.
Джарлаксл огляделся, а потом откинул шляпу.
— Будь аккуратнее, мой большой друг, — сказал он, вставая и собираясь уйти. — Возможно, полководец Хартаск может надеется на победу тут, но помни — его враги обладают мощными силами. Если вы решили, что осторожность является лучшей частью доблести, пересекайте Сарубрин к югу от Митрил-Халла и идите на запад, до Хребта Мира. Дворфы не пощадят твоих людей. Помяни мое слово.
— Твое слово? — сказал Грегор со смешком.
— Ярл Фиммел Орелсон вернулся в Сияющую Белизну вместе со всеми своими подданными, — спокойно ответил дроу, и все три гиганта ахнули. — Он закончил с этой войной. Он будет рад приветствовать тебя и твоих людей в Сияющей Белизне.
— Ты лжешь! — закричал Ярл Грегор, но к тому времени он говорил сам с собой.
Джарлаксл сделал шаг в сторону и просто ускользнул с глаз долой, будто искривленное время и пространство унесли его в другое место.
Впрочем, так и было.
Тиаго Бэнр прибыл в Черную Стрелу одновременно с разведчиками, которые вернулись с донесением, что огромная сила дворфов переходит Сарубрин недалеко вниз по течению.
И ни одна сила не стояла между ними и Черной Стрелой, как говорили слухи. Военачальник Хартаск допустил ошибку, заходя слишком далеко на юг и давая дворфам выбраться из своих нор за его спиной.
Тиаго знал правду о слухах, и знал, что белые драконы были потеряны, и поэтому, когда другие орки, с которыми он столкнулся по пути, заговорили о медных драконах, парящих над Черной Стрелой, он понял всю тяжесть ситуации. И в самом деле, Хартаск зашел слишком далеко. Почему он не вернулся, чтобы защитить Ледяную Долину и долину Верховий Сарубрин, как требовал Тиаго?
Возмущенный, дроу направился прямо к шатру командира, собираясь войти внутрь и сказать полководцам укрепить оборону стен и немедленно отправить гонцов к Хартаску.
Он ворвался в главное помещение большого круглого здания, и слова застряли у него в горле, а челюсть безвольно отвисла.
На троне сидел Лоргру, сын Обальда.
Тиаго рефлекторно потянулся за мечом, но множество орков-охранников прыгнули вперед, копьями перекрывая его путь.
— Что ты тут делаешь? — потребовал удивленный дроу.
— Убейте этого идиота, — приказал Лоргру, и охранники навалились на эльфа.
Тиаго парировал ближайшие копья и подпрыгнул, стремясь поскорее выскочить из комнаты. Он бросил шар темноты в коридор позади, прежде, чем вышел из большой залы, а затем шагнул вперед, уверенный, что все идет хорошо и волшебная тьма несколько ударов сердца будет удерживать преследователей.
Поэтому он спокойно скрылся в тенях, а потом бросился к стене и легко перебрался через неё, убегая в горы.
Спустя некоторое время благородный дроу нашел дорогу. Он двинулся наверх, оглядываясь на холмы, лежавшие на юге.
И там он увидел огни армий — несколько тысяч разозленных дворфов.
Тиаго посмотрел вниз и влево, в сторону костров, отмечавших местонахождение Черной Стрелы.
По крайней мере Лоргру скоро придет конец, подумал он.
— В этот раз ты превзошел сам себя, — сказал Киммуриэль Джарлакслу, вместе с ним наблюдая за дворфским маршем к стенам Черной Стрелы. Внутри крепости все казалось спокойным и тихим, никто не кричал, ни один залп из баллисты или катапульты не препятствовал подходу армии противника.
— Это все было моим планом, — ответил Джарлаксл.
Но Киммуриэль понимающе нахмурился. Джарлаксл понятия не имел о Лоргру, пока Киммуриэль, предупрежденный Громфом, не рассказал ему о свергнутом законном наследнике Многих Стрел.
— Ну, до того времени, пока ты не рассказал мне об этом, — поправил Джарлаксл с кривой усмешкой, обрадованный тем, что старший брат помог ему спасти более цивилизованных орков от изгнания.
— Он сделал это, эльф, — заметил совершенно расстроенный Бренор, когда высокие стены крепости орков замаячили перед ними.
— Они не могли выиграть бой и знали это, — ответил дроу.
