— Я, конечно, не все это время работала, — призналась она, — Большую часть, вообще, проспала, если честно. Дожидалась, пока стихийные порталы каждые полгода открываться перестанут. Так и спала, а потом, что-то рядом, как бахнет!
— А?
— Ага, — довольно отозвалась бабуля, — Кто-то ядерные испытания проводил на острове. Я как из песка откопалась, сразу решила: всё, в этот мир Союз больше, ни ногой, и открывать его точно не будет. Обозналась, причем, дважды. Нет, трижды.
— Как? — удивилась Алёна.
— Первый раз, когда решила, что с деторождением разберусь. Двадцать лет работы, а появился детеныш-человек, обычный. Как, если я — метаморф?! Черт его знает… Думала, ликвидировать неудачный эксперимент, но рука так и не поднялась. У него уже даже сын родиться успел. Такой же, обычный. Ну, или мне так казалось, до недавнего времени. Как сын помер, только внук у меня и остался. С тех пор, так и кручусь неподалеку. Приглядываю.
— А второй раз?
— Когда решила, что мир уже не откроют, — вздохнула бабушка, — Открыли! Не дадут теперь нам покоя. Ну да ладно, придумаю что с этим всем, делать. Главное, потомство сохранить.
— Я беременна? — не на шутку удивилась Алёна, — Но как? Я же и вовсе, бесплодна.
— Ну, внучек-то об этом, похоже, не в курсе был, — на лице "бабушки" появилась странная усмешка, — Я уже сейчас чую. Нюхом чую: произошло успешное зачатие. Хорошо потомок поработал, ничего не скажешь. Раз-бац, с первой подвернувшейся самочкой-человеком, и ага. Тут, конечно, что-то с эффектами энтропии связано, но это теперь неважно. Главное, результат!
— Да? — Алёна чувствовал, что потеряла нить рассуждений, и уже ничегошеньки не понимала.
— Ладно, — устало произнесла бабушка, — Я не испытываю желание выяснять, способны ли метаморфы размножаться в неволе, если честно. Однако если в ближайшее время внучек не повторит такой же трюк на бис, то я буду вынуждена это проверить. Как же хорошо, что у меня внучек, а не внучка, ты не представляешь!
— Я тоже рада, что он ваш внук, а не внучка, — заметила Алёна.
— Ну, ещё бы, — рассмеялась бабушка, — Тебя сейчас всё радовать должно, ха-ха. А теперь давай, баиньки. Я тебя с собой заберу, детка. Ох и работы же мне привалило! Черт подери, эту жизнь.
— Виктор, проснись! Уже все закончилось. Никого нет. И похоже, нас даже не собираются закапывать. Свалили просто кучей с другими, и всё.
— Ко?
— Э-э-э? Виктор? Постарайся сосредоточиться. У тебя не весь мозг поврежден, я знаю — нужные функции должны были сохраниться. Остальное восстановим… я надеюсь.
— Посо! Двай грать!
— Хм, верхние отделы мозга вроде целы, — задумчиво пробормотала Нора, — А ствол мозга метаморфам, похоже, вообще не нужен. Морфокинез передает сигналы напрямую. Интересный эффект. Необходимо обновить модель с учетом новых данных.
— Нора! Ку-ку!
— Да мы точно идем на поправку, раз меня ты вспомнил, — воодушевилась Нора, после чего приказала, — А теперь выпрями ноги.
— Выноги?
— Выноги-выноги, — одобрительно повторила Нора, — Теперь шагай, левой, правой! И головой верти по сторонам! Мне нужно как-то ориентироваться на местности, пока ты не очухаешься.
— Гу!
— Выплюнь каку! Надеюсь, ты это потом не вспомнишь. Ох, и за что мне всё это?
Некоторое время спустя.
Я резко распахнул веки, и окружающий мир буквально придвинулся мне к лицу. Словно щелкнул невидимый выключатель, и пылающий свет разогнал заполнившую сознание тьму. Я очнулся разом, мгновенно. Без компромиссов и перехода. Без времени на подготовку.
Черный асфальт, покрытый каменными осколками и стеклянной крошкой. Выбитые окна домов, выброшенные из витрин манекены и их фрагменты. Белые, покрытые черной пылью пластиковые руки и головы, казались пугающе реальными, неотличимыми от живых. Я стоял на тротуаре какой-то узенькой улицы, меж двух домов. Красочная, разноцветная облицовка местами отстала, как ободранные от стен обои, обнажив голый кирпич.
— Нора, — воскликнул я, оглядевшись, — Что случилось?
— Что последнее ты помнишь? — спросила она.
— Выстрел… — медленно отозвался я, — Боль в черепе, вспышку перед глазами. Помню, как ты что-то мне сказала, и больше ничего.
— Наверное, это даже хорошо, — пробормотала Нора.
— Почему? — спросил я. Попытки что-то вспомнить о происходящем вызывали ноющую боль внутри черепа.
— Неважно, — отрезала Нора, — Самое главное сейчас — убедиться, что ты в порядке. Как тебя зовут?
— Виктор. Нора, достаточно, — я попросил, — Я в полном порядке.
— Какой у тебя домашний адрес? — спросила Нора.
Я открыл было рот…и вдруг понял, что не могу дать ответ. Точнее, что-то вертелось на языке, но никак не могло оформиться в мыслях. Что ещё я забыл? — лихорадочно принялся я перебирать память. Проклятье? Как проверить, забыл ты что-то или нет, если ты это, всё-таки, забыл?
