я карта.
Аннабет триумфально ею помахала.
— Международная кредитка на крайний случай.
Перси вытаращился на девушку.
— Как ты… Нет. Не важно, я не хочу этого знать. Просто оставайся такой же удивительной.
Газировка их освежила, но было по-прежнему очень жарко, и к тому времени, как полубоги добрели до Тибра, они порядком устали. Вдоль берега реки протянулась каменная набережная, обрамленная хаотически расположенными складами, жилыми домами, магазинчиками и кафе.
Сам Тибр раскинулся широко, тек неторопливо, а его воды цветом напоминали жженый сахар. Над берегами склонилось несколько высоких кипарисов. Ближайший мост, построенный из железных балок, выглядел новым, но совсем рядом с ним стоял ряд потрескавшихся каменных арок, обрывавшийся на середине реки, — вполне возможно, эти руины остались тут еще со времен Цезаря.
— Здесь, — Аннабет указала на старый каменный мост. — Он обозначен на карте. Но что мы будем делать дальше?
Перси порадовался, что девушка сказала «мы», потому что не хотел с ней расставаться. Вообще-то, он сомневался, что сумеет это сделать, когда придет время. В памяти всплыли слова Геи: «Умрешь ли ты один?»
Он смотрел на реку, гадая, как им вызвать бога реки Тиберина. Прыгать в воду страшно не хотелось: Тибр казался таким же грязным, как пролив Ист-Ривер в Нью-Йорке, в котором он слишком часто сталкивался с ворчливыми речными дэхами.
Юноша указал на ближайшее кафе со столиками под открытым небом.
— Уже почти время обеда. Как насчет еще раз опробовать нашу кредитку?
Несмотря на то, что только-только пробило полдень, в кафе оказалось полно народу. Они выбрали столик поближе к реке, и к ним поспешил официант. Выглядел он несколько удивленным, особенно когда ребята сказали, что хотят пообедать.
— Американцы? — спросил он со страдальческой улыбкой.
— Да, — подтвердила Аннабет.
— Я бы с удовольствием съел пиццы, — добавил Перси.
У официанта сделался такой вид, будто он пытается проглотить евроцентовую монету.
— Конечно, синьор. И, позвольте, я угадаю: «кока-колы»? Со льдом?
— Потрясающе! — сказал Перси. Он не понял, почему у парня такой кислый вид, можно подумать, Перси попросил синюю «колу».
Аннабет заказала панини и какой-то газированный напиток. Когда официант отошел, она улыбнулась Перси.
— Думаю, итальянцы днем едят гораздо позже. Они не кладут лед в напитки, а пиццу делают только для туристов.
— Хм, — пожал плечами Перси. — Лучшая итальянская еда, а сами они ее не едят?
— Я бы не стала говорить этого официанту.
Они взялись за руки. Перси был доволен уже тем, что просто смотрит на Аннабет, освещенную солнцем. От ее волос исходило такое красивое теплое сияние, а глаза цвета неба и гальки казались то карими, то синими.
Перси подумал, не рассказать ли ей про свой сон о том, как Гея разрушает Лагерь полукровок, и решил, что не стоит. У нее и так хватает забот, не говоря уже о том, с чем ей вскоре предстоит столкнуться.
Но это натолкнуло его на мысль… что случилось бы, если бы они не распугали пиратов Хрисаора? Перси и Аннабет заковали бы в цепи и доставили к прислужникам Геи, их кровь пролилась бы на древние камни. Перси предполагал, что их доставили бы в Грецию для какого-то жуткого жертвоприношения. Но они с Аннабет вместе прошли через множество передряг, они придумали бы какой-нибудь план побега, спаслись… и Аннабет не оказалась бы здесь, в Риме, чтобы в одиночку отправиться навстречу неизвестности.
«Не важно, когда ты проиграешь», — сказала Гея.
Перси знал, что это ужасное желание, но ему хотелось, чтобы тогда на море они дали себя захватить. По крайней мере, в таком случае они с Аннабет остались бы вместе.
— Тебе не стоит стыдиться, — сказала девушка. — Ты думаешь про Хрисаора, верно? Мечами не решить всех проблем. В конце концов, ты нас спас.
Перси невольно подумал: «Как ты это делаешь? Ты всегда знаешь, о чем я думаю».
— Я тебя знаю, — улыбнулась девушка.
«Но я все равно тебе нравлюсь», — хотел сказать Перси, однако промолчал.
— Перси, — заметила Аннабет, — ты не можешь тащить на своих плечах ответственность за наше задание. Это невозможно, поэтому нас семеро. Тебе придется позволить мне искать «Афину Парфенос» одной.
— Я скучал по тебе, — признался юноша. — Месяцами. Огромный кусок наших жизней просто забрали. Если я снова тебя потеряю…
Принесли ленч. Официант вроде бы успокоился. Смирившись с тем, что посетители — невежественные американцы, он явно решил их простить и вести себя с ними вежливо.
— Отсюда открывается превосходный вид, — произнес он, кивая в сторону реки. — Приятного отдыха.
После того как он ушел, молодые люди ели в молчании. Пицца оказалась квадратной, плохо пропеченной, и на нее положили слишком мало сыра. «Может быть, — подумал Перси, — поэтому римляне ее и не едят». Бедные римляне.
— Ты должен мне поверить, — проговорила Аннабет, не поднимая глаз. Перси едва не решил, что она говорит со своим сандвичем. — Ты должен верить, что я вернусь.
Он проглотил кусок пиццы.
