Я вымылся с густым, пахнущим пряными цветами душ-гелем из банки (тоже местная продукция, ни одного символа на этикетке не понять). Вытерся, постоял у запотевшего зеркала, висящего на стене, изучая себя.
Тэни. Пожилой, розовый и с залысиной.
Залысина почему-то злила сильнее всего.
На руках четыре пальца, но неудобства я отчего-то не испытывал. Может быть, гитарист или фокусник страдал бы, а я как-то сразу привык. На количество пальцев на ногах мне вообще было плевать. Не копыта, и ладно.
А что делать-то?
Я теперь Измененный, пусть и странный. Для Аны я символ восстания (не лидер, а именно символ). Для Мар – разведчик, который сможет исправить случившийся косяк. Я – часть армии Инсеков, сражаюсь с такими же Измененными, служащими Прежним.
На Землю мне вернуться не светит.
Наверное.
Если, конечно, в руках у меня не окажется такой ценности, что Инсеки и Гнезда смирятся с моим пребыванием на Земле, с тем, что я стану продуцировать смыслы, достающиеся Прежним.
Вроде бесцветного кристалла, да?
Да.
Я потрогал пальцем зубы. На вид как человеческие, хоть и не мои. Я осторожно их пересчитал. Сколько у человека зубов? Тридцать шесть? Нет, тридцать шесть – это температура… Тридцать два. Но четыре из них – зубы мудрости. Значит, двадцать восемь? У тэни было сорок четыре.
Ну так, может, у него уже зубы мудрости появились? В количестве шестнадцати штук? Потому они и умнее людей…
Еще эти нелепые четыре соска на груди, один под другим, слева и справа… почему-то это бесило больше, чем четыре пальца на каждой ладони… стоп, а на ногах точно по четыре?
Все верно, на ногах тоже по четыре.
Видимо, у них эволюция дальше зашла, мизинцы исчезли?
– Ну вас в пень, – сказал я.
Хотелось есть. Я надел комбинезон, который кто-то – видимо, Эми – принес в душевую. Комбинезон мгновенно всосал остатки влаги с тела, подстроился к фигуре тэни.
И я вернулся к столу.
Стражи по-прежнему не было, биохимика тоже. Эми тихонько ела вареные овощи, Мар трескала рыбу. Я сел и, ничего не говоря, стал есть курицу, разрывая ее руками.
– Пища тэни безопасна для нас, – сказала Мар. – Полагаю, для людей тоже. Вкус своеобразный, они практически не используют соль, все будет казаться пресноватым. Много специй, нравится тем, кто пришел из Индии и Юго-Восточной Азии. Есть алкогольные напитки, есть нечто вроде чая.
Я кивнул.
– Их элиты, кстати, любят земные продукты, – сообщила Мар. – Экзотика! Так что, если затоскуешь по привычной пище, можешь купить кое-что у Продавцов.
– Картошку куплю, – пообещал я. – Хочу лично убедиться, что они умеют ее делать, это же свинство какое-то – так над нами издеваться! Может, им белорусы заплатили?
– Почему белорусы? – удивилась Мар.
– Проехали… Каковы мои действия?
– Сейчас ты примешь от Форта курс языка и бытовой информации, которая позволит тебе выглядеть своим среди тэни. Это довольно тяжело – получить такой информационный удар.
– Не сомневаюсь, комендант.
– Потом поговоришь с Джагердом. Подмечай манеру поведения, разговора, движений. Все полезное мы из него уже вытащили… – Мар вздохнула. – Полезного было немного. Он занимался изучением кристаллов и пытался найти способ извлечения из них информации.
– То есть смыслов?
– Да. Похоже, он добился определенных успехов. Я полагаю, что тэни осознали ценность прозрачного кристалла, не успели перехватить кристалл до Продавца, но сумели напасть на патруль и забрать кристалл. На протяжении года мы искали выход на похитителей. Они владеют кристаллом, но он для них, к счастью, бесполезен. Поэтому, как только Джагерд опубликовал свои исследования, на него немедленно вышли.
– Мы?
– И мы тоже. Сегодня вечером у него назначена встреча. Мы знаем место, но бессмысленно захватывать того, кто на встречу придет. Наверняка там будет цепочка ничего толком не знающих посредников и меры против слежки на каждом этапе. Ты должен проявить заинтересованность, выйти на нынешних владельцев кристалла и сообщить, где находишься. Штурмовая группа атакует их убежище. До этого момента ты должен будешь обеспечить безопасность кристалла. Потребуется – убивай всех. Они сами подписали себе смертный приговор.
– Допустим, я попаду туда, где находится кристалл, – сказал я. – Как мне выйти на связь?
– Через Форт. Мы будем следовать за тобой удаленно с ретрансляторами, ты будешь все время оставаться на связи. Разумеется, если тебя разоблачат – мы постараемся тебя спасти.
– Гладко, – согласился я. – А он и впрямь может считать смыслы с кристалла?
– Результаты экспериментов неоднозначны, – уклончиво ответила Мар. – В статье Джагерда все было очень расплывчато. В лабораторном журнале, который он сжег, – но мы сумели восстановить информацию, – куда более оптимистично. В итоге ему пришлось признать, что когда он принял эссенцию кристалла, то воспринял часть смысла.
