– Что же я творю?
Валентина еще ближе тянется к нему.
– Что такое? Я вам не нравлюсь?
– Валентина, пожалуйста, прости меня, – испугавшись не столько ее, сколько самого себя, бормочет Эльпиди. – Я чуть не совершил ужасную ошибку. Ужасную… Ужасную…
Он вслух повторяет это слово раз за разом и, поглощенный своими мыслями, будто разговаривает сам с собой. Затем несколько секунд что-то бормочет, раскачиваясь вперед-назад, и наконец в последний раз приближается к Валентине, хватая ее за руки.
– Прости!
После чего, словно вор, застигнутый на месте преступления, выбегает из дома в сумрак ночи.
Вернувшись в дом, Кьяра замечает у камина одиноко сидящую Валентину. На ее щеках полосы от слез.
– Что случилось?
Валентина молчит.
– Я видела сейчас Эльпиди в дверях. Не знаешь, куда он собрался? Мне нужно с ним поговорить…
Валентина вытирает ладонями слезы.
Кьяра подходит к столу, наливает из графина стакан воды и протягивает Валентине:
– Держи.
Валентина задумчиво берет стакан, со всей силы сжимает его в ладонях. Кьяра садится рядом.
– Никогда не думала, что скажу это, но мне жаль, что у тебя с ним так вышло.
– В смысле «так вышло»?
– Ты ведь его любишь, да?
Валентину пронизывает холод. Наконец, будто надолго задержав дыхание, она выдыхает и кивает.
– Вы поцеловались?
Валентина качает головой:
– Почти. А потом он сказал, что чуть не совершил ужасную ошибку, извинился и ушел.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как-как, униженной!
– Почему?
– Я влюблена в него с восьмого класса. Раньше не осмеливалась сделать первый шаг, а теперь, когда решилась, он сбежал.
– Прости, но… такая девушка, как ты, – и влюбилась в него?
– А со мной что не так?
– Не обижайся! Просто он не сидит в соцсетях, не в курсе последних трендов… Короче, вы слишком разные. Я думала, он вообще не твой типаж.
– Наверное, поэтому я и влюбилась.
– Да может, ты его и не любишь на самом деле…
– Что ты имеешь в виду?
– Он обходительный, умный, харизматичный. Наверное, ты восхищаешься им как учителем, но совсем не влюблена в самого Роберто Эльпиди.
– Сейчас я чувствую только, что мне плохо. И у меня в голове туман, я не могу толком понять, о чем ты.
– Мы с тобой разные, но должна признать: несмотря на все, что мы друг другу наговорили несколько дней назад, ты помогла мне многое понять о себе самой.
– Правда?
– Честно говоря, я думала, что ты типичная пластиковая кукла, полная дура, беспросветная пустышка. Мне казалось, ты делаешь все напоказ, и в этом никогда не бывает ничего от тебя лично.
– Обожаю конструктивную критику…
– Вот видишь? – усмехается Кьяра. – Я была уверена, что ты и шутить-то не умеешь. А на деле ты оказалась гораздо умнее, чем я считала. Твои слова заставили меня задуматься над моим отношением к жизни и к людям. Благодаря тебе я поняла, что много о себе воображала. Я была уверена, что делаю все как надо, а те, кто считает иначе, глубоко заблуждаются и ничего не понимают в жизни. Как же я ошибалась! Я думала в одиночку спасти весь мир. Точнее, решила, что одна я права, а все остальные – нет. Ты помогла мне понять, что если я продолжу в том же духе, то не только никого не спасу, но и вскоре сама останусь в одиночестве. А самое главное, и себе самой не помогу. А я-то, по правде говоря, пыталась защитить от бед и несчастий себя, а не кого-то еще. Без тебя я бы до этого никогда не додумалась.
– Ушам своим поверить не могу… – Валентина округляет глаза.
– Если я отсюда вынесу всего лишь один урок, то он будет такой: слишком жесткие ветки под тяжестью снега ломаются, а гибкие – нет, потому что могут вовремя согнуться, сбросить снег и уже налегке принять прежнюю форму.
– Похоже на слова дедушки Эльпиди.
– Кого?
– Никого, забей. По правде говоря, я тоже многое вынесла из того нашего… разговора.
– Ну-ка?
– Во-первых: не такая уж ты и стерва, как я думала.
– Ну, спасибо…
– Не за что. Во-вторых: в целом с тобой даже можно нормально общаться.
– Вот это да… А в-третьих?
– Мы обе понятия не имеем, что на самом деле правильно, а что нет. Поэтому, если захочешь, мы могли бы вместе заняться поиском ответа. Все-таки одна голова хорошо, а две – лучше.
– По-моему, отличная идея, – соглашается Кьяра, подсаживаясь к Валентине и обнимая ее от всего сердца.
– Хочешь, дам тебе несколько советов насчет шмоток, раз уж на то пошло? Если подобрать подходящий аутфит, ты могла бы выглядеть очень даже секси…
– Я подумаю, ладно? – озадаченно отвечает Кьяра.
Глава 23
Учитель собирает всех в гостиной. Ночь выдалась беспокойная. Выяснилось, что Марта спала в каморке Эльпиди, тогда как он, судя по всему, ушел ночевать в пастушью хижину в долине. Остальные разделились на две группы: пока одна из них во главе с Анитой сидела в гостиной, вторая под предводительством Паолы поднялась наверх, чтобы не оставлять скандалисток без присмотра и держать их подальше друг от друга.
