– Нет, э-э-э, как я его нахожу? – повторила она. – Ну, мне нужно сначала переспать с ним на эту тему!
– Переспать с ним на эту тему? – заржала Тина и, хохоча, толкнула ее локтем в бок.
Сабина покраснела, а Снейдер только покачал головой.
Чертова оговорка по Фрейду!
Весь оставшийся путь Сабина не сказала больше ни слова, а Тина продолжала смеяться.
Дура!
Они дошагали до отеля, поднялись по лестнице и вошли в холл.
– Ваши чемоданы? – спросил швейцар.
– Исчезни! – шикнул Снейдер.
В центре зала журчал фонтан, пахло апельсинами, звучала приглушенная музыка. Все было благородно, ненавязчиво и солидно.
Когда к ним направилась менеджер с заколотыми каштановыми волосами в темно-синем деловом костюме, Тина понизила голос и прошептала Снейдеру:
– Вы лоббист, а мы ваши дочери?
– И не мечтайте, – шикнул Снейдер.
– Мартен С. Снейдер? – спросила дама с профессиональной улыбкой.
Вау! – подумала Сабина. – Она даже про С не забыла.
Снейдер кивнул.
– Прошу вас проследовать за мной к ресепшен. – Она надела очки, которые висели у нее на шее, и сунула руку в папку. – Вот ваши входные билеты и бейджи для симпозиума. Вы от фирмы Dorrex из Вены. Это календарь мероприятий. Все доклады пройдут в отеле.
Снейдер взял билеты, проспект и бейджи и передал Сабине, которая быстро на них взглянула. Dorrex Pharmaceutical GmbH. Указанные ниже имена были выдуманными.
– Номера? – спросил Снейдер, когда они дошли до стойки ресепшен.
Женщина кивнула и огляделась, чтобы убедиться, что их никто не слышит.
– Мы переселили доктора Фреду Ромбуш и предоставили ей официально сьют 705, который расположен дальше всех от пожарной лестницы. Для вас и ваших коллег – сьют 605 прямо под номером фрау доктора Ромбуш.
– Отлично. Когда она приедет?
– Ориентировочно в три часа. – Менеджер достала конверт, который лежал за стойкой. – Это электронные ключи для обоих номеров. В вашем – демонтирован детектор дыма и вынесены комнатные растения. К тому же в шкафу вы найдете униформу служащих отеля, а вот ключи для служебного грузового лифта, которые местная полиция затребовала для вас.
Снейдер достал из конверта по одному ключу, а все остальное без комментариев передал Тине.
– В вашем номере вы также найдете миску с голубыми «смартис».
– Очень хорошо.
Женщина откашлялась.
– Просто из любопытства… можно спросить, кто вы и откуда на самом деле?
– Нет, нельзя, – ответил Снейдер.
Сабина тут же вмешалась в разговор:
– Спасибо за вашу предупредительность и внимание.
Женщина взглянула на Сабину, на что та одними губами проартикулировала «БКА».
У женщины округлились глаза.
– Хорошо, тогда мы все выяснили. Лифты находятся вон там.
Сабина, Тина и Снейдер направились к лифту.
– Только голубые «смартис»? – спросила Сабина, когда дверь за ними закрылась и они поехали на шестой этаж. – Почему кто-то должен был сортировать их для нас? Тем более вы даже не едите сладкое.
– Я выслал полиции список указаний, которые те должны были передать в отель, но времени на проверку не было. Так что если даже самое идиотское и незначительное распоряжение исполнено и в номере действительно лежат только голубые «смартис», я могу исходить из того, что и все остальные пункты выполнены корректно.
– То есть это был просто тест?
– Конечно, или вы думали, что я действительно ем «смартис»? И именно голубые?
Выйдя из лифта, они направились к сьюту 605, и Снейдер открыл дверь.
Номера на предпоследнем этаже были огромными, с шикарным видом на Боденское озеро. Хоровитц сидел в инвалидной коляске перед балконной дверью и смотрел вниз на пляж, а Кржистоф лежал на полу перед диваном и делал отжимания.
Рядом с ним на журнальном столике действительно стояла большая миска с исключительно голубыми «смартис».
Глава 55
Снейдер опустился в удобное кресло, положил ноги на журнальный столик, вытер пот со лба и достал из кармана пиджака набор акупунктурных игл и сигаретную пачку.
На счете семьдесят Кржистоф прикратил отжиматься, прыгнул на корточки и затем сел на диван.
– Что мы тут делаем?
Снейдер открыл набор, достал три иглы и вколол их себе в тыльную сторону ладони.
– Мы ждем Фреду Ромбуш.
– Я думал, у нее сьют над нами, – заметила Сабина.
– Да – официально, но у персонала на ресепшен есть распоряжение проводить ее в этот номер, где мы ее ожидаем.
– А это умный план? – засомневалась Тина. – В расследование вовлечено столько опытных людей, а нам в голову не пришло ничего получше?
Снейдер молчал.
Кржистоф немного подумал.
– Я только что высчитал, что нам троим, – он указал на Хоровитца, Снейдера и себя, – вместе почти сто девяносто лет.
– Невероятно, – пробормотал Хоровитц, проехал от балкона к мини-бару, заглянул в холодильник, открыл упаковку кефира и налил себе в стакан. – И как это знание нам поможет?
– Он хочет этим сказать, что мы старые хрычи, – с закрытыми глазами пробурчал Снейдер, крутя свои иглы.
