А вот барон Редж ухаживать не пытался, но и глаз с нее не сводил. И хотя от его замка путь был почти два дня, но, уехав, через три-четыре дня он неизменно возвращался.
Информацию о нем от леди Мальды я получила самую исчерпывающую. Не бедствует, но и не слишком богат. Есть хорошие пахотные земли, небольшой лес и две реки. Славится поместье садами. Яблоки и груши у них лучшие в герцогстве, а то и в королевстве. Вдовец.
Жена умерла родами четыре года назад. Воспитывает дочку. Родня жены пыталась было забрать малышку Цинию, но он не позволил. Хоть и разрешил навещать, как соскучатся. Дочку балует и любит. Даже, говорят, учителя ей нанял, хотя она еще и крошка. И жену любил, после смерти ее долго горевал.
Прихрамывает потому, что ранили на войне в ногу. Раньше хромал еще сильнее, ходил с палкой и на лошади не мог сидеть. Потому и выжил, что последние два года войны дома был. А сейчас вот расходился понемногу, на коне уже сам сидит. Мужчина он крепкий, лет ему – тридцать два от крещения.
– В гостях? Ой, леди Катрин, в гостях у него мы с мужем очень давно были, на свадьбе его. Это еще до войны. Он тогда совсем молоденький был, даже еще не барон, а баронет, да и жена – девочка. Родители их так порешили. Только-только пятнадцать ей исполнилось. Говорят, что они и жить-то начали, когда он раненый вернулся. Ну, врать не буду, свечку не держала. Но жену берег и любил. Это я сама видела.
Он, как отлежался, мне письмо от мужа привез и немного денег. И потом они с баронессой приезжали еще два раза. Гостинцы привозили девочкам и подарки, а мне яблоки и груши из своих садов – аж две корзины! И овощей прислали зимой целую подводу. Не эти бы овощи – могли бы и не выжить мы. Совсем тогда худой год был. Так выручили – не передать. Человек он хороший, слуги его почитают.
Сватали его, как не сватать-то! После войны женихов не много осталось. Но не захотел мачеху для Цинии. Сказал: нет наследника – и не нужно, все земли ей оставит. А что он на нашу леди заглядывается, так это не только я заметила, а даже медведище мой. Но вы не торопитесь, леди Катрин. Пусть присмотрятся получше друг к другу!
Я и не торопилась…
За день до отъезда баронесса Ирус поманила меня пальцем, как-то таинственно улыбаясь, и повела на верхний этаж замка. Комнаты там были маленькие – спальни лакеев, горничных, поваров и прочей обслуги. Некоторые из них и вовсе стояли пустые. Вот в такую пустую комнату меня и завела баронесса.
Из мебели здесь была только кровать без белья и без матраса и довольно большой стол у самого окна. В стекла било яркое солнце, поэтому я не сразу поняла, что на столе что-то есть.
– Смотрите, леди Катрин, чем меня муж побаловал!
Что-то вроде стеклянной теплички, где под колпаком стояли четыре глиняных горшка с крошечными зелеными ростками.
– Это, леди Катрин, знаменитая королевская резия.
– Резия?
– А вы что, никогда не пробовали?
– Нет, леди Мальда. Даже и не помню, чтобы при мне упоминали такое…
– Кустик это, небольшой, ниже колена. Листья резные, плотные и цветет красиво, что-то вроде очень мелких роз. Цветет долго, и аромат у него просто сказочный! И неприхотливый кустик-то! А вот осенью на нем будут ягоды. Мелкие и несъедобные, одни косточки. Только если ягодки высушить, растереть в порошок и в тесто добавить – вкуснее и не придумаешь! В варенье кладут для аромата, в чай добавляют. Очень дорогая пряность-то, но садовник герцогский говорил, что главное – первый год уберечь. Я уж специально заезжала к нему, интересовалась. Пришлось пообещать через год семенами поделиться! А потом он сам по себе растет. Вот я и надумала отблагодарить вас! Только вот беспокоюсь, как вы довезете-то? Без света неделю везти – погибнет. Придется возиться с ним, следить, чтобы не померз в дороге, да и света ему хоть немного нужно. Так-то просто его и не достать – растет он в королевских садах, но там ему холодновато, урожай дает маленький. А главное, семян всхожих очень мало. Уж как муж достал, так и не сказал! Сколько я ни спрашивала, отшучивается! Всего четырнадцать семечек и привез. Уж как я тряслась над ними, а все равно два и не взошло. Вот я и хочу вас побаловать такой редкостью!
Благодарила я от души. Новое редкое растение, да еще с хорошим ароматом! Если приживется, можно на ликеры пустить или на духи. Там видно будет. Выспросила максимально точные инструкции по уходу. Как поливать, как удобрять, солнце или тень любит. Как в зиму сохранить – очень важно. Ну, и прочее, что смогла разузнать леди Мальда. У нее ведь тоже был первый опыт выращивания.
Собирала в дорогу нас леди Ирус так, будто мы ехали в голодные края! Чуть не полкареты было забито корзинами с пирогами, горшочками с вареньем, огромным окороком и мешочками с разными печеньями. И большая корзина потрясающе вкусных груш из имения барона Реджа. Нужно будет выпросить себе несколько таких деревьев. Наверняка он периодически обновляет сад. Так что нужно побеседовать и купить саженцев для себя. Почти весна, а груши не размякли, не стали картофельными и безвкусными. Отличный сорт долгого хранения!
