– В семидесятых меня сослали командовать сельскохозяйственной бригадой в Фэнъян – самый бедный уезд провинции Аньхуэй за выступление против Хуа Гофена, в восьмидесятом меня репрессировали за его поддержку, а ведь еще в шестидесятых я пострадал от «банды четырех»!
В семьдесят восьмом я подбил Фэнъянскую бедноту разделить колхозную землю, за это меня выслали заведовать почтой в Сычуань, а через год Фэнъянский опыт был распространен на всю страну. Из Сычуани я вновь перебрался в Аньхуэй, и лично Ван Ли подарил мне комнату в Пекине, где я теперь и живу.
Эта комната – все что у меня есть. Больше я не скопил ничего за всю жизнь! Мне просто катастрофически не везло. Во время всех перетрясок в стране я всегда попадал под удар в первых рядах. Вот что значит невезение.
– А Вы работать не пробовали? – осторожно спросил Фу Мин.
– Работать? Спасите меня все святые! Я потомственный ганьбу! Я управленец, и все мои предки были чиновниками! Такова моя судьба – тянуться наверх, срываться и падать вниз. Но я ни разу не смог подняться выше уездного руководства, а вниз падал не менее десяти раз!
Во время культурной революции меня подвергли самокритике из-за близости к традиционным мастерам ушу, и я занялся спортивными стилями, а теперь все ненавидят меня за разрыв с традицией! Вот это невезение! А началось все в сорок восьмом году, когда я дезертировал из армии Чан Кайши! Вот если бы я сейчас жил на Тайване, наверняка стал бы солидным обеспеченным человеком! Впрочем, к Чан Кайши я тоже попал случайно. Надо было мне оставаться с Гао Ганом, в Северном освобожденном районе. Там я отвечал за вербовку людей из числа тайных обществ и религиозных общин. С «красными пиками», буддистами, ламами, и даосами я был на короткой ноге, все-таки ушу владел тогда превосходно. Но в тридцать восьмом стали доносить, что я называл выскочкой Мао, и мне пришлось бежать! Конечно к Чан Кайши, он меня помнил со времен школы Вампу, где он был начальником.
– Постойте, уважаемый, – вскричал удивленный Фу Мин, школа Вампу была организована в 1924 году, сколько же Вам лет?
– Девяносто два, – счастливо улыбнулся старик, – что, по мне не скажешь?
– Вы прекрасно выглядите, – похвалил старика Ван, – как вам удалось?
– Здоровое питание, тренировки, секс, никогда не работал, – признался старик, и вновь расплылся в счастливой беззубой улыбке.
– Как вас зовут, уважаемый? – после упоминания имени Гао Гана, Фу Мин очень внимательно следил за стариком.
– Меня зовут Чжан Бода, к вашим услугам.
– Дедушка Чжан, не хотите ли отобедать в нормальном ресторане? – Фу Мин выразительно посмотрел на Вана, – мы с другом очень интересуемся боевым искусством, «красными пиками», всеми этими даосами, – и друзья увлекли дедушку по направлению к лучшему из ресторанов Бэйхая.
Внутреннее убранство ресторана был стилизовано под эпоху Опиумных войн, когда столица Поднебесной была оккупирована колонизаторами. Официанты ходили в полосатых бушлатах английских моряков, бармен был одет в великолепный красный офицерский мундир. Китайские музыканты в черных фраках наигрывали что-то вроде регтайма. Все это было особенно забавно и потому, что добрую половину посетителей составляли не китайцы, а именно потомки колонизаторов – американцы, немцы, японцы. В целом, обстановка вызывала у посетителей сладостные садомазохистские воспоминания о давно ушедшей эпохе.
Старик Чжан оказался не прочь выпить и хорошо поесть. Он уничтожил целый чайник сладкого подогретого вина, и тщательно пережевывал своими деснами мясо:
– Не верьте, будто вегетарианство способствует долголетию, – поучал он молодых, – ворон живет до ста лет, а курица – не больше десяти! И та не брезгует мясом! В природе чистых вегетрианцев нет! Корова – и та слизывает гусениц и муравьев. Я это понял, когда беседовал с отшельниками и тибетскими ламами в тридцатых годах.
– Когда служили у Гао Гана? – предположил Фу Мин.
– Точно, как раз тогда вербовал всех, кого не лень. Для работы в японском тылу, против Гоминдана, засылал своих людей обратно в Тибет!
– А в Россию? – Ван Шен подался вперед.
Это было стратегической ошибкой. Старик уловил огонек, мелькнувший у Вана в глазах, и сонно отвалился на спинку стула:
– Хочу спать, – пьяно улыбнулся он. Фу Мин понял, что вытянуть полезную информацию из старика будет нелегко.
– Не беспокойтесь, дедушка Чжан, – стал спасать ситуацию Ван Шен, – мы найдем вам такси!
Старика пришлось везти в окраинный микрорайон, где заблудился даже шофер, проведший за баранкой половину своей жизни.
– Какая вонь, – поморщился Ван, – старик, и как ты живешь в этой дыре?
– Только ночую и сплю, – отвечал тот, удерживаемый в вертикальном положении неимоверными усилиями Фу Мина. Друзьям стоило большого труда втащить его на третий этаж дома барачного типа, с длинными коридорами, завешанными бельем и захламленными разнообразным мусором. Каморка старика размещалась около общественной кухни, в ней не было даже крана с водой, не говоря о душе, или туалете, зато рядом с радиоточкой красовались репродуктор еще колониального немецкого производства, и висящий на стене телефон.
