— Ты дебил? — просто спросила черноволосая девушка, поведя пистолетом.
— Псих. Видишь, без штанов штанов хожу, да? — хмыкнул я, игнорируя её тон.
— Айгуль! — подала голос блондинка, — Не надо стрелять. Давай поговорим.
— Ого! — искренне поразился я, — Неужели это голос разума? Не ждал от тебя такого, Шурочка.
Шурочка… буэ! — подумал я с неудовольствием. Это звучало настолько приторно, что хотелось начистить себе язык. Хуже было, только Шурасик. Ой… как мне плохо!
— Ты в порядке, Шура? — спросила Айгуль, убрав палец со спускового крючка.
Подружка блондинки была смуглой, темноволосой, чуть выше среднего роста. Немного худой, и на удивление, голубоглазой.
— Откуда глазки голубые, Айгюль? — зацепился я за эту деталь, — Маму в полон увели?
— Папу, — прорычала девушка, — Я Айгуль Ивановна, если что. Но это не твоё дело.
— Кабздец, — только и пробормотал я, открыв рот. Если бы меня прямо сейчас пристрелили, я бы даже не шелохнулся. К счастью, в этот момент, девушка опустила руку с пистолетом вниз.
— Ну! — приказала Айгуль подруге, — Договаривайся с ним уже, е… твою мать?! А ты, — взглянула она на меня, — Смотри, если не договоритесь, всегда можно вернуться к тому, чтобы тебя пристрелить. Лично я за.
— А о чём договариваться-то? — рассмеялся я, не двинувшись с места, — Это не я на вас напал, начнем с этого.
— Шура? — спросила Айгуль.
— Это я первая начала, — призналась блондинка, — И проиграла… вот.
Когда она перевела на меня виноватый взгляд, я не выдержал, и расхохотался. Айгуль, между тем, разглядывала меня с таким сомнением, что я был вынужден возмутиться.
— Я бессмертный, — подбоченившись, сообщил я ей, — Стреляй, давай! Положу тебя возле Шуры, и буду вам на пару, морали читать. А потом выпорю. Ремень одолжите только.
— Я ничего против тебя не имею, — хмуро отозвалась Айгуль, — Но, ты либо с подруги моей сползи, либо штаны надень. Раз ты такой бессмертный, тебе это ничем не грозит. Обычные же люди, тоже как-то в штанах ходят, не умирают.
Черт, уела — подумал я. Басурманская морда…шка.
— Ну, а ты чего притихла? — вместо ответа, я повернулся к блондинке, — Тебе есть, что сказать мне после того, как я тебя спас, а ты меня гончим скинула? И ещё, после того, как в первую же встречу убить пыталась? Или так и будешь лежать, втихушечку?
Девушка выглядела так, словно пыталась что-то сказать, но у неё не выходило. На глазах вспухли слезы. Я надеялся, что запоздалого раскаяния.
— Ладно, — буркнул я, — Будем считать, что ты просто сильно гордая. Придумаем, как тебя наказать.
Я встал, и вздернул на обе ноги блондинку. Она сжалась, словно ждала от меня удара, и зажмурилась. Выругавшись, я опустил руки. Вот что с такой делать, а?
Я повернул её в сторону подруги, и придал ускорение громким шлепком по ягодицам.
— Ну? — спросил я у смуглокожей девушки, — Ещё ко мне вопросы есть, или разойдемся?
— Ты реально её когда-то спас, а она тебя за это скинула гончим? — подозрительно взглянув мне в глаза, уточнила Айгуль. Она переглянулась с подругой. Видимо, такие новости оказались для неё в новинку.
— Всё было немного не так! — резко сказала Шура, — Но в целом, гхм, да. Он ко мне приставал… кажется. Я испугалась!
Айгуль недовольно выдохнула воздух сквозь сжатые зубы. Некоторое время мы переглядывались, втроем.
— Ещё, он у меня телефон отобрал, — наябедничала блондинка.
— Так вернул же потом, — возразил я.
— Детский сад, — мрачно озвучила своё мнение Айгуль. Не сразу я догадался, что она могла понять нас как-то, по-своему. Её последующие слова об этом и говорили, — Короче, у вас какие-то давние междусобойчики. И с каждой секундой мне хочется лезть в них всё меньше и меньше. Поэтому, поступим таким образом…
— Хм? — удивился я.
— Валерий говорил, приглашать к нам каждого живого человека, которого встретим, — сказала она, покосившись на подругу, — Слушай, как там тебя, Виктор? Ты один по городу ходишь, или из какой-то группы?
— Я один, — заметил я, — К тому же, без штанов. Куда мне такому в группу, детка?
— В общем, — замялась Айгуль, — Чтобы ты знал: мы с Шурой живем в гостинице "Солнечная", на улице Мира, 40. Кроме нас, там ещё несколько десятков человек. Мы, в некотором роде, работаем вместе. Если тебе нужна будет площадка для обмена, или ещё что-нибудь, можешь приходить.
— Мира 40, - задумался я, что-то припоминая, — Так это же, совсем близко к Эпицентру?
— Да, — отозвалась Айгуль, — Потому и сидим там. Мана для тех, кому надо выдумывать новые приёмы. Куча тварей, на которых можно охотиться. И безопасное убежище. У нас даже электричество есть!
— Серьезно? — удивился я.
— Да, — ответила девушка, — Когда совсем тошно становится, можно в компьютер позалипать. Мы с Шурой вдвоем в одной комнате, по сетке рубимся.
— И кто вы там, в этом "поселении", — уточнил я, — Важные птицы?
