Одним из тех, кто отказался, был Джоуи Вера из Armored Saint: «Мне позвонил Ларс и попросил прийти и поиграть с ними, потому что они все уже утратили веру. Они хотели играть с кем-то, кого они уже знали. Для меня было большой честью, что он позвонил мне, [но] я сказал: «Хорошо, дайте мне подумать до утра». И я пришел к такому заключению… если я пойду туда и буду с ними играть, то буду вынужден сделать это с намерением стать тем самым человеком, [и] мне придется бросить свою группу». В конце концов, Джоуи просто решил, что «я не был готов бросить Armored Saint, которые все еще были подписаны на Chrysalis. На самом деле мы уже записывали третью пластинку с ними. И это была не та ситуация, когда я был бы готов воспользоваться возможностью двигаться вперед».
Ларс воспринял это хорошо, как он говорит. «Он понял меня. Думаю, он уважал мое решение. Возможно, позже он подумал, что я – сумасшедший. Но в тот момент он просто хотел связаться с людьми, которых знал лично, чтобы они пришли и поиграли, и разбавить это огромную толпу претендентов. Должно быть, это было ужасно, даже не могу представить себе… Я знал его, и во многом он был мне близок. И это было как будто я хотел выручить друга… Я практически хотел просто приехать и обнять их. Но я должен был сказать, это не тот момент в моей жизни, когда я был готов к переменам». Он добавляет со вздохом: «Конечно, мне задают сейчас этот вопрос молодые люди, и у них в глазах читается: «Ты что, спятил, мать твою?» Вопрос всегда такой: Ты жалеешь об этом? И мой ответ всегда такой: нет, потому что у меня была прекрасная жизнь».
Вечером в среду, 28 октября, – ровно через три недели после похорон Клиффа – Metallica нашла того, кого, как ей казалось, она искала, Джейсон Ньюстед, двадцатитрехлетний деревенский парень из Мичигана, вошел в дверь и подключил свой бас. «У Джейсона был дух, – говорит Бобби Шнайдер. – Джейсон мог есть, гадить и спать, думая о Metallica. Это была его мечта». Бобби вспоминает, как забирал парня с широко открытыми глазами, полными надежды, из аэропорта, и на полпути Джейсон обнаружил, что оставил гитарный усилитель на стойке багажа. Им пришлось вернуться, из-за чего Джейсон опоздал на прослушивание и еще больше нервничал. «У парня, должно быть, стальные яйца», – говорит Бобби, потому что, как только он начал играть, «думаю, они поняли, что он – тот самый».
Брайан Слэгель – тот самый парень, который впервые обратил внимание на Клиффа, – был тем, кто упомянул о Джейсоне Ларсу. Как и в случае с Trauma, первый релиз группы Джейсона Flotsam and Jetsam был одним из треков на непрекращающихся сборниках Слэгеля – Metal Massacre (MM VII 1984 года). За ним последовал альбом на Metal Blade под названием Doomsday for the Deceiver, выпущенный в июле 1986 года, который Kerrang! чрезмерно взволнованно наградил шестью из пяти возможных звезд. «Ларс сказал: «О'кей, класс, пришли мне немного материала» – вспоминает Слэгель. Он также поговорил с Джейсоном: «Не хочу тебя слишком обнадеживать, но что бы ты подумал о возможном прослушивании для концерта Metallica?» Джейсон сразу же потерял голову. «Ты смеешься? Да они же типа моя любимая группа всех времен!» С момента этого звонка перфекционист по своей природе, Ньюстед, посвящал каждую минуту своей жизни изучению всей дискографии Metallica. Друзья скинулись, чтобы помочь ему с покупкой билета на самолет до Сан-Франциско, который стоил $140. Когда Джеймс спросил его, какую песню он будет играть, он ответил: «Любую, какую хочешь. Я знаю их все».
В этот момент в их коротком списке были Майк Дин из Corrosion of Conformity, Вилли Ланге из Laaz Rockit и друг детства Кирка – Лес Клейпул из Primus. Через несколько минут после начала игры туда добавилось еще имя Джейсона. Ларс тогда сказал: «Мы хотели провести целый день с каждым из этой четверки, потому что мы искали нечто большее, чем просто умение играть. Вся эта энергетика и характер человека, как мы сможем с ним поладить, дружба были не менее важны». Джейсон был вторым. «Мы играли весь день, а потом пошли поесть. А после – выпить, и это, очевидно, было самое главное испытание». Ради этого группа пригласила Джейсона в один из своих любимых местных баров – Tommy’s Joint. «Каким-то образом, – сказал Ларс, – и я клянусь, это не было запланировано, мы с Кирком и Джеймсом оказались вместе в туалете, справляя нужду. Итак, мы стояли там в три часа ночи, окосевшие от алкоголя, в ряд, не говоря ни слова. И тогда я, не глядя на остальных, сказал: «Это он, да?» И остальные подтвердили: «Ну да, это он»». Единственный, кто был не совсем пьяным, так это сам Ньюстед, потому что взвинченные нервы поддерживали в нем трезвость ума. Позже он вспоминал: «Они вернулись втроем, сели, и Ларс сказал: «Ну что, тебе нужна работа?» А я ему: «Нет!» – на своей предельной громкости. Люди смотрели на нас и думали: «Какого черта?»
