Лори вдруг почувствовала, что ужасно устала. Ей хотелось позвонить Джеку. Несмотря на то что ее реакция на его слова была вполне понятной, она все же сожалела, что повела себя таким образом. Она отреагировала слишком поспешно и резко, не дав ему шанса высказаться. Хотя она и предполагала: он не настроен сказать ей то, что ей хотелось бы услышать. Именно устав от его нерешительности, она и переехала к себе. В конце концов Лори все же решила не звонить. Она опасалась, что звонок может оказаться солью на раны. И решила подождать до утра, если он не позвонит сам.
Лори сложила все медицинские карты в две стопки. Рядом с ними она положила блокнот со своим собственным списком, отражавшим схожесть случаев, а сверху — компакт-диск с записанной информацией. Она взглянула на часы. Было без четверти семь, и она подумала, что пора домой. Перед сном она приготовит себе легкий ужин. Сможет ли она уснуть? Это совсем другой вопрос. Она намеренно не хотела идти домой раньше из опасений, что там ее может охватить отчаяние. Лучше оставаться весь день занятой, чтобы не думать о смерти Роджера, удручающем поведении Джека и своих собственных тягостных проблемах.
Отодвинувшись от стола, Лори уже собиралась встать, как взгляд ее упал на компакт-диск. Неожиданно ей пришла в голову мысль проверить, была ли разница между содержащейся в нем информацией и данными медицинских карт. Особо ее интересовал незнакомый анализ крови. Возможно, там мог оказаться результат, и в этом случае она сможет разобраться, что это за анализ.
Вновь придвинувшись к столу, Лори включила компьютер и вставила диск. Листая страницы, она наугад остановилась на результатах анализов Стивена Льюиса. Шрифт был очень мелкий, и Лори приходилось водить пальцем по колонке в левой части страницы. Почти в самом низу она наткнулась на незнакомую аббревиатуру. Продолжая вести пальцем слева направо, она увидела результат: «положительный MEF2A».
Глядя на текст, Лори рассеянно потерла переносицу. Никакого пояснения не следовало. Новая аббревиатура говорила ей ничуть не больше самого названия анализа. Вместо одного незнакомого слова появилось два. Взяв листок бумаги, Лори написала себе очередную памятку — результат анализа и вопросительный знак. Чтобы прикрепить этот листок к остальным висевшим на доске позади стола, она чуть откатилась в кресле и, привстав, немного подалась вперед, вытягивая руку.
Сдавленный стон невольно сорвался с ее губ. Она обеими руками оперлась о стол, чтобы не упасть. Нижнюю часть живота свело резкой судорогой, и она на несколько секунд замерла, затаив дыхание. К счастью, боль начала быстро утихать, и Лори медленно опустилась в кресло. Она боялась пошевелиться, чтобы вновь не испытать жутких ощущений.
Как только боль ослабла настолько, что Лори могла дышать, она, поудобнее расположившись в кресле, слегка выпрямилась. Тыльной стороной ладони она вытерла выступившую на лбу испарину. Она была удивлена такому потоотделению. Она стала осторожно прощупывать живот одним пальцем. В отличие от предыдущих подобных попыток теперь она смогла определить всю область, где были болезненные ощущения, показавшиеся ей довольно зловещими. Это было именно там, где обычно возникала боль, вызванная аппендицитом.
Лори попыталась встать. Испарина появилась вновь, и была еще сильнее.
Сделав несколько осторожных шагов из своего кабинета в коридор, Лори старалась опираться рукой о стену. Боль оставалась терпимой. Почувствовав себя чуточку увереннее, Лори медленно направилась по коридору к расположенному в самом конце женскому туалету. Войдя в кабинку, она обнаружила, что кровотечение появилось вновь. Она поняла, что это не аппендицит.
Преодолевая растущую тревогу, Лори вернулась в свой кабинет и села в кресло. Ее взгляд остановился на телефоне. Она все еще колебалась по поводу звонка доктору Райли, хотя уже чувствовала, что выбора у нее не оставалось. Кровотечение могло быть вызвано внематочной беременностью, что было гораздо серьезнее выкидыша. Пересилив себя, она все-таки подняла телефонную трубку и набрала служебный номер доктора Райли. Она дала свой прямой телефон оператору и, представившись доктором в надежде, что это поможет ускорить ответный звонок, сказала, что ей необходимо срочно поговорить непосредственно с врачом.
Кладя телефонную трубку, Лори почувствовала новое неприятное ощущение — легкий дискомфорт в плече. Он был настолько слабым, что Лори даже засомневалась, не показалось ли ей это. Но тревога нарастала. Новое ощущение могло свидетельствовать о начале перитонита. Чтобы проверить, Лори осторожно надавила указательным пальцем на живот и резко отпустила. Она невольно скорчилась от острой боли. Подозрение, что в результате внематочной беременности мог произойти разрыв, разволновало ее еще сильнее. Если все обстояло именно так, то ей срочно требовалась госпитализация и время в данной ситуации играло решающую роль. У нее уже могло открыться внутреннее кровотечение.
Резкий звонок телефона прервал круговерть ее мыслей, и она порывисто схватила трубку. Услышав голос доктора Райли, она почувствовала облегчение. Лори поняла, что та говорила с ней по сотовому из какого-то многолюдного места — ее голос звучал на фоне оживленного разговора.