— Телефон родителей? — я отрицательно покачал головой.
— Телефон твоей бабушки? Ты часто о ней вспоминаешь, — заметила Нора.
— Я точно помню, как до неё добраться, — ответил я, — Правда, толку сейчас от знания автобусных маршрутов? Главное, что я примерно представляю местоположение её дачи на местности. Смогу добраться пешком… или лучше сказать, бегом? Далековато будет пилить, уж проще найти машину с ключом внутри.
— Ты умеешь водить? — спросила Нора.
— Нет, — рассмеялся я, — Но Сергей основные моменты показал, и дал попрактиковаться. Если забить на ПДД, то доеду как-нибудь. Траффик-то нынче небольшой. Эх, Серега-Серега…
— Ладно, — вздохнула Нора, — Я вижу, ты в почти полном порядке. Какие у тебя планы, Виктор? Выбираемся к цивилизации? Поищем бабушку, дадим о себе знать?
— На самом деле, — вдруг произнес я, — Мне бы хотелось больше никогда в такой ситуации, как недавно, не оказываться. К черту людей, и места, где они встречаются! В каком направлении очаг энтропии? Мне нужна мана! Пока мы тут бродим, другие качаются. К тому же, у меня обнаружилась… гхм, фобия пуль, и психотерапия тут бессильна. Только панцирь! Потом о себе сообщим.
— На шесть часов, если тебе нужен указатель на эпицентр, — отозвалась Нора, — Но не советую приближаться близко. Для наших целей достаточно и окрестностей.
— Понял, — кивнул я, — Тогда, в путь? Думаю, в том районе найдется множество пустующих квартир. Мы легко разыщем еду, воду и место для сна. Сколько дней прошло?
— Три, — ответила Нора, — Никаких изменений не чувствуешь?
— Хм… — я затормозился, оглядывая себя со всех сторон. Что-то в тоне Норы мне сильно не нравилось. В первую очередь, тем что у неё было целых три дня, чтобы хозяйничать без моего контроля. У Ноосферы были весьма своеобразные представления о траектории развития метаморфа, просто потому, что человеком она не являлась. Но я-то им был! И мне совершенно не улыбалось неожиданно обнаружить у себя очень уж "функциональное", по её мнению, копыто в штанах.
— Да всё у тебя в порядке, — успокоила меня Нора, — Ну… не считая зубов.
— А что с ними? — испугался я.
— Их я не трогала, — отозвалась Нора, пока я испуганно трогал языком клыки. Вроде бы, действительно никаких изменений.
— Значит, всё остальное, наоборот, трогала? — понял я, покрывшись холодным потом. Улучив момент, заглянул себе в штаны. Вроде, ничего лишнего.
— Понемногу, — неохотно отозвалась Нора, — Но учитывай, заправлял всем именно ты. Кажется, на каком-то этапе выздоровления ты начал страдать от некоторой формы обсессивно-компульсивного расстройства личности, сменившейся легким аутизмом. Как известно, такие больные склонны зацикливаться на повторяющихся бессмысленных действиях.
— Что я делал? — охрипшим голосом произнес я.
— По мелочи, — уклончиво ответила Нора, — Лично у меня было в планах отрастить пару пахучих желез на запястьях, чтобы специальными выделениями не только отпугивать врагов, как скунс, но и временно ослеплять. Природа подбирает отпугивающий запах методом слепого перебора — у меня же, была идея получше. Для начала, просто что-то невыразимо мерзкое, а потом, нормальное химическое оружие… чтобы в радиусе километра всех… да-а. Кроме нас, конечно!
— Нора… — предостерегающе начал я.
— Но ты не довел дело до конца, — вздохнула Нора, — Ты отрастил мешочки, но наполнил их сладким сиропом и отрастил внутри рецепторы. Отличное достижение для метаморфа.
— Вкусовые, как на языке? — понял я, прислушавшись к себе, — Почему тогда я ничего не ощущаю?
— Ты потом отрастил там присоски, и всё съел, — осудила меня Нора, — Настоятельно прошу убрать это безобразие, прежде чем мы заполним мешочки выделениями вонючих желез. Они очень СИЛЬНО не понравятся тебе на вкус! Гарантирую.
— Гм.
— Я знала, что не следовало позволять тебе ловить того таракана, — неожиданно покаялась Нора, — Но в какой-то момент тебя стало невозможно остановить.
— Что?!
— Я объясняла, что дыхание в человеческом теле устроено более правильным образом, чем у насекомых. Как только размеры существа превышают определенный порог, старые схемы перестают работать. Вот, например, муравей поднимает вес, в десять раз больше собственного.
— Да кто угодно поднимет вес, в десять раз больше чем у муравья! Эка невидаль, — автоматически возразил я.
— Вот именно. Однако если муравей станет весом с человека, то и дышать не сможет, не то что, тяжести тягать.
— И причём здесь я? — опасливо спросил я.
— В общем, — закруглилась она, — Тебя чем-то привлекли системы трахей, с помощью которых дышат насекомые, поэтому ты умудрился вырастить довольно причудливую систему мельчайших сосудов, отчасти дублирующих кровеносные. Я до сих пор пытаюсь составить полную карту и понять смысл отдельных решений, которые ты сделал для построения этого лабиринта. Кажется, его нет. Смысла, я имею в виду.