— Патрульные, — гордо отчеканила Айгуль.
— Ну, кабздец, — только и пробормотал я, — И что вы тут патрулируете, хотелось бы знать?
— У всех нас, есть какая-то роль, — вмешалась в беседу блондинка, — Мы ходим вокруг гостиницы, и истребляем тварей, чтобы получить энтропию и усилить способности. Заодно отгоняем тварей от дома. Такие ребята называются "патрульные".
— Ладно, я понял вас, — вздохнул я.
— Может быть, есть смысл пообщаться с другими людьми? — спросила Нора, — Узнать об их находках и открытиях? Местах, где встречаются источники маны или неизвестные нам угрозы?
Возможно, я отказался бы от посещения логова этой подозрительной парочки, но в словах Норы был резон. Если эта Шура не будет подбивать местных обитателей меня прикончить, я обеими руками за. Это я и озвучил.
— Не волнуйся, — ответила мне Айгуль, — Все решения в гостинице принимает Валерий. Мы ничего не сделаем через его голову.
— Что же, тогда ладно, — принял я решение, — Ведите.
— Это не так далеко. Всего час ходьбы, — просияв, отозвалась Айгуль, после чего повернулась к подруге, — Чего невеселая?
— Ничего, — угрюмо буркнула Шура, стараясь не встречаться со мной взглядом. О большем, я и не мечтал.
Путешествие заняло столько же, сколько и предсказывала Айгуль. На удивление, всё это время черноволосая девушка шагала впереди меня, словно отказываясь ждать от меня сюрпризов. Открытая спина с пистолетом за поясом выглядели почти провокационно. Уж не знаю, кому как, но у меня это вызывало одно желание: незаметно отнять пистолет, и тут же его вернуть. Постучав по бестолковой головке, конечно же.
Хорошо, что я сдержался. У Айгуль было, чем меня удивить.
Когда мы уже подходили к знакомым улицам, черноволосая девушка довольно повернулась ко мне.
— Мы почти пришли, — сообщила она, — Я пойду к Валере. Шура, отведи куда-нибудь Виктора? Потом меня догонишь.
С этими словами, она буквально… растворилась в воздухе. Секунду назад, ещё находилась тут, а потом пропала. Телепортация?
— Телепортация, — подтвердила мои мысли Нора, — И у меня нет ни малейших идей, как это происходит. Зато понятно, как она к тебе подкралась.
— Пойдем, — потянула меня за рукав белокурая девушка, впервые за всё время обратившись ко мне напрямую, — Покажу, чего как.
Я кивнул, и огляделся вокруг.
Чуть ранее…
Бабуля. Она же — "Лидия Павловна". Она же… много кто.
Лидия зорко всмотрелась в сторону земли, на краткое время вынырнув из облаков. Инстинкт охотника заставил взгляд зацепиться за силуэт какой-то многотонной твари энтропии, облюбовавшей себе убежище на крыше многоэтажки. В нижней части туловища метаморфа, непроизвольно сформировались массивные когти, способные ухватить слона. Пока Лидия раздумывала, они сжались в кровожадном предвкушении… и тут же слились с туловищем.
— Нет, — с сожалением отказалась от плана метаморф. Если она потащит в когтях добычу такого размера, причём живьем, чтобы не растратить энтропию, её заметят даже полуслепые местные аборигены. А там, паника… ПВО, самолеты-вертолеты. Так можно на уши всю планету поставить.
Конечно, в планы Лидии не входило выпускать подопечную совсем с пустыми руками, но неспроста возникла поговорка: "Тише едешь — дальше будешь". Ещё успеется, накачать человеческую самочку энтропией, под завязку. У аборигенов челюсть до земли отпадет, когда она её выпустит, хе-хе.
— Вот же, — завистливо вздохнула Лидия. Если бы только, она тоже могла стать сильнее, поймав дозу энтропии!
Она знала, конечно, что при открытии равновесных миров туда сначала приходит энтропия, затем мана в разных формах, а ещё раньше — происходит пробуждение божественного начала планеты.
Вот только, форма божественного могла быть очень разной. В простых и непримечательных, первобытных мирах божественность обретали приобретали некие информационные конструкты, которых аборигены называли "духи". Духи предков, природы, и так далее. Шаманы, нашедшие с ними общий язык, могли попортить немало крови экспедиционным силам Союза миров. Так что, с ними просто договаривались, благо что за пределами родного мира шаманы теряли львиную долю могущества.
В более населенных мирах, додумавшихся хотя бы, до растениеводства, поселялись "боги", подобные древнегреческим планеты Земля. Некие воплощения сил природы, обретшие человеческий разум и самосознание. В таких случаях, Союз миров договаривался уже с ними, а до населения, условия доводились постфактум.
На Земле же, произошло что-то из ряда вон. Впрочем, этого следовало ожидать. Слишком многочисленное население. Слишком богатый культурный слой. Божественное начало разделилось, став частью каждого разумного, но не утратив целостности. Оно усиливалось, и делало сильнее носителя. И жрало, что самое смешное, энтропию!
Воплощенную изменчивость. Хаос. Метафизическую неопределенность.
То есть, самый бесполезный, самый вредный побочный продукт магической цивилизации. Да что там, вредный! Союз миров и новые миры-то открывал, только чтобы выкачать энтропию из Анклавов. При этом, Земля слишком стремительно превращалась в помойку энтропии, чтобы считать это обычным случаем. Столь большие дозы энтропии один мир не сможет переварить, так почему они не открыли три или четыре мира? Что-то тут было серьезно не так.