Лена присвистнула, еще почти три недели!
— Пишите на семнадцать, — подытожила она.
Девушка продиктовала адрес, уточнила телефон для связи и отключилась.
Лена осталась в холле, пытаясь прийти в себя. Грусть взяла за горло железной клешней. Закралась малодушная мысль, что если все как следует объяснить Алексею, они вместе, возможно, найдут какое-то решение… Не хотелось подвергать его опасности, но быть без него не хотелось тоже. Ничего без него не хотелось. Вздохнула. Взяла аппарат и набрала знакомый номер.
— Здравствуйте, — заговорил автоответчик. Лена закрыла глаза, даже в записи голос Алексея казался удивительно приятным. — Сейчас я нахожусь в уединенном отпуске на солнечном берегу теплого моря. Вернусь в большой мир после десятого сентября. По всем вопросам обращайтесь к моему партнеру Филу, он с радостью поможет вам с любой проблемой.
"Не с любой, Лешенька, не с любой", — с досадой подумала Лена и, покинув диванчик, потащилась к метро. Как знать, может, все и к лучшему, будет время подумать. Жаль, ее работа не позволяет такого длительного отсутствия.
Родной подъезд встретил сюрпризом: наконец-то починили домофон. Добродушно поругиваясь, Лена полезла в сумку за ключами. Теперь по лестнице перестанут шляться кто ни попадя. Усмехнулась. Похоже, провидение подало знак, что скоро все худо-бедно наладится. В конце концов, если неработающий полгода домофон, наконец, привели в порядок, то и у ее беспокойной жизни есть шанс вернуться в свое русло хотя бы частично.
Открыла дверь домой, сбросила в прихожей туфли и привычно прокричала:
— Муся, я дома.
Вымыла руки и потопала в комнату поздороваться с хвостатой подругой. Посмотрела на клетку. И без того замученное сердце снова задергалось бьющейся в руках птицей. Лена чуть не завыла от досады. Зверька на месте не оказалось. Хозяйка спешила на работу с утра, и забыла закрыть дверцу, а крыса не преминула воспользоваться перепавшей свободой. Так уже случалось однажды. Тогда Муся вернулась через два дня, чем закончится ее прогулка в этот раз, даже предположить было страшно.
Переоделась в домашнее, наскоро перекусила и принялась искать. Требовалось перехватить животное, пока она не покинула квартиру, здесь крысе хотя бы ничего не угрожало. Ее не съест кот, не ударит током, потому что все провода спрятаны в стене, нет никакой отравы и людей, которые могут натворить дел с перепугу.
Методично и тщательно Лена облазила каждую из трех комнат в квартире, изучила каждый из восьмидесяти имеющихся метров, заглянула во все шкафы и мало-мальски заметные закутки. Муси нигде не оказалось. Не было зверька ни под кроватью в спальне, ни под тумбочкой и мягкой мебелью в гостиной, ни под столом в кабинете, ни за кухонным гарнитуром. Лелея последнюю надежду, Лена вышла на лестничную клетку, заглянула к лифтам и мусоропроводу. Тщетно. Подруга как в воду канула.
К полвторого ночи стало понятно, что сегодня Лена уже никого не найдет. Совершенно истерзанная, она плюхнулась на кресло напротив клетки, достала телефон и собралась пожаловаться на свою беду Маше, но посмотрела на часы и сообразила, что в больничной палате не обрадуются звонку. В это время можно было бы поболтать с Алексеем, но вчера, расставаясь, она сама отказалась от права беспокоить возлюбленного своими проблемами.
С досадой бросила телефон на стоящий рядом диван и разревелась. Оплакивала все: и пропавшую Мусю, и опрометчивый разрыв с Лешей, нездоровье отца и отсутствие денег, и даже злость на Дмитрия, что раскрутил ее на бесплатный подбор новостройки. Ныла до тех пор, пока усталость не победила обиду на мир, и тело не провалилось в тяжелый беспокойный сон.
Утро облегчения не принесло, но день начался, не интересуясь ее мнением на свой счет, и Лена покорно продрала глаза от звука будильника, привела себя в порядок, запихнула в рот кофе и бутерброд, поменяла воду в Мусиной поилке и отправилась на работу.
Глава тринадцатая
Время до дня визита к Эльвире тянулось крепко сваренным киселем. Лене казалось, она попала в ловушку. В аномальную петлю, где каждый день похож на другой, и не выбраться, пока не выполнишь хитрых и неизвестных заранее условий. Каждое утро она меняла воду в поилке, обновляла слой медленно-сохнущей краски на листочке в клетке, теша себя надеждой, что Муся тайно посетит свое жилище, испачкает лапки и непременно оставит следы. Потом завтракала, приводила себя в порядок и отчаливала на работу.
Приходила поздно. Клиенты вернулись из отпусков, и беготни стало намного больше. Единственный свой выходной, воскресенье, Лена проводила в обнимку с книжкой или в спортзале. И то, и другое позволяло надеяться, что она выполняет базовый принцип пикапа для возвращения отношений — не удерживай партнера, прокачивайся сам, чтобы при следующей встрече, он удивился твоему прогрессу и понял: ты совсем другой человек. План Лены был прост донельзя: пятого сентября обсудить свои дела с Эльвирой, десятого — переговорить с Алексеем. А там уже как кривая выведет. В конце концов, она сама творец своего счастья, даже обвинить в неприятностях некого.
