– А сколько учеников было в этом замешано? – справившись с чувствами, спросил ректор.
– С помощью Невзуна и его призраков нам удалось выявить три группы. Одну вы уже видели – они получили удар светом и превратились в растения. Вторая и третья пока на свободе. Согласно контракту их не тронули: академия вправе сама определить им меру наказания.
– Благодарю, – устало отозвался магистр. – Надеюсь, вы назовете нам их имена?
Хисса ухмыльнулась и кинула на стол еще один шарик.
– Здесь все адепты, деятельность которых показалась призракам сомнительной. Записи разговоров, круг общения, тайные знаки.
– Неужто у них были и такие? – неприятно удивился фон Берден, а Рух мрачно засопел.
– Адепты вели себя крайне осторожно и очень предусмотрительно… Особенно для юнцов.
– Но они не могли действовать совсем уж самостоятельно, – наконец-то сообразил Мкаш. – Да еще с таким размахом. Значит ли это, что где-то здесь находится и один из предателей короны?
Хисса беззвучно рассмеялась.
– Конечно. За ними не могли не присматривать. Поэтому ищите его рядом. Он гораздо ближе, чем вы думаете.
– Здесь?! – испуганно выдохнула маркиза и уставилась на коллег так, будто они, злобно ухмыляясь, уже подбирались к ее горлу с ножами. – Он в этой комнате?! Среди нас?!
– Но кто?! – взволнованно привстал со своего кресла ректор, торопливо оглядывая свой кабинет, а преподаватели в замешательстве переглянулись.
Я тонко улыбнулся.
– А вот это-то, господин магистр, и есть самый интересный вопрос.
Глава 18
Вот так живешь себе, живешь, и даже не подозреваешь, что на самом деле ты совсем не то, чем кажешься.
Мои слова вызвали у учителей кратковременный ступор. Все головы обернулись в мою сторону. На лицах присутствующих, за исключением, быть может, Лонера и графа Экхимоса, было написано изумление. Но прежде чем кто-либо успел открыл рот и невежливо посоветовать мне помолчать, пока «большие дяди и тети» решают судьбы мира, мастер Ворг прокашлялся и хрипло заявил:
– Пусть Невзун договорит. Мне интересно послушать его выводы.
Я ожидаемо для всех смешался и даже позволил себе занервничать, однако потом перехватил напряженный взгляд ректора и вынужденно кивнул.
– Хорошо, я попробую. Только не судите меня строго, я все-таки не заговорщик.
– Да говорите уже, Невзун, – устало потребовал мастер Рух. – Если, конечно, вам есть что сказать.
– Кое-что есть, – медленно проговорил я и, сделав коротенькую паузу, с видимой неохотой начал: – Когда я выяснил, чем занимаются мои светлые коллеги, и увидел святилище, то довольно быстро пришел к тому же выводу, что и вы, мастер Мкаш: молодым людям кто-то помогает. Их определенно направляли, подсказывали, что делать, снабжали инструментами и артефактами… Согласитесь, боевые жезлы в закромах академии просто так не валяются. Полноценных учебников по некромантии тоже осталось немного, тем более пособий для практических занятий. Но у адептов они были. Да и влияющий на разум амулет света – редкая вещица. Академия хорошо защищена, поэтому пронести мимо ворот такой мощный артефакт…
– Задача абсолютно невозможная, – с ноткой раздражения поторопил меня друид. – Мы все это знаем, Невзун.
– Очень хорошо, – ничуть не смутился я. – Но тогда вы должны понимать: раз подобные вещи все-таки появились, значит, доставили их не через ворота. Отсюда и вывод – за парнями не просто присматривали и помогали, им помогали именно здесь. И сделать это мог лишь кто-то из преподавателей.
– Надеюсь, меня вы не подозреваете, Невзун? – высокомерно вздернула нос пришедшая в себя маркиза.
Я ее проигнорировал.
– Когда это стало очевидно, возник вопрос: занимался ли этим кто-то из помощников или же центральная фигура заговора контролировала все лично. Сперва я решил, что для личного присмотра это как-то мелко. Ну, знаете, такой великий умелец, хитрец и почти что гений – и вдруг утирает сопли малолеткам? Маловероятно, решил я и довольно длительное время считал, что здесь работает кто-то попроще. К примеру, бывший ученик. Речь же идет не просто о человеке, возжелавшем познать секреты бессмертия и перекроить мир по своему усмотрению – мы говорим именно о маге, точнее, о светлом маге, которого все мы ежедневно видели рядом и ничегошеньки не подозревали.
– Почему это сразу о светлом? – сухо осведомился алхимик. – Может, злодей как раз темный и просто прикрывался нашими коллегами?
– Если бы Темная гильдия была жива и кто-нибудь из мэтров мог сюда проникнуть, я бы, может, с вами и согласился, – признал я частичную правоту мага. – Все-таки для светлых – слишком большой размах. Смело, рискованно, сильно отдает непререкаемым превосходством. Это действительно в духе некромантов. Но мэтров старой закалки больше нет. И даже для того, чтобы наскрести людей на новый курс темного отделения, руководству академии пришлось приложить немало усилий. Не говоря уж о том, что руководить заговором должен был зрелый человек. Опытный и с весьма впечатляющими магическими способностями. Из некромантов же у нас есть только мэтр Кромм.
