— Артур, — уверенно заговорил он. — Я тебя знаю, поэтому не удивьяйся!
— Я вас не знаю, — спокойно заметил Артур.
— А мне докладывали, что ты более догадлив.
Гм, интересный вопрос! Неужели это Серая Банда? Люди, которые не гнушаются ничем, лишь бы им жилось лучше других. Чтобы была нормальная и постоянная пища, как у прежних, удобная и красивая одежда, чтобы жизнь не была скучной и трезвой. Где-то проходила информация, что банда имеет несколько кланов, специализирующихся на «отдельных способах» добычи денег. Каждый клан имеет свое руководство и свою систему организации, и друг с другом, как правило, никак не связаны. Артур подозрительно посмотрел на капитана. Нет, нет, не похож он на отца семейства, скорее уж кто-нибудь из низших чинов в их иерархии… Серая Банда — крупная, но очень осторожная организация. Был случай, полиция изловила их человека, продержала под арестом около года, но знать о Банде ни на йоту больше не стала.
Капитан нетерпеливо постучал подушечками пальцев по столу и вопросительно взглянул на Артура беспокойным взглядом.
— Ну так с'ушай вниматейно. Меня зовут Леннарт, как ты уже слышал. Я… с Серой, как говорится, Банды.
Артур кивнул, изображая из себя благодарного слушателя.
— Мои йуди до-ожили о тебе с месяц назад, говорят: «Хорош собой». Я пьисмотрелся и правда… И кто он? Беженец, нищий, г'айдера нет. А ведь такой мо-одой здоровый мужик, тебе бы султаном быть!.. Ты посмотри — тебе же цены нет: руки-ноги целы, го-ова не болит! Ты же красавчик! Настоящий че-овек. В любой области: конфетку из тебя можно с'епить и деньги зако-ачивать! Иди к нам!
Он перевел дух. Артур слушал эту галиматью вполуха.
— Скажи, например, болит у тебя го-ова каждый день? — спросил Леннарт и искусно пустил слезу. — А у меня вот… — Дрожащими пальцами он достал из стола таблетки в шелестящей обертке, выткнул розовую кнопочку, тщательно разжевал и запил водой из грязного, заляпанного жиром, графина.
Воздух слегка завибрировал — отличительная черта глайдера, устойчиво и бесшумно скользящего по эквипотенциальной поверхности.
— Что ты молчишь! Мне помощник нужен, дела проворачивать!
— Какие дела? — взорвался Артур. — Грязные, подлые?! Человечество катится в пропасть, а вы, мелкие душенки, обремененные тряпом, эпикурейцы, скачете сзади и подталкиваете, подталкиваете!
— Но-но-но! — предупредил капитан и демонстративно проверил контроль заряда бластера. — Нашелся, умник! Каждый приходит тут и тычет в бровь: мы плохие, мы сякие. Пусть! Пусть мы плохие! С какой это стати я должен быть хорошим? Черта с два я буду жить во имя твоего трупного человечества!.. Мы имеем право на все, что имели Прежние!! от волнения Леннарта бурно распирало.
— Ты просто мертвяк, капитан, — сказал Артур, — Великий Кризис прошел мимо тебя, ты его не заметил. Только одного я никак не возьму в толк: зачем создавать лишние неудобства другим людям, зачем суетиться, создавая перерасход энергии? Или уж такие они и есть мертвяки — тянут всех за собой. Леннарт, людей надо уважать, всех людей, всех без исключения, будь они хоть сто крат хуже тебя!
— Свинья, — пробормотал Леннарт. — Все вы такие, красавчики…
Он вдруг нагнулся и поднял с пола банку с мутной жидкостью.
— Мы тебя, каскадер, насийственно будем — раз и готово! И без приказа потом и фиософствовать не будешь, ха-ха… Рэг! — заорал он на уродца, дремлющего у двери. — Рэг, позови там кого-нибудь, мы каскадеру шейк вольем.
Артур молниеносно, через гигантский прыжок ударил ботинком по некрасивой капитанской морде: орлиный нос дрыгнулся и тот грузно, вместе с креслом повалился назад. Артур тоже упал. Уродец Рэг опомнился и, неудачно вскинув пистолет, выстрелил. Пурпурный луч прошел в полуметре с зудящим звуком и прожег стену, оплавленный металл стекал толстыми корявыми, сразу застывающими ручейками. Едва увернувшись от следующего выстрела, Артур заполучил пистолет капитана и залег за столом. Из-под затылка капитана сочилась темная кровь. Бесцельно пальнув, уродец испуганно дернул дверцу и с воплями выскочил из рефрижератора. Стол запылал.
Медлить было опасно и Артур тоже выскочил наружу, вслед за улепетывающим бандитом, а затем сделал спринтерский бросок в обратном направлении. Он сворачивал во все повороты, чтобы уйти как можно хитрее. Потом свернул на малохоженную тропу в мрачном узком ущелье среди хищных металлических, пластмассовых и резиновых скал и перешел на шаг. Здесь он постоянно спотыкался о мусорные предметы, коротавшие свой долгий незавидный век в густой переплетающейся траве. Он только сейчас заметил, что идет по траве. По траве, которая не растет в городе, но растет на свалке в прогаженной земле и прокисшем воздухе. Да так растет, что не хватает места. В городе траву выжили люди, а здесь людей практически нет и стала расти трава — разве не обычная борьба за место под Солнцем? Там победили люди, но передрались между собой. Здесь победила трава, но и она борется за каждый клочок земли друг с другом — эта Битва никогда не смолкает. Битва за существование!
