К с. 15. Из многочисленных произведений о Лейбнице, в которых развиты отдельные части его философии, для основных его метафизических мыслей важны главным образом следующие: Erdmann. Nouveaux Essais sur l’entendement humain; Gerhard. Philosophisce Schriftcn, V.; Erdmann. La Monadologie; Gerhard. VI.; Erdmann. Principes de la nature et de la grace. В качестве экзотерических и написанных под сильным влиянием мотива приспособления к догматическому христианству могут быть использованы лишь с большой осторожностью следующие произведения: Erdmann. Essais de Theodicée.
К с. 16. Общее представление об отношении критической метафизики к догматической дает введение к «Пролегомены ко всякой будущей метафизике». Сама метафизика, или, как Кант ее называет, «доктринальная» часть философии, развита им, с одной стороны, в «Metaphysische Anfangsgründe der Naturwissenschaft» (1786), с другой — в «Metaphysik der Sitten» (1797). Относительно последнего произведения не следует забывать, что оно было написано Кантом на закате его жизни. Так, естественное право школы Вольфа возвращается здесь, особенно в «Metaphysische Rechtslehre», почти в неизмененном и мало напоминающем критического философа виде. Весьма интересных дополнений можно ожидать от предполагаемого издания берлинской академией лекций Канта о метафизике. Не следует, однако, забывать, что в XVIII веке преподаватели гораздо строже, чем в настоящее время, держались определенных учебников, так, например, Кант брал обычно в основание своих лекций «Metaphysica» Баумгартена.
К с. 18 и др. Для правильной оценки философских воззрений Гегеля мы советуем обращаться не к трехтомной «Enzyklopädie der philosophischen Wissenschaften». Лучшим введением в систему Гегеля — если избрать в качестве руководства его собственные произведения или обработки его лекций — могут служить предисловие и введение к философии права (том 8 полного собрания его сочинений), философия истории (том 9), эстетика (том 10 в 3-й части) и история философии (тома 13–15). Прекрасное изложение системы Гегеля дает Куно Фишер в томах 7 и 8 истории новейшей философии.
К с. 121. Гербарт. Hauptpunkte der Metaphysik (1808); Allgemeine Metaphysik nebst den Anfängen der philosophischen Naturlehre (1828). Изд. Гартенштейна. T. 3 и 4.
К с. 23. Шопенгауэр. Die Welt als Wille und Vorstellung (1-е изд., 1819, 2-e — 1844). Первое издание осталось почти совсем незамеченным, и издательство уже намеревалось продать на макулатуру остаток экземпляров, как вдруг общественное внимание стало обращаться к одинокому философу. Сам Шопенгауэр дожил еще до третьего издания (1859). Но главное распространение его произведения нашли после его смерти, когда Юлий Фрауэнштедт издал полное собрание его сочинений в шести томах.
К с. 24. Э. фон Гартман: Philosophie des Unbewussten. Первое издание в 1869 г., десятое — в 1890 г. в трех томах. В первые годы своего выхода в свет это произведение породило богатую литературу. Ср. данный самим Гартманом в предисловии к 7-му изданию (1876) обзор этой литературы. Из многочисленных позднейших произведений Гартмана для метафизики имеет значение его «Учение о категориях», появившееся в 1896 г. В смысле философского содержания оно несомненно стоит выше «Философии бессознательного». Относительно общих философских заслуг Гартмана ср.: Arthur Drews. Eduard von Hartmanns philosophisches System im Grundriss (1902).
К с. 24. Fechner G. T. Zendavesta cder über die Dinge des Himmels und des Jeuseits, 3 Bd. (1851), 2-е издание (Kurdt Lasswitz) — 1902 r.
Kc. 26. Ernst Häckel. Die Welträtsel. Gemeinverständliche Studien zu einer monistischen Philosophie (1899). С тех пор вышло многими народными изданиями. В последующие годы это произведение вызывает богатую, большей частью полемическую, литературу, из которой мы называем: Fr. Paulsen в Preussische Jahrbücher. Bd., 101; E. Adicker. Kant contra Häckel (1906) и критический очерк О. D. Chwolson. Hegel, Häckel, Kossuth und das Zwölfte Gebot (1896). Что мысли, подобные изложенным в произведениях Геккеля, можно встретить и у представителей точных естественных наук, тому наглядным свидетельством могут служить: Populäre Schriften von L. Boltzmann.
К с. 28. W. Ostwald: Vorlesungen über Naturphilosophie (1902). Культивированию отношений между естественной наукой и философией посвящены кроме того выходящие с 1902 г. Annalen der Naturphilosophie. Наряду с энергетикой неовиталистическое течение в новейшей естественной науке привело отчасти к попыткам образования своеобразных систем, отчасти — к отдельным теориям, соприкасающимся с метафизическим мировоззрением. Я извлекаю из этой литературы лишь следующее: Р. N. Cossmann. Elemente der empirischen Teleologie (1899); I. Reinke. Die Welt als Tat (1899) и Einleitung in die theoretische Biologie (1901); Camillo Schneider. Vitalismus (1903); Hans Dnesch. Analytische Theorie der organischen Entwicklung (1894); Die «Seele» als elementarer Naturfactor (1903); Naturbegriffe und Natururteile (1904). Ср. мою книгу «Naturwissenschaft und Psychologie» (заключительная глава к пятому изданию «Physiolog. Psychologie», 1903).
