— Как так? — требовательно спросила, нависая над ним.
— Ну, вот так, — ответил мне Вик и обнял.
— А поподробнее? — настаивала я, чувствуя, что что-то тут нечисто.
— Были причины, — недовольно буркнул Вик, настойчиво прижимая меня к себе, и заставляя положить голову ему на грудь.
Я сопротивлялась, как могла, но силы были неравны, и в итоге я легла так, как он этого желал.
Сердце у Викрама стучало очень быстро. Прислушиваясь к нему, услышала, с каким тяжелым вздохом он сказал:
— Линда, это сложно объяснить тому, кто не понимает, каково это — быть модифицированным.
Но я хотела узнать всё. Я же собиралась с ним прожить долгую и счастливую жизнь. Поэтому надо все точки над «и» расставить сейчас, а то потом поздно будет.
— А всё же, Вик, попробуй, я понятливая, — уговаривала его.
Очередной раз тяжело вздохнув, Викрам решился:
— Мы немного неуравновешенные.
Тоже мне, открыл тайну! Об этом известно всем жителям галактики!
— И поэтому, — продолжал вещать Вик, — иногда мужчина в гневе выходит из себя…
Вдруг меня посетила одна мысль, и я решила сразу же её озвучить:
— Стоп. Ты бываешь не в себе? Ты хочешь сказать, что возможно ты меня…
Договорить мне Вик не дал, приподняв голову, грозно выкрикнул:
— Нет, никогда!
И я поверила, глядя в его недовольные глаза. Моё предположение его оскорбило. Как камень с плеч свалился!
— Не кричи, ты же сам сказал, что мужчина иногда выходит из себя, — стала оправдываться перед ним.
— Линда, я ни одну женщину пальцем не тронул, клянусь, — заверил он меня.
Прищурилась и ехидно уточнила:
— Честно?
Вик усмехнулся и самодовольно заверил:
— Не сомневайся. Джо подтвердит.
— Хорошо, поверю. Продолжай.
Как же приятно вот так вот лежать с любимым, вести разговоры за жизнь.
— Что продолжать? — недоумённо спросил Вик, но я его раскусила. Опять пытается уйти от ответа, увиливает!
— Рассказывай дальше про фавориток.
Викрам стал поглаживать меня по волосам, не отрывая взгляда от потолка. Я тоже взглянула на него, но ничего интересного не заметила.
— Был случай, — нерешительно начал рассказ манаукец, когда я деловито покашляла, переключая его внимание с потолка на себя, — когда мужчина бил женщину. Часто и сильно, с фатальным исходом для неё. Скандал разразился очень сильный. Она была его женой, и не смогла добиться развода из-за отказа мужа дать согласие на него. У них сложная ситуация тогда назрела, да к тому же дети были. После смерти страдалицы наши женщины взбунтовались и отказались от замужества.
Какие ужасы! Конечно, это не ново, у нас тоже жен мужья бьют. Только отчего-то ещё ни одна не додумалась восстание устроить. Что-то тут не так. Зачем отказываться от замужества? Ради статуса любовницы? Фу, как звучит противно. Лучше — любимая. Да, так лучше. Но всё равно непонятно.
— Не вижу логики, — призналась ему, когда рассмотрела ситуацию со всех сторон. Картинка не хотела складываться.
— А она есть, — твёрдо ответил Викрам, недовольно поджимая губы.
Понятно, что логика была и наверняка мужская, которая железная.
— Вик, ты чего-то не договариваешь, — приступила я к допросу языка, пытаясь его расколоть. — Ну, отказались от замужества и что, стали все фаворитками?
— Это всегда только ваш выбор, быть фавориткой или нет. Я же не неволил тебя. Ты сама меня выбрала, — опять обиделся Вик, словно я его в чем-то обвинила.
— Да, выбрала, — не стала отпираться. — А что, любая могла тебя в фавориты выбрать?
— Нет. Выбрать в покровители могла любая, а вот стать фавориткой… — многозначительно замолчал, выразительно поглядывая на меня.
Я вся подобралась. Села, чувствуя, как всё внутри начинает закипать. Или я чего-то недопоняла, или кто-то сейчас на себе испытает остроту моих отросших ногтей. Вик понял моё состояние. Тоже сел, от досады зарываясь рукой в волосы.
— Линда, это сложно, — выдохнул опять манаукец и признался: — Я не знаю, как тебе объяснить. Ты моя фаворитка. Я люблю тебя, ты отвечаешь взаимностью. Понимаешь? Остальные только подопечные.
Злость медленно поднимала голову во мне, спокойно дышать становилось всё сложнее.
— Какие такие остальные? — просипела, так как голос подвёл.
— Да никакие! — психанул Вик. — Нет у меня сейчас никого больше! Знаю, что в твоих глазах я жалок, но думаю, что скоро они вернутся.
Это меня сейчас успокоить пытались? Зря это он, так меня не успокоишь, так меня только больше разозлишь!
— Кто вернётся? — коротко спросила, жалея, что не на чем записать имена, адреса и особые приметы.
— Подопечные, — отозвался Вик, а потом горделиво добавил: — У меня их было тридцать. Больше, чем у Джохара сейчас.
— Стоп, — попыталась вернуть индюка в реальность из его розовых грёз. — Когда вернутся?
Вик покаянно покачал головой.
— Не знаю. Когда захотят. Это их право, — нехотя сказал, и лёг на подушку.
Я села на него сверху, сильно впилась ногтями в плечи манаукца и требовательно спросила:
— Их право? Ты мне изменять собрался? Ты же только мой!