Посреди дороги сидела стайка молодых хорохорящихся ворон. Опять же, было неизвестно откуда они могли здесь взяться. Увидав спешащего Артура, вороны неохотно взлетели и тут же приземлились поодаль в тесный кружок. Становилось жарко. Воздух цепко сжимал грудь, а в пересохшем горле неприятно першило. Радиация здесь чувствовалась всем нутром, выворачивала наизнанку. Проклятие прогресса.
Наступил полуденный зной и Артур снял куртку, подставляя безжалостным лучам вспотевшую спину. Он знал, что шел по внутренней части свалки, куда давным-давно не приезжали машины с мусором. Все здесь походило на кладбище, было погребено и оставлено на съедение времени. Битое стекло, шлаки, проволока, автомобильные шины, пришедшие в негодность и просто невероятные количества железа и пластмасс, могила некогда существовавшей высокой человеческой культуры. Нагромождения использованного и неиспользованного, нужного и ненужного барахла, вещизма выглядели зловеще и жутко. Гиблые места. Дорожки между завалами образовывали настоящий критский лабиринт Миноса с единственным направлением — на погибель. Заброшенные каньоны не могли служить дорогами, ведь кому по ним ездить?
И мозг Артура, хоть и воспаленно, чего-то еще работал в этой жаре. Вертелось: день потерял. И зачем только я поехал сюда, не сиделось! За глайдером? В городе, во всяком случае, их нет. Да и где же они, родимые, как не на свалке. Только вот где именно?
Я найду глайдер, — приказал себе Артур. — У этой комичной мусорной каморры где-то должны быть склады. И найти их совсем нетрудно.
Глава третьяОчерствение разума
У Алексея «Кандидата» сжались все внутренности, когда он подходил к телефонной будке. Вдоль улицы продувал сквозной ветер, поднимая песок. Вот даже и жена сказала, подумал он: «Другого выхода у нас нет — либо ты за них, либо они против тебя. А ты знаешь какие они. И если бы ты не сманил тогда с собой Назара Михайленко обратно на Балканы, то не сгорела бы Научная Лаборатория со всем содержимым. А чего стоит та квартира в Сплите, что вдребезги разлетелась, обрушив за собой весь подъезд — очередная дикость со стороны Близнецов. Ведь не зря же приходило столько записок, призывающих образумиться и прилететь к ним в Китай с повинной. Упрямство, Алеша, не поможет. Ну ради дочери! Что тебе стоит!»
Кандидат судорожно сглотнул и снял трубку. Послышались гудки. Он набрал зловещие семь цифр и… было занято. Тогда он походил вокруг будки, наблюдая за страшненькими на лицо прохожими, и снова набрал номер.
— Приемная соПредседателей, — отозвался ангельский голосок секретарши.
— Э… здравствуйте, — не своим голосом произнес Алексей. — Мне можно поговорить с Робертом Джапаридзе?
— Близнецы заняты… на этой неделе. Запишитесь на прием.
— Да нет…. нельзя ли их пригласить к телефону?
— Ну что вы, разумеется нет! Говорю — заняты!
— Они меня знают! Спросите! Скажите, Кандидат беспокоит.
— Обождите немного…
В трубке что-то шкваркнуло и стихло. Алексей нашарил скамейку. Внезапно разболелась голова и страстно захотелось прямо сейчас уйти и попытаться еще раз куда-нибудь сбежать. Хоть в холодную Антарктиду, хоть в отупевшую Америку — пусть отупею, пусть все мои знания обратятся в тлен, зато тогда никакие Близнецы не захотят искать. Искать и находить.
Когда секунды оплаченного разговора почти истекли, он опустил в автомат еще жетон, чтобы тот, бренча и позвякивая, пал в его ненасытное чрево. По дороге, переругиваясь, прокатили два грязных велосипедиста. Улица вдруг показалась опустевшей, по стенам домов пробежала отчетливая тень. Намечалась гроза, мир погрузился в полумрак. «Странный город — Столица, — подумал Алексей. — Страна непрерывных дождей».
Наконец, ангельский голосок сообщил: «Вас ожидают к приему в Резиденции на бульваре Хубилая 14».
— Спасибо, — крикнул Кандидат вдогонку, но связь уже прервалась. Идти или не идти?
Это оказалось совсем рядом и вскоре он прошел в просторный холл, мимо старика швейцара, сидевшего на высоком табурете, задрав ногу на ногу и противно скаля зубы. В одну сторону уходили анфилады с колоннами, с другой же стороны холла располагались гардероб с лифтом и мрачные бетонные лестницы вверх и вниз. Алексей остановился. Из тени гардеробной отделилась темная фигура и двинулась на него. Пробежали мурашки по спине… Вот… Вот сейчас… Не простят…
Из-за черной грубой накидки с капюшоном приближающегося человека невозможно было разглядеть. Зловещая рука потянулась к нему. Кандидат попятился.
— Ты что!.. Ты кто? — бормотал Алексей и все отступал, отступал, как вдруг его спина уперлась во что-то мягкое и упругое, уперлась в человеческую ладонь. Ноги подкосились. Кандидат медленно обернулся и увидел швейцара, выставившего вперед руку. Вырос оскал. Стало жутко. Темная фигура холодной перчаткой взяла запястье Алексея и стянула с себя капюшон. Алексей вздрогнул. Он узнал Семена.