К с. 26. Ernst Mach. Die Analyse der Empfindungen (1885, 2-е. изд. — 1900); Populärwissenschaftliche Vorlesungen (1896); Prinzihien der Wärmelehre (1896). Из последнего особенно заключительные отрывки.
К с. 36. W. Wundt. System der Philosophie. 1889. 2-е. изд. — 1897.
ДУША и МОЗГ
Как в политической жизни неожиданный успех нередко порождает преувеличенную оценку достигнутого или вызывает обманчивые надежды на будущие успехи, так и в науке за блестящими открытиями большей частью следуют преувеличенные представления о размерах достигнутого познания. Зато непосредственно следующая эпоха тем более склонна предаваться столь же чрезмерному отчаянию.
В области физиологических наследований вряд ли была эпоха более благоприятная для подобных сангвинических самообольщений, чем середина XVII столетия. Ей предшествовал переворот в идеях, вызванный Коперниковой системой мира. Галилей только что создал для механики прочное основание, и все с успехом старались свести физические явления к механическим теоремам. Гарвей открыл кровообращение и доказал, что это — механический процесс нагнетания, служащий главным двигателем всех жизненных отправлений. Можно ли удивляться, что в то время все твердо были убеждены, будто вполне разобрали человеческий организм, как естественную машину, и что в простительном усердии нередко смешивали поспешные гипотезы с доказанными фактами.
Историческим выражением этого направления служит, главным образом, натурфилософия Декарта. В ней побе- доносная самоуверенность механического естествознания соединялась со стремлением философа к законченному миросозерцанию. Декарт объяснил всё, что только есть на небе и на земле. Несмотря на знаменитое сомнение во всём, долженствовавшее проложить ему дорогу к познанию, никакая тень сомнения не набегает на изложение его натур — философских гипотез. Но наиболее зрелым плодом этой первой и, надо сознаться, не превзойденной ещё по полноте механической натурфилософии, является его учение об отношении между мозгом и душой. Ему он сам придавал наибольшее значение, так как оно стоит в теснейшей связи с основами его философии. Неоднократно возвращается он к нему в своих сочинениях, и оно-то и побуждает его, главным образом, к анатомическим исследованиям. Успех не заставил себя ожидать. Картезианское учение об отношении души к телу дольше всего пережило систему автора, хотя и в несколько измененной форме. Искусственное здание гипотез, которое построено было на астрономических и физических знаниях его эпохи, принадлежит истории. Но следы его учения заметны повсюду в воззрениях на отношения души и тела, и теперь ещё преобладающих среди образованных людей всех стран и народов. Многим кажется само собой разумеющимся, что душа — нечто внепространственное—сидит в определенной точке мозга и отсюда как воспринимает впечатления от тела, так и передает ему таковые. Но немногие знают, что этот взгляд, хотя и раньше намечавшийся, в существенном обязан своим происхождением и, главное, широкой популярностью знаменитому философу XVII века.
Тот же тон догматической достоверности, каким отличается натурфилософия Декарта, проходит и через его учение о мозге. Конечно, он даёт лишь довольно поверхностные сведения о строении и функциях этого органа. Но он ни на йоту не сомневается в справедливости того, что утверждает. Редко в последующее время кто-либо был так уверен в своей правоте. Ещё сто с лишним лет назад физиологи в этом пункте чуть не ограничивались замечанием, что люди и животные, потерявшие свой мозг, впадают в идиотизм, а один добросовестный анатом заключил своё тщательное описание внешних форм призванием, что мы ровно ничего не знаем о внутреннем строении мозга. В наше время сцена опять совершенно изменилась. Благодаря соединенным усилиям микроскопического исследования, вивисекции и патологического наблюдения удалось собрать массу данных, которые, по-видимому, начинают понемногу слагаться в одну систему. Неудивительно, что и теперь умами овладевает иногда гордая уверенность в победе, способная обмануть нас насчёт размеров достигнутого и ведущая к поспешным гипотезам о неразрешенных загадках. В то же время природа вопроса влечёт за собой то последствие, что физиология отчасти оперирует понятиями, заимствованными из психологии или из какой-нибудь психологической системы, отчасти же развивает определённые воззрения, которые требуют психологической проверки. Таким образом, в настоящее время и психологу представляется почти неизбежная необходимость отдать себе отчёт в выводах, на какие дают право вновь приобретённые познания. Прошли уже те дни, когда спокойно можно было почивать на ложе незнания, ожидать событий и, между прочим, строить фантастические гипотезы о месте нахождения души. Факты говорят чересчур громко, чтобы их можно было игнорировать. Но чему учат нас эти факты в психологии? Что показывают они нам относительно основ нашей умственной жизни? Подтверждают ли они распространенные взгляды или вынуждают заменить их другими? Прежде чем обратиться к этим вопросам, нам необходимо установить самые факты, насколько это возможно без предположения специальных познаний. Для этого бросим предварительно короткий взгляд на развитие, которое прошла физиология мозга от механической натурфилософии XVII века до наших дней.