Лонер изобразил кривую ухмылку и демонстративно приподнял свою культю.
– А также мэтр Гриммор де Фугг.
Молодой человек вздрогнул, когда на него обратились все взгляды, во многих из которых проступила снисходительная усмешка, и густо покраснел. Причем так по-детски, что счесть его ужасным злодеем, похоже, не смогла даже недалекая маркиза.
– Как видите, – заключил я, – вероятность участия этих темных в заговоре настолько ничтожна, что во внимание может не приниматься.
Преподаватели поспешно отвели глаза от неопытного парня и старого, циничного, но абсолютно беспомощного мэтра, и невпопад закашлялись.
– Значит, остаются только светлые, – развел руками я, словно извиняясь за такой очевидный вывод. – И вот тогда я начал рассуждать… Смотрите сами: у нас есть полноценная, состоящая исключительно из светлых магов организация, о которой не имеет понятия даже Совет. Организация хорошо замаскированная и существующая на протяжении многих лет. Правда, для полноценного заговора ее цель показалась мне довольно странной – зачем так упорно биться над старыми черновиками и ограничиваться только этим, если можно свергнуть короля, распустить Совет или придумать что-то помасштабнее? Для чего так долго заниматься экспериментами и исследованиями, если их результаты не применяются на практике? Произошедшее в моем баронстве наглядно свидетельствует о возможностях этих людей. Но дальше разгула хамелеонки в одном отдельно взятом месте они почему-то не пошли. Вся нежить, созданная в лабораториях, до сих пор прячется на окраинах, не особенно стремясь добраться до столицы. Темные маги похищаются незаметно, хотя из этого давно можно было раздуть очередную войну. За прошедшие годы Сазул легко превратился бы при желании в заполоненные нечистью болота. Можно было свергнуть власть, установить свои законы, а потом мирно почивать на диване и наслаждаться безоговорочной победой… Однако этого почему-то не происходит. Нежити действительно много, с ней идет борьба, но какая-то вялая, без огонька, как будто ее умышленно сдерживают сверху, желая поддержать шаткое равновесие. Король у нас не дурак и вроде пока не собирается умирать. Академия продолжает работать, даже новые программы придумала после того, как объявили амнистию некромантам. Возродила традицию совместного обучения, но почему? Почему все так чинно и неторопливо, хотя, казалось бы, угроза реальна? Выходит, к власти заговорщики не стремятся? Трон или кресло главы Совета захватывать не собираются? Согласитесь, это странно, если только тот, кто стоит за всем, уже не имеет достаточного для своих целей влияния и на Совет, и на короля.
Я медленно обвел глазами аудиторию.
– Потом мне пришла в голову другая мысль: когда человеку, страстно увлеченному какой-то идеей, удается чего-то достичь и сделать так, чтобы придуманная им система работала без его участия, в какой-то момент перед ним встает выбор – что делать дальше? Все ключевые посты он уже передал доверенным лицам, личного контроля не требуется – все работает само. Есть кому позаботиться о возможных сбоях, проблемах, трудностях. Остается только сидеть на месте и ждать результата. Но разве тот, кто столько лет упорно добивался успеха, может вот так просто самоустраниться и ничего не делать? Думаю, нет. А самое важное для него что? Или, вернее, кто?
– Ученики, – сглотнул мастер Рух, расширенными глазами посмотрев на окаменевшего ректора. – Он должен увеличивать число своих последователей.
– Верно, – одобрительно кивнул я. – И сделать это проще всего здесь, у вас на виду. Потому что академия дает не только прямой доступ к легковнушаемым адептам, но и представляет собой прекрасное убежище, где никто и не подумает искать злодея.
– Я даже слушать это больше не хочу! – свернула глазами маркиза, демонстративно отвернувшись.
– А я бы послушал, – задумчиво отозвался мастер фон Берден, оценивающе поглядывая в мою сторону. – Все это звучит очень и очень осмысленно.
Мастер Ворг криво усмехнулся.
– Мне тоже нравится ход его мыслей. Продолжайте, Невзун. Ваша теория весьма правдоподобна.
– Спасибо, мастер, – серьезно поблагодарил я. – Мне пришлось поломать над ней голову. Надеюсь, вы не сочтете за дерзость признание, что поначалу я подозревал абсолютно всех?
– Это вполне естественно, – снисходительно кивнул целитель. – Но меня больше интересует, к какому выводу вы пришли. Насмов мы еще выслушаем. А пока я хочу знать, насколько вы талантливы, молодой человек. И, как старый опытный интриган, убедиться, правильно ли я выбрал себе ученика.
Как ни напряжена была обстановка, но преподаватели все же позволили себе слабые улыбки. Я тоже неопределенно улыбнулся и отвесил старику короткий поклон.
– Думаю, вам понравится.
– Очень на это надеюсь, – проскрипел Ворг и тут же согнулся в приступе сильного кашля.