Сколько он проспал, Мар не представлял, однако следующее пробуждение оказалось более приятным: голова хоть и болела по-прежнему, однако уже не кружилась, и тошноты тоже больше не было. К тому же и боль, кажется, заметно ослабела и была теперь вполне переносимой.
- Проснулся? – опять по-французски спросил тот же голос, и кто-то сел рядом с Маром на кровать. – Можешь открыть глаза.
Мар пошевелился и последовал этому то ли позволению, то ли совету, не сразу сумев сфокусировать взгляд на сидящем на краю его постели человеке – хотя, пожалуй, человеком этот мужчина не был. Или всё-таки был? Мар никак не мог понять его природу, но лицо – смуглое, узкое, горбоносое, с тёмными миндалевидными глазами и полными чувственными губами – показалось ему знакомым.
- Выпей, - он протянул Мару чашку с соломинкой для коктейля. – Вот так. Пей, это просто вода. Тебе сейчас нужна жидкость.
- Вы… кто? – хрипло спросил он, жадно глотая воду.
- Ты не помнишь меня? – слегка удивился мужчина, помогая ему сесть. – И – скажи, твоё «вы» - просто форма речи, или тебе кажется, что я здесь не один?
- Форма, - чуть-чуть улыбнулся Мар. – Нет, не помню… лицо знакомое. Но имя… нет, не могу.
- Я Амени. Вспомнил? – он взял влажное полотенце и начал весьма умело обтирать Мару лицо и шею.
- Н-нет… прости.
- Франция, Тулуза, 1572 год… вспомнил?
- Нет… - пробормотал Мар. Потом подумал и добавил: - Или… да, наверное! Я не помню точной даты… ты… да, Амени, - он улыбнулся. – Я отбил тебя у... я не помню. Кажется, католиков…
- Верно, - мягко улыбнулся мужчина. Отложив полотенце, он снова поднёс Мару воды. – Горло болит?
- Нет… нет – так, саднит немного… болит голова. Очень странно…
- Да, я слышал, что головные боли бывают в таких случаях достаточно сильными, - кивнул Амени. – Почему ты не позвал меня? Гордость?
- Позвал? – непонимающе переспросил Мар.
- Ты ведь не мог не понимать, что он тебя уничтожит. Бальд был сильным воином.
- Был?
- Был, был, - с мягкой иронией усмехнулся Амени. – Моя жизнь дорогого стоит. Ему не следовало трогать тебя.
- Кто ты? – растерянно и почти что тревожно спросил Мар, жадно вглядываясь в какие-то не совсем человеческие черты своего спасителя.
- Я Амени, - повторил тот. – Или ты думал, что я решу поиграть в справедливость? Я тебе слишком многим обязан, - покачал он головой. – К тому же, Бальд сам виноват. Был. Так почему ты меня не позвал?
- Как я мог бы это сделать? – с лёгкой досадой спросил в ответ Мар. – Я видел тебя всего один раз… когда на меня напали, воспоминание четырёхсотстолетней давности было бы последним, что пришло мне в голову. Честно говоря, я вообще о тебе с тех пор не вспоминал…
- Ты хочешь сказать, что… просто забыл обо мне? – уточнил Амени, и на его лице отразилось такая крайняя степень изумления, что её вполне бы можно было назвать потрясением.
- Извини, - иронично усмехнулся Мар. – Ты разве сам помнишь всех, кого встретил четыреста лет назад? Даже больше.
- Ты… что же – не знаешь, кто я? – в агатово-тёмных глазах мужчины возникло понимание, а губы его дрогнули в несколько ошеломлённой улыбке.
- Я даже имя забыл, - признался Мар. – Сейчас ты назвал – и я вспомнил… Я так торопился тогда…
Он умолк, прерванный взрывом хохота. Амени смеялся от души, держась руками за грудь и живот, и согнувшись едва ли не пополам.
- Мальчик… ты… так ты не знал, кого спас? – еле выговорил он сквозь приступы смеха.
- Да, я не знал, - озадаченно проговорил Мар, пытаясь почувствовать Амени так, как чувствовал обычно любое живое существо – и определить его природу. В ту первую встречу он запомнил лишь, что вмешался именно потому, что несчастный, осуждённый на страшную огненную казнь, был вампиром – собратом, своим. Однако всхлипывающий сейчас от хохота Амени вампиром не был – Бриан мог бы поклясться в этом.
Впрочем, и человеком он не был тоже.
- А я-то всегда смеялся, когда встречал что-то подобное в фильмах, - сказал наконец Амени, рассматривая Бриана так, словно тот внезапно на его глазах превратился в какое-то считающееся прежде мифическим существо. – Тебе незнакомо моё имя? Иначе как просто моё.
- А должно?
- Я был уверен, что да, - Амени покачал головой. – Гордыня… - проговорил он с бесконечной иронией. – Боюсь, в этом христиане всё же правы. Царица и мать всех грехов… или, во всяком случае, ошибок. Впрочем… Ты знаешь, кто и зачем создал Город?
- Я слышал, что их было пятеро, - слегка удивившись столь резкому изменению темы, ответил Мар. - Их называют Древнейшими… но зачем и для чего – не знаю. Предполагаю лишь, что для того, чтобы найти безопасное место таким, как мы.
- И верно, и нет. Нас действительно было пятеро.
- Вас? – после короткой паузы переспросил Бриан.
- Нас, мальчик, нас, - губы Амени тронула еле заметная довольная улыбка. – Ты спас одного из Древнейших. Я-то полагал, что наши имена никогда не будут забыты, - заметил он всё с той же иронией.
