Мердок рассказал мне о глубоком чувстве удовлетворения, которое он испытал во время посещения Польши. Тогда антикоммунистически настроенные граждане рассказывали Руперту, насколько высоко ценились его спутниковые каналы, сообщавшие о тех новостях, которые упорно отрицал коммунистический режим. В сентябре 1993 года, несколько месяцев спустя после покупки STAR TV, Руперт организовал гала-ужин в Банкетном доме лондонского Уайтхолла с выступлением оригинального актерского состава каждого мюзикла театров Вест-Энда[28]. Его речь на этом праздновании 10-й годовщины покупки Sky Television включала ставшее впоследствии знаменитым заявление, что спутниковое телевидение было «очевидной угрозой тоталитарным режимам по всему миру». Брюс Довер, журналист с богатым опытом работы в Азии, впоследствии сообщал, что бывший в то время премьер-министром Китая Ли Пэн «был вне себя от ярости… (он) воспринял эти комментарии не просто как личное оскорбление, но как преднамеренную и рассчитанную угрозу китайскому суверенитету со стороны Мердока». Таким образом, всего лишь через два месяца после того, как Руперт купил STAR, компанию, которая, как он надеялся, увеличит глобальный охват его быстрорастущей телесети, Ли Пэн, прозванный «Пекинским мясником» за свою роль в подавлении протестов на площади Тяньаньмэнь, запретил продажу, установку и использование спутниковых каналов по всей территории Китая. Так он уничтожил все надежды Руперта на возможность быстрого выхода на многообещающий рынок страны.
Руперт понимал, что именно я нес ответственность за формулировки, использованные в той оскорбительной речи, которую он произнес в Банкетном доме, – он указал Брюсу Доверу на меня как на ее автора. Тем не менее он не пытался обвинять меня в последовавшей за выступлением катастрофе. Он взял ответственность на себя, заверив Довера: «Я прочитал текст в день выступления и не увидел возможной проблемы, по крайней мере в контексте Китая. Я рассматривал этот вопрос исключительно с точки зрения событий, произошедших в Советском Союзе»3132. Этим все и ограничилось, несмотря на то что коллеги Руперта позднее вспоминали эту фразу как самую дорогостоящую из когда-либо произнесенных современным бизнесменом33. Руперт никогда не критиковал меня за причастность к этой коммерческой оплошности. Подобная критика была не в его стиле, да и сам он по большей части был горд за свои слова и за роль спутникового телевидения в усложнении жизни польского коммунистического режима. Вудро Уайатт в своих дневниках пишет, что он говорил Руперту: «Все правительства, пришедшие к власти, минуя выборы, боятся демократии, которую вы привносите на их территорию»34. Предположительно он имел в виду территории Восточной Европы и Азии. И, когда речь зашла о китайском режиме, обозреватель News of the World и давний компаньон Мердока оказался прав.
Мердок предпринял несколько шагов, которые вполне обоснованно можно считать попытками успокоить режим, чтобы заново получить доступ к растущим китайским теле- и кинорынкам. Ему пришлось смириться с отвращением к коммунизму ради желания завоевывать новые и прибыльные рынки. Первая попытка была предпринята в апреле 1994 года. Она заключалась в отказе от возобновления контракта BBC с телесетью STAR, включающей пять каналов, в 1994 году35. BBC изначально разочаровал китайцев своими подробными репортажами о кровавом подавлении протестов на площади Тяньаньмэнь, когда режим задействовал силу, в результате чего 2,5 тыс. были убиты и 10 тыс. ранены. Ситуацию усугубил документальный фильм ВВС 1993 года «Председатель Мао: последний император», в котором говорилось, что «у Мао был сексуальный аппетит в отношении молодых женщин»36, предпочтительно «очень юных и необразованных», по словам его давнего врача37. Или, как деликатно выразился один писатель, «достаточно необычные сексуальные предпочтения»38. В дополнение к действиям, воспринятым Китаем как прямые нападки на легитимность власти, несколько лет спустя ВВС выпустил в эфир графические изображения резни на площади Тяньаньмэнь.
Нет никаких сомнений в том, что Мердок хотел снизить уровень враждебности по отношению к себе со стороны режима, который так жестко контролировал потенциальный рынок любых видов продукции СМИ. Как и многие другие американские бизнесмены, он представлял себе миллиарды китайских потребителей, которые были не прочь воспользоваться его услугами. Он сказал своему самому преданному биографу Уильяму Шоукроссу: «Чтобы получить выход на рынок, чтобы нас приняли на нем, нам придется убрать ВВС из списка программ»39. Одновременно с этим в беседах с другими людьми Руперт жаловался, что STAR теряла деньги. Примерно 100 млн в год40, включая 10 млн в выплатах каналу ВВС41. Он также говорил о том, что ВВС платил за услуги STAR слишком мало, а поэтому решение изначально «было продиктовано финансовыми соображениями», а потом добавлял: «Но заодно мне казалось, что это, скорее всего, не повредит и отношениям с Пекином»42.
