урой, он посылает в космическое пространство радиограмму где-то в направлении созвездия Стрельца, что, впрочем, может быть неправдой, так как мы нашли координатную шкалу сбитой. Еще раз повторюсь, ни в одном моем слове нет абсолютной уверенности. Итак, после совершенного действия прибрат вначале, по-видимому, желает выбраться, но затем очевидно раздумывает и переползает в кабинет астронома, где и погибает окончательно — от переистощения и пересыхания. Вскоре возвращается наш бедняга свидетель, видит огромную морщинистую спину, хватается за сердце, хватает свой велосипед и что есть мочи гонит в Столицу. Вот и вся история… Что — я не расслышал?.. Конечно, конечно, текст послания мы скопировали и теперь тщательно изучаем. За дело принялся Алексей Кандидат, бывший МВД, долгое время общавшийся с Адамом и знающий, по крайней мере лучше других его сигнальную систему. Как только он расшифрует послание, я сразу же сообщу!.. Но мы бессильны что-либо сделать!.. Но Уэсли! Я ведь тоже устал, надо меня понять… Ладно, ну ладно, буду иметь в виду. Нет, больше ничего… Опять вон дождь пошел… Ну, счастливо оставаться…
Артур с тревожно бьющимся сердцем смотрел в окно. «Как много глупости и идиотства в нашем мире, — подумал он. — Так много, что любая попытка что-либо изменить с любой пробивной силой будет заранее обречена терпеть фиаско. Но я не хочу — вот в чем дело — я совсем не хочу, чтобы все оставалось по-прежнему. Как же, черт возьми, улучшить этот мир?!»
По запыленному стеклу тройной рамы лились потоки воды, вначале бурные, клокочущие, но постепенно редеющие, и вот уже расступаются тучи, дырявясь прозрачно-голубыми просветами, а там… А там просачивалось сквозь мглу лучшее будущее. И солнце ласково и мило всем светило.
Ох уж это место под Солнцем!
Эпилог
Кандидат спешно дописал последнее предложение, закрыл свинцовые веки и снова открыл. Теперь надо цельно перечитать. Он поднес бумагу к глазам.
Братья! Родимые! Подпоры крыши дома нашего были подточены «пеплом». Помню наше всеобщее решение, принятое в связи с нависшей над нами угрозой мучительной смерти. Знаю что вы подумаете обо мне. Все знаю! Но прошу вас, ради высшего блага, внемлите ничтожному голосу. Прекратите спасаться от погибели на других планетах — этим вы только заражаете их, но не уходите от беды. Не надо губить другие миры. Не разносите опухоль по Вселенной, а, находясь у крайней черты, не жалея себя, придумывайте и придумывайте противоядие! Это говорит щуп «..» (имя не понято), бравший на пробу звездную систему «..» (название не понято). Как и предполагалось, я обнаружил здесь «ясли», но по моей вине — ибо я предвидел это — из-за занесенного мною «пепла» они погибают. Поэтому я и караю себя за неответственность. Постарайтесь меня понять… и простить. Если такое возможно.
— Вот как все оказывается, — пробормотал Кандидат, дочитав до конца. — Чудовищно! — он посмотрел на свои руки. Руки были обычные. Он посмотрел на стену, на пол, на горящую лампу. Все было обычным, привычным и понятным.
«Природа жестока!»
И совершенно не ко времени он вдруг вспомнил еще один критерий Любоградова: разум способен ошибаться и признавать свои ошибки. Это верно. Уж ошибается-то он постоянно и многократно на протяжении всей жизни. О-ох! Тяжело!
Но нет! И я говорю себе:
НАДО ЖИТЬ, НАДО БОРОТЬСЯ, НАДО НАДЕЯТЬСЯ. БУДЕМ ВЕРИТЬ В ЖИЗНЬ! ПУСТЬ НАСТУПАЕТ ЗАКАТ, НО МЫ ВСЕ РАВНО ОСТАНЕМСЯ ЛЮДЬМИ. ДО КОНЦА. ДО КОНЦА.