— Кто на Земле со мной останется? — криво усмехнулся Валерий, — Вам настолько нужны люди, что вы забираете всех подчистую.
— Ты тоже уезжай, друг, — буднично обронил Лео, — Раз такое дело, и вы попали под раздачу, вопросы станут утрясывать куда шустрее. Сформируем из вас отдельный корпус изменённых и, если хотите, даже название оставим прежнее — «Колхоз красный путь». Странно звучит, конечно, но дело ваше.
В ответ, Электрик издал только протяжённый, тоскливый стон.
Виктор, метаморф.
Редко, когда я настолько жаждал выйти из дома, так сказать, на прогулку, как я стремился к этому сейчас. И ведь подумать только — я не так давно открыл в себе склонность к домоседству — аккурат в тот день, когда меня на выходе из подъезда подкараулили гончие. Позднее я познакомился ещё с парочкой представителей внеземной фауны, и желание забиться в норку и закрыться на все двери стало подспудным. Так я стал, страшно себе представить, завзятым домоседом.
Как вдруг дошло до того, что сейчас я выпрыгиваю из квартиры головой в окно, лишь бы скорее пойти прогуляться? Ладно, шутки в сторону.
Иномировой маг явно закусил удила и мог накрыть меня в квартире своим залпом. Последнее для Шуры и детёныша могло стать роковым, так что особого выбора у меня не было. Пришлось вылетать из квартиры быстрее, чем пёс, которого едва не забыли выгулять. Иначе случилось бы страшное.
Пластиковое окно ожидаемо не выдержало молодецкого пинка, и я выпрыгнул наружу, ещё в полёте расправляя крылья. Сейчас я даже радовался тому, что они получились настолько размашистыми — чтобы не заметить в воздухе такую скотинку, как метаморф, следовало сильно постараться. План вызвать огонь на себя стал обретать зримые очертания уже скоро, когда я заметил какую-то странную искорку в одной из квартир…
Проснувшееся чутьё заставило меня резко рвануть вбок, а долю секунды спустя мимо меня пронесся ослепительно яркий, огненный луч. Едва ушёл…
— Я же говорила — это рефлексы! — Нора крайне невовремя для меня пустилась в разъяснения, тем более что я в них сейчас не нуждался. Замеченной искоркой, как я и ожидал, был спрятанный за каким-то оптическим барьером маг — речи о том, чтобы его разглядеть, не было и сейчас, но я мог сложить дважды два. Траекторию полёта луча было легко рассчитать, так что местоположение стрелка я уже отлично себе представлял.
— Мразь, — я плюнул в его сторону, на лету разворачиваясь. Не доплюнул, хотя в какой-то миг и набрал в лёгкие такое давление газов, что расстояние плевка стало каким-то, неадекватно протяжённым. Смешно сказать, но зрелище комка кислотной слюны, летящей как выпущенный снаряд из пушки, привело меня в странное воодушевление. Оно было чем-то сродни одержимости… явлением музы или какой-то захватившей сознание мысли.
Я — метаморф!
Всё чаще и чаще я применяю свои способности и уже забыл, когда моя плоть требовала чётких образов и волевых усилий, чтобы начать свои метаморфозы… медленные, как трепещущая в смоле улитка. Подспудные желания… неощутимые образы на границе сознания, сменяющие друг друга в подсознании, как патроны в обойме. Сейчас изменения приходили столь же легко и быстро, и я чувствовал — усилившаяся концентрация маны в окружающей среде имеет к этому лишь опосредованное отношение.
Изменился я сам — я вырос. Громкая фраза, пожалуй. Так сказал бы ребёнок, вдруг сумевший сесть на трёхколёсный велосипед и покатиться вниз с горки. Мне предстоял путь ещё долгий и тоже… кхм, с ускорением. Иначе меня порешат.
Я извернулся в воздухе, отбросив всякие законы аэродинамики, словно ненужную выдумку. За счёт колоссальных мускульных усилий, я мог поддерживать себя в полёте и менять траекторию совершенно непредсказуемым образом. Шершень размером с меня сейчас, в живой природе не смог бы существовать, а если бы и возник — не смог бы работать своими крыльями так же, как раньше.
Я вдруг резко перестал бояться попасть под выстрел иномирового мага — невозможно было представить, чтобы он мог задеть меня столь точечным орудием. Как-то неожиданно пробудились совершенно хищные инстинкты, для которых первоначальная затея — «вызвать огонь на себя и героически помереть», выглядела каким-то недоразумением. Зачем эти глупости, когда угрозу можно взять, и разорвать на куски голыми руками?
Дай только до него добраться…
Я замельтешил на поле боя, как шаровая молния, к собственному неудовольствию, вынужденный теперь уклоняться и о того, чем меня могли угостить «изменённые». Последних вражеский телепат взял под контроль первым же делом, так что я всё гадал, куда же они подевались. Накаркал, выходит?
Огненные сгустки, копья из снега и льда, и банальный свинцовый дождь из автоматического оружия. Насколько же теперь мне было на это… плевать. Встопорщив перья, я покрыл их парализующим ядом и запустил широким веером вниз прямо в полёте, как мифическая Стимфалийская птица. Даже не оглядываясь на результаты собственной атаки, я неумолимо двигался туда, откуда меня атаковали солнечным лучом.
