[383]. После этого Гдов в течение 3 лет находился в руках шведов и только после заключения Столбовского мира в 1617 г. был возвращен Москве вместе с Новгородом и некоторыми другими русскими городами (Старой Руссой, Порховом, Ладогой); «отдали Немцы Гдов государю», — извещает летопись[384].
Естественно, что в результате перехода Гдова из рук в руки и его неоднократных штурмов, сопровождавшихся пушечными обстрелами, гдовские укрепления не могли остаться неповрежденными. Действительно, даже в октябре 1631 г. гдовский воевода сообщал царю, что в Гдове «город… стена каменная в воинские годы из наряду от немецких людей во многих местех розбит, и башни збиты»[385].
Источники 1636–1639 гг. позволяют установить, что в 1613–1614 гг. шведы сделали проломы около Костерского раската, в Псковских воротах, у Тайницкой и Петелинской башен. Из наряда большая брешь была пробита и в самой Петелинской башне[386]. Вероятно, одновременно гдовским укреплениям были нанесены тогда и другие повреждения, не нашедшие отражения в документах. Кроме того, после шведской оккупации Гдов потерял и большую часть артиллерии; в 1627 г. в нем было наряду в 4 раза меньше, чем в конце XVI в. (табл. 2), при этом большая часть его была оставлена неприятелем «вместо государева» и не годилась к употреблению[387].
Следовательно, в начале XVII в. Гдовский кремль потребовал не только дополнительного вооружения, но и больших восстановительных работ. Начало им было положено, по-видимому, вскоре после 1617 г.; во всяком случае, в 1623 г. была заделана деревом пробоина в Петелинской башне[388]. Впоследствии, когда московское правительство, готовясь к войне с Польшей (началась в 1632 г.), приводило в оборонительное состояние укрепления городов, находившихся под угрозой нападения[389], подобные работы были осуществлены, вероятно, и на других участках. Одновременно увеличился состав гдовской артиллерии; к 1631 г. в ней насчитывалось уже 33 орудия (табл. 3)[390].
Большая их часть размещалась над воротами и в башнях соответственно значимости последних в обороне кремля (табл. 4), а меньшая (7 пищалей и 1 тюфяк «старого наряду»), оставшаяся «после немецких людей», — в казне вместе с «пульками железными», ядрами «вогненными», порохом, свинцом и другим военным имуществом[391].
Впрочем, если с пополнением Гдовского кремля артиллерией его боевая мощь в какой-то степени возродилась, то восстановительные работы не повлияли на общее состояние его каменных стен и башен; в октябре 1631 г. воевода Воин Новокщенов извещал царя, что деревянные стены, поставленные в Гдове на «проломные места», сгнили и развалились и что каменная стена на тех участках, где под нее были подведены подкопы, «валится розно»[392]. В связи с этим в декабре 1631 г. последовало царское распоряжение о составлении сметы на исправление гдовских укреплении[393], а в сентябре следующего года были отпущены на это и некоторые средства[394]. Однако деньги неожиданно пропали[395] и вплоть до середины XVII в. существенных восстановительных работ по гдовским стенам и башням не проводилось[396].
Серьезное внимание кремлю Гдова было уделено только в начале второй половины XVII в.; в росписном списке 1660 г. упоминается об отписках в Москву, одна из которых была «о городовом деле, как делан город Гдов вново деревом при воеводе при Степане Парфеньевиче Елагине»[397]. Эти работы производились в связи с войной, начавшейся со Швецией в 1656 г. Они относились к 1653–1656 гг., так как гдовским воеводой С. П. Елагин был именно в эти годы[398]. По-видимому, тогда же кремль пополнился и артиллерией; во всяком случае, в начале второй половины XVII в. пушек, пищалей и тюфяков на его воротах и башнях было несколько больше, нежели в 1631 г. (табл. 5)[399]. Однако если в результате увеличения состава городовой артиллерии обороноспособность кремля в Гдове в какой-то степени и возродилась, то его первоначальные стены и башни, заделанные «вново деревом», остались по существу прежними. Как и в начале XVII в., на проломы и пробоины в их каменной кладке были наложены деревянные заплаты, изменившие их архитектурный облик, но не оказавшие существенного влияния на их конструктивное и техническое состояние; это были только спешные аварийные работы, обусловленные приближением военных действий.
После войны, закончившейся в 1658 г., когда в Валиесаре было заключено трехлетнее перемирие, скрепленное в 1661 г. Кардисским миром, состояние гдовских укреплений также не улучшилось. К этому времени Гдовский кремль, безрезультатно осаждавшийся в сентябре 1657 г. восьмитысячным войском Магнуса Делагарди, которое, приблизившись к нему «с нарядом полковым и домовым», потерпело под его стенами полное поражение[400], — оказался разрушенным еще более. От артиллерийских обстрелов и приступов «жестоких» он получил много новых пробоин и других повреждений. Поэтому, принимая город в марте 1678 г., стольник Михаил Борисович Челищев и вынужден был отметить, что «в немецкие приходы город Гдов розбит, и крепостей никаких нет», а «пробитые башни, и по стене на пряслех, и на захабех проломы», которые раньше «были внов поделаны деревом», снова пришли в негодность, так как «то деревянное дело огнило и осыпалось»[401].
Положение осталось прежним и впоследствии — на исходе XVII в.; годовая смета 1698 г. показывает, что и тогда кремль Гдова был не в лучшем состоянии[402].
Одновременно с ветшанием гдовских укреплений приходил в упадок и гдовский городовой наряд. Его состав, остававшийся почти неизменным в 1668–1683 гг.[403], через 15 лет резко изменился (табл. 6); в 1698 г. из 16 пищалей, размещавшихся на «городе» до пожара 1686 г., только 8 оставались на месте. Из остальных же три были без колес («в пожар сгорели») и находились не на Псковских воротах, как раньше, а на стене, две отсутствовали вовсе[404], две вместе с хвостушами и тюфяками были перенесены в казну как непригодные (одна расплавилась, другая переломилась) и одна, стоявшая на Тайницкой башне, валялась без станка на земле[405].
Таким образом, сокращение состава гдовской артиллерии и ее упадок свидетельствуют, что к концу XVII в. Гдовский кремль утратил свое военное значение и не играл уже никакой роли в обороне Русского государства. Приведенные же данные о его постепенном разрушении и позднейших чинках, производившихся только деревом, но не камнем, убеждают нас в том, что каменные укрепления Гдова, пережив все невзгоды, просуществовали вплоть до начала XVIII в. без каких-либо дополнений и существенных изменений.
Правда, во время кратковременного пребывания в Гдове в 1781 г. Екатерина II высказала желание восстановить старую гдовскую крепость[406], но сумма в 30 тыс. рублей, необходимая для этого, оказалась слишком большой, и положение осталось прежним Больше того, вскоре оно еще ухудшилось, так как в 1815 г. отличительной особенностью Гдовского кремля была уже «большая древность и большая ветхость»[407], а в середине XIX в. от его стен и башен оставались «одни только развалины»[408]. В начале XX в. эти «развалины», «вследствие добывания из них камней посредством разлома»[409], представляли собой одни «руины»[410]. Сейчас же от Гдовского кремля осталось еще меньше[411].
III. Сохранившиеся стены кремля и их кладка
Гдовский кремль расположен на невысоком холме левого берега р. Гдовки в 3 км от восточной оконечности Чудского озера. С северо-востока к этому холму примыкает небольшая низина, ограничиваемая рекой; с юго-восточной стороны находится заплывший ров (рис. 1); с юго-запада, где склон холма несколько круче, у его подошвы протекает ручей Старица[412]