Вот так я и получила возможность провести свою первую в жизни вечеринку дома. Я пригласила всех за обедом в четверг, и по кислому лицу Ренни поняла, что оно уже того стоит.
– В пятницу вечером. Приглашаются только старшеклассники, – сообщаю я. – Суперэксклюзивная вечеринка, никаких случайных второклассниц и вообще никого случайного. Только те люди, которые нам нравятся. То есть без тебя, Ренни.
– Мамочка разрешила? – скептически замечает Ренни.
Я собираюсь огрызнуться, но вдруг до меня доходит, что впервые за месяц Ренни ко мне обратилась. Я с трудом сглатываю и говорю.
– Мамы не будет. И Нади тоже.
Ренни сникает.
– А как насчет выпивки? Это будет безалкогольная вечеринка, я угадала? Только диетическая кола и лимонад, да?
Я делаю вид, что ее не слышу и дотрагиваюсь до руки Рива.
– Не мог бы ты попросить одного из своих братьев подвезти ко мне домой пару кегов пива? После обеда я за него заплачу.
– Никаких проблем, – отвечает он, допивая молоко из пакета и вытирая рот. – Томми мне должен. Я помогал ему переехать на прошлой неделе. Может, привезти еще крепкого? Персиковой водки или что-нибудь еще?
Хм… Мне бы не хотелось, чтобы веселье приняло неконтролируемый характер. Но Ренни смотрит на меня, и я отвечаю.
– Тогда еще бутылку текилы для любителей. Но мне бы не хотелось, чтобы все вышло из-под контроля, – говорю я всем, кто сидит за столом. – Ребят, вы мне с этим поможете? Мама убьет меня, если мы разгромим дом.
Рив тихонько толкает своей кроссовкой мой ботинок под столом.
– Я буду твоим личным вышибалой, – обещает он, глядя на меня. – На вечеринке у принцессы Лилии все должно быть по высшему классу.
Меня так и подмывает посмотреть, какое сейчас выражение на лице Ренни, но в этом нет необходимости. Я и так знаю, что внутри у нее все кипит от возмущения. Чтобы еще подлить масла в огонь, я добавляю.
– Да, и это будет вечеринка без темы. Тематические вечеринки – полный отстой.
– Звучит хорошо, – говорит Алекс. – Дай мне знать, если потребуется помощь. Какая угодно.
– Может, тогда заедешь за пиццей? – спрашиваю я.
Алекс кивает.
– Конечно.
После школы Рив прислал мне сообщение. Он просит меня помочь выбрать ему костюм для вечеринки у Ренни. Я соглашаюсь, так, по крайней мере, он будет со мной, а не с ней. Мы идем в «Обойдем все дважды» – магазин распродаж, неподалеку от дома Рива, который порекомендовала ему мама. Рив стоит перед зеркалом в полный рост в двубортном пиджаке в тонкую полоску.
– По-моему, он женский, – говорю я и захожусь от смеха.
– Вовсе нет, – уверенно возражает Рив, – он мужской. Просто нарядный.
Я захожу ему за спину, приподнимаюсь на цыпочки и читаю этикетку. Энн Тейлор.
– Ты прав, – говорю я, стараясь не улыбаться. – Он мужской.
Рив смотрит на меня с подозрением и снимает пиджак.
Посмотрев на этикетку, он восклицает.
– Энн Тайлор! Моя мама покупает одежду этой фирмы. – Он отдает мне пиджак, и я вешаю его обратно на вешалку. – Если я больше ничего не найду, то и он сгодится. Не одежда красит мужчину, а мужчина одежду.
Я гляжу на него с насмешливым изумлением.
– И откуда в тебе такая самоуверенность? – Я издеваюсь, но на самом деле мне приятно, что он ведет себя со мной совершенно естественно. Я протягиваю ему серый клетчатый пиджак. – Ты мог бы надеть это с классической рубашкой и галстуком.
Он расстегивает пиджак и надевает его поверх рубашки.
– Неплохо, – говорит Рив, оглядывая себя с ног до головы.
Он выглядит очень хорошо. Как настоящий джентльмен. Я беру со стеллажа серую шляпу и надеваю ее ему на голову.
– Теперь идеально! – говорю я и сдвигаю шляпу чуть набок. – Ну и щеголь! Вылитый Гэтсби.
У него гладкие щеки, он брился сегодня утром. И пахнет от него очень хорошо, не так, будто он выкупался в одеколоне, пахнет чистотой и ирландским мылом.
– Отлично, я беру его, – говорит Рив, мне кажется, что он доволен. Он в последний раз смотрится в зеркало, притягивает меня к себе за косу и мне кажется, что он собирается меня поцеловать.
Но за его спиной в дальнем конце магазина я замечаю двух девочек и парня из нашей школы. Они перебирают вешалки с одеждой. По-моему, они все из школьного театрального кружка, наверное, ищут себе костюмы для спектакля. Я не знаю их имен, но могу поспорить, что им прекрасно известно, кто мы такие. Если они увидят, как мы целуемся, в мгновение ока по школе пойдут грязные сплетни.
Вдруг у меня кружится голова. Я делаю шаг назад, разворачиваюсь и иду к кассе. Рив идет за мной.
– Мы берем эту шляпу и пиджак, – говорю я кассирше.
Рив расплачивается за покупки, и мы возвращаемся обратно к его грузовику. На улице очень солнечно, но холодно. Я еще туже обматываю шею шарфом. Как только я собираюсь забраться на пассажирское сидение, Рив говорит.