Джейсон Кертис Ньюстед родился 4 марта 1963 года в Бэттл Крик, штат Мичиган. Он рос в семье заводчика лошадей, и родители купили ему первую бас-гитару на его четырнадцатый день рождения. Как и любой американский мальчик его поколения, Джейсон вырос фанатом Kiss, взяв за основу их песни для своей первой школьной группы – Diamond. Его вторая группа – Gangster – едва ли начала репетировать, когда семья Ньюстеда переехала из Мичигана в Феникс, штат Аризона. Flotsam and Jetsam, к которой он присоединился в 1982 году, испытала на себе влияние Metallica и стала первой самостоятельной метал-командой в Фениксе, выходя на бис с версией песни Whiplash (Metallica), которую Джейсон сам же и пел. Но в те времена он был больше чем просто басистом в группе. Он был организатором, лидером, одним из тех, кто писал тексты и занимался деловыми вопросами, человеком с энергией и амбициями; Джеймсом и Ларсом группы, объединенных вместе.
Ньюстед видел Metallica на живом концерте только один раз до того, как стал ее частью. Это было в Фениксе на туре W.A.S.P., за два с половиной года до этого, и он стоял там в футболке Metallica, не сводя глаз с Клиффа весь вечер. Когда друг позвонил ему в шесть утра, чтобы сообщить, что басист Metallica погиб в аварии, Джейсон не мог поверить. И только когда он прочитал об этом в газете, до него наконец дошла эта новость. «Помню, как слезы падали на газету и я смотрел, как они пропитывают бумагу», – вспоминал он. В знак уважения на свой следующий концерт вся команда Flotsam надела черные повязки.
Джейсон Ньюстед никогда не имел удовольствия встретиться с Клиффом Бертоном лично. Когда стало известно, что он получил работу в Metallica, семья Клиффа пожелала ему удачи. «Они были первыми, кто меня принял. Его родители особенно. Они приехали, чтобы познакомиться со мной в тот самый день, когда меня взяли в Metallica. Его мама некоторое время держала меня за руку и не отпускала. Она шепнула мне на ухо: «Ты, должно быть, тот самый, потому что эти парни знают, что делают», – и пожелала мне удачи. Очень доброжелательные, прекрасные люди».
Можно было понять, что бывшие товарищи по группе Flotsam не разделяли его радости. «Сначала было очень много неприязни. Но спустя некоторое время они это приняли. Да и кто бы отказался попробовать себя в Metallica? Мои герои стали моими коллегами». Тем не менее он согласился вернуться и сыграть последнее шоу с ними на Хэллоуин. По иронии судьбы, сказал он, «это, вероятно, было наше лучшее совместное шоу, потому что я не испытывал давления по части деловых вопросов. В этот раз я вышел и сделал это, и мне было так хорошо. У меня было столько эмоций». Особенно когда он пел Whiplash…
Первый концерт Джейсона Ньюстеда с Metallica был 8 ноября в Country Club в Реседе, это было неожиданное субботнее выступление, где они открывали шоу Metal Church перед парой сотен посвященных фанов Metallica и настоящих обожателей Church. По сути это было продолжением недели его одиночных репетиций, но они исполнили полный сет-лист из тринадцати песен, включая материал со всех трех альбомов и дополнительное соло Кирка. Второе шоу, которое они дали следующим вечером в Jezebel (Анахайм), было короче, но благодаря ему группа смогла затянуть последний винт перед официальным началом карьеры Ньюстеда в Metallica. Флемминг Расмуссен был на концерте в Country Club. «Зал был забит. Они попытались держать это в секрете, но слухи просочились». Отсутствие Клиффа на сцене «выглядело довольно ужасно», а видеть нового парня «было странно, но я был рад, что они продолжали, что не бросили, потому что я думал, что у них был внутри большой потенциал».
Пять концертов в рамках японского тура состоялись по расписанию между 15 и 20 ноября: три шоу в Токио, плюс по одному в Нагое и Осаке. Теперь сет включал достойное бас-соло сразу после Ride the Lightning, но во всех остальных аспектах Джейсону приходилось бороться. «Мы все издевались над ним, – сказал гастрольный фотограф Росс Халфин позже Джоэлу Макайверу. – Мы брали машину, а его заставляли ехать на другом такси. Это началось как шутка, но потом переросло в нечто большее». Бобби Шнайдер соглашается: «Джейсон подходил [в музыкальном плане], но насмешки над ним были просто ужасны. Они никогда не давали ему шанса». Он поясняет: «Все, включая меня, начали усложнять жизнь Джейсону. Сначала в шутку, а потом это превратилось… это были вроде бы детские шутки, ты просто поддразниваешь нового парня. Но потом это начало исходить от них, и тогда многие ребята в их большой команде поддержали… потому что ты понимаешь, каково это. Как только становится нормой над кем-то издеваться, человеческая природа берет верх, и, сами того не понимая, большинство людей присоединяются к этой травле».
То, что Джейсон позже описывал как «дедовщину и невероятные эмоциональные испытания», включало многие аспекты: они представляли его гомосексуалистом перед незнакомыми людьми; заказывали еду и напитки на счет его номера; врывались в его гостиничный номер в четыре утра: «Вставай, придурок! Время выпить, киска!» Стуча в дверь, пока она практически не вылетала из петель. «Ты должен был открыть дверь, сучка!»