– Пока еще нет.
– Пока еще?!
– Ты готова меня выслушать?
Мозг работает со скрипом, а времени на то, чтобы получить от Кати хоть какие-то наставления, нет. Быть просто Ланой не вариант, необходимо вспомнить план и продолжать ему следовать. Четвертый шаг провалился, а значит, стоит начать его заново. До моего дома идти минут пятнадцать, слишком мало времени для маневра. Что бы сделала Катя? Что бы сделала героиня романа?
– Мне не хочется, чтобы ты знал, где я живу. Вдруг начнешь караулить у подъезда и кричать ночью под окнами.
– Это ты сейчас свои фантазии описала?
– Опасения, – поправляю я.
– Ладно. – Елисей крутит головой. – Давай зайдем в кафе и поговорим там.
Есть! Катя будет мной гордиться.
– Хорошо, – пожимаю плечами с показным безразличием. – Только не думай, что это свидание.
– Повторяй себе это почаще.
Елисей смотрит в раскрытое меню, а я наблюдаю за ним, все еще с трудом принимая происходящее. Мы вдвоем в кафе, а мне ведь даже не пришлось приносить никаких жертв древним богам. И пусть мы оба решили, что это не свидание, я все равно чувствую атмосферу неукротимого волнения и предвкушения. Что же ему от меня нужно?
К столу подходит официантка с блокнотом наготове. Елисей озвучивает заказ, не поднимая головы:
– Чайник ягодного чая, одну чашку, два имбирных печенья, а девушке черничный смузи с бананом, и погуще.
Девушке? Это он про меня?
– Я вообще-то тоже хочу чай.
– А я хочу вернуться домой в сухой одежде, – непоколебимо отзывается Елисей и закрывает меню.
– Ты долго будешь корить меня за случай в кино?
– До конца твоих дней.
– Но…
– Отмените смузи и добавьте картонный стаканчик с крышкой и трубочку, – говорит он официантке и переводит на меня взгляд.
– Изверг.
– Криворучка, – с легкостью парирует Елисей и откидывается на спинку дивана, тряхнув челкой.
Да уж, на свидание это мало похоже, но лучше, чем ничего. Мне даже нравятся наши перепалки. Мы похожи на старых друзей, которые никогда не упускают возможности подколоть друг друга.
– Как твоя кошка?
– Какая кошка? – удивленно переспрашиваю я.
Елисей склоняет голову, и до меня, наконец, доходит.
– А-а-а, моя кошка… она… – опускаю подбородок и проделываю фишку с закусыванием нижней губы. – Нет у меня больше кошки.
– Сочувствую.
А так и не скажешь. Эмоции все еще на уровне булыжника.
– Спасибо. А как твои щека и глаз?
– Они у меня все еще есть.
– Директор логичных ответов тут как тут.
– Директор мелких доставучек тоже.
– Мы так и будем перекидываться остротами?
– Ты зовешь свои неуместные ответы – остротами?
– А ты считаешь себя самым умным?
– Да, – уверенно отвечает он, и что-то в его тоне вызывает тихое беспокойство.
Официантка возвращается к столу с нашим заказом. Елисей наливает себе чай в чашку, а для меня наполняет картонный стаканчик.
– Сахар добавить? – спрашивает он.
– Ты даже это мне не доверишь?
– Ни за что.
– Две ложки, – сдаюсь я.
Получаю плотно закрытый стакан с торчащей трубкой из маленького отверстия в крышке.
– Подожди, пока остынет, и держи двумя руками.
– Лучше напиши мне инструкцию, генерал. Я плохо запоминаю приказы.
– Не зови меня так, – грубо отрезает он.
– Почему? Разве ты не хотел?..
– Слишком много слов, Лана, и все не по делу.
– Ты его еще даже не озвучил.
Елисей поднимает чашку, обхватив пальцами обод, и делает пару небольших глотков. И снова мне хочется протянуть руку и смахнуть его длинную челку, чтобы видеть лицо целиком. Он симпатичный парень, к чему эти занавески?!
– Помнишь, в автобусе ты сказала, что подошла ко мне потому, что больше никого там не знаешь и боишься домогательств?
– Ну и?
– Я сейчас в похожей ситуации…
– Тебя кто-то домогается? – недоуменно спрашиваю я.
– Помимо тебя?
Недовольство взрывается жаром на лице, но я замечаю улыбку, что прячется за белой чашкой, и тут же остываю. Да он просто издевается. Очень смешно!
– Помимо меня, – спокойно соглашаюсь я.
– Что-то типа того, и мне это порядком надоело, – отвечает Елисей, глядя в пустоту.
– Да ты вообще не любитель женского внимания, как я вижу.
– Мне не нравится навязчивость, а еще люди, которые не понимают с первого раза и продолжают лезть в твое личное пространство.
Ого, вот это откровенность! Скребущее чувство вины ютится в груди, и мне становится стыдно за все предыдущие выходки. О том, что Елисею может быть некомфортно, мы с Катей даже не думали, но сейчас речь не обо мне.
– Это ты о Насте?
– Да, – тяжело вздыхает Елисей. – И не только о ней. После моего назначения начался настоящий треш, а мне сейчас вообще не до девчонок.
– И что ты хочешь, чтобы я сделала? Наняла киллера? – усмехаюсь я и тянусь к стакану с чаем.
– Выпей и поставь обратно на стол.
– Да что ты так трясешься, ничего не случится.
