— подумал я.
Меня окружала безмолвная темнота. Впервые за долгое время, за мной никто не гнался, и не пытался меня убить или съесть. Полный покой.
Он мне только снился, конечно. Нора не оставила бы меня в покое даже внутри моей собственной головы.
— Не «на», а «в», — строго поправила она, как-то подслушав за мною мысли.
— Действительно, — сплюнул я ком земли, — Спасибо Нора, что меня поправила. Что бы я без тебя делал?
Точнее, попытался сплюнуть. Как вскоре выяснилось, на нужном месте рта у меня не оказалось. На ненужном, впрочем, его тоже не было. Прямо дежа вю какое-то, честное слово. В предыдущем мире всё так же было.
— Что делал бы? Валялся бы где-нибудь в канаве, наверное, — хмуро проворчала собеседница.
— Прямо как сейчас? — уточнил я.
— Ты не в канаве сейчас, Виктор, — вздохнула Нора.
— А где тогда? — спросил я.
Нора загадочно промолчала. Наверное, не знала ответ.
— В земле, глупый, — наконец, буркнула Нора, — Откапывайся давай. Отращивай себе руки, лапы или что-нибудь ещё, и давай копать. Надеюсь, у тебя клаустрофобии нет?
— Ну, есть немного, — пробормотал я, прислушавшись к себе. И вдруг вспомнил, что клаустрофобия-то, у меня действительно есть!
Мне всегда было очень неуютно в тесных помещениях. Теперь же, когда я внезапно осознал своё незавидное положение, я начал немедленно паниковать. Окружающие меня стены надвинулись, грозя раздавить меня всей своей массой. Кислорода резко стало не хватать. Я вдруг обнаружил, что не могу сделать вдох, и начал задыхаться…
— Ну, ё-маё, — сказала Нора, — Виктор, у тебя нету лёгких. Ты не можешь задыхаться, так что хватит дурачиться тут. Копать — значит копать, и не отлынивай.
Приступ клаустрофобии пропал у меня так же резко, как появился, стоило только задуматься о том, есть ли у меня лёгкие. По всему выходило, что их у меня действительно нет. Блин. Думаю, о наличии Витька-младшего можно даже не спрашивать…
— Ладно, — заворчал я, — Копать так копать. Твоя взяла, Нора.
Глава 2
— Что, устал? — сочувственно спросила у меня Нора.
— Да тут копать не перекопать! — в сердцах бросил я, прислушиваясь к обстановке. Мне было совершенно неясно, сколько ещё рыхлить до поверхности землю. С равным успехом я мог копать ещё столько же, или неожиданно вывалиться на свободу, уже в следующие пять минут.
Эта заноза, Нора искусно манипулировала моими ожиданиями, заставляя меня подгребать землю ещё и ещё. И ещё немного. Кажется, она опять издевалась.
«Пилите, Шура, пилите — она золотая!». В смысле, копайте, Виктор. И обрящете.
— Тогда ладно, Витя, — вздохнула Нора, — Бросай лопату. Можешь уйти домой пораньше сегодня. Хорошо поработал.
— Очень смешно, — проворчал я.
У меня было ужасное настроение. Нора, конечно, не была его причиной. Но она и не делала его лучше.
— Не жалеешь ещё, что вернулся? — проницательно спросила она у меня, — На Земле своя атмосфера. В земле — тоже. Только разнообразия меньше.
— Предлагаешь закопаться обратно, пока не поздно? — рассмеялся я.
— Ты хочешь об этом поговорить? — серьезно спросила у меня Нора.
— Блин, Нора. Хватит, — проворчал я, — Сама посуди: изначально мы хотели вернуться на Землю, поскольку у нас была здесь семья. И я не совсем про маму с бабулей сейчас толкую, чтобы ты понимала. Я здесь двух маленьких метаморфов заделал ещё, как ты помнишь.
— По итогу, ты заделал в другом мире не двоих, а сразу четверых, — кивнула Нора.
— Всё так, — подытожил я, — В иных условиях я задумался бы даже, есть ли смысл мне возвращаться на Землю? Будь путешествие между мирами, всё равно, что с Прасковска в соседнее село на маршрутке сгонять, это одно. А так, когда ты оставляешь всех за собой, кажется, навсегда…
— Так что же выходит? — переспросила Нора, — Метаморф — назад?
— Какое нам теперь, нафиг, назад? — пробурчал я, вновь начиная копать своими корявыми отростками, похожими на кротовьи, — Нас с тобой, хотя бы раз, кто-нибудь спросил? Сначала закинули, как кутенка, в Разлом — и на тебе. Ты на Ухике, океанское дно исследуешь. Сейчас то же самое, только в земле.
— Тогда, наверное, нет смысла тебе убиваться, Виктор, — резонно заметила мне Нора, — Мы всё равно пока не можем никуда с Земли деться. А о твоих девчонках Анаак хорошо позаботится, я уверена.
— О Нае тоже? — сумрачно спросил я.
В память мне врезался тот момент, когда её, крошечная на таком расстоянии, фигурка падала вниз с облаков. И никто не мог ничего тогда сделать — ни Анаак, ни я сам. Быть может, если бы я бросился спасать в первую очередь её, тогда… хотя я никогда не сделал бы выбор в пользу одного, против трех.
