– Ди говорил, что комендант Мар – из Сопротивления. Что мы прячем кристалл по ее заданию. Но это неправда, верно?
– Он ошибался, – кивнул я. – Может быть, Мар и была из Сопротивления, но она еще и на Прежних работала.
– Я правильно понял, – обрадовался Вик. – Тогда я не знаю. Мы прячемся от Инсеков? От Сопротивления? От Прежних? Или ни от кого не прячемся?
Я, как мог, отжал волосы и стряхнул воду с комбинезона. Потопал ногами на месте. Штанины слегка раздулись, сквозь подошвы струилась мутная грязная жидкость. Сказал:
– Викентий, кристалл, который мне отдал Ди, – даже бо́льшая ценность, чем все думали.
– Да? – удивился Вик.
– Без бэ, – задумчиво подтвердил я. – Вот только чем нам это поможет, не знаю.
– Ты можешь его растворить и уколоться?
Меня даже передернуло.
– Наверное. Да, могу, я помню процедуру. Только не уверен, что стоит это делать… Пошли, а то смытая грязь начинает мне казаться очень аппетитной.
– Фу, – сказал Вик. Подошел к глайдеру, прикрыл люки, похлопал по броне. – Хорошая машина. На десантном мы бы не вышли из зоны поражения.
Мы двинулись к зданиям аэродрома. Брать с собой нам было нечего. Из вещей у меня остался только контейнер с прозрачным кристаллом… если, конечно, Ди не соврал напоследок и действительно отдал его мне.
Я подумал, что даже не хочу проверять. Вначале мне надо убедиться кое в чем другом.
Впрочем, если догадка тактика верна, то лучше бы этого кристалла не было. Он совсем уж менял весь расклад!
– Максим, на что похож смысл, который ты получил? – спросил Вик. – Это как читать мысли?
– Нет, как понимать людей, – ответил я.
– И меня тоже?
Я глянул на него. Покачал головой.
– Нет, Викентий. Стражи слишком другие. Работает на тех, кто ближе к человеческой форме.
– Это хорошо… – вздохнул Вик. – Тут вкусная еда и много кафе. Зайдем в ближайшее, я тоже хочу есть.
– Мой чекер остался на дирижабле, – вспомнил я. – Платить нечем.
– Кто на этой планете станет требовать плату с Измененных? – удивился Вик и даже покачал головой.
Я еще раз подумал, что нельзя относиться к нему, как к ребенку.
Глава восьмая
Даже во время Великой Отечественной оккупанты расплачивались с местным населением. Были для этого какие-то «оккупационные рейхсмарки», которые ничего, конечно, не стоили. Инсеки такой ерундой не озабочивались. Им нужны были только кристаллы с их смыслами, гарнизоны на планетах либо воевали и брали то, что хотели, либо были слишком маленькими, чтобы серьезно нагружать местную экономику. Измененным централизованно выдавали местную валюту, а если ее не хватало – те просто брали, не оплачивая, а правительство компенсировало убытки.
Разумно, хотя, наверное, обидно.
Мы вышли из аэропорта и доехали до центра города. На обычном автобусе, вместе с тэни. Нас вежливо игнорировали, хотя и поглядывали с любопытством. Ну а что еще могли сделать местные? Стражи внушали страх, а наказание за их убийство было неотвратимым и жестоким. Куда больший интерес вызывал я, слишком странно выглядевший для Измененного.
Наверняка потом местная служба безопасности опросит всех местных, сделает портреты, может быть, кто-то и сфотографировать меня исхитрился – я не следил. И попаду я в каталоги где-нибудь рядом с тактиками и комендантами, как еще одна затейливая и редкая форма захватчиков.
Вряд ли тэни знают, как на самом деле выглядят люди, из которых и Прежние, и Инсеки лепят своих солдат.
Мы вошли в первый попавшийся ресторан, располагавшийся в старинном и красивом здании. Явно дорогой и популярный, судя по обстановке: очень много полированного дерева, меди и бронзы, причудливых светильников и живых цветов. Столовые приборы, вполне земные на вид, были из серебристого металла – то ли серебро, то ли, судя по весу и твердости, что-то еще более ценное, вроде платины. Похоже, что ресторан тут очень давно и успел стать респектабельным.
Несмотря на ранний час, здесь было немало посетителей. Тэни завтракали, пили свои местные напитки, заменявшие им чай и кофе, читали газеты.
Наше появление вызвало заметное напряжение. С ближайших столиков тэни пересели подальше. Несколько посетителей даже бросили газеты, расплатились и вышли. Но большинство осталось. Очевидной угрозы от Измененных все же не исходило, а наше появление было редким шоу.
Это я понял и по поведению официантки. Девушка (блин, как перестать смотреть на почти обнаженные груди?) подошла с искренней улыбкой. Я прочитал ее почти автоматически, смысл во мне окреп и обжился.
Она была молода, не замужем, обожала сплетничать, считала Измененных восхитительно некрасивыми, наш визит для нее стал чудесным поводом оказаться в центре внимания всех подруг и друзей.
– Мы рады принять гостей со звезд, – сказала девушка. – Администратор распорядился предоставить все требуемое бесплатно, как знак нашего внимания и уважения.
Нет, правда, что ли? Я уставился на нее.
Девушка говорила абсолютно искренне. При всей чуждости Измененных, она враждебности не испытывала, а тех, кто нас ругал, считала закоснелыми в предрассудках старыми дураками. Молодежь, оказывается, Измененным симпатизировала и даже завидовала…
Хотя чему я удивляюсь?
Это высоколобые ученые и политики знают, что оккупация Инсеками точно так же держит их мир «на тормозе», как и оккупация Прежними. А для основной массы граждан Инсеки и Измененные – куда более приемлемы. Даже с эстетической точки зрения: Прежние использовали странные, уродливые формы, Инсеки оставили Измененным больше человеческого.
Вик сделал заказ, я подтверждающе мотнул головой и добавил:
– Только мне все в двойном размере!
Минут через пять завтракающие тэни перестали на нас пялиться и вернулись к еде. Событие было хоть и редкое, но и не исключительное. Принесли и наш завтрак.
Боюсь, что ел я не слишком культурно, жадно и быстро. Проглотил две порции яичницы, очень похожей на земную, – то, что яйца были от рептилий, на вкусе никак не отразилось. Съел гору тонко нарезанного мяса, не то копченого, не то вяленого. Что-то вроде жесткого пресного хлеба, что-то, напоминающее паштет или хумус, что-то, похожее на пахнущих йодом и солью моллюсков, которых уже кто-то прожевал, а потом выплюнул на тарелку… Я и это съел. Густой желтый сок мне не понравился, он был одновременно соленый и сладкий, но я выпил два стакана.
Только горячий напиток, в котором плавали не то крошечные червячки, не то какие-то белесые проростки, я пить не стал, попросил чистой воды.
Воду в высоких хрустальных бокалах вынесла не дружелюбная официантка, а дряхлый дедок – почти лысый, морщинистый, полный. У него и одежда отличалась – видимо, очень старомодная. И смотрел он, щурясь, – наверное, зрение подводило.
Кстати, я никого здесь не видел в очках. Неужели эта простая идея была одним из похищенных смыслов? Да вряд ли, похоже, просто у тэни от природы хорошее зрение…
Но меня старикан разглядел, лишь подойдя к столу. Лицо у него едва заметно дрогнуло, но я понял, что он испуган, растерян и полон неприятных воспоминаний.
– Извините, – остановил я его, когда он поставил бокалы – слегка подрагивающими руками. – Мне кажется, вы видели кого-то, похожего на меня. Верно?
Старик размышлял. Ему и хотелось об этом поговорить, и он боялся разговора… но все-таки любопытство перевесило.
– Это было давно, уважаемый гость. Очень давно… – Он отводил глаза и топтался на месте. – Не вас, хотя мне показалось…
– Присядьте с нами, – попросил я, тронув его за рукав. – Только разговор! Никаких последствий… честная сделка!
Я коснулся рукой своего лба.
– Честная сделка… – Старик едва заметно улыбнулся. – Времена изменились, честные сделки все менее честные…
Он сел на свободный стул. Я подвинул ему один стакан воды, и он с благодарностью отпил. Сказал:
– Я немного испугался. Это было давно… еще при ваших врагах…
– Прежних?
Тэни не понял, но кивнул:
– Да, тех, что явились до Инсеков. Их солдаты были мерзкие. И сами они были жестоки. Даже когда наступил мир, казалось, что они все время сдерживаются, чтобы нас не растерзать…
Да, речь явно шла о Прежних.
– Сейчас я хозяин этого ресторана, – сказал старик. – Тогда им владел мой дед. А я был почти ребенком. Работал здесь, как сейчас моя правнучка… Однажды зашел… такой, как вы. Без монстров. Он все время улыбался.
– Это был другой, – зачем-то повторил я. Ничего хорошего о Прежнем, который улыбался, я не ожидал услышать.
– Не вы, – подтвердил старик. – Но похож внешне. Он сел и попросил что-нибудь особенное. Мы подали лучшие блюда, он попробовал. Кажется, ему понравилось. А еще ему понравилась моя сестра, она тоже работала здесь.
Я кивнул. Я уже все понял.
– Он взял ее за руку и стал что-то говорить, – произнес старик. – Не знаю… самые обычные слова. Про близость всех разумных существ и про то, что ее вид приятен для его глаз. И стал ее раздевать, прямо в зале, никого не стесняясь. А она не сопротивлялась и улыбалась, хотя у нее даже не было еще мужчин… Вы не такой?
– Нет, – прошептал я. – Нет, я не такой.
– Мой отец подошел и ударил его большим ножом. Отсек ему голову. Отец словно с ума сошел. А тот даже внимания на него обращал, хотя отец шел с ножом через зал, и все это видели. Упал… было много крови.
Старик снова выпил воды.
– А потом он снова вошел в зал, – продолжил старик. – Один лежал без головы, другой вошел. И это был один и тот же, я уверен. Он подошел к отцу, забрал у него нож и сделал рукой так… – Старик потряс в воздухе рукой, грозя кому-то невидимому пальцем. У тэни такого жеста не было.
– И что было дальше? – спросил я.
– Он раздел мою сестру и занимался с ней сексом. Долго. Рядом со своим трупом. Мой отец больше не стал подходить. Потом он заплатил за еду, только за еду, и ушел. Смеясь.
– Никого не убил? – спросил я растерянно.
– Никого, – старик посмотрел на меня, и я почувствовал его ужас и боль. – Знаете, мы ждали, что он нас всех убьет! За то, что противились, за то, что один раз его убили. А он… он показал нам, что это бесполезно. Что это такая мелочь, даже недостойная наказания. Их монстры убивали тех, кто сопротивлялся, тех, кто убивал их. Но это понятно, это война! Но для него происходящее не было войной, не было смертью. Мы узнали, что мы как пыль, понимаете?