– Отдыхайте, дедушка, – Ван с Фу Мином уложили старика на лежанку – жалкое подобие постели, стащили с него полукеды.
– Может быть, завтра снова встретиться у стены девяти драконов? – предложил Фу Мин.
Старик быстро открыл левый глаз:
– Не стоит вам тащится в центр города, произнес он почти трезвым голосом, – приезжайте завтра прямо сюда!
Друзья вернулись в гостиницу, и обнаружили, что старый Тун забурился в ресторан, играть на деньги в Вэй Ци. Среди посетителей ресторана было не менее десятка правительственных агентов, тайно наблюдавших за главой клана. Агенты маскировались под бизнесменов, и старались сесть поближе к Туну. На столе перед стариком стоял великолепный комплект Вэй Ци, с камнями из нефрита и черного сланца. Старику везло – сильных партнеров в ресторане не было. Он раздел уже двух молодых бизнесменов, и сейчас как раз обыгрывал третьего.
– Сяншен, – тихо обратился к нему Ван, – вышла некоторая заминка с визами. Вероятно, нам придется оставаться в Пекине еще три – четыре дня.
– Замечательно, – откликнулся Тун, снимая с доски съеденную группу противника из пятнадцати камней, – я с удовольствием проведу неделю в Пекине.
Сидящий напротив него бизнесмен морщился, будто проглотил живого краба.
– Не мешай наставнику, – Фу Мин потянул Вана за рукав, – надо решать, как нам побыстрей расколоть этого негодяя Чжана!
Чжан оказался хитрым и коварным пронырой. Он целых три дня мастерски вытягивал деньги из друзей, раскручивая их то на подарки, то на ресторан. Однако Фу Мин смог найти способ подчинить себе старика. Демонстрируя Чжану достоинства своего компьютера, он как бы случайно вышел в сайт с порнографией.
– Какой стыд! – голос старика предательски задрожал, – неужели люди создали это чудо современной техники, чтобы демонстрировать всему миру такое бесстыдство?
– Извините, дедушка, не хотел вас обидеть. Это простая случайность. Интернет просто нашпигован голыми девицами, есть фотографии азиатских, европейских и африканских красавиц. Тут знаменитые произведения искусства соседствуют с мягкой эротикой, есть жесткое порно, и детская порнография! Существуют сайты для мужчин, женщин, и даже для извращенцев!
– Ужасно! – воскликнул старик, – не за это проливали свою кровь герои революционных гражданских войн! Кстати, а что в интернете есть про великого кормчего Мао Цзедуна, про героев нашего освободительного движения?
– Конечно, есть специальный сайт, посвященный Председателю Мао, – и Фу Мин быстро защелкал клавишами.
– Очень интересно, – заинтересовался старик, – внучок, дай мне до утра твой компьютер, я уже старый, не сплю ночами, хочу немного полазить по интернету!
– Вы сможете разобраться с современной техникой? – удивился Ван.
– Запомни, сынок, сайт, посвященный великому Мао, я сердцем найду! – пообещал Чжан.
– Вот, дедушка, – Фу Мин протянул старику прекрасный ноутбук с жидкокристаллическим дисплеем, как две капли воды похожий на его собственный, – можешь попользоваться до утра. Только не лазь в сайты с порнографией, это недостойно такого уважаемого человека, как ты!
– Конечно, внучок, – отвечал Чжан, – а чтобы я не попал туда по нелепой случайности, напиши мне адреса этих проклятых, как ты сказал? Сайтов?
– Конечно, дедушка Чжан, – и Фу Мин подробно нарисовал старику путь к гонкоговским сайтам для взрослых, – смотри, не набирай эти комбинации!
– И напиши подробно, что нельзя набирать, чтобы не попасть на сайты с детской порнографией! – грозно предупредил Чжан …
… Когда друзья пришли к Чжану на следующий день, его глаза были красными, а пальцы на руках заметно дрожали.
– Плохо выспались? – поинтересовался Сунь.
– Да, все вспоминал пережитое, – признался старик.
– Наверно прекрасно вспомнить годы, проведенные в борьбе, многочисленные подвиги на военных и любовных фронтах, – подколол старика Ван Шен.
Чжан только метнул на него усталый взгляд:
– Смеяться нечего, а интернет мне понравился! Много бы я дал, чтобы иметь такой прекрасный прибор у себя!
– Вот что, дедушка Чжан, – сообщил Фу Мин, – предлагаю взаимовыгодный обмен. Мы оставляем тебе компьютер с интернетом, а ты подробно рассказываешь нам о всех людях, которых успел заслать в Россию.
– Поверьте, дедушка, обмен стоит того, – поддержал друга Ван Шен, – и ваши прошлые труды не пропадут напрасно, и будет чем заняться, когда закончится туристический сезон!
Чжан откинулся на спинку старого расшатанного стула:
– Хорошо, записывай, – начал он …
Фу Мин еле успевал щелкать клавишами, занося в память своего компьютера имена и обстоятельства вербовки. Старик вспомнил более двух десятков имен. Когда он закончил, Ван Шен спросил его:
– Скажите, а кто еще кроме Вас, знает эти сведения?
– Никто, – махнул рукой старик. Последние, кто знал, были расстреляны во время «культурной революции», вместе с Гао Ганом, а про меня к тому времени власти просто забыли – я же был обычным перебежчиком из армии Чан Кайши. Если бы я позволил себе напомнить про свое прошлое… Мао не любил людей, которые знали его до того, как он стал вождем.