Однако, несмотря на внешние признаки удивления, она прекрасно понимала причину недовольства младшего командира. Когда они заметили обоз, двигавшийся по долине Сарбрина, Престон предложил сразу же атаковать. Но Алейна, по совету тех двоих, о которых он сейчас говорил, отказалась. Вместо этого они расставили ловушки в другом месте, тщательно подготовились к сражению и захватили господствующий над долиной холм.
Она невольно усмехнулась, заметив внизу какое-то движение: по опыту последних нескольких недель Серебряный Рыцарь знала, что сейчас произойдет.
– Все вы, – продолжала она, – смотрите на них, на этих двух бродяг, которых счастливая судьба привела ко мне в туннелях Подземья.
Она замолчала и указала вниз, в долину. Именно в этот момент Реджис верхом на пони сломя голову понесся наперерез огру. На скаку хафлинг ткнул рапирой в морду чудовища, чтобы посильнее разозлить его. Огр махал лапами, пытаясь достать хафлинга, раздавить его.
Он даже не заметил огромного варвара, Вульфгара, который бесшумно подъехал на лошади с другой стороны, пока Реджис отвлекал огра, и теперь приподнялся в стременах.
Чудовище так и не увидело Вульфгара, зато заметило просвистевший перед ним волшебный боевой молот. От удара чудовищной силы голова огра откинулась набок. Тварь выпрямилась, но лишь на мгновение, затем снова получила удар по голове и бесформенной массой рухнула на землю.
– Мы сражаемся за общее дело, – объявила Алейна. Это замечание, произнесенное властным тоном, было предназначено для ушей усмехавшегося Престона Бербеллоуза. – За Серебристую Луну, за Эверлэнд, за Сандабар и за надежду на мир и возрождение.
Воины, окружавшие ее, разразились восторженными криками, лишь Престон молча, пристально смотрел на нее в гневе и смущении.
– За Мифрил Халл! – воскликнула Алейна. – За Адбар, и Фелбарр, и за эльфов Лунного Леса! – Радостные крики стали громче, но Алейна суровым и печальным тоном добавила: – В память о тех, кто погиб в Несме.
Лица людей стали угрюмыми, и воины закивали.
– Теперь разделимся: половина едет направо, половина налево, – скомандовала она. – Вражеский обоз остановлен, все бегут. Позвольте нескольким оркам спастись – но лишь нескольким.
Престон Бербеллоуз взялся за вожжи и начал разворачивать коня, однако Алейна, схватив его за локоть, приказала остановиться.
– Пусть они расскажут своим мерзким сородичам, что эта дорога небезопасна, что Серебряные Рыцари не забыли битву у брода через Красную реку и что Хартуск отнюдь не одержал полной победы. – И когда ее подчиненные поскакали прочь, Алейна крикнула им вслед: – Они заплатят нам за каждый дюйм оскверненной ими земли! – Затем она с суровым видом обернулась к Престону.
– Да, командир? – спросил он, делая вид, будто ничего не понимает.
– Иногда соперничество – это неплохо, – проговорила Алейна. – Ты согласен?
– Что?
– По пути в Серебристую Луну я поспорила с этим человеком, Вульфгаром, насчет того, кто убьет больше врагов, – объяснила Алейна. – И хотя я быстро поняла, что мне не тягаться с ним и с его боевым молотом, дух соревнования придавал мне сил в бою.
Престон смотрел на женщину, не мигая, и изо всех сил старался сделать вид, будто все это его нисколько не интересует.
– Итак, соперничество и здоровая конкуренция мотут принести неплохие плоды, – продолжала она. – А могут оказаться разрушительными. Ты превосходный наездник, превосходный рыцарь, отлично владеешь мечом. Как ты думаешь, ты сможешь сравниться с ним?
– Командир, я…
– Брось ему вызов, – предложила Алейна. – Когда мы покинем это место, пойди к Вульфгару и скажи ему, что во время следующей битвы ты убьешь больше врагов, чем он.
Престон Бербеллоуз выпрямился в седле и почувствовал, что у него пересохло в горле. Он понимал, что не в силах соперничать с могучим варваром по имени Вульфгар.
– Значит, вызови на состязание Реджиса, – рассмеялась Алейна.
Престон, запинаясь, начал возражать:
– Малявку? У него слишком много хитростей в запасе… бомбы, арбалет и эти адские дротики…
– В таком случае просто признай, что они лучше тебя, и смирись с этим! – произнесла Алейна укоризненно. – Твоя зависть разрушает доверие, объединяющее наш отряд, и я этого не потерплю!
– Слушаюсь, командир, – отозвался Престон, пытаясь изобразить раскаяние – и вновь неубедительно.
– Надеюсь на это, младший командир. А теперь возьми товарища, которому ты доверяешь, и скачи на юг, в Серебристую Луну. Доложишь о наших успехах и останешься там: будешь верно служить лорду Роговому Клинку.
– Командир! Алейна, я… – Престон в растерянности тряхнул головой.
Они много лет служили в одном отряде. Были времена, когда среди Рыцарей даже ходили слухи о тайном романе, – впрочем, совершенно безосновательные.
– Я этого не потерплю, – негромко, ровным тоном повторила Алейна. – Отправляйся, сейчас же.
