– Быть честной?
– Ведьмам нравится видеть, с кем они делятся. Ты должна показать им свое истинное лицо.
– Мое истинное лицо? – спросила Матильда, взглянув на совершенно растерянное лицо Эрин, прежде чем она снова посмотрела на Мауру. – Я все еще не понимаю.
– Ты должна сбросить маску, Матильда, – посоветовала Маура, нежно улыбаясь Матильде, когда ее глаза пробежали по ее лицу. – Хватит с меня, это твое путешествие. Я оставлю тебя наедине с этим.
– Эм, спасибо, Маура, – поблагодарила Матильда.
– Пожалуйста, помните, что я говорила о крошках, – сказала Маура, подмигнув Матильде, прежде чем подняться по лестнице и оставить их наедине с их исследованиями.
Эрин подождала несколько секунд после того, как взмахи длинной юбки Мауры исчезли в тени, и повернулась к Матильде, на ее лице отразилось полное замешательство.
– Ты поняла что-нибудь из этого? – спросила Эрин.
Матильда позволила словам Мауры кружиться у нее в голове, не совсем укладываясь в какой-либо логический порядок, но также чувствуя что-то знакомое.
– Я не уверена. Я думаю, может быть?
– Итак, что она имеет в виду?
– Я думаю, нам нужно продолжать искать.
– Ну, тогда мне определенно нужно печенье, – пробормотала Эрин, взяв одно с тарелки и откусив большой кусок, ее глаза закатились в экстазе.
– Номер один. Это печенье занимает первое место в моей первой пятерке. У меня должно быть еще четверо, чтобы всем им тоже нашлось место. Это меньшее, чего они заслуживают.
Матильда почувствовала запах своего латте, аромат Хэллоуина и осени, переплетающийся с запахом розмарина, травы, которую она использовала, будучи молодой ведьмой, чтобы улучшить свою память для тестов по математике, более чистое использование магии, прежде чем она начала собирать скрытые шрамы, чтобы получить то, что хотела. Она покачала головой при этой мысли, зная, что ее неуважение к правилам своего ремесла и эгоистичное использование семейного дара были именно тем, что привело ее к ситуации, в которой она оказалась.
Она сделала глоток латте, закрыв глаза и позволяя его теплу проникнуть в ее душу.
– Хорошо, да?
– Очень хорошо. Но пойдем. Нам нужно продолжать поиски, – Матильда запихнула в рот целое печенье и возвратилась на свое место.
– Нам помогло бы, если бы мы знали, что мы ищем, – сказала Эрин, и у нее вырвался вздох, когда она оглядела комнату.
– Я узнаю, когда мы его найдем. Просто продолжай искать.
– Значит, вот что он с тобой делал? Украл твою магию?
Матильда кивнула:
– Помимо всего прочего.
– Придурок, – пробормотала Эрин. Она закрыла книгу, на которую смотрела. – Ну, я не думаю, что тут что-то есть. Это просто какая-то старуха болтает о своем домашнем хорьке. Я имею в виду, это все, о чем она пишет. Там есть и его рисунки.
– Вероятно, это был ее фамильяр, – догадалась Матильда, переворачивая страницу книги Айви, задаваясь вопросом, что такое знакомый Айви.
– Фамильяр? Я думала, это должны быть кошки? У Катрины есть кошка. Зовут Фэйрузой.
– Твоя образованная подружка ведьма подумала, что ей нужен фамильяр? Это мило, – Матильда закатила глаза.
– Эй, осторожнее.
– Извини, – сказала Матильда, – полагаю, я просто немного переборщила с любителями.
Эрин встала и вернула книгу на место, затем прошлась вдоль полок, пока не нашла другую. Матильда старалась не обращать внимания на звяканье цепочки, когда ее взгляд пробегал по словам Айви, спотыкаясь о завитки и изгибы почерка из другого времени. Прошло несколько мгновений тишины, прежде чем стул Эрин снова со скрежетом отодвинулся, и Матильда подняла глаза, поджав губы.
– И что теперь?
– Это запах латте. Мне нужно еще глотнуть, – она подошла к подносу и сделала еще один глоток, затем поспешила обратно к своему креслу, – серьезно, так хорошо, и Маура была права. Я действительно чувствую, что это помогает мне сосредоточиться.
– Верно, – подтвердила Матильда, приподнимая брови и снова глядя в книгу.
– Что это? – спросила Эрин, разворачивая книгу так, чтобы Матильда могла видеть нарисованную фигуру на странице.
Матильда вздохнула и посмотрела на рисунок, очевидно, женщина, судя по платьям и изгибам, с крестиками, нарисованными на ее руках, и зигзагом поперек того места, где должен был быть ее рот. Она посмотрела на Эрин, затем снова на свою книгу, потирая висок, пытаясь сосредоточиться.
– Это то, что они обычно делали с ведьмами здесь. – Матильда чувствовала, что Эрин наблюдает за ней, готовая наброситься с новыми вопросами. – Они сломали бы каждый их палец, чтобы не могли подготовить заклинание, зашили бы им рот, чтобы они не могли произнести ни слова магии, а затем убили бы их.
– О, – сказала Эрин.
– Да. О.
Эрин перевернула еще одну страницу, и наступила минута тишины, пока что-то на странице не подсказало другой вопрос.
– Почему тыквы на Хэллоуин? То есть, откуда все это взялось?
