– Это был зомби, да? – нетерпеливо заерзал на скамейке пацан. – Лиш, скажи: это был прячущийся среди мешков с мукой зомби?!
– Почему ты решил, что то была простая мука? – нехорошо прищурилась Лишия. – На самом деле хозяин хранил там разрубленные на части тела своих недоброжелателей: воришек, которые покусились на его добро. И непослушных мальчишек, которые не поверили матери и отправились среди ночи исследовать дом старого некроманта… Конечно, никто этого не знал, но те мешки были окровавленными и большими, а из горловины одного из них даже торчала чья-то нога, которую и грыз сбежавший зомби!
– Перестань, у меня уже мурашки по коже!
– То ли еще будет! Когда зомби… нет, пусть лучше будет умертвие… заметило, что у него появилась новая жертва…
– Простите, – снова вмешался Глюк. – А какая разница между зомби и умертвием?
– Зомби примитивные, очень непрочные и легко подчиняются, – с укором посмотрела на него Лишия. – А умертвия – нежить более высокого порядка, поэтому справиться с ними гораздо сложнее. Так что будем считать, что в подвале сидело настоящее умертвие, которое при виде Крис тут же бросило недоеденную ногу и принялось подкрадываться к новой жертве, издавая устрашающий рык…
– А слюни у него текли? – тихонько спросил мальчишка, сжав кулаки и стараясь отделаться от чувства, что в этот самый миг снаружи и правда кто-то угрожающе зарычал.
– В три ручья и до самого пола, – согласилась Лишия, с удовлетворением отметив, как побледнел мальчишка.
– И когти тоже были?
– Угу. Как и очень-очень острые зубы, которыми он мог разгрызать человеческие кости в два счета. А еще он был голоден и страшно хотел полакомиться свежатинкой, ведь уехавший по делам хозяин позабыл сказать, что ее запрещено трогать. И вот он смотрел на ее нежное горло, на котором быстро-быстро пульсировала жилка… чувствовал человеческий запах, что был для него слаще самого сладкого аромата… уже готов был прыгнуть на испуганную, парализованную от ужаса девушку, чтобы жадно рвать ее нежное тело и упиваться брызжущей во все стороны кровью… как вдруг дверь за ее спиной с оглушительным скрипом отворилась и чей-то мертвый голос негромко произнес…
– Э-ге-гей, живые есть? – вдруг послышалось приглушенное из коридора, а затем в оглушительной тишине действительно скрипнула входная дверь.
От легкого дуновения ветерка, прокравшегося в небольшую щелочку, едва теплившееся пламя свечи затрепетало, бросив на посеревшие лица окаменевших от ужаса слуг глубокие тени, затем дернулось куда-то в сторону, будто пытаясь соскочить с фитиля, и наконец, угасло, погрузив кухню в непроглядную темноту.
– Ну вот, – донесся до слуг еще один, подхваченный гулким эхом и изменившийся до неузнаваемости голос, заставивший их дружно вздрогнуть и инстинктивно прижаться друг к другу. – Живых, похоже, нет. Значит, жрать опять нечего.
– Может, есть, – возразил ему первый, и в этот же миг где-то за окном тоскливо завыла собака. – Не все же разбежались к ночи?
– Прямо! Жди! Так они и сидят на кухне, ожидая, пока мы проголодаемся и решим заглянуть на огонек! Придется по домам ходить и с ножом у горла требовать свежего мяса!
Следом послышался тихий зловещий смешок, звуки чьих-то шагов и клацанье когтей по каменному полу.
– К-кто это, Лиш?! – вжались в стену служанки. – Замок же должен быть пуст! Мы не ждем гостей! Или ты забыла опустить решетку?!
– Ничего я не забыла! – похолодела Лишия, судорожно припоминая, где сейчас бродят замковые псы и не ошиблась ли она действительно с воротом. – Гостей и правда быть не должно – хозяин не предупреждал…
– Это зомби, – судорожно вздохнул метнувшийся за спину повара пацан. – Я точно знаю – зомби вернулись! Вон как когти стучат! И они жрать хотят! На свежатинку потянуло! Сами сказали!
– Бежим! – громким шепотом предложил здоровяк, поднимая со стола тесак. – Скорее, пока нас не учуяли!
– Не получится, – придушенно взвизгнули девушки, когда на улице раздался тоскливый собачий вой. – Кажется, они идут сюда!
– Ой. А выход-то только один…
Кто-то из девчонок охнул и сполз на пол, очень некстати потеряв сознание. Остальные мрачно переглянулись, схватили кто что нашел, от скалок до торчащего из мясной колоды топора, сгрудились возле бездыханного тела подруги и, набычившись, приготовились к бою.
– Ну и где они? – сварливо осведомился из коридора все тот же голос. – Куда все подевались?!
Затем громко скрипнула потревоженная дверь. На пороге возник жутковатый силуэт, подсвеченный со спины багровыми отблесками от горящего в коридоре факела. Высокий, похожий на человека, только с двумя тоненькими длинными рожками над лохматой головой, бесформенным туловищем и двумя ярко-синими глазами, которые почему-то горели на фоне коленей и под которыми многообещающе распахнулись сразу три подозрительно широких пасти.
– А-а-а! – завизжала одна из служанок, с силой швырнув в монстра зажатую во вспотевших ладонях скалку.
– За Дейлу! – подхватил ее вопль повар, отправив вслед за скалкой недавно наточенный топор.
– Не дадимся в руки нежити! – вторил им тоненький голосок пацана, и за топором в проем полетела тяжелая глиняная кружка.
– Вон отсюда, упыри проклятые! – азартно поддержало его спрятавшееся за балкой привидение.
– Стойте! – запоздало спохватилась Лишия, вспомнив о том, что горгульи не подавали сигнала тревоги. – Это не нежить, а всего лишь…
– Демон! – глухо ругнулся вошедший, ловко увернувшись от летящей в лоб скалки и последовавшего за ней топора, который с громким треском вонзился в приоткрытую дверь, разбив сразу две плотно пригнанные дощечки. – Это что за шутки?!
– Пригнись! – заорал кто-то над его головой, и незнакомец чудом успел упасть на колени, избегая третьего снаряда. Однако сам кричащий увернуться уже не успел, и его буквально смело с чужой головы метко брошенной кружкой. Почти сразу в коридоре раздались подозрительный хруст и звук смачного удара о стену.
– Ой-о-о… ручкой, да по самому чувствительному месту…
– Лиш, Горт, Глюк?! – ошарашенно воскликнул поднявшийся на ноги гость, на мгновение обернувшись и посмотрев на медленно сползающего по стене недодавленного таракана. – Вы что, совсем сдурели?!
– Ой, – испуганно присел пацан, поняв, что сбил кого-то не того.
– М-мастер Гираш? – недоверчиво пробасил здоровяк-повар, неуверенно опуская руку с подхваченным со стола ножом.
Призрак булькнул что-то невнятное и поспешил сбежать, пока его не застукали на месте преступления, а оставшаяся на ногах служанка закрыла голову руками и в панике заползла под стол.
– Господин! – вскрикнула Лишия, опрометью кинувшись на защиту вошедшего. Но была остановлена властным жестом и грозным, раздавшимся откуда-то снизу рыком, от которого задребезжали кастрюли на полках. – Г-господин, это вы?!
– Я, – недовольно буркнул гость, щелчком пальцев зажигая над головой светляк, а второй рукой прижимая к себе глазастое существо, скалящее сразу три пасти и кровожадно посматривающее на слуг. – Спокойно, девочка моя. Рвать никого не надо – это всего лишь люди. Хотя мне очень интересно знать, почему, явившись в собственный замок, я вдруг обнаруживаю, что попал на поле боя?
Лишия облегченно выдохнула, рассмотрев наконец молодое лицо, рыжие патлы, небрежно зачесанные на затылок, и непроницаемые черные глаза, горящие легко узнаваемыми огнями. А потом заметила, что стало с Ничем, и в ужасе прижала ладони ко рту.
– Господин, он что?..
– Да что с ним станется, – проворчал юный барон Невзун, мельком покосившись за спину. – Но когда придет в себя, жди беды…
После чего вздохнул, с удивительной легкостью выдернул из двери топор и, отшвырнув его под ноги побледневшему до синевы повару, нагнулся, подбирая с пола несчастного таракана.
– Вот так, Нич, – наставительно заметил молодой человек, пристраивая тихо постанывающее тельце к себе на плечо и преспокойно отворачиваясь от обомлевших слуг. – Где тебе еще с таким чувством засветят по лбу, что потом искры из глаз полдня будут сыпаться? Правильно: только дома. Так что давай, друг мой, хватит прикидываться, приходи в себя и начнем наконец работать по-настоящему.