Два дня в вычищенных каминах в двух комнатах топили исключительно березовыми дровами. Вот из березового угля и буду делать тушь. Хотя годится и сажа, например от льняной ткани, особенно если пропитать ткань льняным маслом. Но это будет сильно дороже.
Поэтому в большой глиняной миске у меня стоит растолченный в пыль и просеянный от комков березовый уголь. Это была отличная идея – привезти сюда кузнеца Крипа! И опять же выручают мерные стаканчики и ложки.
На паровой бане грею две части воска и одну часть оливкового масла.
На шестнадцать частей угольного порошка – четыре части крахмала. Подумала и добавила еще немного синьки. Это сделает цвет более насыщенным и глубоким. Кстати, потом можно будет попробовать делать цветные туши. Ну, когда это все прочно войдет в моду.
Все тщательно перемешиваю и растопленный воск с маслом выливаю в черный порошок. А теперь быстренько, пока не охладился воск, старательно вымешиваю тушь. Внимательно слежу, чтобы не осталось комочков. Вот, в принципе-то, и все! Тушь готова.
Достаю часть массы на чистую, смазанную маслом доску и стеклянной скалкой раскатываю в блин. Немного прилипает, но это нестрашно. Нарезаю прямоугольнички нужного размера. Часть получаются корявые. Нужно заказать удобный нож для резки. Но корявые я просто еще раз сложу в миску и чуть нагрею. Пластичность эта масса теряет не сразу.
Полюбовавшись на готовые палетки с тенями и тушью, прикрываю их холстом. Место для кисточек так и осталось пустым.
Зато нашлась работа для второго слепого мужчины, Лута. Теперь он сидит и помогает безногому Кору, которого привез вчера гвайр Бланд. Они делают кисти. И Лут сидит и шлифует деревянные палочки. Здесь нет станков, все операции – только ручками. Еще несколько дней – и можно запускать это в продажу.
До обеда у меня будет урок с леди Цирин.
А после обеда ко мне привезут знакомых кружевницы гвайры Фай. Четыре женщины и почему-то один парень. Гвайра Фай утверждает, что он сам напросился, хочет работу найти в замке. По-хорошему, с такими вопросами нужно обращаться к леди Таре. Но гвайра Фай просила побеседовать с ним. Можно и уделить время. С меня не убудет.
Вчера был первый урок вязания крючком. Ну, что я могу сказать? Руки у гвайры на месте. И то – сколько лет она ими на хлеб зарабатывала. Такое не теряется. Да, инструмент для нее непривычный, но успехи меня вдохновляют. Учится она на глазах. Все же не с нуля мы с ней начали. Очень надеюсь, что эта мастерская себя окупит.
А я решила осмотреть, наконец, ту самую башню. Ну, куда меня свекровь пыталась поселить. Леди Тара там еще тоже не бывала. Оделись потеплее: там никто не живет – соответственно, и не топят. Леди Тара несла подсвечник с тремя свечами. Окна там закрыты деревянными ставнями, открывать не будем, но посмотреть этажи нужно.
Лестница оказалась вполне удобной. Каменные ступени вырастают прямо из стены башни. Перила местами нуждаются в ремонте, но ничего неисправимого нет.
Три больших помещения, по одному на этаж, метров по сорок-пятьдесят. В каждом по два окна-бойницы. Постройка старая, но не древняя. Похоже, начали строить еще до войны, в хорошие годы. А потом стало не до нее. Наверху сделана смотровая площадка. Тут можно будет иногда загорать. Ну, не принято здесь, я знаю, но не подхватывать же мне из-за моды рахит.
Классический пример в моем мире – Борджиа. Уж на что богачи и элита-элита, а рахитом болели как миленькие. Одной из причин ранней смерти Лукреции считают рахит. С ума сойти! Правильно, солнце она годами не видела, не дай бог кожа загорит! Одежда ее закрывала с ног до головы, лицо дамы тогда прятали от света. Ну, и что получили?
По башне гуляют сквозняки.
Все целое, мебели практически нет. Только в комнате на втором этаже стоит кровать, стол и два стула. Я так понимаю, сюда меня и хотели поселить. Прелестно!
Ну, вполне можно разбить помещение на две части. И нужно стеклить окна и обживать башню. На первом этаже сделать мастерскую для кружевниц. А часть комнаты выделить под спальню им же. На третьем в одной половине можно сделать жилье для леди Фай и ее ребенка, а во второй части поселить учителя.
На втором этаже нужно делать школу. Куда деваться-то? Полон замок детей. Конечно, институт я тут не организую, но хоть по минимуму, грамоту и зачатки математики. А там уж видно будет, кто из детей захочет учиться, кто нет.
Поделилась мыслями с леди Тарой. Она все одобрила, кроме школы. Ну, точнее – про школу просто промолчала. Явно мысль для нее кажется несколько странной. Договорились, что летом вызовет мастера-строителя, из тех, кто работают бригадами. И посчитает, сколько на что уйдет, осилим ли мы такой ремонт с остеклением. Печи можно будет ставить в перегородку. Так, чтобы одна была на две комнаты.
Приехали девушки-швеи. И с ними на телеге молодой крепкий парень. Лет двадцати пяти, не больше. Городской, по одежке видно. Или торговец из небогатых, или рыбак. Но скорее торговец. Лицо бритое. Рыбаки обычно бороду носят.