Лори извинилась за свой субботний звонок, сказав, что старалась до последнего избежать подобного начала их деловых отношений, но в конце концов все-таки пришла к выводу, что у нее нет другого выхода. Она подробно описала свои симптомы, включая боль при внезапном ослаблении давления. Она также рассказала, что ощущение дискомфорта было у нее еще до их первого телефонного разговора, но, забыв сказать о нем тогда, она решила отложить это до ее запланированного на будущую пятницу визита.
— Прежде всего, — сказала доктор, выслушав Лори, — здесь не за что извиняться. Надо было сразу позвонить мне. Не хочу вас волновать, но до тех пор, пока мы не исключим этот вариант, я предполагаю внематочную беременность. И у вас может быть внутреннее кровотечение.
— Я так и подумала, — ответила Лори.
— У вас до сих пор испарина?
Лори дотронулась до брови. Она была влажной.
— Похоже, что так.
— Какой примерно у вас пульс? Нормальный или учащенный?
Поддерживая трубку плечом, Лори пощупала запястье. Она знала, что некоторое время назад пульс был учащенным, но хотела вновь убедиться, что это именно так.
— Определенно учащенный, — ответила она.
Она надеялась, что потоотделение и частое сердцебиение являлись результатами ее волнения. Однако вопросы доктора убедили ее в том, что этому скорее всего имелось другое объяснение. У нее мог наступить шок.
— Так, — Райли говорила ровным деловым тоном, — я должна осмотреть вас в отделении неотложной помощи Центральной манхэттенской больницы.
От мысли стать пациенткой этого заведения у Лори пробежал по спине холодок.
— А нельзя ли выбрать какую-нибудь другую больницу? — спросила она.
— Боюсь, что нет, — ответила Райли. — Это единственная больница, куда я могу вас направить, пользуясь своими привилегиями. Кроме того, они располагают всем необходимым арсеналом на тот случай, если нам придется действовать оперативно. Где вы сейчас находитесь?
— На работе, в офисе главного судмедэксперта.
— Это между Первой авеню и Тридцатой улицей?
— Да.
— И где находится ваш кабинет?
— На пятом этаже. А почему вы спрашиваете?
— Я вызову «скорую».
«Боже мой!» — подумала Лори. Ей вовсе не хотелось ехать в «скорой помощи».
— Я могу взять такси, — сказала она.
— Никаких такси, — решительно заявила Райли. — Сейчас мы не будем испытывать судьбу. Я немедленно вызываю «скорую» и буду ждать вас в больнице. Вы знаете, какая у вас группа крови?
— Первая положительная.
— Жду вас в больнице, — сказала Райли, заканчивая разговор.
Дрожащей рукой Лори положила трубку. Она чувствовала, что самообладание покидает ее. Потрясения следовали одно за другим. Теперь уже ей самой грозила зловещая перспектива срочной госпитализации и операции в больнице, где предполагаемый убийца уничтожал таких же, как и она, пациентов. Единственным утешением было то, что наиболее вероятный подозреваемый уже находится под стражей.
Лори схватила телефонную трубку. Звонить Джеку ей не хотелось по многим причинам, но неожиданный поворот событий не оставлял ей выбора. Она нуждалась в его поддержке, в его защите; он был единственным, на кого она могла бы положиться в случае срочной операции.
В трубке раздались телефонные гудки — один, другой… «Давай же, Джек, возьми трубку», — про себя отчаянно просила Лори. Последовал еще один гудок, и Лори поняла, что его не было дома. После очередного гудка, как она и предполагала, включился автоответчик. Пока Лори пережидала паузу, чтобы оставить ему сообщение, она чувствовала, как внутри у нее поднималась волна негодования. Джек неизменно умудрялся вызывать у нее раздражение по разному поводу. Она уверена, что он, как подросток, прыгает сейчас по баскетбольной площадке. Понимая, что ее возмущение было несправедливым, Лори ничего не могла с этим поделать. И хотя она прекрасно осознавала всю глупость такого сравнения, но ей казалось, что, если бы Роджер был жив, она в такой момент непременно смогла бы ему дозвониться.
«Возникла еще одна серьезная проблема, — начала говорить Лори на автоответчик. — И мне опять нужна твоя помощь. Я сейчас жду карету „скорой помощи“, которая должна отвезти меня в Центральную манхэттенскую. Доктор Райли предполагает, что в результате внематочной беременности у меня мог произойти разрыв. Если все подтвердится, то тебе уже не придется принимать трудного решения, и это можно отнести к положительным моментам в сложившейся ситуации. Но плохо другое — мне предстоит срочная операция. И мне необходимо твое присутствие: я не хочу стать очередной жертвой в своей „серии“. Пожалуйста, приезжай!»
Закончив сообщение, Лори набрала номер сотового телефона Джека и вновь повторила все от начала до конца, не зная, какое из двух он услышит раньше. Затем, отодвинувшись от стола, она решила взять пальто, чтобы спуститься вниз. Она начала медленно вставать, прижимая руку к животу, чтобы избежать повторения резкой боли, но тут же ощутила звон в ушах и приступ дурноты.