Монах отошел от цилиндра-ретранслятора и доложил:
– Все должно работать, комендант. Рельеф местности очень, очень плохой, а высоковольтная линия в порту давала помехи. Но я все настроил.
– Остался последний штрих, – сказала Мар. Встала, подошла ко мне сзади. Взяла за левую руку.
– Какой штрих? – Я вскрикнул, вырывая руку. Боль вспыхнула и тут же почти исчезла, погашенная организмом призванного. Но кисть теперь торчала под углом.
– У него был перелом несколько лет назад, – сообщила Мар. – Неудачно упал, сломал руку. Да не смотри на меня так! Пока будешь общаться с Фортом – все заживет!
– Да, конечно, – придерживая руку, ответил я. – Заживет. Неожиданно получилось…
– Неожиданно – не так больно. Давай, – кивнула мне Мар.
А что «давай»?
Я не чувствовал Форт. На Земле с Гнездом все было прекрасно. На Саельме я сразу почувствовал Школу… честно говоря, разница невелика, только Школа оказалась грубее и недоверчивее.
Форт я не ощущал. Никакой теплой мягкой волны, накатывающей на сознание. Может, глухая боль в руке мешала?
– Сейчас, – подбодрила меня Мар. – Ты в чужом облике, Форт подстраивается.
А что, если я не смогу наладить контакт?
Я же не настоящий разведчик-морф…
Осторожно поглаживая место перелома (мышцы сами стянули сломанные кости), я мучительно придумывал, что же мне сказать и на что ссылаться, если связи не будет.
И тут меня обдало холодом. Я почувствовал, как тело застывает и выгибается, будто все мышцы разом сократились.
– Ага… – сказала Мар удовлетворенно.
«Дай мне информацию!» – потребовал я мысленно.
«Кто ты?»
Мои веки закрылись сами собой – и я будто провалился в темный туннель.
Краткий миг полета.
И я оказался сидящим в темноте на жестком стуле. Вокруг скорее угадывались, чем слышались шорохи, звуки дыхания, движения. Руки были заведены за спину и, кажется, связаны.
Я что, потерял сознание?
И теперь меня будут допрашивать?
– Кто ты?
Я облизнул пересохшие губы. Сказал:
– Свет.
– Кто ты?
– Свет! – выкрикнул я.
И свет появился.
Пространство вокруг было столь смутным и бесконечным, что я сразу понял – это не реальный каземат или тюрьма. Мой разум находится в сознании Форта.
Допрашивать меня тоже будет Форт – коллективный разум всех Измененных, прошедших Трисгард.
Из темноты, из движущихся теней, выступил молодой парень с хмурым лицом. На нем был комбинезон стража, а лицо, если всмотреться, начинало расплываться, превращаясь в лицо Измененного.
Парень наклонился надо мной. Требовательно спросил:
– Да кто ты такой? Или что такое? Ни один Измененный не способен общаться со мной так!
Я даже ни на секунду не задумался о том, чтобы соврать. Вряд ли бы это получилось. Да и зачем?
– Меня зовут Максим. Я с Земли. Еще месяц назад был человеком.
Парень молчал, смотрел мне в глаза. Я напрягся, вытащил руки из-за спины – если что-то их и держало, то исчезло. Проверил – все пять пальцев на месте. Здесь я снова был собой. Как и этот страж.
– Но сейчас ты совсем не человек.
– Я был призван. Защищал Гнездо. Потом… мне пришлось пройти второй Призыв.
Темнота рассеялась окончательно, превратилась в молочно-белый свет, из которого выходили тени. Нет, не тени – люди. Молодые парни и девушки, некоторые почти дети.
– Разве так бывает? – спросил страж растерянно.
– Первый раз, – я протянул ему руку. – Привет.
Бесплотная ладонь коснулась меня, я ощутил едва уловимое тепло.
– Почему ты притворяешься разведчиком-морфом?
– Так получилось. – Я встал, посмотрел на лица. – Инсекам может не понравиться, что я ушел с Земли и теперь среди вас.
– А они не знают? – спросил парень с сомнением.
Его будто смыло в сторону, теперь передо мной стояла девчонка лет семнадцати, с необычно дерзким для Измененной взглядом. Очень странно одетая, сверху – половина комбинезона жницы, ниже – джинсы с дырками и стразами.
– Ты несешь нам беду?
– Не знаю, – честно ответил я. – Но я уже умирал за вас.
– Чего ты хочешь?
– Да ничего я не хочу! По течению плыву, как могу барахтаюсь! Это от меня все чего-то хотят!
Девчонка растворилась в свете, вместо нее возникла девушка старше, моих лет. Тоже странно одетая: в платье вроде как ей по размеру, но совсем детского фасона, с принтом из зверюшек и цветочков, такое бы даже Наська отказалась надевать. Сказала:
– Извини. Мы растеряны. Все мы.
– Думаешь, я хоть что-то понимаю? – ответил я. – Я даже не пойму толком, кто вы. Что такое Гнездо и Форт.
– Это как раз просто, – ответила девушка. – Взаимодействие и обучение каждой группы Измененных осуществляется посредством распределенной информационной системы, использующей комбинированные биологические и волновые технологии. По большей части это слабые и сверхслабые взаимодействия, но, чтоб тебе было понятнее… паутину вокруг Гнезда видел?
Я кивнул. Сказал:
– У меня даже трусы были из паутины.