ити…
– Докладывай, Тэн-Канур! – махнул рукой Темучин.
Тэн-Канур – молодой ратник в кожаном панцире, с длинными, мокрыми от пота рыжими волосами – поклонился сначала хану, затем всем собравшимся, после чего продолжил доклад:
– Татар здесь гораздо меньше пяти туменов, великий хан. Где-то бродят еще два!
– Ты точно знаешь, что туменов было пять? – Темучин задумчиво покусал ус.
– А то и шесть, великий хан!
Повелитель недовольно прищурился:
– Так пять или шесть, Тэн-Канур? Ты должен давать точные сведения!
Докладчик побледнел.
– Так куда же делись два татарских тумена? – с усмешкой спросил Темучин. – Не знаешь? Вот и мы не знаем. А это плохо, что не знаем, плохо… Ну! – Он пристально посмотрел на своих багатуров. – Кто из вас может хоть что-нибудь об этом сказать? О татарских туменах, я имею в виду. Они ведь не зря потерялись. Нападут. Непременно нападут, и внезапно. Откуда?
– Думаю, что с севера, великий хан! – черт дернул за язык Баурджина.
Повелитель посмотрел на него тяжелым взглядом:
– С севера?
– Да-да, со стороны нашего походного лагеря. Переправятся через Керулен и ударят!
Сидящие зашушукались, но притихли под взглядом хана.
– Обоснуй! – внимательно выслушав Баурджина, предложил тот.
Юноша немного замешкался – волновался, но все же изложил свои мысли вполне доходчиво и по возможности – кратко. А мысли были – о Чжэн Ло!
– Чжэн Ло – татарский шпион? – ничуть не удивился хан. – Не только ты так считаешь.
– Да, именно так… Его шатания у реки отнюдь не простая прогулка. Я только теперь понял – он искал броды! Для чего? Вернее, для кого?
– Но ведь татары – враги цзиньцев! – не выдержал Боорчу. – С чего бы Чжэн Ло…
– А с чего вы все взяли, что он – цзинец? – невежливо перебил Баурджин. – Это он сам вам сказал? Может, он сунец или даже татарин?
– Он предоставил грамоты!
– Которые сам же и написал? Вы что, прекрасно осведомлены, как выглядят цзиньские грамоты?
– Нет, все равно не может быть, чтоб Чжэн Ло… И вспомните историю со змеей! Его слуга оказался предателем!
– А может, и сам Чжэн Ло замешан в этом темном деле? Ведь его не допрашивали под пыткой, поверили на слово!
– Нужны были союзники!
– Ага… И где они? Должны были ударить во вражеский тыл? Ударили? Это нам еще повезло, что татар оказалось так мало!
– Всем молчать, – немного послушав, тихо приказал Темучин. Тигриные глаза его пристально посмотрели на Баурджина. – Ты сейчас же отправишься на север вместе с туменом Джэльмэ! Джэльмэ, слышал?
– Слышал и повинуюсь, великий хан!
– Действуйте!
– Могу я взять своих людей? – Юноша обернулся на пороге.
– Бери, – разрешил хан и, устало вздохнув, посмотрел на оставшихся. – А с вами мы будем думать – что делать здесь? И где цзиньцы?
Пыльное плоскогорье расстилалось под копытами коней. Желтая, иссушенная зноем трава местами прерывалась выжженными проплешинами и нагромождениями серых камней. Кое-где росли чахлые кустики, больше похожие на насмешку или жалкую пародию на растительность. В выцветшем бледно-голубом небе нещадно сверкало белое солнце.
Баурджин ехал впереди, рядом с Джэльмэ – вельможей, конечно, важным, уж никак не меньше генерал-майора, а то и генерал-лейтенанта! – но еще не зазнавшимся и не зажравшимся, не зажиревшим. Джэльмэ беседовал с Баурджином как с равным, что вовсе не шокировало последнего, в конце концов, он тоже был генералом. От инфантерии, как когда-то любил выражаться Дубов.
Позади, на расстоянии корпуса лошади, ехали нукеры Джэльмэ, за ними – друзья Баурджина, а уже потом весь остальной тумен – тысяча всадников в сверкающих доспехах из прочных металлических пластин, в украшенных цветными перьями шлемах. Рыцари великой степи.
Они ехали долго, и уже совсем скоро должна была показаться река, часика через три – по прикидкам Баурджина-Дубова. Солнце палило немилосердно, но никто не роптал – привыкли. Да и попробовали бы роптать!
Впереди заклубилась пыль – с какой-то, видимо важной, вестью скакал легковооруженный ратник из высланной вперед разведки.
– У корявых сосен обнаружен конь с мертвым всадником! – осадив коня, доложил разведчик. – Какие будут приказания, Джэльмэ-нойон?
– Что за всадник?
– Похоже, он из нашего становища…
– Похоже? – Джэльмэ грозно вскинул брови. – Не очень-то подходящее слово для разведчика!
Баурджин усмехнулся – а ведь хорошо сказал нойон! Именно что неподходящее.
– Виноват, нойон-гуай, – быстро исправился воин. – Я хотел сказать, что мы видели его в становище, но не знаем, кто это такой.
– Это другое дело, – милостиво кивнул Джэльмэ. – Везите его сюда, может, мы узнаем.
– Слушаюсь и повинуюсь, нойон-гуай!
Воин ускакал. И вскоре впереди снова заклубилась пыль – двое всадников везли на полотнище мертвеца.
– Ну-ка, ну-ка, – усмехнулся Джэльмэ. – Глянем.
Баурджин невольно вздрогнул, увидев лицо мертвеца. Чжэн Ло! Это был Чжэн Ло!