Здесь бесполезно искать единственный мотив. Мердок и сам не мог разобрать многочисленные причины, побудившие его прекратить отношения между ВВС и STAR. Он, несомненно, отдавал себе отчет в том, что свирепый китайский режим мечтал, чтобы BBC наконец как занозу вытащили из его лапы. Он также знал, что сотрудники, которым он поручил превратить сеть STAR из убыточной в прибыльную, требовали контроля над каналом BBC. Они планировали в будущем перевести его на трансляции программ на северокитайском диалекте, что приносило немалый доход. И, основываясь на многочисленных беседах с Рупертом в течение долгих лет, я могу с уверенностью сказать, что в основе его решения лежала постоянная ненависть к ВВС. Ведь этот канал был не только квинтэссенцией института истеблишмента, любимчиком великих и благородных британцев, но и «конкурентом», каналом «на государственном обеспечении». «Истеблишмент», «государственное обеспечение» и «конкурент» – три фактора, достаточные для того, чтобы оказаться для Мердока вне правил. По моим догадкам (а это всего лишь догадки), желание заново получить доступ к телепрограммированию Channel 5 и снизить убытки STAR наряду с длительной неприязнью к ценностям, которые защищает ВВС, были достаточными условиями, чтобы вычеркнуть его из списка спутниковых каналов. Но также вероятно, что новые возможности, которые видел Руперт в масштабном китайском рынке, были не менее важным фактором в принятии решения. Мердок считал, что ответственный подход с балансом между коммерческими и идеологическими мотивами поможет ему восстановить расположение китайских диктаторов. К сожалению, решение о выводе ВВС из спутниковых программ лишило миллионы жителей Китая главного источника новостей, неподконтрольного коммунистам.
Это подводит нас к истории, как Руперт использовал свои издательства в попытке вернуть благосклонность китайских правителей. Зимой 1994 года Basic Books, подразделение издательства HarperCollins, принадлежащего корпорации News, выпустило и затем стало активно продвигать агиографию Дэн Сяопина. Это был самый могущественный лидер Китайской Народной Республики на протяжении более чем десяти лет, начиная с 1978 года. Книгу написала его дочь, секретарь Дэн Жунь, известная как Дэн Маомао, – далеко не самый объективный биограф. Затем последовали рекламные ужины и прочие уловки, соответствующие автору бестселлера. Но безрезультатно. Книге не удалось добиться такого же успеха на Западе, который, согласно отчетам, пришел к ней на Востоке. «Льстивый и наполненный штампами»43, «в стилистике официальных докладов… основанный на ортодоксальных взглядах партии… неспособный раскрыть личность героя»44 – таков был общий тон многочисленных рецензий. Согласно HarperCollins, аванс на публикацию обошелся в «достаточно скромную сумму»45. Брюс Довер предполагает, что сумма не превышала миллион, «но, вероятно, и не была намного меньше»46. Неважно. В сравнении с возможностью выхода на китайский рынок финансовые затраты на публикацию, будь то проявление подхалимства или нет, казались совсем незначительными. Однако стоимость в нефинансовом исчислении была не так уж и мала. Намеренно или нет, но книжная сделка и щедрая рекламная кампания обернулись тревожным сигналом, идущим от корпорации Мердока: качество продукта может отойти на второй план в том случае, если вступают в игру коммерческие интересы News. И, конечно же, если босс может, просто может публично проявить уважение к чувствам китайских лидеров. Здесь также скрывался посыл к китайским лидерам: Руперт Мердок готов на многое, чтобы получить выход на наши рынки, поэтому вы занимаете сильную позицию в переговорах с Мердоком и его компаниями.
Перенесемся на четыре года вперед, к делу Паттена и к дальнейшим попыткам издательского дома HarperCollins заполучить выход на китайский рынок. Однажды я находился в офисе Руперта в Fox Studios в Голливуде и ждал нашей встречи. Именно тогда, если я правильно помню, я случайно услышал, как новый директор по связям с общественностью, только что закончивший свою работу на благо табачной индустрии, рассказывал коллегам о согласии Руперта отменить публикацию книги «Восток и Запад: Китай, власть и будущее Азии» Криса Паттена, консервативного политика, который прежде был главнокомандующим британскими войсками в Гонконге и губернатором Гонконга[29]. Паттен был одним из коллег Маргарет Тэтчер, и Руперт считал, что тот причастен к ее свержению.
Когда пару минут спустя я увидел Руперта, то высказал ему предположение, что отмена публикации может обернуться огромной ошибкой, которая долгое время будет обсуждаться в новостях, порекомендовав отозвать отмену. Руперт сослался на сотрудников отдела по связям с общественностью, убедивших его в том, что эта публикация не привлечет большого внимания. Я точно знаю, что его британские сотрудники не выражали подобной уверенности, а следовательно, идея, скорее всего, принадлежала американской команде, чье знание рынка ограничивалось тем, что кто-то из них мог и вправду однажды прочитать британскую газету. Руперт завершил нашу беседу коротким «слишком поздно». Затем он усугубил проблему, обосновав отмену публикации тем, что книга была скучной и обреченной на коммерческий провал, словно бы он сам в последний момент провел вечер за чтением рукописи и решил, что книга Паттена не принесет коммерческого успеха.