Все начали кланяться, но я поманила парня за собой, а девушкам скомандовала идти на кухню. Туда придет леди Росса и будет с ними разбираться.
Парня привела в кабинет. Не буду я на улице разговаривать. В башне, пока бродили, совсем промерзла. Пришлось позвать Фицу. Пусть присутствует.
– Ну, как тебя зовут?
– Симон я, ваша светлость.
– И что ты хотел, Симон?
– В городе слухи ходят, ваша светлость, что вы много меняете в замке, людей нанимаете. Я вот и подумал: может, и мне работка сыщется?
– Да мне хватает людей.
Но, с другой стороны, раз уж он здесь, нужно хоть спросить, что умеет. Не сейчас, так, может, потом понадобится…
– А что ты умеешь, Симон?
– Да что надо, ваша светлость. Ну, могу в Грижск ездить за покупками. Могу читать и писать, считаю быстро. Кое-что и руками могу. Немного плотничать умею.
– Считаешь быстро? Ну, это хорошо, но мне бы желательно семейного.
На колени кинулся!
– Ваша светлость, я женюсь хоть завтра, только работу с жильем дайте! Я на все вам пригожусь! Возьмите!
– Встань! Да встань ты, кому говорю! Неужели так работа нужна, что жениться готов? Да говори уже, не мнись!
Заговорил, и тут я поняла, что есть везение на этом свете! Вот точно – есть!
Родители у него лавочники, из бедных. Только-только на еду себе добывают. Он помогал в лавке с детства. А как подрос, в соседку влюбился. Такая же лавочка бедная, конкуренты родительские. И так они друг на друга уже три года смотрят. Родители и там, и там даже говорить о женитьбе не хотят. Его родители не велят бесприданницу в дом вводить.
О как! Местные Монтекки и Капулетти! Какие, однако, страсти-то!
– А невеста что?
– Так любит меня, ваша светлость, плачет. Она тоже в лавке у родителей работает, только вот годы-то идут, а родители только работницу в ней видят.
– Ну, за три года-то могли уже найти работу на стороне?
– Я и нашел один раз, и устроился хорошо. Думал, поработаю пару-тройку лет и скоплю на хижину. Да и заберу Лиру. Но родитель мой к купцу этому пришел и скандал устроил, мол, вышел из воли родительской. Ну, гвайр меня и уволил в тот же день. А ведь я работаю на семью, а платить-то мне никто не платит. Я уже думал-думал, может, в другой город нам податься, да Лира боится, что пропадем. Денег-то даже на дорогу нет.
– Ну, неужели совсем ничего не зарабатывают родители?
– Ну, не голодают, да и копейка у отца есть. Я же вижу, сколько чего продается. Но ведь если я женюсь, мне жену кормить нужно будет. А им – работника нанимать.
– Эк вам повезло-то с родителями! А не боишься без родительского благословения?
– Я, ваша светлость, ничего уже не боюсь. Больно папенька давит меня.
– А Лира твоя? Не побоится?
– А она вон сбежала из дома.
– Это как?
– Ну, вон в швеи пошла наниматься. Боится, что старой девой останется. Каждой женщине и семью хочется, и детей. А если вы меня возьмете, хоть кем, мы с ней накопим на домик-то…
– Чем родители торговали?
– Тканями и готовой одежей.
– Скажи-ка мне, Симон, а если покупатели богатые будут? Дворяне с капризами? Сумеешь поладить и обслужить?
– Ваша светлость, бывали и у нас дворяне. Не из богатых, конечно… Ну так у них капризов и запросов еще больше. Денег-то нет, а ведь одеться-то хочется получше. Так что всяких я повидал покупателей.
– Есть у меня место для вас. Там и квартирка на втором этаже небольшая. Сейчас иди, вези свою Лиру, и поедем смотреть.
– Так здесь Лира-то, ваша светлость. Говорю же, приехала в швеи наниматься. А то ведь ей уже двадцать лет, а все не замужем. Соседки старой девой кличут да насмехаются, а родителям ее и горя мало. Вот мы на двоих и решили подальше от города пристроиться.
В поездку с собой я, кроме леди Тары, пригласила мэра. Мэр Саймон не сразу понял, чего я добиваюсь. А потом растерялся. Графиня, едущая сватать швею и мелкого лавочника, не укладывалась в его картину мира. Ну, пусть думает, что это каприз бабский. Мне главное, чтобы он переговоры с родителями вел.
Какой-то особенной беседы и не было. Поняв, что свататься к ним приехал сам мэр города гвайр Саймон, а в карете дожидается их решения графиня, родители только кивали на все слова мэра, как китайские болванчики.
Да, район не слишком богатый, и лавчонки выглядят достаточно жалко. Но это совсем не повод загубить две молодые жизни. Особенно мне не приглянулся отец Лиры. Возможно, я предвзята. Но выглядел он не так и бедно, на фоне серой и невзрачной матери. И на пальце у него кольцо с камнем. Не медяшка – золото.
Не так уж он и бедствует, раз может такое носить. Да и жилеточка, вон, бархатная, с меховой опушкой. И не очень заношенная. Нет, дочь и жену в холстину одевать, а самому модничать?!
Я старалась не слишком высовываться из окошка кареты. В щелку подглядывала. Но, кажется, папенька заметил отодвинутую шторку. Во всяком случае, кивать, соглашаясь на все, начал еще энергичнее.