Престон тяжело вздохнул, развернул коня, направился прочь рысью, затем перешел в галоп и вскоре скрылся из виду.
Алейна отлично знала, в чем здесь дело. Престон Бербеллоуз никогда не опровергал те слухи об их отношениях; и, несмотря на то что для Алейны он всегда был лишь другом и товарищем по оружию, она прекрасно понимала причину его неприязни к Вульфгару.
Она снова взглянула вниз, в долину, и увидела Вульфгара и Реджиса, которые с беззаботным видом скакали бок о бок. Они смеялись – без сомнения, обсуждали сражение.
Да, она понимала. Престон видел это, видели и другие – все было написано у нее на лице, когда она смотрела на Вульфгара. При этой мысли она пожала плечами, легкомысленно хихикнула и призналась себе, что снова чувствует себя юной девушкой, которая еще не превратилась в женщину. Она как будто сбросила с плеч груз прожитых лет, оставила свой цинизм, забыла трезвые суждения, на душе у нее было легко, и в сердце снова поселилась надежда на любовь.
Алейна пришпорила коня и поскакала вдоль гребня холма, направляясь наперерез Реджису и Вульфгару. Именно два друга спланировали эту засаду вплоть до мельчайших деталей, например, решили раскрасить стрелы светящейся краской. Смертоносный «огненный дождь», обрушившись в полумраке на возниц и охранников, привел их в ужас.
Она догнала друзей еще в долине. Они остановились и спрыгнули на землю, а хафлинг как раз рисовал что-то на большом каменном выступе. Отойдя, он сделал театральный жест, демонстрируя Алейне свою работу:
«Битва Серебряных Стрел, 18 день месяца миртул, 1485 год по летоисчислению Долин».
– Пока что это наша крупнейшая победа, – заметила Алейна.
– Надо это отпраздновать, – предложил Вульфгар, и по его тону и выражению лица Алейна догадалась о его мыслях. И сердце ее затрепетало.
Реджис, очевидно, тоже понял намек. Он вздохнул и сказал:
– Мне надо сварить новую порцию волшебных зелий.
А потом пошел к своему пони, забрался в седло и ускакал, оставив мужчину и женщину наедине.
Алейне не нужно было спрашивать, что на уме у Вульфгара. Она решила, что, даже если его намерения не совсем совпадают с ее намерениями, она в любом случае сумеет добиться своего.
Глава 16Кукловод
– Из всех безумных поступков, которые ты совершил за несколько веков, это самый… – Киммуриэль вынужден был смолкнуть, потому что не мог подобрать слов, а такого с ним прежде никогда не случалось.
Джарлакс остался доволен замешательством псионика – об этом свидетельствовала его широкая ухмылка.
– Ты привел сюда драконов? – переспросил Киммуриэль. – Драконов, чтобы сражаться с белыми вирмами, которых Громф и Верховная Мать Квентл привлекли на нашу сторону?
– Л Громф об этом знает?
– Нет.
– Лучше будет, если он и не узнает, – сказал Джарлакс. – Если он пронюхает об этом, ему, скорее всего, придется что-то предпринять. В противном случае на него обрушится гнев Квентл.
На обычно бесстрастном лице Киммуриэля появилось озадаченное выражение – он пытался осмыслить сказанное Джарлаксом.
– Ты считаешь, что архимаг на самом деле одобрит твои действия, – догадался он наконец. – Но не сможет поддержать тебя, потому что в результате окажется в сложном положении в Мензоберранзане.
– Ты недооцениваешь Громфа Бэнра. – Джарлакс усмехнулся. – Ему прекрасно известно, что я здесь…
– А я тебе говорил!
– И еще он знает, что я привел драконов и таким образом воюю против Королевства Многих Стрел, – продолжал Джарлакс. – Он знает, но никому не может дать понять, что знает. Ведь ты же понимаешь, как важно умение правдоподобно все отрицать. Это основа существования в Мензоберранзане, верно?
Киммуриэль отвернулся и уставился куда-то в пространство: без сомнения, он пытался освоиться с этим важным открытием и соответственно перестроить свои планы.
– Тиаго и его сообщники остаются там потому, что Громф посоветовал Верховной Матери разрешить им это, – заметил Джарлакс, для того лишь, чтобы услышать соображения Киммуриэля по этому поводу.
– Неверно, – возразил Киммуриэль. – Они – часть запутанной, хитроумной паутины Верховной Матери Квентл. Но Громф не возражал ей, насколько я могу судить по нашим разговорам с ним.
– Ты хочешь сказать – по его мыслям, которые ты прочел.
Киммуриэль отвесил поклон, признав справедливость этого утверждения. В конце концов основной причиной, по которой Киммуриэль взялся обучать Громфа псионическим навыкам, была возможность для него и Джарлакса, лидеров Бреган Д’эрт, узнать секреты Мензоберранзана и увидеть подоплеку происходящего глазами архимага города. Киммуриэль, обучая Громфа, попутно читал его мысли.
– И ты веришь, что архимаг Громф не возражает или не будет возражать против твоих действий на поверхности? – осведомился Киммуриэль.
Джарлакс пожал плечами:
– Я же еще жив.
– Я не почувствовал ничего подобного за то время, что провел в его обществе.
– А ты знал, что искать?
– Признаюсь, я был весьма встревожен.