В лучшем своем, наверное, фильме «Семь» (1995) Финчер сталкивает кромешный натурализм ужасающих убийств с тотальной недоговоренностью и недосказанностью — ни ведущие расследования детективы, ни зрители так никогда и не узнают, как и почему произошли преступления. Полицейские, молодой энергичный эгоист и его мудрый напарник, вынуждены лишь следовать за прихотью маньяка и не могут сделать буквально ничего — они никуда не успевают, ничего не находят и не раскрывают. Мы вынуждены, не отрываясь, смотреть, как их (и нас) ведут к ужасающему финалу. Получается мощный «детектив без детектива» в духе безысходных криминальных фильмов 70-х — «Ночных ходов» Артура Пенна (1975) или «Китайского квартала» Романа Полянского (1974).
В «Исчезнувшей» перед нами предстает картина семейного благополучия, которое сразу нарушается похищением (или убийством?) красавицы и умницы жены молодого преуспевающего писателя. Однако похищение обставлено слишком театрально, улики в аккуратных конвертах расставлены по всему дому, а герою Бена Аффлека, моментально попадающему под подозрение, нельзя не посочувствовать. Мы наблюдаем историю их отношений глазами жены: она рассказывает, как была несчастна и как хочет отомстить невнимательному мужу — теперь, когда его обвинят в ее убийстве, он наконец-то обратит на нее внимание и получит, по ее мнению, «по заслугам». Но что-то не сходится. Зритель знает, что ее голос — это голос психически нездорового человека и искать ответы придется самому. Чтобы рассказать историю, Финчер использует все виды монтажа, движение камеры, ритм, паузы. А еще зеркальную симметрию в композиции кадров, будто намекая на дьявольскую двойственность (ведь изображение в зеркале магическим образом «переворачивается»: «правое» становится «левым», а «левое» — «правым») во всем: в отношениях между персонажами, между рассказчиками, между визуальным и звуковым, между видимым и невидимым. Комментируя эпизодическую роль Эмили Ратаковски (любовницы главного героя), Финчер сказал, что хотел с ее помощью симметрично разделить аудиторию. «Мне нравится, что она появляется словно какой-то оборотень и набрасывается на него. Очевидно, и что он не очень-то сопротивляется. Мне было важно взять на роль Энди такую актрису, которая могла бы сразу, немедленно разбить аудиторию на своих обожателей и ненавистников. Чтобы можно было буквально расколоть зрительный зал пополам. Женщины бы откинулись в своих креслах, скрестили руки и сказали: ‘Ну что за придурок!’ — а мужчины наклонились вперед и задумчиво заметили бы: ‘Да, но все же это так понятно…’. Какая-то часть в вас понимает, что это ужасная ошибка, но ее невозможно не совершить».
Сегодня детектив нужно искать на телевидении, где жанр продолжает расцветать во всей красе.
Телевизионный детектив всегда представлялся наиболее естественным, потому что ТВ-показ изначально построен на эпизодичности и вечном повторении — как и бесконечные серии литературных детективов. Конечно, можно говорить, что телевидение изменилось — теперь люди могут пересматривать любимое, наверстывать пропущенное, смотреть все за один присест в интернете. Но изначальная эпизодичность слишком удобна и привлекательна, чтобы ее так просто отбросить. Дело не только в том, что раньше люди не могли пересмотреть пропущенные эпизоды, они зачастую и не хотели. Мелодрама и детектив особенно успешно вписались в сериальный формат, так как именно таким историям особенно легко повторяться сколь угодно долго. Правда, это регулярно приводит к бессмысленному и беспощадному — пока рейтинги не отпустят — растягиванию.
Еще не так давно казалось, что географически жанр ТВ-детектива окончательно сместился в Европу. Как всегда в Британию, а еще — неожиданно — на север, в Канаду и Скандинавию: «Валландер» (2008, Швеция), «Мост» (2011, Швеция-Дания), «Убийство» (2011–2014, Канада), «Богатство» (2014, Норвегия) и другие. В Америке в это время вовсю выходили игрушечные «Кости» (2005–2017) о сотрудничестве антрополога и агента ФБР, которые расследуют нераскрытые дела путем изучения и идентификации костей давно пропавших людей. Или столь же плюшевый «Касл» (2009–2016, Эндрю У. Марлоу) о писателе, помогающем настоящему полицейскому в расследовании. В них не было драматического накала или развития — серии, словно перепечатанные на ксероксе, могли выходить бесконечно долго, пока зрителю не надоело. В недавнем сериале «Лучше звоните Солу» (2015, Винс Гиллиган, Питер Гулд) — продолжении выстроенной и законченной саги о трансформации «Во все тяжкие» (2008, Винс Гиллиган) — авторы забывают о всякой трансформации (для которой нужны начало, развитие и завершение) и словно на конвейере лепят похожие друг на друга серии.
Другие сериалы намеренно отходят от детектива — например, суперпопулярная сейчас «Игра престолов» (2011, в 2017-м вышел седьмой сезон) начинается с классической детективной завязки, от которой уже в конце первого сезона не остается и следа. А комедия «Детективное агентство Дирка Джентли» (2016, Макс Лэндис, по книгам Дугласа Адамса) рассказывает о сумасбродном «холистическом», как он сам себя называет, сыщике, который ведет расследование, полагаясь на удачу, интуицию и бог знает на что еще — это, разумеется, прямая насмешка над самой идеей детектива.