— И теперь эти собаки бежали назад, в свои норы на Хребте Мира, и не сомневайся, что они когда-нибудь вылезут назад, чтобы снова начать войну.
Дзирт уставился на Бренора, смотревшего мимо оркской крепости на горные тропы за её пределами.
— Мы обещали Джарлакслу не преследовать их, — напомнил Дзирт Бренору. Наемник на самом деле явился к ним ночью с новостями о дезертирстве. — Это сын Обальда, который вернул себе власть.
— Он все еще орк, — проворчал Бренор.
— Скоро у тебя будет куча орков для сражений, — сказал ему дроу.
— Ба! — фыркнул дворф.
— Никогда не хотел я разрушить какое-либо место сильнее, чем это, — сказал король Эмерус, подходя к Коннераду и Харноту, присоединившимся к Бренору и Дзирту.
— Да, место так и разит смертью, и о разрушениях. И это заставляет меня поежится! — согласился Харнот.
— Приготовьте место перед воротами, — поручил Бренор. — Мы расставим там полтысячи дворфов и всех эльфов, чтобы поприветствовать прихромавшего домой Хартаска.
— Да, а остальные залягут в ожидании, — согласился Коннерад.
— Думаешь, она правда пустая? — спросил Эмерус, кивая на высокие стены.
— Пустая, — сказала Кэтти-бри, присоединяясь к собравшимся. — Или внутри всего лишь несколько орков. Слишком старые или слишком молодые, чтобы догнать отступающих.
— Тогда мы можем убить их, — с рычанием сказал Харнот.
Но Бренор покачал головой.
— Нет, мы отведем их на север и позволим идти, — приказал он.
— Ба! — фыркнул Харнот, вместе с Ортео Спайксом и Ударом Бунгало, стоящим по сторонам.
Эмерус Боевой Венец и Бренор пристально посмотрели друг на друга, и, в конце концов, Эмерус кивнул, соглашаясь.
— Если кто-то из них посмеет угрожать, убивай, — приказал он Рваному Дайну. — Бери пять сотен и очисти все, что осталось от монстров. Отправь их на север, в их дыры в горах.
— А мы возьмем на себя остальное и сотрем все признаки того, что мы сюда приходили, — проинформировал Бренор Эмеруса.
Рваный Дайн кивнул и быстро собрал свои силы, а затем бросился на главные ворота Черной Стрелы.
Они не были заперты. Створки легко распахнулись, пропуская дворфов.
Вскоре после этого, Рваный Дайн показался в воротах снова, давая понять, что внутри все чисто.
Дворфы взяли Черную Стрелу без боя.
Пока без боя. Но они были уверены, что в скором времени им придется ступить на этот путь.
Неподалеку, Громф кивнул, наблюдая за разворачивающимися событиями в своем бассейне прорицаний.
— Я подозревал, что Лоргру может быть ценным, — сказал архимаг двум другим темным эльфам, находящимся в маленькой пещере. — И я был прав.
— Разве ты не прав всегда, брат? — спросил Джарлаксл.
— Достаточно часто для того, чтобы оставаться в живых, — ответил Громф.
Джарлаксл бросил взгляд на Киммуриэля и пожал плечами, не в силах объять смысл всего происходящего. Чего хочет Громф? Почему его волнует вступят ли дворфы в жуткую битву у стен Черной Стрелы или нет?
Речь идет о затруднениях Матроны Матери Квентл, мысленно передал ему Киммуриэль, и Джарлаксл перевел взгляд с псионика на архимага, пытаясь разобраться. Или, возможно, речь идет о чем-то более важном, чем она.
Джарлаксл фыркнул, ибо кто мог быть важнее Квентл, Верховной Матери Мензоберранзана?
Потом он понял, и резко оборвал себя.
Он посмотрел на Громфа, только сейчас оценив, насколько тот ранен предательством Паучьей Королевы. Ллос ушла в царство тайной магии, пытаясь захватить Плетение — и действительно, судя по отчетам, она заставила магические нити, охватывающие Торил, стать похожими на гигантскую паутину.
Громф смел надеяться, что такое поведение Ллос поднимет его собственное положение, и он, как величайший маг дроу за многие века, как величайший дроу, который практиковал тайную магию, станет больше, чем просто мужчиной в матриархальном Мензоберранзане.
Джарлаксл понял, что это была ошибка Громфа, и понимающе кивнул, когда, наконец, понял мотивы брата.