— Зачем изменять? — удивился Викрам, поглаживая меня чуть пониже спины. — Я же говорю тебе: ты моя фаворитка. Мне больше никто не нужен.
— Ну, так и гони всех прочь! — сказала уже спокойнее. — Никаких подопечных, понял?
Но манаукец не понял. Его руки больно обхватили меня за талию, не давая шанса сдвинуться с места.
— Линда, это их право, — отчитал он меня как маленькую. — Я не могу отказать. Да и не хочу.
Всё, он меня довёл, чувствую, что скоро сорвусь. Даже вцепилась руками в его рубашку, но все равно чувствовала, как больно впиваются ногти в ладони.
— Вик, не зли меня, — пригрозила ему. — Никаких подопечных.
Он неожиданно схватил меня за волосы, впиваясь злым взглядом:
— Линда, это наши традиции. Ты обязана им подчиниться, и не зли меня. Сколько мне, по-твоему, ещё ходить покрытым позором? Я уважение потерял, понимаешь! Уважение! Я сильный мужчина, а у меня не было ни одной подопечной больше пяти лет! Ты первая за такой срок. Линда, это мужские дела и женщина не должна влезать в них.
Когда слёзы потекли из моих глаз, Вик ослабил хватку и опять заставил лечь на него. Трепетно вытер мне щёки и спокойным голосом добавил:
— Ты и встречаться, возможно, со многими из них не будешь. Так что, зря не расстраивайся. Ты моя фаворитка, и больше мне никто не нужен. А подопечные, они больше для статуса. Я же не собираюсь ни с кем из них заниматься любовью, просто буду присматривать за ними. Ты же должна понимать, как тяжело женщине без мужской поддержки.
— Не понимаю, — тихо отозвалась и закрыла глаза, потому что видеть его не могу.
Лежит весь такой печальный-печальный, словно не он, а я ему сказала, что это мои подопечные мужики скоро пожалуют.
— Вот представь себе, — стал разъяснять Вик, и я поняла, что эту тему он решил раскрыть до конца, — у тебя нет отца, а ты хочешь поступить в престижное учебное заведение. Сама ты не справишься, так как для этого надо иметь связи и имя. Поэтому, ты объявляешь покровителем могущественного мужчину, и он обязан тебе помочь. Ему будет в радость сделать так, чтобы ты поступила туда, куда мечтаешь и станешь тем, кем хочешь. Понимаешь?
Подняла голову, в сомнении рассматривая манаукца. Это я тупая или он недогадливый?
— А если какая-нибудь из твоих подопечных мечтает стать твоей фавориткой? Тоже будешь осуществлять мечту? — ехидно спросила, подозрительно сощурившись.
— Линда, — устало вздохнул Вик, нежно гладя по волосам. Но, вопреки его ожиданиям, я никак не среагировала на ласку, а замерла в ожидании ответа.
Мужчина поджал недовольно губы, потом тяжело вздохнул и гневно выпалил:
— Если кто и изъявит такое желание, то опоздали. Я их пять лет ждал!
Я дёрнулась от того, с какой болью в голосе он это произнёс. Заметив мою реакцию, Вик обхватил меня и перевернулся на бок, укладывая на подушки. Подпёр голову рукой и тепло улыбнулся. Я как зачарованная смотрела на эту ласковую улыбку, которую он мне подарил. Рука его взметнулась и нежно, невесомо прочертила на моём лице линию скулы, перемещаясь на подбородок. Потом он поправил мне волосы, убирая их за ухо. Я млела, боясь спугнуть его неосторожным движением или словом.
— А теперь у меня есть ты, — прошептал Вик, — и больше мне никто не нужен. Ты не такая, как они. Ты самая лучшая. Я люблю тебя.
Пережила целую минуту эйфории. Прелесть какая! Тебе признаются в любви так непринужденно, так чувственно… А у самого на уме некие подопечные, которых чем больше, тем престижнее. И как бы мне сейчас не было хорошо, ревность ожесточённо грызла сердце, требуя немедленного возмездия.
— Горе ты мое луковое, а мне-то что прикажешь делать? Я ведь морду расцарапаю любой, кто на тебя претендовать будет. Волосёнки повыдёргиваю, обратно не вставишь, — сообщила ему сразу, чтобы не было потом непонимания моих действий. Вик рассмеялся, заваливаясь на спину и держась за живот.
— Ли-и-инда, — протянул Вик, — воинственный котёнок. Ой, не могу, уморила. Милая, они ведь тоже модифицированные! И намного сильнее тебя, поверь на слово. Так что, даже не вздумай к ним лезть и на поединок набиваться. Я сам с ними разберусь.
— Какой ещё поединок? — резко села, недоумённо глядя на все ещё улыбающегося манаукца.
Вик дёрнул меня за руку и опять заставил лечь, крепко обнимая. Когда я успокоилась и перестала вырываться, продолжил рассказ о странностях модифицированных:
— Ну, иногда, чтобы решить, кто сильнее, вызывают противника на поединок. И меряются силой. Мы же культурная раса и не устраиваем уличных драк. У нас, согласно кодексу чести, все спорные вопросы решаются с помощью поединков.
— И у женщин? — изумилась.
Я была просто поражена. С виду такие цивилизованные дамы, но как же у них всё запущено.
— Линда, я же говорю. Это сложно понять, если ты не модифицированный. Кровь иногда бурлит, требует. А так размялся, выплеснул накопившуюся злость, и опять спокоен.