Я сижу рядом с Алексом на удобном диване в гостиной, и мы вместе едим шоколадные пирожные со взбитыми сливками. Он принес немного пряного сидра, хотя я сомневаюсь, что наши родители были бы против. Я не знаю где Надя, скорее всего играет в GuitarHero в домике у бассейна вместе с двоюродными братьями и сестрами Алекса. Мы единственные дети, кто тусуется в доме, хотя, как мне кажется, мы уже не дети. Это сказала и мама Алекса. Она заявила, что раз мы уже практически взрослые, мы должны остаться и социализироваться со взрослыми. Я надеюсь, мои родители не собираются задерживаться, потому что мы приехали на одной машине.
– Почему ты такая угрюмая, Лил? – спрашивает меня Алекс. – Через три дня Рождество.
Я замираю, вилка с шоколадным пирожным застывает на полпути к моему рту.
– Угрюмая? Я не угрюмая. Извини, если кажусь такой… Думаю, я просто устала. Этим утром я ходила в конюшню.
– Как Фантом?
– О, у него все хорошо, – я отламываю вилкой еще кусок пирожного, – не могу поверить, что ты помнишь его имя.
Алекс бросает на меня уязвленный взгляд.
– А что тут такого? Я ходил на твои соревнования. Помнишь, еще в первом классе старшей школы? Ты тогда ездила каждый день и только и говорила, что о Фантоме.
Я смеюсь.
– Да уж, в то время я была совсем повернута на лошадях. – Я тянусь к кофейному столику, чтобы взять сумочку, – я приготовила тебе кое-что на Рождество.
Алекс быстро пережевывает и проглатывает.
– Серьезно?
Я смущенно киваю.
– Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты был так добр ко мне весь этот год, – я достаю подарок из моего клатча. Он занимает так много места, что я едва смогла втиснуть сумку помаду и пудреницу.
Алекс тронут. Он вертит подарок в руках, и я радуюсь, что завернула его подарочную упаковку. Я использовала специальную блестящую золотую фольгу и перевязала ее шелковой ленточкой кремового цвета. Он начинает аккуратно распаковывать подарок, стараясь не порвать бумагу, вытаскивает длинный кусок кожи цвета виски и молча смотрит на него.
– Это гитарный ремень, – говорю я, чтобы он не принял его за пояс. Я беру его в руки и переворачиваю. – Я попросила их выдавить твои инициалы на коже. Я сама выбрала шрифт. Консультант сказала, что длина регулируется, так что ты можешь затянуть его как Джонни Кэш или опустить как ребята, играющие панк-рок. – Я отдаю его обратно. – Я не была уверена, какой стиль тебе больше нравится.
– Лил, – он говорит тихо, и поднимает на меня взгляд, – это так круто!
Я улыбаюсь.
– Правда? Тебе нравится?
Алекс кивает, но внезапно вскакивает с дивана, уставившись в противоположный край комнаты.
Я смотрю туда же и вижу Рива: он стоит перед столом в своем мешковатом жилете с пивом в руке и, отрезав кусок свиной вырезки, ест его пальцами.
Я поднимаюсь, мое сердце колотится с бешеной скоростью.
– Ты приглашал его?
– Нет, – отвечает Алекс.
Рив поднимает бутылку к губам, опустошая ее одним длинным глотком. Он оглядывает комнату. Нас он пока не видит. Но он замечает дядю Алекса, Тима, подходит к нему и хлопает по спине так сильно, что у того выплескивается из бокала шампанское.
– Вот дерьмо. Он пьян, – говорит Алекс и пересекает комнату. Я следую за ним. Он подходит к Риву и кладет ему руку на плечо.
– Что ты здесь делаешь, чувак?
Рив неуклюже поворачивается.
– Твоя мать впустила меня. – Затем он замечает меня за спиной Алекса, – Как делишки, Чоу?
– Привет.
Алекс начинает выпроваживать Рива из комнаты через заднюю дверь, к домику у бассейна, Рив протестует и упирается.
Когда они оказываются снаружи, он отталкивает Алекса от себя.
– Какого черта? Я вдруг стал незваным гостем у тебя дома?
– Эй, эй, эй, – говорит Алекс, – просто расслабься.
Я обнимаю себя руками и дрожу. Мое пальто осталось в доме.
Рив выпячивает на меня свой подбородок.
– Ты не возражаешь против зимнего пальто? – Он начинает снимать с себя свой жилет.
– Я в порядке, – отвечаю я.
– Я в порядке, – передразнивает он меня. Он кривится. – Мне все равно. Замерзни на смерть, мне плевать.
У меня на глазах начинают наворачиваться слезы. Он такой злой. Неужели мы теперь всегда будем так общаться?
– Тебе нужно уйти, – говорит Алекс, вставая между нами.
Рив взмахивает руками.
– А как же сперва братаны, потом телки? Я пошел. – Он оборачивается к домику у бассейна и кричит. – Счастливого Рождества, детки. Санту вышвыривают на улицу.
Затем он, пошатываясь, идет к воротам.
Надя и парочка старших кузенов тоже выскочили на улицу с выпученными глазами.
Я беру Алекса за руку.
– Ему нельзя садиться за руль. Он пьян.
Алекс не двигается. Он просто смотрит, как Рив уходит прочь.
Я с силой толкаю Алекса в направлении Рива.
– Алекс, быстрее!
Неохотно Алекс следует за ним.
– Дай мне ключи, я отвезу тебя домой.
Рив выкидывает ключи на лужайку.