— Виктор, — тихо прошелестела Нора, — Пока ты не знаешь чего-либо окончательно — ничто не предрешено. Что, если блокировка телепортации пропала и Анаак в последний момент сумел её вытащить? Что, если случилось какое-то чудо, наконец? С ней был твой детеныш, и ты укреплял её тело — ты помнишь? Ничто не предрешено ещё, Виктор.
— Наверное, — вздохнул я, протерев органы зрения грязной лапищей. Какого-то хрена, они у меня слезились. А теперь ещё больше.
Ладно, Нора была права. Кроме меня, других землекопов поблизости не обнаруживалось. Вариант свалить со смены домой пораньше тоже не прокатывал. Копать значит копать.
Я не знаю, сколько времени у меня это заняло. От однообразия дурной работы, время тянулось как жевательная резинка. Впору было измерять затраты не времени, а нервных клеток. Я их тут килограмма два в землю вкопал, если не больше.
— Вздор! — вновь покопалась у меня в мыслях Нора, — В тебе во всём сейчас и полкилограмма не будет. Какие могут у тебя быть нервные клетки, я не знаю. Мозгов грамм пятьдесят набралось бы ещё — и то хлеб.
— Ну, спасибо! — проворчал я, неожиданно вырываясь наружу — в холодный и смрадный, затхлый воздух.
В нос ударил запах чего-то давно подгнившего, каких-то свалявшихся комьями слизи, садовых овощей и крысиных экскрементов. Всё это добро было в беспорядке разбросано по земляному полу, в развороченных сетчатых мешках из-под овощей.
Судя по тому, что я видел своим черно-белым, ночным зрением, это был погреб какого-то гаража. Не очень большой. Если мне не изменял глазомер, ширина одной бетонной стенки была около двух метров. Другой — чуть более.
Увидев всё сваленное в погребе богатство, Нора мысленно захлопала в ладоши.
— Биомасса, ура! — коварно сообщила она мне, — Смотри, сколько у нас тут возможностей набрать массу, Виктор! Ты глянь!
— Буэ!
— Ну же, Виктор. Вон та морковка вроде не сильно подгрызена. Даже странно. Смотри, какая она сочная! Крысы же любят морковь? А ты чем хуже?
— Она не только подгрызена, но, наверное, ещё и обгажена, — мысленно рявкнул я на неё, — Сама её грызи, Нора. Тьфу, блин. Фу, какая пакость!
Нора только фальшиво вздохнула. Мол, стоило попробовать. Вдруг бы я согласился?
У всей ситуации был один несомненный плюс — я теперь хоть примерно понимал, где я, что я, и что дальше делать. Раз меня запихало в чей-то гараж — сначала надо взобраться по лестнице из погреба, а там разберемся. Меня немного волновал вопрос, как я буду открывать крышку в погреб, но именно что немного.
В конце концов, термиты ещё мельче меня будут, и всё равно они как-то дерево прогрызают. Синтезирую какую-нибудь кислоту, или попробую научиться переваривать древесные волокна напрямую. Это сугубо технический вопрос, в принципе. Чего-нибудь, да придумаю.
Меня больше беспокоило то, с какой натугой я отращивал себе «бегательные» конечности. Это было не то, чтобы больно… но какое-то внутреннее напряжение я при этом отчетливо ощущал. Словно преодолевал некое сопротивление среды, пытаясь бежать под водой.
Что здесь, чёрт подери, не так?
— Да всё так, — проворчала в ответ мне Нора, — Мы на Земле, если ещё не понял. Здесь прошло не так много времени. Атмосфера ещё не успела насытиться маной, как это произошло на Ухике. Так что придётся тебе придержать немного коней, метаморф.
— Ну вот, — разочарованно пробормотал я в ответ. Мне живо вспомнилось, как я тоскливо бродил от одной аномалии к другой, в поисках маны на трансформации. Вот уж не думал, не гадал, что снова начнется эта пьянка.
— Не всё коту масленица, — сказала мне Нора, — Ну а вообще… расслабься. Прямо как тогда, уже всё равно ничего не будет. Тут и маны побольше стало, и ты теперь гораздо сильнее.
— Значит, ты предлагаешь мне работать в медленном темпе, — пробормотал я, приноравливаясь к изменениям. На самом деле, они мало что меняли в моей тактике. Однако и особой радости не вызывали. Прорвемся.
В любом случае, прорваться сначала требовалось из погреба наружу. Я как раз отрастил некое подобие задних лап, чтобы с их помощью двигаться. Передние лапы у меня уже имелись, и они были непропорционально крупные, к слову. Именно ими, как экскаваторными ковшами, я и вскапывал землю.
И у них довольно скоро обнаружился скрытый функционал. Не то, чтобы я этого просил…
— Виктор, ах-ха-ха! — Нора, кажется, готова была покатиться со смеху, — Передние лапы перевешивают тебя вперёд, похоже. Да хватит уже кувыркаться!
— Грр, — я невесело огрызнулся в ответ.
Позвоночник упрямо клонило вперед, так что пока я бежал к лестнице, дважды успел клюнуть носом в землю. Всякий раз перекувыркиваясь через голову, Норе на потеху.
Подбежав к лестнице, при моих размерах кажущейся циклопическим строением, я попробовал её на прочность коготками. По счастью, лестница оказалась приставной, сделанной из грубо сколоченных друг с другом досок. Мои когти легко вонзались между древесных волокон, так что проблема взобраться наверх отпадала сама собой.