Пятого Лену ждал трудный день. С утра намечалась муторная сделка, покупка квартиры, верхней из цепочки альтернатив, после обеда встреча с возможным клиентом, потом визит к Эльвире, а под занавес нужно было завести оригинал диплома кандидата наук на кафедру. За семь лет работы в университете он никому так и не понадобился, но раз начальство затребовало его сейчас, значит, что-то в правилах оформления сотрудников изменилось, а Лене не казалось обременительным лишний раз подтвердить квалификацию.
К Эльвире пришла впритык, без двух минут. Клиент задержал, задавал много вопросов и, чтобы успеть вовремя, до и от метро Лене пришлось пробежаться. Измученная суетой, она представилась секретарю в приемной и тут же уселась в кресло для посетителей. Девушка лучезарно улыбнулась и объявила, что госпожа Эльвира ожидает госпожу Синичкину в кабинете. Лена выдохнула, тряхнула головой, набираясь решительности, а затем отправилась на встречу с проводником в мире неизведанного.
Приемная Эльвиры почти не выдавала рода ее занятий, комната больше походила на причудливую смесь киношного кабинета психоаналитика и стоматолога. С потолка светили безжалостные равнодушные лампы. В углу, слева от входа стояло кресло, на дальней стене, за рабочим столом, висели яркие дипломы и сертификаты. Около окна красовался закрытый массивный шкаф красного дерева, рядом пристроился компактный диванчик. Забавных мелочей, обозначающих принадлежность их владельца двум мирам, не было. Ни магических шаров, ни темных штор, ни сосудов с яркой вязкой жидкостью. Разве что угадывались остатки запаха от сандаловых ароматических палочек, но, как знать, может, просто предыдущий клиент оказался сильно надушен.
Лена поздоровалась. Восседавшая за огромным столом, Эльвира кивнула и жестом пригласила устраиваться на диванчике. Посетительница послушно села и машинально взяла из блюда, примостившегося на теплой деревянной подставке подлокотника, леденец-семечку в желтой бумажке. Развернула и засунула в рот. Прикрыла глаза, наслаждаясь вкусом. Конфета оказалась кисло-сладкой, не обжигающей язык искусственным ароматизатором, а естественно-нежной, будто в лимон добавили пол-ложки ванильного сиропа и каплю мандаринового сока.
— Я не вижу вашего блондина ни в мире мертвых, ни в мире живых, — возвестила Эльвира.
Лена отвлеклась от конфеты, нахмурилась и пристально взглянула на проводника.
— Что это значит?
— Не знаю наверняка, — женщина сложила в замок увешанные нелепыми перстнями пальцы. — Либо он где-то на границе миров, либо не хочет, чтобы вам поведали подробности о нем. И в том, и в другом случае, надо смириться и ждать.
— Я не могу ждать, — возразила Лена, снова загребая рукой конфету, на этот раз в розовом фантике. — Я, может, завтра под машину попаду… Или кирпич мне на голову свалится… Тогда уже ничего не понадобится. Посоветуйте, что делать? Надо же двигаться куда-то… — развернула и отправила в рот. Леденец оказался малиновым: сладким, ароматным, настоящим.
Эльвира выразительно посмотрела на блюдо с конфетами и снисходительно ухмыльнулась.
— Для начала раздайте долги. Некий мужчина дни считает до возращения денег.
— У него проблемы? — встревожилась Лена. Воображение тут же нарисовало Лешу, испытывающего острую нужду, но стесняющегося попросить вернуть хотя бы часть занятой суммы.
— Не такие, как вы подумали… — ухмылка на лице Эльвиры из снисходительной превратилась в насмешливую. — Но не тяните. Он спит и видит, когда вы придете отдавать деньги.
Лена нахмурилась. Ничего не понятно. То ли проводник говорит загадками, то ли она сама не хочет принимать очевидное.
— А я-то ему нужна? — задала она вопрос, на который, как ей казалось, невозможно было ответить витиевато.
— Он думает, что да, — спокойно заметила собеседница, и Лена мысленно заревела медведем. Зачем приперлась сюда? Чтобы так и не узнать ничего внятного?
Зло посмотрела на блюдо и взяла еще одну конфету, на этот раз в изумрудной обертке. Эльвира снова ухмыльнулась и задумчиво изрекла.
— Муся найдется. Не прямо сейчас, но здесь вы получите желаемое.
Лена развернула леденец и закинула его в рот. Хотелось разгрызть его, представляя, что это голова Эльвиры. Три недели ожидания! Ради чего? Чтобы все стало еще запутаннее? Проглотила слюну и чуть не подавилось. Конфета оказалась неприятной: приторно мятной, почти горькой, слегка напоминающей лекарство. В глазах Эльвиры забегали задорные искорки, она улыбнулась, показывая вставные зубы и сетку морщинок вокруг глаз.
— Мне нечего вам больше сказать, — поднялась из-за стола, давая понять, что визит окончен. — Не выдумывайте лишнего, просто делайте, что должны. — Вздохнула. — Тому, кого поймала в сети судьба, не нужен проводник. От него никакой помощи, только нервотрепка.
Лена прихватила из блюда еще один леденец и направилась к выходу.