– Давай уговорим ее с кем-нибудь поговорить? Например, с социальным педагогом.
– Да, наверное, стоит. Мы должны о ней позаботиться. Если больше некому.
Я бегу прочь от раздевалки. Я знаю, что они мои друзья, но мне очень не нравится, что они обсуждают меня за моей спиной. И я не выношу, когда кто-нибудь, даже Лилия с Кэт, говорит плохо о тете Бэтт.
Глава сорок первая. Лилия
Я не могу прекратить думать о том, что сказала мне Кэт: он ни о чем не жалеет и рассказал мне эту историю только, чтобы произвести впечатление. Она привела веский довод – ведь он не извинился, когда у него была такая возможность? Но я помню, как он смотрел на меня и плакал, как маленький ребенок, и просто уверена, что он говорил правду. Кого он мог обидеть еще больше, чем Мэри?
Но все это не имеет никакого значения. Не мое дело заставить Рива извиниться. Или пытаться выяснить, есть ли у него чувство вины. Я должна отомстить ему за то, что он сделал с Мэри. И все. Око за око, зуб за зуб, разбитое сердце за разбитое сердце.
Мы должны были встретиться в «Джава Джонсе» в полдень. Я собираюсь набросать план для сочинения по произведениям Шекспира, которое назначено на понедельник. А еще я скидываю для Рива на диск упражнения для экзамена, который пишется на время, для определение академических способностей. Он уже отработал два сборника с упражнениями, которые я дала ему раньше.
Я решаю прийти в «Джава Джонс» на час раньше, ведь сочинение само не напишется, а еще мне нужно было занять удобный столик рядом с розеткой, чтобы подзарядить наши ноутбуки, если они разрядятся. К счастью, когда я вхожу, один такой столик оказывается свободным. Я вешаю пальто на спинку стула, на соседний стул кладу сумку для ноутбука и заказываю у стойки чашку горячего шоколада с взбитыми сливками и мятной палочкой. Пока я роюсь в сумочке в поисках мелочи, телефон издает звук.
Это сообщение. От Рива. «У меня сегодня разболелась нога. Не думаю, что смогу прийти. Прости.
Прочтя сообщение, я хмурюсь. Я же говорила ему не перегружать ногу в зале. С физиотерапией нельзя спешить. Здесь требуется терпение. Он же на прошлой неделе сам говорит, что у него ноет лодыжка, когда идет дождь.
Я уже собираюсь написать ему ответ, как вижу, как мимо окна по улице едет его грузовик.
Что за…
И тут до меня доходит. Этой дорогой он может ехать только к Ренни.
Я убираю вещи со стола, оставляю только шоколад, чтобы посмотреть, куда именно он поехал.
– Скоро вернусь, – говорю я бармену и выхожу на улицу. Солнце светит так ярко, что мне приходится заслонить глаза рукой. На мгновение мне кажется, что я его упустила, но потом вижу, что он поворачивает налево на стоянку рядом с паромом.
Ладно. Может, и нет.
Я почти бегу по тротуару. Я схожу с ума от волнения, но пытаюсь взять себя в руки. Может, он поехал встретить одного из своих братьев? Я пишу ему невинное сообщение: «Может, мне заскочить? Мы могли бы позаниматься и у тебя».
Как только я нажимаю на кнопку «Послать», сердце поднимается к горлу потому, что я вдруг осознаю, что он мне лжет.
Он ничего не пишет в ответ, и это дает мне возможность его догнать.
На стоянке я стараюсь прятаться за деревьями и кассой. Рив паркует грузовик в очередь из машин, которые собираются въехать на следующий паром. Я уже достаточно близко, чтобы заметить, как он смотрит в свой телефон. Наверняка он читает мое сообщение. Он пишет ответ: «Я лучше сделаю ледяной компресс. Напишу тебе чуть позже, когда нога пройдет».
Я застываю на месте от возмущения. Кэт с Мэри правы на 1000 %. Риву нельзя доверять. Я страшно злюсь на себя из-за того, что повелась на его вранье.
Рив не видит, как я подхожу. Он крутит ручку приемника. Мне даже слышна музыка. В машине на полной громкости играет хип-хоп. Он постукивает в такт по рулю. Куда бы он там ни собирался, он явно на взводе.
Я так сильно стучу костяшками пальцев по стеклу, что мне больно. Рив вздрагивает, видит меня, и у него отваливается челюсть. Он делает тише музыку и пытается открыть окно.
– Привет, – говорю я нарочито сладко. – Как хорошо, что у тебя прошла нога. – Закончив притворяться, я убираю с лица улыбку и добавляю. – И не утруждай себя ответом ни сегодня, ни когда-либо еще.
После этого я поворачиваюсь и бегу прочь.
Я слышу, как за моей спиной хлопает дверь, и стучат по асфальту его ботинки. Я бегу так быстро, как только могу, но Рив даже с травмированной ногой все равно меня настигает. Я роняю ноутбук на землю. Но мне плевать. Я не хочу его видеть.
Неожиданно Рив обхватывает меня сзади руками.
– Отпусти! – Я пытаюсь вырваться из его медвежьей хватки, но его руки крепко держат меня.
– Лилия, подожди секунду!
Я не хочу ждать. Я извиваюсь и борюсь, пока силы не оставляют меня.
– Оставь меня в покое! – кричу я.
Несколько человек на стоянке поворачиваются в нашу сторону.