– Не, я пешком пойду.
– Рив! – зову я его, – Дай ему тебя отвезти.
Но он уже далеко, его мешковатый черный жилет сливается с ночным небом. Я пытаюсь найти ключи, но на улице слишком темно. Алекс подходит ко мне и пожимает плечами.
– Дай мне свой телефон, – говорю я ему. Я использую телефон как фонарик и внимательно прочесываю траву.
Позади мне Алекс говорит.
– Пойдем внутрь, здесь можно замерзнуть. Я найду их с утра.
Я не обращаю на него внимание и продолжаю искать. Мои пальцы наконец смыкаются на жестком холодном металле, я сжимаю ключи в руке и протягиваю их Алексу.
– Ты должен пойти за ним. Он пьян, и с его больной ногой дорога домой может занять у него несколько часов. Его может сбить машина.
Лицо Алекса безразлично.
– Он не послушает меня. Он слишком упрям. С ним все будет в порядке.
– Пожалуйста, попробуй.
Алекс смотрит на меня некоторое время и затем спрашивает.
– Что между вами происходит? – Он проводит рукой по волосам и морщит лицо, будто бы боится услышать ответ, – Пожалуйста, не ври мне.
Я ничего не отвечаю. Мне не хочется врать. Кажется, я в последнее время всем вру, и уже устала от этого. Алекс заслуживает лучшего.
– Мы несколько раз тусовались вместе.
Алекс внимательно смотрит на меня.
– Вы вместе?
Я делаю глубокий вдох.
– Мы поцеловались. Но теперь с этим покончено. Это была глупая ошибка, – Алекс смотрит на землю, не поднимая на меня взгляд, – Извини.
– Тебе не за что извиняться, – говорит Алекс и поднимает голову. Его голос звучит не сердито, а грустно. Он забирает у меня ключи. – Еще раз спасибо за подарок.
– Пожалуйста. – Я смотрю, как он подбегает к грузовику Рива, припаркованному прямо перед подъездной дорожкой соседей, забирается внутрь и уезжает.
Надя побегает ко мне.
– Что происходит?
– Ничего, – отвечаю я, обнимая ее за плечи, – пойдем внутрь.
На следующий день я лежу на диване перед телевизором и переписываюсь с Эш. Папа входит в гостиную и садится рядом.
– Что смотришь? – спрашивает он.
Я не отрываюсь от телефона и продолжаю переписываться.
– Не знаю, какой-то рождественский фильм.
«Что случилось у Алекса? Я слышала, что Рив заявился к нему пьяным, и Линд выставил его вон».
«Не совсем. Это то, что говорят люди?»
«Рен сказала, что ей пришлось подобрать Рива с обочины!»
Конечно, он позвонил Ренни, чтобы она его подвезла. Конечно.
– Ты закончила заполнять документы для Уэлсли? – спрашивает меня папа.
– Да, практически, – говорю я. Это почти правда, потому что я его почти закончила.
Он небрежно спрашивает.
– Хочешь, чтобы я взглянул на него перед тем, как ты его отправишь?
– Все в порядке, я уже показала его своему консультанту про профориентации.
«Что его вообще так расстроило?»
«Без понятия. Что Рен говорит»
«Она опять его оправдывает. Он ее на крючке держит».
«И правда».
– Второй взгляд никогда не повредит.
Я наконец-то отрываюсь от телефона.
– Пап… Я даже не уверена, что хочу в Уэлсли.
Нахмурившись, он произносит.
– Я думал, мы договорились, что ты хотя бы подашь туда заявление.
– Я подаю, но даже если я пройду, я не знаю, хочу ли я там учиться. – Я проматываю наш разговор с Эш и перечитываю то, что она написала, – Если маме понравился колледж для девочек, это не значит, что он нравится мне.
– Я хочу, чтобы у тебя были варианты. – Говорит папа. – Понятно?
Я киваю. Хорошо. Я даже не уверена, что пройду, так что какая разница.
Он откашливается, как он делает, когда ему неловко.
– Той ночью у Линдов… это твой друг напился?
Я не поднимаю взгляда, но мое сердце замирает.
– Какой друг?
– Рив, так его зовут?
Я удивлена, что мой отец знает его имя. Наверно ему сказала мама.
– Нет, он не был пьян! – Папа бросает на меня скептический взгляд, но я настойчиво повторяю, – Он не был пьян! Он не такой. Он спортсмен!
– Ладно-ладно, я верю тебе. Я просто хочу, чтобы ты осторожно выбирала, с кем проводишь время. Сейчас тебе нужно сосредоточиться на подаче документов в колледж и успешном окончании последнего года в школе. Не расслабляйся.
Я хочу огрызнуться, но сдерживаюсь, потому что в нашей семье это не принято. Мы не дерзим родителям. Меня ужасно злит, когда отец возвращается домой и пытается играть роль участливого родителя, хотя его постоянно нет рядом. У него нет права говорить мне, что мне делать, а что нет. Я отвечаю ему спокойным тоном.
– Я полностью сосредоточена на поступлении. А прямо сейчас я пойду наверх и закончу заполнять документы. – Я встаю.
– Моя девочка, – говорит отец и одобрительно кивает. Я поднимаюсь в свою комнату, плюхаюсь на кровать и звоню Эш.
Мне слышно, как она что-то жует.
– Думаю, Рен заслуживает лучшего. Он ее использует с тех пор, когда мы еще детьми были. Она дает ему все, чего бы он ни захотел, а он все берет и берет, и берет. Как какое-то «Щедрое дерево»