Среди этого потока поделок и подделок без начала и конца вдруг появился сериал с беззастенчивым названием «Настоящий детектив» (2014, Ник Пиццолатто), который полностью демонтировал классический детектив, а потом ловко собрал его обратно, протащив зрителя через катарсический ад. Он задуман как сложная кинематографическая игра, в которой противопоставлены четыре точки зрения в четырех историях, параллельно развивающихся.
Первая история — расследование ужасных убийств, которое в двух временных пластах ведут напарники-детективы. В это время из третьего временного отрезка ведется расследование уже их действий — кто эти герои и что они тогда сами наделали: легально и нелегально, официально и неофициально? Также мы отрывочно наблюдаем обычную, повседневную жизнь детективов (с помощью Марти Харта — героя Вуди Харрельсона). Между тем через историю нигилиста Раста Коула (Мэтью Макконахи) всех персонажей постепенно затягивает черная экзистенциальная дыра (с диалогами вроде: — Надеюсь, старушка ошибалась. — Насчет чего? — Что смерть — это не конец). С одной стороны, этот сериал — увлекательный и напряженный детектив, который, в то же время, с его непростой связью и перекличками между историями, играет в жанр и сам себя анализирует. А вся эта многослойность и сложность визуально поддерживаются окружающей обстановкой — неспокойной природой Луизианских болот, нависающими над водой кипарисами, обросшими испанским мхом, рваной архитектурой и обугленными острыми досками сгоревшей церкви. История целиком уместилась в восемь серий первого сезона — второй рассказывает уже о другом. «Настоящий детектив» во многом открыл эру сериалов как законченных кинематографических произведений, мини-сериалов и сериалов-антологий.
Новое «телевизионное кино» обладает новой структурой — оно длиннее полнометражного, так как состоит из нескольких серий (часто до десяти), но отдельный эпизод обычно идет около пятидесяти минут, немногим больше среднеметражного и короткометражного кино. Приходится переосмысливать основы драматургии и киноповествования, некоторые новые сериалы даже называют многочасовыми фильмами. Если в первых сезонах «Твин Пикса» (1990–1991) его создатели Дэвид Линч и Марк Фрост заигрывали с жанром, закидывая удочки во все стороны и мешая карты, то в третьем сезоне (2017, Дэвид Линч) от детектива не остается даже оболочки, все перевернуто с ног на голову. Это уже даже не сериал и уж точно не детектив — это 18-часовое авторское высказывание Дэвида Линча.
Мини-сериалы и антологии, которые не растягиваются бесконечно, а с первых минут как цельное произведение знают, к чему идут и чем закончатся, напоминают британскую телевизионную классику «Смерть в одуванчиках» (1994, Майк Ходжес) или «Забытое» (1999, Бен Болт). Эстафету «Настоящего детектива» подхватила черная трагикомедия «Фарго» (2014, Ной Хоули), которая берет за основу игровую картину братьев Коэнов «Фарго» (1996), точнее, ее атмосферу и образы героев, а историю строит свою. Далее последовал популярный сериал «Американская история преступлений» (2016, Скотт Александер, Ларри Карацевски) и молодежная драма «13 причин почему» (2017, Брайан Йорки), основанная на одноименном романе Джея Эшера 2007 года. Действие разворачивается в старших классах американской школы, а детектив сочетается с черной комедией, триллером и мелодрамой. Агата Кристи и другие классические авторы, кажется, уже перебрали все возможные варианты детективной разгадки: убийца — не один герой, а все; убийца — рассказчик и так далее. В «13 причинах…» историю ведет девушка, которая перед тем, как покончить жизнь самоубийством, решает записать на кассеты рассказ о тринадцати близких и не очень людях, в прошлом совершивших по отношению к ней какой-то темный поступок. Сериал начинается с того, как один из фигурантов списка получает кассеты и начинает их слушать. В какой-то момент становится очевидно, что рассказчица-самоубийца все-таки привирает, но авторы бросают этот любопытный ход на полпути.
Появился детективно-криминальный мини-сериал «Однажды ночью» (2016, Стивен Зеллиан, Джеймс Марш) — калька с британского «Уголовного правосудия» с Беном Уишоу; его герой, молодой застенчивый парень из хорошей семьи пакистанских иммигрантов, проводит ночь с загадочной незнакомкой, что-то выпивает, что-то глотает… а на утро просыпается рядом с ее обезображенным трупом. Улик, доказательств и свидетелей даже больше, чем требуется. Каждый эпизод и весь сериал целиком смотрится, как отдельный законченный фильм.
Также сейчас по телевизору идет экранизация Стивена Кинга «Мистер Мерседес» (2017, Дэвид И. Келли) о противостоянии психопата и полицейского. В первой серии флэшбеком мы видим толпу людей, в том числе мать с грудным ребенком, которые ночью занимают очередь на некую ярмарку вакансий — очевидно, что это безработные и совершенно отчаявшиеся люди. В эту толпу на полной скорости на роскошном «мерседесе» въезжает невидимый человек (человек ли?) в маске клоуна. Детектив (в исполнении фактурного Брендана Глисона), который когда-то пытался раскрыть это преступление, ничего не смог сделать и ушел в отставку, теперь он мается дома от безделья, слушает соул и кормит капустой свою черепашку. В одном этом прологе с помощью точных деталей удается рассказать и показать больше, чем в некоторых современных полнометражных детективах.