– Не нужно устраивать сцен! – шипит он. Это правда. Мне не хочется, чтобы сюда приехала полиция. Пусть он просто от меня отстанет. А это возможно только, если я остановлюсь.
– Пожалуйста, Лилия. – Я успокаиваюсь, и он меня отпускает.
Мы оказываемся лицом к лицу, у меня сбилось дыхание.
– Хочешь объяснить мне, почему ты врал?
Рив сжимает челюсти.
– Нет, вообще-то не хочу.
Я чувствую, как слова подступают к горлу. Мне нужно ему рассказать все: что я встречалась с ним только ради Мэри, что все было враньем, что я только делала вид, что увлечена им, а на самом деле он вызывает у меня отвращение.
Но я не могу, что для него мои слова? Плевать он на них хотел. Иначе он бы не стал врать и отказываться от встречи наверняка ради свидания с другой.
– Скажи, куда ты собрался? – Я вдруг осознаю, что ревную. И мне становится противно.
Он протягивает мне сумку с ноутбуком.
– Лучше, если я не буду тебе этого говорить. – Я беру сумку у него из рук, и слышу, что в ней шуршат пластмассовые обломки. Компьютер разбит.
У меня на глаза наворачиваются слезы.
– Надеюсь, та девушка хоть что-то знает по поводу экзамена. Или ей вообще наплевать, поступишь ты или нет? – Пытаясь помочь Риву, я столько времени потеряла. Мне нужно было тупо следовать нашему дурацкому плану, и наверняка мы бы уже несколько недель назад вовсю целовались!
Лицо Рива бесстрастно.
– Ты думаешь, что я еду встречаться с другой девчонкой?
Я иду прочь.
Он снова меня догоняет и становится у меня на пути.
– Отлично. Хочешь знать, куда я еду? – Он достает что-то из кармана. Листок бумаги. И протягивает его мне.
Я вытираю слезы, чтобы прочесть его. На нем написаны два имени, оба не женские. А еще адрес общежития в Массачусетском университете.
Я смотрю на него и ничего не могу понять.
Его рот кривится в усмешке.
– Я собирался надрать задницу тем засранцам, – говорит он, поворачивается и идет к своему грузовику.
Мне требуется несколько секунд, чтобы сложить два и два.
– О, господи, – говорю я, уставившись в записку. Там значатся имена Иена Розенберга и Майкла Фенелли. – О, господи.
И вот уже я бегу за ним.
– Ты с ума сошел? – кричу я ему.
Рив не сбавляет шага.
– Я идиот, что не подумал об этом раньше. Они же сняли дом, за которым приглядывает мой отец. Нужно было только посмотреть, где они живут, и все. Я выяснил их адреса, номера телефонов и даты рождения. А теперь я поеду туда и заставлю их пожалеть, что они встретили вас с Ренни.
– Я не хочу, чтобы ты это делал! – Гудит паром, и люди начинают заводить свои машины, собираясь грузиться. – Я не хочу, чтобы ты к ним приближался!
Рив открывает дверь.
– Почему? Ты считаешь, они этого недостойны?
Я судорожно ищу слова, чтобы ему ответить. Парни виноваты так же, как и я. Это я пошла в дом к незнакомым людям. Это я сильно напилась. Я сама создала ситуацию, когда могло случиться что-то ужасное. И мне не повезло, что так оно и случилось.
– Это ничего не изменит! – Я хватаюсь двумя руками за его свитер. – Ты туда не поедешь. Если это из-за меня, то я не хочу.
Но Рив уже мотает головой. Он меня не слушает.
– Те парни должны заплатить за то, что совершили. Нельзя это так оставлять!
Мне тяжело дышать.
– Я знаю, что ты хочешь помочь. Но что бы ты ни сделал, это ничего не изменит. – Я пытаюсь взять себя в руки, чтобы он меня послушал, но начинаю трястись. – Если ты туда поедешь, это снова ко мне вернется. А я очень хочу забыть.
Я вижу, как он немного смягчается.
– Но ты не можешь просто так похоронить это, Лил. Случилось то, что случилось. Ты должна принять это.
– Знаю. Просто разреши мне сделать это самой, – я смотрю на него умоляющим взглядом. – Не так, как ты собрался.
Мы, не моргая, смотрим друг другу в глаза, и Рив в конце концов кивает.
– Мне хотелось просто… просто сделать все по справедливости. – Он протягивает руку, берет ладонь и сжимает. Я не сопротивляюсь, хотя и знаю, что зря.
Позже, когда я вспомнила его взгляд и слова о том, что все плохие поступки людей не должны оставаться безнаказанными, меня передернуло от страха. Я знаю, что он прав. Все мы должны быть наказаны. Возможно, мы – больше всего.
Глава сорок вторая. Кэт
В понедельник после занятий я иду в компьютерный класс, чтобы проверить почту. Я вынуждена делать это в школе, ведь наш домашний компьютер страшно тормозит. Во-первых, он очень старый, а во-вторых, Пэт загрузил в него столько игр и порнухи, что в нем теперь вирусов больше, чем у больных в инфекционном отделении.
Как только я залогинилась, на экране возникает надпись, гласящая, что почта переполнена. Ничего удивительного. Около месяца назад моя тетя Джекки узнала, что такое электронная почта и попросила меня дать ей мой адрес. Теперь она присылает мне по десять писем на день: стихи про ангелов, молитвы для больных раком, статьи о последних научных изысканиях в лечении рака. Она просто одержима маминой ранней смертью. Не меньше, чем миссис Чиразо.