– Черт, если бы я сейчас мог подняться из инвалидного кресла, то придушил бы его.
– Если бы у меня не раскалывалась голова, я бы сам это сделал.
Кржистоф ухмыльнулся, Хоровитц глотнул кефира, а Снейдер сунул себе в рот косячок. После первой затяжки он громко застонал и запрокинул голову.
Сабина тоже подошла к балкону и посмотрела вниз, а Тина тем временем открыла банку пепси и вылила ее в стакан со льдом.
– Еще кто-нибудь хочет пить?
– Чашку ванильного чая… – простонал Снейдер.
Тина порылась в ящике с чаем, действительно нашла один пакетик и включила чайник. Пока вода булькала, она оглядела сьют и сказала:
– Я знаю один анекдот. Встречаются нидерландец, поляк и швейцарец…
– Это длинный анекдот? – перебил ее Кржистоф скучающим тоном.
«Она идет», – внезапно услышала Сабина голос Марка в наушнике. Она быстро посмотрела вниз с балкона в сторону входа, где на ветру колыхались международные флаги. Там стоял черный автомобиль. Багажник был открыт, и швейцар уже достал оттуда два чемодана.
– Фреда Ромбуш идет, – громко сообщила остальным Сабина.
Снейдер приподнялся в кресле.
– Так рано? – Он еще раз затянулся, потом погасил сигарету в уже пустой миске – «смартис» Кржистоф только что доел.
Они подождали десять минут, затем услышали, как на шестом этаже звякнул лифт.
По коридору приближался пронзительный скрип чемоданных колес. Электронный замок их сьюта зажужжал, и коридорный открыл дверь.
В номер вошла хрупкая дама в черном деловом костюме, темной блузке, с ниткой жемчуга на широком декольте и солнечными очками в крашеных дымчатых волосах.
Сабина никогда бы не подумала, что этой женщине семьдесят шесть лет. Похоже, работа в медицинской отрасли помогала сохранять молодость. Или дело в фитнес-центре, солярии, обезжиренном питании, паре пластических операций и хорошем портном?
Фреда Ромбуш в замешательстве остановилась и озадаченно огляделась по сторонам.
– Видимо, это какая-то ошибка. Кто эти люди? – В следующий момент она поморщила нос. – К тому же здесь пахнет, как в опиумном логове.
– Марихуана, – уточнил Снейдер и направился к ней. – И это не ошибка. У дамы на ресепшен указание – направить вас в этот номер.
– Но он занят. Где мой сьют?
– Ваш официальный сьют находится этажом выше прямо над нами. Но вы в него не пойдете.
– Это какая-то глупая шутка? Кто вы все?
Снейдер показал ей свое удостоверение.
– Мартен С. Снейдер, криминалист-аналитик, специалист по случаям похищения людей и судебный психолог, БКА Висбадена.
– Меня это все не интересует, – повысла голос она, даже не взглянув на удостоверение. – Я немедленно хочу в мой сьют!
– Крик усиливает ваш голос, но не аргументы, – на удивление спокойно произнес Снейдер. Потом махнул коридорному, тот поставил оба чемодана в номер и исчез.
– Присядьте сначала, – предложил ей Снейдер. – Хотите джин-тоник, мартини или виски?
– Двойной виски со льдом было бы неплохо для начала, – фыркнула Ромбуш.
– Кржистоф! – Снейдер щелкнул пальцами.
Кржистоф поднялся, открыл бар и смешал напиток. Затем Снейдер подошел к Хоровитцу, который протянул ему папку. Снейдер открыл ее и положил на стол перед Фредой Ромбуш большую грянцевую фотографию.
– Это Вальтер Граймс… по крайней мере, то, что осталось от его лица после кислоты.
Ромбуш поморщилась.
– Я его не знаю.
– Я так и думаю, – возразил Снейдер. – Для вашей информации: в Бруггтале он приводил через черный ход мужчин-клиентов в интернат урсулинского монастыря.
Лицо Ромбуш окаменело.
Сейчас ей станет ясно, о чем идет речь, – подумала Сабина, но продолжала тихо стоять поодаль и наблюдать за женщиной.
– А именно – клиентуру известного Януса. Это Янус – кровь вокруг рта от бамбуковых ростков, которые перфорировали его легкие, – мимоходом заметил Снейдер и положил на стол второе фото. – Акушерка помогала ученицам монастыря при родах. Это она… по крайней мере, то, что осталось от ее лица. – Он бросил на стол третий снимок.
Ромбуш по-прежнему ничего не говорила.
– Я полагаю, вы не были лично знакомы и с Констанс Феличитас, настоятельницей монастыря. Это она… у нее отсутствуют глаза и части лица. – Он кинул следующее фото на стол. – Но министра Ульриха Хирша вы наверняка знаете. Вот так он выглядел, после того как выпущенная в упор пуля разнесла ему затылок. – Снейдер бросил на стол последнюю фотографию. Все снимки лежали в ряд, как обвинительные акты.
Ромбуш демонстративно смотрела в сторону.
– Взгляните на это! – Снейдер постучал по фотографиям.
Ромбуш шумно втянула воздух ртом.
– Почему вы заставляете меня смотреть на эти ужасные фотографии?
– Я вас умоляю, – произнес Снейдер абсолютно спокойным голосом. – От того, кто в ответе за смерть более семидесяти младенцев, – которые подверглись воздействию химических веществ, ренгтеновскому излучению, а затем были свалены в ям