- Я… не типичный пример, - словно оправдывая – то ли себя, то ли кого-то ещё – попытался объяснить Мар. Древнейший? Он, конечно, о них слышал – но лишь как о легенде. – Почти не знаю легенд… Но это вовсе не значит…
- Ты меня утешаешь? – с ласковым удивлением оборвал его Амени. – Не стоит, Себастьян. Ты поставил меня на место – и это правильно. Хотя и, должен признать, неприятно. Но ты имеешь право, - он улыбнулся. – Хотя бы потому, что, как оказалось, когда-то рискнул собой ради совершенно неизвестного тебе вампира. Я-то всегда полагал, что ты знал, кому оказываешь услугу…
- Нет, - покачал головой Мар, с прочти неприличным вниманием разглядывая Амени. – Я был совсем молод… да какой «молод» – мне было…
- Семь. От момента инициации. Я запомнил. Совсем дитя, - улыбнулся Амени. – Я тогда очень надеялся, что ты успеешь снять с меня хотя бы часть цепей до того, как займётся рассвет. Потому что одному мне с ними было бы не справиться, а ты с его началом неминуемо уснул бы, пусть даже прямо верхом – а потом сгорел. Но обошлось… Ты что же, никому не рассказал о случившемся? Хотя бы просто бахвальства ради?
- Нет! – Мар рассмеялся. – Я еле успел домой до рассвета – и упал спать, кажется, едва ли не на пороге. А когда проснулся – мой… меня так отругали за безответственность и неосторожность, что я не стал ни о чём рассказывать. Наверное, я подозревал, что в этом случае мне достанется ещё больше… Влезть в такую историю неизвестно из-за кого и едва не погибнуть – это вряд ли ему бы понравилось, - закончил он очень тихо.
- Ему – это? – вопросительно произнёс Амени. – Тому, кто тебя инициировал?
- Да. Теперь это уже не важно.
- Ты, значит, так ничего ему и не рассказал. Анн, полагаю, имя бы опознал.
Бриан дёрнулся:
- Ты… откуда ты… откуда ты знаешь, о ком я говорю?
- Я всегда знаю, кто инициировал того, с кем говорю. Его кровь в тебе – навсегда. В принципе, я могу проследить всю цепочку: в тех, кого обратил ты, и в их потомстве, и в его детях, и так до бесконечности всё равно сохраняется кровь того, кто создал тебя.
- Ты знал его? – очень тихо спросил Бриан.
- Я и теперь его знаю, - пожал плечами Амени.
- Ты… ты ошибся, - с облегчением выдохнул Люк. – Это не он.
- Анн д’Алэ. Верно?
Мар замер – только губы растянулись в жутковатой улыбке, да внезапно расширившиеся зрачки сделали его глаза совершенно чёрными.
- Он мёртв, - глухо проговорил Мар. – И очень давно.
- Разве? – спокойно спросил Амени, внимательно его разглядывая. – Я так не думаю… во всяком случае, я об этом не слышал. Когда и как он умер?
- Его… казнили. Сожгли, - с видимым трудом выговорил Мар.
- В самом деле? Когда же?
- Давно… очень давно. Оставим это, довольно! – резко сказал Мар, скривившись, как от боли.
- Ты ошибаешься, Себастьян, - покачал головой Амени. – Я, правда, не видел его в этот раз – но лет полтораста назад он был ещё вполне себе жив… если, конечно, можно считать вампиров живыми.
- Нет… нет, нет! – замотал головой, не обращая внимания на резкую боль, Мар. – Ты ошибаешься… это невозможно! Нет!
- Я никогда не ошибаюсь, мальчик, - мягко возразил Амени, касаясь его запястья. – Не в таких случаях.
- Он мёртв, - упрямо повторил Мар. – Мёртв!
- Ты видел его смерть?
- Да! – выкрикнул Мар. Повисло молчание, прерванное негромким:
- Нет.
- Я... слышал, - прерывисто выдохнув, отозвался Мар. – Я слышал, как он горел. Я видел его пепел.
- Пепел у всех одинаков, - возразил Амени, глядя на него с сожалением. – Расскажи мне подробно, что случилось.
Глава 28
- Мне очень жаль, мальчик, - сказал Амени, выслушав несколько сбивчивый рассказ Мара. – Тебя разыграли.
Бриан молчал, отвернувшись и глядя в одну точку – и не замечая, что его пальцы комкают и разрывают край простыни.
- Не знаю, почему Анн поступил так, - продолжил Амени, - не знаю, кто были те вампиры. Я знаю лишь, что если он умер, то вовсе не тогда. Я встречал его позже, Себастьян. Много позже.
- У него не было причин поступать так со мной, - тихо проговорил Мар.
- Конечно, были, - возразил Амени. - Вампиры нечасто действуют без причин. Ты просто их не знаешь – вот и всё.
- Не знаю, - эхом откликнулся Мар. Амени посмотрел на него с грустью, встал – и ушёл, так ничего больше и не сказав.
Мар же некоторое время сидел, глядя в одну точку и твердя себе, что в том, что он сейчас узнал, на самом деле вовсе нет ничего ужасного. Что, в конце концов, произошло? Его даже не убили – просто предали. Д’Алэ неоткуда было знать, что это предательство так сильно повлияет на дальнейшую жизнь Мара. Впрочем, может быть, его это даже и не волновало… теперь Мар мог это предположить.
Но почему? Должна же быть какая-то причина?
Он потёр лицо руками и, прижав к нему ладони, замер так на несколько секунд. Затем опустил руки и, наконец-то, огляделся. И почему-то даже не удивился, обнаружив, что находится в собственной спальне. Если Амени и в самом деле был Древнейшим, тем, кто создал этот город, легко было предположить, что он мог войти к любому его обитателю.