– О боже, Эрин, прекрати, пожалуйста, – попросила Матильда, сложив ладони вместе и глядя на Эрин широко раскрытыми, умоляющими глазами. – Я действительно пытаюсь сосредоточиться, и это не совсем помогает.
Эрин подняла руки вверх.
– Извини, извини, я просто, типа, так заинтригована всем этим. Не хотела отклоняться от темы.
– Спасибо.
Матильда потерла глаза, пытаясь не обращать внимания на печенье, которое смотрело на нее, и продолжила листать книгу Айви, слова Мауры все еще звучали в ее голове каждый раз, когда она переворачивала страницу. Она была уверена, что между набросками и заметками было что-то скрытое, что могло бы помочь, но она просто не видела этого. Прошло несколько минут, пока голос Эрин снова не заставил ее сосредоточиться.
– Итак, это было, кажется, двести лет назад, и эта ведьма, Дорис какая-то, одержима первым ноября. На следующий день после Хэллоуина? – спросила Эрин. Матильда кивнула, не отрываясь от книги. – Я думала, Хэллоуин будет большим событием для ведьм?
Матильда вздохнула:
– Это так. Но он больше похоже на Сочельник. Следующий день будет таким же особенным.
– Так ты все-таки празднуешь Хэллоуин? – спросила Эрин. Матильда кивнула, пытаясь сосредоточиться на словах Айви. – Как мы? Я имею в виду обычных людей.
– Конечно, в основном. Все, что вы делаете, чтобы отпраздновать, имеет в своей основе некоторые из наших традиций. У нас везде есть тыквы, и там много еды, но мы проводим время всей семьей, а не с друзьями, – сказала Матильда, страстно желая вернуться в Ферли, где Нанна Мэй кормила в ее любимое время года.
– Вот почему ты никогда не приходила ко мне за угощением или конфетами? – спросила Эрин. Матильда кивнула – ей всегда было грустно, что она никогда не присоединялась к другим детям, но ее отец говорил, что то, как они играли с магией на Хэллоуин, было странно, – итак, что же тогда происходит первого ноября?
Матильда вздохнула, подумав, что просить Эрин о помощи, в конце концов, оказалось плохой идеей.
– У меня нет на это времени, Эрин. Может быть, тебе стоит рассказать Катрине об этом, а потом ты сможешь ее расспросить.
Эрин посмотрела на Матильду разочарованным взглядом, затем снова склонилась над книгой. Матильда глубоко вздохнула и посмотрела на свое собственное, когда голос Эрин донесся через стол.
– В час колдовства в первый день ноября завеса смерти уносится осенними ветрами, и мы можем встретиться с нашими длинными мертвыми тенями. Духи могут свободно посещать нас, и мы принимаем их как родных. – Эрин заерзала на своем стуле:
– Ух, жутко.
– Ну, ты же хотела знать, в чем все дело.
– Значит, духи ведьм действительно возвращаются первого ноября?
–Да, но, Эрин, серьезно, пожалуйста, можешь ты просто… – Матильда замерла, волосы встали дыбом у нее на затылке, как будто сама Айви склонилась над ее плечом. Матильда выпрямилась в кресле и посмотрела на книгу перед Эрин, широко раскрыв глаза и подергивая пальцами, когда адреналин пробежал по ее телу, – продолжай читать.
– Но ты говорила…
– Продолжай. Читать, – отчеканила Матильда, и перед глазами у нее вспыхнули искры. – Хорошо, хорошо. Господи, – сказала Эрин, снова склоняясь над книгой. – Мы просим их в этот день поделиться своим руководством и защитой, ибо они знают о нашей борьбе и наших врагах. Когда ночь омывает нас своим часом защиты, именно тогда мы зовем их, именно тогда мы их ищем, именно тогда мы их просим. – Эрин откинулась на спинку стула и посмотрела на Матильду, ее брови сошлись вместе: – О чем говорит старая Дорис?
Матильда склонилась над книгой Айви и перелистнула ее на первую страницу, которую видела, когда Маура протянула ей ее в первый раз. Там были ее слова, записанные почти так, как будто они были посланием из прошлого. Моя сила никогда не погаснет, как пламя. Я – ветер, который раздувает это пламя, и я здесь ради своих дочерей и дочерей моих дочерей.
В голове Матильды вспыхнули искры, и она затаила дыхание, собирая осколки разбитого зеркала вместе в надежде, что сможет увидеть. Ее дрожащие руки перелистывали страницы книги, осторожно, но быстро пытаясь найти другую страницу, которую она рассеянно пролистала, отбросив ее как старую магию, которая не имела к ней отношения.
Но все это имело отношение к ней. Теперь она это поняла. Она была связана со всеми книгами в комнате и словами внутри них. Более широкая ткань магии, как выразилась Маура. Она нашла страницу, адреналин, бурлящий в ее теле, делал невозможным логическое чтение, когда она продолжала прыгать вперед на слово или строку. Она глубоко вздохнула и сосредоточилась, затем наконец прочитала заклинание.
– Эрин, – восхитилась она, улыбка расплылась по ее лицу, улыбка, которая была такой чужой в последние несколько недель, что она больше не была уверена, что она подходит, – ты гений.
– Я? – спросила Эрин.
– Да, – подтвердила Матильда, отодвигая стул и бросаясь на Эрин. Она отпустила очень потрясенную Эрин, затем повернулась, чтобы проверить время на своем телефоне. – Хорошо, нам нужно работать быстро. Как ты думаешь, Катрина согласилась бы помочь? Я была немного груба с ней.