Я не верил в то, что иномировой маг остался на прежнем месте. Слишком это было бы хорошо, чтобы быть похожим на правду. С его способностями к телепортации, сменить позицию после атаки — дело нескольких секунд, а значит нет смысла его там ждать.
Однако моя затея заключалась в том, чтобы убедить чародея в том, что я купился и в это верю. Это должно было спровоцировать очередную атаку — но на моих условиях.
Приземлившись на оставленную врагом позицию, я сделал широкий размашистый удар крыльями, словно пытался задеть ими невидимого врага. И тут же, я взметнулся в воздух, отталкиваясь сильными лапами от земли. На том месте, где я находился секунду назад, воцарился огненный ад. Солнечный луч пронзал бетонные перегородки и стены так, словно не считал их за преграду.
И всё это навело меня на несвоевременную мысль о том, что тактика врага становится чересчур однообразна…
— Быть может, какой-нибудь артефакт? — задумалась Нора, — А у самого мага слишком узкая специализация, и знакомые боевые приёмы слишком уступают солнечному лучу, чтобы их применять?
Замечание Норы звучало столь же разумно, как и неуместно. Я бы с радостью поразмышлял обо всём этом когда-нибудь после, а сейчас даже не отвлёкся от схватки.
Прыжок на четыре метра в высоту с моей стороны был столь стремителен, словно я уподобился скачущей блохе. Возможно, даже иномировой маг оказался несколько смущён там, что я был способен на такое фортели, ибо он и не подумал сменить позицию!
Ещё не достигнув высшей точки в прыжке, я уже видел отблески искр с козырька подъезда соседнего дома, в то время как находящийся за моей спиной дом медленно оседал. Я махнул крыльями, двигаясь по поверхности воздуха, словно водомерка по водоёму. Воздух стал плотным и горячим, как свежесваренный кисель, а я сдвинулся вперёд — в сторону врага.
Течение времени замерло на месте. Я не слышал ничего — ни звуков, ни криков. Даже биение чужого сердца было неслышным, поскольку моя атака пришлась строго в промежуток между двумя ударами сердца.
Словно чтобы это скомпенсировать, моё внимание странным образом заострилось на мельчайших чёрточках и морщинках на лице врага. Он не успел испытать замешательство. Возможно, не успел даже увидеть стремительную тень, мелькнувшую в его сторону с небес.
Мы ударили одномоментно — я своими растопыренными пальцами, когти на которых были больше всего похожи на кривые клинки — и сам иномировой чародей. Возможно, он и не выбирал меня своей целью — в его глазах до самого последнего миг не отразилось осознание угрозы. Возможно, то был сам пылающий жезл, что он продолжал держать в ладони?
Теперь и не узнать.
Мои когти ощутили лёгкое сопротивление, коснувшись невидимой преграды вокруг тела иномирового мага… и вдруг проникли через неё, сквозь через прорванную простыню. В следующее мгновение мои растопыренные пальцы сомкнулись, сжимая окровавленное месиво из плоти и раскрошенных костей чужого черепа… и вдруг оказались развеяны горсткой пепла от чудовищного, всепоглощающего жара.
Мир перед моими глазами взорвался огнём, а затем сознание без перехода оказалось окружено странной, почти осязаемой пустотой. Казалось, я был там один — совсем один, в бескрайнем космосе чёрного ничто.
— Не вздумай покидать пределы своего тела! — словно сквозь вату, вдруг донеслись до меня панические увещевания Норы.
Ах ну да — лениво подумал я. Нора была такова, что и на том свете могла до меня добудиться. Чему удивляться?
— СЛЫШИШЬ? Виктор, не вздумай менять это тело! — продолжала кричать откуда-то Нора, — Мы выкарабкаемся!
— Слышу, — лениво пошевелился я, всё ещё подозревая, что мои ответные сигналы Ноосфера отсюда не услышит.
Пустота вокруг меня вдруг показалась мне не бескрайней, а вполне себе очерченной чёткими границами, за которые можно было и заглянуть. Словно тоненькой нитью, я был связан с какой-то остаточной субстанцией. Возможно, это и были ошметки моего хорошо прожаренного тела. Или развеянного на молекулы, если выражаться точнее. Мне ничего не оставалось другого, кроме как начать их собирать воедино, словно какой-то чудовищной сложности, головоломку.
Наверное, Нора сейчас хотела от меня именно это?
— И ты хочешь сказать, эта штука ещё живёт? — с откровенным сомнением произнёс Первый. Это, конечно же, не было его настоящим именем. Просто боевые магистры Дома Анион при исполнении никогда не оставляли следов, по которым недоброжелатели могли их настичь. Времени выдумывать звучные позывные, впрочем, ни у кого не нашлось.
— Шевелится, значит живёт! — звонким женским голосом сказала Третья, также скрытая маской. Второй уже не раз в прошлом шутил о том, что по порядковому номеру черёд Третьей высказываться ещё не наступил. Эта бородатая шутка всем изрядно приелась, но обычно это никого не останавливало.