И действительно, спустя несколько минут после того, как Алейна, развернув свой отряд, двинулась на юг, она заметила вдалеке, на естественном каменном выступе, какого-то орка, который приказывал подчиненным идти в бой.
Но внезапно орк получил жестокий удар, и тело его полетело вниз со скалы.
Алейна обернулась и увидела зловещую ухмылку Вульфгара.
– О боги! – едва слышно повторила она.
Очнувшись, Реджис обнаружил, что сидит на стуле в небольшой комнате. Другой мебели в помещении не было. На расстоянии пары футов перед хафлингом находилась тяжелая, окованная железом дверь. Хафлинг не помнил, как попал сюда. Инстинктивно он наклонился вперед и хотел коснуться двери, но обнаружил на правой руке металлический «браслет». Цепочка от «браслета» тянулась к крюку, торчавшему из пола позади стула.
Реджис в поисках замка обследовал металлическую полосу, плотно обхватывавшую его запястье. Но замка не было; наручник представлял собой узкое, гладкое металлическое кольцо – по-видимому, из мифрила, – слишком тесное для того, чтобы можно было вытащить руку.
Магический наручник, но откуда?
Реджис тут же подумал о темных эльфах, и сердце его едва не остановилось. Он тряхнул головой, приказав себе не делать поспешных выводов и восстановить в памяти минувшие события. Он помнил, как они планировали нападение, – он шел впереди отряда. Начало сражения он помнил ясно, помнил, как вбежал в пещеру вместе с Алейной Сверкающее Копье.
Они справились с орками и двинулись в туннели, которые, по уверениям Алейны, должны были привести их в Серебристую Луну. И точно, Реджис припомнил крики разведчиков, бежавших впереди: они сообщили, что видят защитников города.
Он снова посмотрел на простое, но изящное металлическое кольцо, изучил материал, осторожно провел по нему пальцами свободной руки, хотя был уверен, что «браслет» магический. Надежда на то, что наручник сделан не дроу, вернулась, и, когда дверь отворилась, он затаил дыхание.
В комнату вошел человек, и Реджис с облегчением выдохнул. Мужчина был высоким, широкоплечим, производил внушительное впечатление, но Реджис не смог определить его возраст. В густых седых волосах еще виднелись золотистые пряди. Длинная борода была аккуратно подстрижена, а в темных глазах, окруженных тонкими морщинами, угадывалась мудрость, которая приходит с годами.
– Надеюсь, ты не ранен, – заговорил человек глубоким, раскатистым голосом; его произношение, так же как и прекрасная одежда, говорили о культуре и высоком положении.
Эта мысль заставила Реджиса более внимательно взглянуть на человека; хафлинг начал смутно догадываться, кто перед ним.
– Я не ранен, но ничего не понимаю, – ответил он.
– Хорошо, тогда, возможно, я смогу тебя просветить, – сказал человек.
Он пошевелил пальцами и произнес короткое заклинание. Перед Реджисом возник стул. Высокий человек развернул стул и уселся на него верхом, облокотившись на прямую спинку. Сунув свободную руку в карман, он извлек волшебный берет Реджиса и повесил его рядом.
– Давай начнем с твоей лжи, – предложил он.
– М-моей что? – невнятно пробормотал Реджис, не сводя взгляда с берета. – Где я? Это Серебристая Луна?
– Да, и тебе разрешили войти сюда, – был ответ.
– Для того чтобы заковать в наручники?
– После того как ты солгал.
– Я… я… – Реджис старался найти хоть какой-нибудь ответ, но тщетно: он понятия не имел, о чем идет речь.
Он кое-что вспомнил, но воспоминания оставались крайне расплывчатыми.
– Я пришел с рыцарем Алейной…
– Алейной Сверкающее Копье, я знаю, – перебил его человек. – И с беженцами из Сандабара, хотя сам ты не из их числа.
– Нет, но мы нашли…
– Я помню твой рассказ, малыш. Я хорошо знаком с Алейной и долго говорил с ней.
– Тогда ты должен знать, что я не враг Серебристой Луне.
– Я знаю, что ты солгал мне! – отрезал неизвестный. – Наши жрецы при помощи нужных заклинаний наблюдали за тем, как допрашивали тебя и твоего рослого друга. Твой друг, Вульфгар, говорил правду, но что касается тебя, мастер Паррафин…
– Меня зовут… – прошептал Реджис.
Паук Паррафин, так ты сказал, но это ложь.
– Это наполовину правда.
– Продолжай.
– Паук Паррафин – это имя из моей… моей второй жизни. Я был рожден во второй раз – боюсь, в эту историю трудно поверить. На самом деле мое имя Паррафин, а имя, которое я дал себе сам, когда мой отец не… – Он смолк и тяжело вздохнул. Рассказ получался слишком запутанным. – Паук, – снова начал он. – Меня называли Паук, потому что я прекрасно умею лазать по стенам. И я оставил это имя, так что меня и правда зовут Паук Паррафин.
– Жрецы утверждают, что ты лжешь, и я склонен им верить.
– На самом деле я не отождествляю себя с Пауком, – признался Реджис. – И поэтому жрецам, которые пользовались заклинаниями, казалось, что я лгал.
– Дальше! – приказал высокий незнакомец, когда Реджис смолк.
– Мое настоящее имя – Реджи… – начал было хафлинг, но прикусил язык и пристально уставился на человека; наконец он вспомнил, кто это такой. – Я тебя знаю! – выпалил он.
– Реджи? – повторил человек.
– Ты служил советником леди Аластриэль! – воскликнул Реджис. – Но ведь с тех пор прошло больше ста лет. Нет, подожди, ты был верховным магом Серебристой Луны!
– Это ни для кого не секрет.
– Неужели ты меня не узнаешь? – спросил хафлинг, но тут же спохватился. – Нет, конечно нет. Мое настоящее имя – Реджис, и это имя тебе знакомо, по крайней мере, когда-то было знакомо.
Волшебник в недоумении развел руками.
– Я был другом Бренора Боевого Молота, а еще когда-то был хранителем Мифрил Халла, – объяснил Реджис. – И другом Дзирта До’Урдена.
– Замечательная сказка. – Судя по тону, которым это было сказано, человек не верил ни единому слову Реджиса. – А твой друг… – И вдруг он тоже замолчал, нахмурился и прошептал едва слышно: – Вульфгар?
Он пристально посмотрел на хафлинга, тряхнул головой, и палице его появилось растерянное выражение.
Реджис усмехнулся:
– Это правда. Приведи своих жрецов, пусть они сотворят заклинания, и тогда ты все поймешь. А ты Таэрн Роговой Клинок, да? Волшебник, которого называют Грозовой Чародей?
Человек его не слушал. Он явно пытался осмыслить это невероятное сообщение – хотя оно не должно было казаться невероятным такому искусному магу, как Таэрн, прожившему на свете столько лет. Даже с учетом времени, проведенного в волшебном лесу Ируладун, и лет, прошедших после его второго рождения, Реджис был гораздо моложе мага.
– Что это значит? – раздался женский голос, и в комнату вошла Алейна.
– Если его рассказ – правда, то это значит, что эти двое, которых ты нашла в Подземье, старше любого жителя Серебристой Луны, если он не эльф, и не… не я, – ответил верховный маг.
– Дело не только в этом, – добавил Реджис.
– Пойди и приведи сюда человека по имени Вульфгар, – приказал Таэрн Алейне. – У них есть что нам рассказать, и нам следует выслушать их.
– Я так рада, что ты вернулась к нам! – воскликнула Белинда Небесный Лук, сжав подругу в объятиях. – Мы слышали, что ты осталась в живых после битвы у Красной реки и отправилась в Сандабар, но боялись, что ты погибла во время взятия крепости.
– Так и случилось бы, если бы не милость богов, – ответила Алейна.
– И без сомнения, ты скрылась в цитадели последней! – Белинда снова сжала плечи Алейны и пригладила ее густые каштановые волосы.
Она до сих пор не могла поверить в то, что ее дорогая подруга действительно вернулась. Они были ровесницами, обеим скоро должно было исполниться тридцать, и они появились на свет с разницей всего в неделю. Родители их были близкими друзьями. Вместе они вступили в ряды Серебряных Рыцарей, вместе служили несколько лет, до тех пор, пока Белинде не пришлось покинуть армию, чтобы помогать больному отцу. Он держал в торговом квартале Серебристой Луны лавку, где продавал луки и стрелы.
Алейна мрачно кивнула.
– Я никогда не забуду тот день, – очень тихо произнесла она. – Сандабар охвачен пламенем, в стене зияет огромный пролом, и этот отвратительный дроу летает над городом на драконе, а в руке его кровавый трофей – отрубленная голова короля Огненного Шлема. – Она замолчала. У нее пересохло в горле и исказилось лицо при этом болезненном воспоминании.
– Ты должна рассказать мне все в подробностях – когда сможешь, – попросила ее Белинда.
Алейна некоторое время молча смотрела на подругу, затем кивнула – она поняла причины подобного любопытства. Белинда была могучей воительницей, во время службы в отряде Серебряных Рыцарей, прежде чем вернуться в лавку к отцу, она отличилась даже больше, чем Алейна. Алейна продолжала делать карьеру и получила звание командира. Однако она ни на минуту не сомневалась в том, что Белинда достигла бы того же, если бы не жизненные обстоятельства. Но судьба решила иначе, и последние несколько лет Белинда переживала подвиги Алейны в своем воображении, постоянно расспрашивала о битвах и стычках и даже выпытывала подробности относительно приземленных обязанностей Алейны, например, ареста пьяных дебоширов в барах Серебристой Луны.
– Мне нужно многое тебе рассказать, – согласилась Алейна.
– Четыре месяца в Подземье!
– Это самая скучная часть истории, – заверила ее Алейна. – Четыре месяца мы прятались, и ничего больше.
В этот момент Алейна заметила живое доказательство своих слов – за открытыми дверями лавки Белинды, на крыльце мастерской портного, находившейся через дорогу, сидела знакомая фигура. Зима еще не собиралась сдавать свои позиции, и день был холодный, но Вульфгар, казалось, совершенно не обращал внимания на погоду. Он вдел нитку в иголку, снял плащ из волчьих шкур, порванную рубаху и в таком виде, обнаженный до пояса, чинил свою одежду.
– О, не сомневаюсь, даже в рассказе о месяцах в Подземье найдется кое-что интересное, – поддразнила ее Белинда и отошла в сторону, чтобы Алейна могла лучше разглядеть рослого варвара, его торс, словно высеченный резцом скульптора, и мускулистые руки.