– Я тоже узнал цзиньца, – покивал верховный нойон и, посмотрев на разведчиков, спросил:
– Как он умер?
– Убит стрелой в спину.
– Что за стрела?
– Обычная, – спешившись, воин с поклоном протянул нойону стрелу.
Внимательно рассмотрев, Джэльмэ протянул ее Баурджину:
– Глянь.
И что тут было смотреть? Стрела как стрела – длинная, с серыми перьями и плоским, остро заточенным наконечником. Обычная стрела, каких полно в колчане у каждого. И все же – не совсем обычная… Баурджин присмотрелся и увидел три насечки у оперения – чей-то знак. Правильно, многие имеют привычку метить свои стрелы. Правда, такая метка – все равно что никакой, слишком уж распространенная.
– Что скажешь? – Джэльмэ покосился на юношу.
Баурджин подозвал разведчика:
– Грудь была пробита насквозь?
– То-то и оно, что нет! – ухмыльнулся тот. – Мы тоже удивлялись – выстрел уж очень точный, прямо в сердце, явно стреляли с близкого расстояния. И стрела вообще-то должна была выйти из грудной клетки… если б стрелял мужчина.
– Значит, это была женщина, – задумчиво покивал Джэльмэ.
– Или – ребенок, – пряча глаза, Баурджин вернул стрелу назад.
Юноша, конечно же, догадывался, кто принес посланнику смерть. Конечно же, Мэй Цзы! Несчастная девушка, доведенная до отчаяния гнусными прихотями хозяина-садиста. Впрочем, может, и не она, может, какой-нибудь мальчик, Чжэн Ло ведь любил мальчиков… Нет, скорее все же Мэй Цзы…
– Где вы нашли труп? – поинтересовался Джэльмэ.
– Примерно в тысяче полетов стрелы отсюда.
– Значит, не у самого становища. Зачем Чжэн Ло, если он шпион, куда-то уезжать? Тем более сейчас, когда он должен показать врагам броды через Керулен?
– Может, у него было и еще какое-то дело? – предположил Баурджин.
– Может быть, может быть. – Верховный нойон почмокал губами. – Кажется, у Чжэн Ло была служанка. Забитая такая девчонка, как ее…
– Мэй Цзы, – неохотно подсказал юноша, которому очень не понравилось, что Джэльмэ вдруг вспомнил про девушку. Раз вспомнил, так велит схватить и пытать. Все правильно, конечно, но не слишком ли много напастей на голову и без того несчастной Мэй Цзы?
– Вот что! – Джэльмэ подозвал разведчиков. – Скачите в становище, разыщите эту девчонку… Мэй Цзы. Если, правда, она еще там.
– Исполним в лучшем виде, нойон-гуай! А с мертвым что делать?
– Скачите! О мертвом и без вас найдется кому подумать…
Проводив глазами разведчиков, Джэльмэ повернулся к своему спутнику и спросил:
– В каких богов верят чжурчжэни?
– Не знаю, – честно признался тот.
Верховный нойон усмехнулся:
– Вот и я не знаю. Может, зарыть его в землю? Да, так и сделаем. Эй, нукеры! Прикажите слугам – пусть выкопают могилу. Да, как будут зарывать, пускай прочтут хоть какую-нибудь молитву. Все ж таки это человек, а не зверь. Да примет его Тэнгри!
– Пусть земля будет ему пухом, – поддержал Баурджин.
Распорядившись, Джэльмэ тронул коня. Дальше они поехали молча, погруженные в свои мысли. И мысли эти были похожи! Зачем татарский шпион покинул становище? И покинул поспешно – судя по небрежно затянутому поясу. Зачем?
– Ты хорошо знал посла, Джэльмэ-гуай?
– Да не сказал бы… Хотя, конечно, кое-что знал.
– Он увлекался мальчиками?
– Кто, Чжан Ло? Вот уж нет – по его просьбе и приказу великого хана ему в гэр частенько доставляли красивых молодых дев.
– Красивых молодых дев… Вот, значит, как…
– Все девицы, кстати, оставались им очень довольны, этот Чжэн Ло был хорошим любовником, к тому же вполне любезным и отнюдь не жадным.
Первым делом Баурджин заглянул в гэр убитого посланника Чжэн Ло… И прямо на пороге нос к носу столкнулся с Мэй Цзы! Девушка явно куда-то торопилась и была одета по-походному – в узкие шерстяные штаны и короткий удобный халат. Черные волосы ее были заплетены в тугую косу, за поясом торчал кинжал, а за спиною виднелся лук.
– Ты словно в бой снарядилась! – усмехнулся молодой нойон.
– Баурджин? Ты как здесь оказался? – Мэй Цзы явно была сильно удивлена.
– Мы все здесь. – Юноша кивнул на откинутый полог юрты. – Зайдем поговорим?
– Кто – все? – Китаянка сверкнула глазами. – Да и некогда мне сейчас разговаривать.
– А ты не торопись, Мэй Цзы, – усаживаясь на кошму, Баурджин показал девушке место рядом с собой. – Войска Темучина вернулись, а вот татары, которых ты ждешь, опоздали!
– Я? Жду татар? Не перегрелся ли ты на солнце, любезнейший князь?
– Ну, садись же! Унтер-офицерская вдова… Позволь посмотреть твои стрелы…
Мэй Цзы напряженно уселась рядом:
– Как ты меня назвал?
– Унтер-офицерская вдова… которая сама себя высекла!
Глаза китаянки грозно сверкнули.
– Ну, говори, говори… Что еще скажешь?
Баурджин ловко вытащил из ее колчана стрелу с тремя светлыми зарубками на древке, у самого оперения:
– Так я и знал.
– Что знал?