Нос Филиппо пошел на поправку – он оказался не сломан, видна только легкая ссадина. При виде крови Филиппо устроил настоящую трагедию на пустом месте. А вот очки действительно пострадали, и их пришлось кое-как склеить скотчем. Теперь Филиппо выглядит совершенно нелепо.
Утром Эльпиди, как всегда, принес из пастушьей хижины молоко, сыр и печенье, но аппетита ни у кого нет. Эльпиди вымотан. Измученный, он еле стоит на ногах. Судя по синякам под глазами, ночью он так и не заснул.
– Поешьте, пожалуйста. После завтрака собираем вещи и возвращаемся домой.
– Ну наконец-то! – ликует Сильвия. – Увижусь с Энрико!
– События сегодняшней ночи показали, что эксперимент «Познавательные ньокки» провалился. Поэтому я принял решение завершить его досрочно.
Андреа, Педро и Роберта тоже воспринимают новость с воодушевлением. Но тут поднимается Кьяра:
– Вы не правы. Никакой это не провал. Благодаря вам мы все переосмыслили собственные убеждения. Конечно, случались и неприятные инциденты, но только потому, что обнаруживались те стороны наших жизней, о которых мы и не подозревали. Но именно это и помогло нам увидеть самих себя в новом свете.
– Я запутал вас, а вы потерялись, чего и следовало ожидать. Вот и все, – качает головой Эльпиди.
– Чтобы найти себя, нужно сначала потеряться. Разве не этому вы нас тут учили?
– Да, что верно, то верно.
– Хотя почти никто этого не осознал, но поездка дала нам очень много, – не собираясь сдаваться, продолжает Кьяра. – Даже вам.
– Я бы так не сказал, – вздыхает учитель. – Больше всего мне стыдно за свое поведение.
– В каком плане? – хмурится Ренцо.
– Я хочу быть с вами предельно откровенным, – Эльпиди бросает взгляд на Валентину. – Вчера вечером, пока вы все ругались снаружи, мы с Валентиной остались здесь одни… и чуть не поцеловались.
– Ах, все вы, взрослые, одинаковые! – подскакивает Паола.
– Он сказал «чуть не»! – вмешивается Валентина. – Если хочешь знать, как все было на самом деле, то это я полезла целоваться, а Эльпиди не захотел, извинился и ушел. Поэтому ничего такого не произошло.
Объяснения Валентины не успокаивают Эльпиди:
– Нет, Валентина, мне самому хотелось поцеловать тебя. И этого достаточно, чтобы я почувствовал себя виноватым.
– Вы-то как раз вели себя со мной даже более чем учтиво…
Слова Валентины остаются незамеченными, зато признание Эльпиди вызывает у учеников бурю негодования. Часть из них, во главе с Паолой, возмущенно обвиняют учителя в том, что он сам соблазнил девушку. А те, кем руководят Анита с Валентиной, уверены, что случившееся никакого значения не имеет. Все опять разгорячились (возможно, еще из-за того, что Анита и Паола оказались по разные стороны баррикад), дело опять едва не доходит до драки.
– Хватит, прошу вас! – учитель выглядит подавленным. – Я сам во всем виноват. Не нужно было оставаться с Валентиной наедине. Я согласен взять на себя всю ответственность. Но сейчас, пожалуйста, перестаньте ссориться. Мне становится еще хуже.
– Но вы же вообще ничего не сделали! – протестует Валентина.
– Это неправда, – прерывает всех Филиппо.
В своих нелепых очках, обмотанных скотчем, он подходит к изможденному учителю. Тот сидит, уставившись в пол. Возле самого хилого из своих учеников Эльпиди выглядит словно гном рядом с великаном или обвиняемый перед судьей в ожидании приговора.
– На самом деле я должен поблагодарить вас, профессоре.
Эльпиди поднимает голову и недоверчиво смотрит на Филиппо.
– Поблагодарить меня? За что?
– Не окажись я здесь, я бы никогда не спас жизнь Роберте. И никогда не узнал бы, что тоже могу быть храбрым. Не случись этого, я и дальше позволял бы другим вытирать о меня ноги. А может, сошел бы с ума вслед за Ницше. Моя жизнь была бы пустой и никчемной, как раньше. Но после такого опыта я смогу уверенней двигаться навстречу будущему, и все это только благодаря вам. Наверное, прежде чем сойти с ума, Ницше прошептал лошади на ухо что-то вроде: «Крепись и доверься своему сердцу – только на него нам и приходится рассчитывать».
Взгляд Эльпиди загорается. Слова Филиппо прозвучали для него словно глухой отзвук дедушкиных слов: любовь, дружба и сочувствие – наши единственные сокровища в этом мире.
– Ты услышал дыхание земли…
– Что?
– Да, точно! – соглашается Валентина, вспоминая, что рассказывал учитель накануне вечером. – Вот в чем смысл истории про Ницше и лошадь: не существует одного ответа на вопрос…
– На какой вопрос? – недоумевает Паола. – Какого ответа?
Эльпиди отвечает за Валентину:
– На вопрос «Что сказал Ницше лошади, прежде чем сошел с ума?». Молодец, Валентина, ты первая догадалась. Забавно, что при этом ты никогда не участвовала в тех мероприятиях, которые я предлагал.
– Можно все-таки узнать, о чем речь? – не выдерживает Сильвия.