Мы бы остались и подольше, но совсем скоро начнется весенняя распутица. Ехать будет трудно, мы и так прогостили почти три недели.
Надо сказать, что эти дни были потрачены с большой пользой!
Во-первых, Ровена явно заинтересовалась бароном Реджем. Что-то решать, разумеется, было еще рано, но барона с дочерью я пригласила летом погостить у нас в замке. Барон повеселел на глазах и разулыбался. Так и улыбался последние дни до нашего отъезда.
На танцевальной прощальной вечеринке дважды приглашал Ровену, и она не отказывалась, только мило розовела. Даже осмелился поцеловать ей руку при прощании. Посмотрим и на малышку, и на отца повнимательнее. Кто знает, может, придется писать Марку и спрашивать разрешения на брак.
Во-вторых, я избавилась от головной боли в лице леди Калии. Она оставалась гостить в замке у Ирусов, и не просто гостить. Дворянин без титула, вдовец без детей, старше ее на одиннадцать лет, лорд Пахмус, обратился к баронессе с просьбой помочь ему составить счастье с такой веселой и разговорчивой дамой.
Владел он двумя небольшими селами, не голодал и не имел долгов. Леди Калия при разговоре со мной и баронессой со слезами на глазах просила отпустить ее с должности. Она далеко не красавица, ей уже сильно за тридцать. Да еще и бесприданница. Такой шанс у нее – один раз в жизни!
– Ах, леди Катрин, понимаю, что я виновата перед вами, что не выполняю договорных обязательств! Но прошу, прошу вас! Другого шанса на замужество у меня не будет никогда!
Я благословила, перекрестилась, оставила рыдающей от счастья леди кошелек со ста салемами и попросила практичную баронессу помочь собрать ей на эти деньги небольшое приданое.
Скажу честно: когда вышла из дверей малой гостиной, где мы беседовали, сама чуть не прослезилась от радости. Ну, куда бы я ее дела? А трещала она бесконечно! Этот момент, пожалуй, стоит запомнить, как один из случаев редкостного везения! Но, безусловно, нужно будет искать человека на ее место. Я и так слишком пренебрегаю местными порядками.
В-третьих, баронесса нашла мне замечательную даму на должность фрейлины. Глядя однажды на молитвенно сложенные руки леди Вирон, она тихо сказала:
– Леди Катрин, вам бы фрейлину поживее, посообразительнее.
Жаловаться мне было неловко, но постные замечания леди Вирон и бесконечное бормотание молитв меня уже напрягали. Так что сперва домой, а потом просто откуплюсь от леди деньгами. Пусть едет в свой монастырь.
И тогда баронесса познакомила меня с одной почтенной вдовой, леди Жамэ. Дама обладала целым перечнем достоинств. Она была вдова и ей перевалило за сорок, так что замужество не грозило. Она не собиралась в монастырь, хоть и была набожна, но без излишеств. Не слишком болтлива, с чувством юмора, бездетная. И у нее было прекрасное настроение почти всегда.
А главное, что она хоть и дворянка, но настолько стеснена в финансах, что вынуждена зарабатывать себе на жизнь ткачеством. Она делала великолепные шерстяные одеяла, легкие и пушистые. Тем и жила, не скитаясь по соседям и не одалживаясь. Когда-то ее муж промотал свои земли так, что после его смерти ей достался крошечный домик в селе.
Я даже согласна была нанять телегу для двух ее ткацких станков. На второй станок она всегда нанимала мастерицу, тем и жила. Да, очень скромно, почти как селянка. Но имела одно нарядное платье для выхода в свет, поддерживала отношения с баронессой, как со старинной подругой, и в целом была довольна жизнью.
Идти во фрейлины она рискнула не сразу. Привыкла жить сама по себе. Пришлось соблазнять ее рассказами о мастерских Ровены и даже показать кружевные чехлы, которые мы привезли в подарок баронессе и ее дочери, о ткацком производстве шерстяных изделий и о воротниках шибори. Ими, как и кружевами, леди Жамэ искренне восхищалась.
Поладили на том, что, если ей не понравится, я оплачу ей обратную дорогу и выделю не меньше четырех солдат для охраны. Домик она продавать не стала, но пустила туда пожить молодую семью, чтобы не ветшал. Леди Мальда поклялась ей, что не реже раза в месяц будет отправлять человека посмотреть, что там и как. На меня дама произвела самое благоприятное впечатление. Очень разумная и практичная особа.
Расцеловавшись с баронессой и Мириной, пообещав, что на свадьбу приедем обязательно, даже слегка всплакнув, мы загрузились в кареты и отправились домой.
Барон, как и в прошлый раз, провожал нас до границы моего графства, хоть охраны у меня и было достаточно, и наотрез отказался принять хоть монетку за помощь.
Всю дорогу я суетилась над горшком с резией. На ночь упаковывала под крышку, ставила в короб с опилками и засыпала сверху. Боялась, что, когда ночью остынет печка в кибитке, кустики померзнут. Утром откапывала и ставила на столик в нашем разъездном домике так, чтобы на эти три кустика падало максимальное количество света. И в течение дня несколько раз сдвигала его вслед за лучами солнца.