— Я верю в тебя. Это не проблема. Но откуда ты собираешься вернуться?
Их прервал шум подъезжающего скутера. Перси посмотрел в сторону реки, потряс головой и посмотрел еще раз. Подъезжающий мотороллер представлял собой устаревшую модель: громоздкий, светло-голубой. На нем сидел дядька в сером шелковом костюме, а у него за спиной — молоденькая женщина с шарфом на голове, ее руки обнимали водителя за талию. Они, петляя, проехали между столиками и подкатили к Перси и Аннабет.
— Ба! Приветствую! — сказал мужчина. Его низкий голос звучал почти хрипло, как у какого-то киноактера. Коротко подстриженные волосы были зачесаны назад, открывая взору скуластое лицо. Красив, как киноактеры пятидесятых годов двадцатого века, даже одежда старомодная. Когда он остановил мопед, оказалось, что на мужчине слаксы с завышенной талией, но каким-то образом ему все равно удавалось выглядеть мужественно и стильно, не как захолустная деревенщина. Перси не смог навскидку определить, сколько ему лет, возможно, тридцать, хотя его прикид вполне подошел бы какому-нибудь дедуле.
Женщина соскользнула с мопеда.
— О, у нас сегодня просто замечательное утро, — проговорила она, задыхаясь.
Выглядела она примерно на двадцать один год и тоже нарядилась в старомодную одежду. Белая блузка, заправленная в насыщенно-желтого цвета юбку до лодыжек; талию женщины (такой тонкой талии Перси еще никогда не видел) стягивал широкий кожаный ремень. Когда она сняла шарф, под ним обнаружились короткие черные волосы, уложенные идеальными волнами. У женщины были темные веселые глаза и ослепительная улыбка. Не все наяды, которых когда-либо встречал Перси, имели такой колдовской вид, как эта красавица.
Сандвич выпал из рук Аннабет.
— О, боги. Как… как?..
Казалось, она настолько потрясена, что Перси предположил, что ему следовало бы знать этих двоих.
— Где-то я вас, ребята, уже видел, — решил он. Наверное, по телевизору. Вроде бы они из какого-то старого шоу, хотя нет. Они же совсем не постарели. И все-таки юноша ткнул пальцем в мужчину и предположил: — Вы — тот парень из сериала «Безумцы»?[48]
— Перси! — Аннабет выглядела шокированной.
— Что? — возразил юноша. — Я мало смотрю телевизор.
— Это Грегори Пек! — Глаза Аннабет округлились, челюсть отвисла. — И… о, боги! Одри Хепберн! Я знаю этот фильм: «Римские каникулы». Но его же сняли в пятидесятые годы двадцатого века. Как?..
— О, моя дорогая! — Женщина повернулась, точно дух воздуха, и села за их столик. — Боюсь, ты меня с кем-то путаешь! Мое имя — Рея Сильвия, я была матерью Ромула и Рема тысячи лет тому назад. Но очень мило с твоей стороны заметить, что я так же молода, как и в пятидесятые. А это — мой муж…
— Тиберин, — сказал «Грегори Пек», уверенно протягивая Перси руку. — Бог реки Тибр.
Перси пожал богу руку. Он него пахло лосьоном после бритья. Конечно, если бы Перси был рекой Тибр, то, вероятно, тоже захотел бы замаскировать запах одеколоном.
— Э-э-э… Привет, — произнес юноша. — А вы двое всегда выглядите как американские кинозвезды?
— Вот как? — Тиберин нахмурился, оглядел свой костюм. — По правде сказать, я не уверен. Перемещение Западной цивилизации идет в обе стороны, знаешь ли. Рим влиял на мир, но и мир влияет на Рим, а в последнее время кругом просто не продохнуть от американского влияния. За минувшие столетия я уже слегка запутался.
— Ладно, — кивнул Перси. — Но… вы здесь, чтобы помочь?
— Мои наяды доложили мне, что вы двое прибыли сюда. — Темные глаза Тиберина быстро глянули на Аннабет. — У тебя есть карта, моя дорогая? И рекомендательное письмо?
— Хм… — Аннабет передала богу письмо и бронзовый диск. Она так таращилась на речного бога, что Перси начал ревновать.
— Ит-так… — запинаясь, пробормотала девушка. — Вы помогали другим детям Афины в их поисках?
— О, моя дорогая! — Хорошенькая леди Рея Сильвия положила руку Аннабет на плечо. — Тиберин всегда готов помочь. Знаешь, он спас моих детей Ромула и Рема и привел их к Лупе, богине волков. Впоследствии, когда старый царь Нумин попытался меня убить, Тиберин меня пожалел и сделал своей женой. С тех пор я вместе с ним правлю речным царством. Он просто сказочно хорош!
— Спасибо, моя дорогая, — криво улыбнулся Тиберин. — Верно, Аннабет Чейз, я помогал многим твоим братьям и сестрам… хотя бы благополучно начать их путешествие. Какая жалость, что все они потом умерли мучительной смертью. Ну, что же, твои документы, похоже, в порядке, так что нам лучше отправляться. Метка Афины ждет!
Перси сжал руку Аннабет, вероятно, даже слишком сильно.
— Тиберин, позволь мне пойти с ней. Хотя бы часть пути.
Рея Сильвия сладко улыбнулась.
— Но ты не можешь, глупый мальчик. Ты должен вернуться на свой корабль и собрать остальных своих друзей. Выступите против гигантов! Кинжал твоей подруги Пайпер укажет вам путь. У Аннабет другая дорога, она должна идти одна.