– Хочешь прийти на день открытых дверей ко мне домой?
– Что за день открытых дверей? Вы куда-то переезжаете?
– Это типа праздника, который мои родители устраивают каждый декабрь, – объясняет Рив. – Мама готовит кучу еды, и народ приходит в течение всего дня. В основном родственники и соседи. Там будут мои братья со своими девушками и кузены. Мы смотрим футбол, наряжаем елку, вешаем фонарики на гараж. Так… ничего особенного.
Я нервно облизываю губы.
– А когда?
– В это воскресенье. Заходи, когда сможешь. Это мероприятие на целый день.
– Хорошо, – отвечаю я. Мы с Ривом знакомы много лет, но я никогда не слышала, чтобы он упоминал о дне открытых дверей у себя дома. Не могу поверить, что он меня туда приглашает. Как мило с его стороны. И очень по-настоящему. Ведь он зовет меня познакомиться со своей мамой, братьями и их девушками? Такое предложение может получить только та, с которой у тебя все серьезно.
Мне кажется, что это хорошо.
Рив улыбается.
– Да? Вот здорово. Можешь прийти и уйти, когда захочешь. Обычно народ начинает подтягиваться с утра, и мама подает свои чумовые сладкие рулеты. Так что в 10 будет в самый раз, а то мои братья их схомячат.
– Здорово, – говорю я.
Он выглядит счастливым, и мне кажется, что он опять попытается меня поцеловать.
Рив открывает передо мной пассажирскую дверь, я забираюсь внутрь, а шарф тянется за мной. Перед тем, как захлопнуть дверь, он подбирает его и накидывает мне на шею. Потом Рив обегает машину, заводит двигатель и включает на полную мощность печку.
– Очень скоро станет тепло, – сообщает он мне, и я киваю. Мне приходится все время себе напоминать, что все это не по-настоящему, все это очень скоро закончится. Я не имею права раскисать из-за того, что он мне нравится. Мне нельзя испытывать к нему какие-то чувства. Я должна контролировать себя.
Рив довозит меня до самого дома и, не дожидаясь, пока я выйду, говорит.
– С кегами я все уладил. Я заеду за ними завтра после школы. Я могу прихватить и пиццу тоже.
– Спасибо, но Алекс сказал, что привезет ее, – удивленно отвечаю я.
– Я заеду. Это по дороге.
– Ладно. Спасибо. Я сообщу в пиццерии номер моей кредитной карты, когда буду размещать заказ.
Рив странно смотрит на меня.
– Пару пицц я могу потянуть, Чоу.
Отлично, теперь я его оскорбила. Я пытаюсь придумать, чтобы такое сказать, чтобы сгладить неловкость, но он продолжает.
– Если хочешь, я приеду пораньше, чтобы тебе помочь.
Я кошусь на него.
– Знаешь, люди могут заметить, что мы с тобой…
Рив пожимает плечами.
– Что?
– Да ладно тебе, Рив. Я просто хочу сказать, если мы хотим, чтобы между нами все оставалось так, как есть, нам нужно быть более осторожными.
Рив тянется и заправляет выбившиеся волосы мне за ухо.
– Не можем же мы вечно скрываться.
– Я знаю. Но и так просто поставить всех перед фактом мы тоже не можем. Народ расстроится. – Народ – это Ренни с Алексом.
Он потирает глаза.
– Я просто хочу сделать то, что кажется мне правильным. Если у людей будут какие-то проблемы, пусть идут к черту.
Я киваю. А что еще я могу сделать? Самое главное не то, что кажется лично мне правильным. Я перегибаюсь к нему и чмокаю Рива в щеку. Все происходит так быстро, что я даже не успеваю заметить, что выражает его лицо. Через мгновение я выпрыгиваю из машины и несусь к двери.
Запыхавшаяся и раскрасневшаяся, я взбегаю по лестнице и врываюсь в комнату. Надя в большом папином гарвардском свитере и навороченных тапках заходит в комнату, когда я причесываюсь перед зеркалом.
– Привет, – говорю я. – Я думала, что ты сегодня поедешь в конюшни.
– Поеду чуть позже. – Она садится на кровать и смотрит на меня. – Ты выглядишь счастливой.
– Да?
– Да. Это Рив тебя подвез до дома?
Я заметила, что ее голос звучит как-то странно. Очень резко.
– Да. Мы с компанией гуляли по центру, и он подбросил меня по пути к Алексу.
Надя ничего не отвечает. Она знает, что я лгу. Я сама знаю это. Эта ложь встает между нами.
– Я видела, как ты его поцеловала, – наконец, говорит она.
– В щеку!
Она качает головой, глядя на меня так, будто не узнает.
– Ты же сама знаешь, что это неправильно. Чем бы вы там с ним ни занимались, это неправильно.
– Почему? – Мой голос ослаб. Меня раздражает, что Надя смотрит на меня с таким разочарованием.
– Тебе прекрасно известно, как к нему относится Ренни. Он ее парень.
– Нет. Она так думает, но он – не ее. – Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы. – Я не понимаю, как ты можешь ее защищать после всего, что она мне сделала. Неужели ты ничего не замечала? Она почти два месяца делает вид, что меня не существует и распускает сплетни у меня за спиной! Я знаю, что ты и твои друзья делали украшения для ее новогодней вечеринки. Как ты думаешь, что я чувствую? Предполагается, что ты должна быть на моей стороне, Надя. Я твоя сестра, а не она!
– Речь не о том, что делает она, а о том, что вытворяешь ты. – У Нади тоже глаза на мокром месте.