Закатываю глаза и тяну чай через трубочку, предвкушая ягодный сладкий вкус.
– Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой, – громко говорит Елисей.
Горячий напиток обжигает рот и застревает поперек горла, спазм толкает жидкость назад, и она попадает в нос. Прикрываю ладонью рот, и Елисей с тихим смехом протягивает мне салфетку.
– Вот что бывает, когда не слушаешь старших.
С трудом проглатываю напиток и вытираю подступившие слезы.
– Ты это специально сделал, – хриплю я. – А если бы я выплюнула все на тебя?
– Получила бы в лоб печеньем.
– Ты такой… такой… – сжимаю зубы.
– Лана, ты мне поможешь?
Сердце на мгновение останавливается, как и время. Смотрю на Елисея и вижу холодный фасад бесстрашия и уверенности, но что же скрывается за ним? Принимаю решение, не опираясь на заготовленные шаги и домыслы, просто потому, что сама так хочу.
– У тебя хоть план есть? – деловито спрашиваю я.
– Конечно. Поцелую тебя завтра на большой перемене в холле, чтобы увидело как можно больше людей, и все, – отвечает Елисей так, будто мы обсуждаем погоду, а не мой первый поцелуй.
В ушах звенит протяжный писк, а тело немеет, когда я представляю себе эту картину. Елисей? Меня? На глазах у всех?!
– Что-то ты побледнела, – говорит он и преспокойно отпивает чай. – А теперь покраснела. Хорошо себя чувствуешь?
– Это ужасный план.
– У тебя есть получше?
У меня нет, но я знаю ту, у которой их полно.
– Мне нужно подумать.
– Погоди… ты еще… Ты ни с кем не целовалась?
Провожу салфеткой по губам, чтобы унять внезапное покалывание, и хватаю стаканчик с чаем.
– Значит, нет, – подводит итог Елисей. – Ну хоть встречалась с кем-то?
Избегаю его взгляда, постукивая пальцами по картонной стенке:
– Что за допрос?
– Должен же я знать, на что подписываюсь.
– Не я тебя сюда притащила.
– Лана, успокойся. Никаких поцелуев, придумаем что-то еще.
– Какое занебесное благородство, – недовольно бурчу я. – Если что-то не нравится, можешь попросить об этом кого-то другого.
– Я не сказал, что мне не нравится, да и просить больше некого.
Поднимаю голову, Елисей держит чашку одной рукой и болтает в ней остатки чая. Он что, даже не посмеется надо мной? Злость отпускает, неловкость прячется в темный угол.
– На самом деле… – задумчиво проговариваю я, – будет достаточно появиться парочку раз вместе и пустить слух о том, что мы пара. Я знаю несколько девчонок, которые разнесут эту новость со скоростью света.
– Подойдет, – сухо кивает Елисей и ставит чашку на стол.
Смотрим друг на друга, и я тону в ощущении болезненной печали и одиночества. Сложно сказать, чьи это эмоции, мои или его. Темные глаза наполовину скрыты за челкой, и эта преграда раздражает. Набираю в легкие воздуха и выдыхаю решительно:
– У меня есть одно условие.
– Ну, конечно, – хмыкает он. – Лана, ты не в том положении, чтобы…
– Тебе помощь нужна или нет?
Елисей снисходительно улыбается и коротко кивает.
– Чего ты хочешь?
– Пока не могу сказать.
– То есть я должен согласиться вслепую?
Пожимаю плечами и отвечаю беспечно:
– Выбор за тобой.
– Это что-то противозаконное или опасное для жизни?
– Нет.
– Связано с другими людьми?
– Нет.
– Хорошо, но тогда и у меня есть условие. Ты должна слушаться, а не делать все, что в голову взбредет. Справишься?
– Ну это уже рабство какое-то! Может, мне тебя еще и господином называть?
– Называй как хочешь, главное, фигни не твори.
– Даже мусиком или пупсиком? – хихикаю я.
– Хоть мусипусиком, только я не обещаю, что меня не вывернет рядом с тобой.
– Поняла, никаких пупсиков.
– Ну что, помощница, по рукам? – говорит он и протягивает ладонь через стол.
Разжимаю пальцы, отпуская стакан, и тянусь к руке Елисея. Невольно вспоминаю все моменты, когда он резко отталкивал мои прикосновения, и страх направляет дуло пистолета в сторону сердца. Легонько касаюсь холодных пальцев, и Елисей мягко сжимает мою ладонь. Внутренняя сторона его руки теплая, даже горячая. Короткий вдох опаляет легкие, словно мы оказались посреди пылающего костра. Секунда, две… Елисей смотрит на меня в упор, и глаза-лазеры превращаются в безопасные неоновые лучи. Расслабляю руку, но Елисей не отпускает. Удерживает меня еще на несколько мгновений, а после проводит кончиками пальцев по моей ладони и отклоняется, разрывая контакт.
Какого черта?!
Проглатываю сбившееся дыхание и запиваю его теплым чаем, ягодная кислинка пощипывает язык и щеки. Елисей подзывает официантку и оплачивает счет. Растерянно бегаю взглядом по столу, пытаясь придумать, чем заполнить неловкую паузу.
– Мне уже пора, но сначала проверка связи, – говорит Елисей.
– Что?
– Хочу убедиться, что ты меня поняла.
Он поднимается из-за стола, обходит его и останавливается рядом. Хватает со спинки дивана мой шарф и растягивает его: