же к Эшлин.
– Рен! – радостно кричит эта идиотка. – Пошли танцевать!
Ренни отталкивает Эшлин и чуть ли не падает ко мне в объятья. Я снова смотрю сквозь стекло, пытаясь понять, куда ушли Рив с Лилией, но оно снова запотело.
Эшлин неловко топчется поблизости, покачиваясь от выпитого. И тут я вижу, что все собравшиеся обращают на нас внимание, и смотрят на Рен.
– Кэт. Это сделала Лилия. Лилия дала ему наркотик, – с трудом говорит она, вцепившись в меня пальцами и дрожа всем телом.
Я толкаю ее по направлению к туалету.
– Пошли.
По пути мы сталкиваемся с Алексом. Я вежливо улыбаюсь, но Ренни видит его и говорит.
– Твоя возлюбленная – двуличная грязная шлюха! – Алекс застывает от изумления.
Мы оказываемся внутри, я запираю дверь, выливаю остатки виски в раковину, набираю в стакан воды и протягиваю его Ренни.
– Что, черт возьми, происходит?
Ренни делает несколько маленьких глотков, и чуть не давится.
– Она знала. Она знала, что я его люблю, и все равно увела его у меня. Эта сука получает все, что ни захочет! Разве это справедливо? О какой справедливости вообще тут можно говорить?
Я с трудом сдерживаю свой порыв рассказать Ренни о нашем плане. Признаться, что на самом деле Лилия не хочет иметь с Ривом ничего общего. Это может все исправить. Но я молчу… А вдруг Лилия нас обманула? Мне казалось, что мы со всем этим покончили после того, как Лилия сходила к дому Рива на день открытых дверей. Или она придумала новый, более изощренный способ отомстить Риву? Вдруг у нее просто не было возможности нам обо всем рассказать?
– Успокойся, – говорю я. – Что это ты тут наговорила? Какие наркотики?
Она смотрит на меня, сидя на полу. Макияж расплылся на ее глазах двумя черными огромными пятнами. Она открывает шкафчик умывальника и достает пачку фотографий с осеннего бала. Вот оно. Две девочки, держась за руки, улыбаются в камеру. Через мгновение до меня доходит, что запечатлено на заднем плане.
Лилия выливает в стакан Рива наркотик, пока тот смотрит в сторону. Я хватаюсь за полотенцесушитель, чтобы не упасть.
– Я ему говорила, но он плевать на это хотел! Он хочет быть с ней! Они сбежали отсюда, держась за ручки!
У меня кружится голова. Что-то здесь стало слишком жарко.
– Рен, я не понимаю, что это доказывает? – говорю я, хотя это доказывает практически все.
Ее горький смешок напоминает лай.
– Посмотри поближе. У нее в руках какой-то пузырек. Это наверняка жидкий наркотик. Есть только одно место, где можно такой достать. У этой сволочи Кевина. Он продает его в ресторане. Спорим, если я у него спрошу, он наверняка вспомнит, как продал его какой-то девице с азиатской внешностью.
Кевин не продавал наркотик Лилии. Он продал его мне.
Черт.
Я проверила, не пришло ли на телефон сообщение от Лилии, неужели она не понимает, какая бомба сейчас может взорваться? Кто-то стучится в дверь туалета.
– Черт! Занято!
– Кэт? – Это Алекс. – Лилия с вами? Кто-нибудь из вас видел, как она ушла?
Ренни вскидывает голову и орет.
– Алекс, Лилия тебя ни в грош не ставит! Вбей себе это в свою тупую башку! Она с Ривом! А ты для нее не более, чем щенок для игры!
Ренни снова открывает рот, чтобы продолжить, но я закрываю его рукой и приоткрываю дверь. Алекс стоит с раскрытым от удивления ртом.
– Прости, не мог бы ты нас на минутку оставить одних? – говорю я и снова захлопываю дверь.
Ренни вытирает глаза.
– С Лилией покончено. Если Риву наплевать на то, что она сделала, но остальным нет. Все будут ее ненавидеть так же сильно, как и я. Где Надя? Ты ее видела?
Вот дерьмо! Я должна это остановить.
– Давай выбираться отсюда, – говорю я. – Если мы поторопимся, то их догоним. – Я жду, что Ренни начнет сопротивляться, но она слушается меня. И мне ее становится жалко. Она протягивает мне руки, и я поднимаю ее, как сломанную куклу. – Где твоя сумочка?
– Я ее не взяла.
Черт. Я приехала сюда не на машине. Пэт меня подбросил. И мне не хочется терять время на СМС, чтобы он приехал за нами.
– Ты на машине?
Ренни кивает.
– Мой джип стоит за галереей. Ключ в зажигании.
Я приоткрываю дверь туалета и выглядываю наружу. К счастью уже почти полночь, и народ начинает собираться в главном зале галереи. Эшлин держит в руках хлопушки. Алекс стоит посреди толпы и с беспокойством смотрит то на телефон, то на входную дверь.
Я хватаю Ренни за руку и бегу к задней двери. Мы выскакиваем на улицу. Вокруг пронизывающий холод. Я не даю ей сесть на водительское сидение.
– Ты слишком расстроена, – говорю я. – Давай я сяду за руль.
Холодный воздух бодрит Ренни. В ее глазах плещется гнев, руки сжимаются в кулаки.
Я завожу машину и включаю печку на полную мощность несмотря на то, что из нее поначалу сильно дует ледяной воздухом. Свист вентилятора не дает нам говорить. Я стремительно выезжаю с парковки, напоследок окинув взглядом окрестности. Я все еще ищу Мэри. Куда она подевалась?
– Как ты думаешь, куда они уехали? – спрашивает Ренни.
– Не знаю, – отвечаю я неуверенно. – Давай доедем до моего дома и там придумаем, что делать дальше.
Ренни смотрит в окно, ее глаза светятся, как пара прожекторов.
– Когда я их найду, им обоим конец. – Она внимательно вглядывается в каждую проезжающую машину.
Честно говоря, я за нее переживаю. Ей так и не удалось повеселиться на собственной вечеринке, хотя она так тщательно к ней готовилась. Я даже не знаю, чему сейчас верить, но все равно злюсь на Лилию.
Лучше бы это было просто недоразумение. Я думать не могу о другом варианте, даже если Ренни вбила его себе в голову. Если между Лилией и Ривом действительно что-то есть, я убью ее собственными руками. Потому что это худшее, что она может сделать Мэри.
Мы добираемся до моего дома и выходим из джипа. Ренни с силой захлопывает дверь. Она все еще вне себя. Она в бешенстве.
– Дай мне ключи, – говорит она. – Я поеду к скалам. А ты проверь дюны.
И тут у меня возникает очень плохое предчувствие. Произойдет что-то страшное.
Я крепко сжимаю ключи в руке. На кольце полно всяких брелоков, они больно впиваются мне в руку.
– Ты уверена, что сможешь вести? Ты расстроена и выпила.
– Я в полном порядке. – Она вырывает ключи у меня из рук и, криво усмехаясь, смотрит на меня. Я уверена, она счастлива, что я не обвиняю ее, не навязываю своего внимания, не нянчусь с ней. Между нами и раньше такого не водилось. Странно было бы начинать сейчас.
Как только Ренни трогается с места и начинает ехать, я сажусь в свою машину.
Только я направляюсь не в дюны, как она хотела, а обратно на вечеринку. Мне нужно забрать фотографии прежде, чем их кто-нибудь найдет.
Надеюсь, Лилия знает, что делает. Если нет – нам всем конец.
Глава шестьдесят первая. Мэри
Сама не знаю, как мне удается заставить себя подняться с земли и отправиться на вечеринку к Ренни. Я чувствую себя как в тумане. Мне кажется, что я плаваю внутри своего тела и оттуда наблюдаю, как оно движется по улицам. С неба падают крошечные хрупкие снежинки, припорашивая и землю, и деревья, и сухую траву. Я даже не чувствую, что мне холодно. Я пытаюсь сглотнуть, но горло как будто закрылось. Что случилось с моим папой? Почему мама не разрешила мне с ней уехать?
Моих способностей не хватило, чтобы заставить их остаться и не бросать меня одну.
Добравшись до Ти-Тауна, я начинаю бежать и несусь сломя голову до самой галереи. Мне необходимо найти Лилию и Кэт. Они мне помогут.
Они помогут мне найти маму и тетю Бэтт.
Оказавшись у галереи, я сталкиваюсь лицом к лицу с охранником в полосатом костюме и надвинутой на самые глаза шляпе. Я собираюсь проскользнуть в дверь мимо него, но он такой огромный, что заполняет собой весь проем. За его спиной слышится музыка, смех и поздравления с Новым годом. У меня сжимается сердце, весь я сейчас так далека от всего этого. Мне кажется, что я больше никогда в жизни не буду смеяться.
– Мне нужно найти моих друзей, – говорю я ему обреченно. – Они там, внутри.
Он молчит в ответ и даже не поднимает подбородок, чтобы я смогла посмотреть ему в глаза.
Черт. Нужен этот дурацкий пароль. Не могу вспомнить. Я написала его на бумажке и сунула в сумочку. Я напрягаю мозги, но голова такая пустая, что там не держится ничего.
– Пожалуйста, сэр, я вас очень прошу. У меня срочное дело.
И снова охранник ничего не отвечает. Интересно, сколько человек он уже сегодня не пустил? Сколько ребят, которых Ренни посчитала недостойными ее компании? Я сильно дергаю себя за волосы, но мне не больно, я изо всех сил пытаюсь вспомнить.
– Я знаю, что есть пароль, чтобы войти. Моя подруга сказала мне его. Я… я даже знаю специальное слово, по которому можно не платить входной взнос. Ренни сама меня пригласила. Но я… я… Моя подруга Кэт наверняка уже там. Она брюнетка с короткой стрижкой. – Охранник выгибает свою необъятную спину, сладко потягивается и достает из кармана пиджака фляжку.
Я собираюсь попытаться позвать Ренни, но она вряд ли меня впустит, особенно после того, что я сделала, когда мы с тетей забирали картины из галереи. Я не могла пойти, даже заплатив деньги, ведь у меня с собой не было ни гроша.
И вот, наконец, меня осеняет.
– Лунный свет! Лунный свет! – кричу я изо всех сил, но охранник по-прежнему делает вид, что меня не слышит. Как будто я не стою прямо перед ним. У меня начинают трястись губы, а на глаза наворачиваются слезы. Что происходит? – Пожалуйста, – умоляю я. – Пожалуйста, пропустите меня, – но все бесполезно.
Я отступаю назад и пытаюсь разглядеть хоть что-то сквозь запотевшую витрину. Я не вижу ни Кэт, ни Лилии. Их нет и среди уличной толпы. Но я знаю, что они здесь. Я чувствую. Я сажусь на бордюр, и мне кажется, что сердце вот-вот выскочит из груди, так сильно оно бьется. Но приложив к ней руку, я ничего не ощущаю.
Вдруг я поворачиваю голову и вижу Лилию. Она стоит у задней двери на тротуаре и дрожит в своем легком платьице и тоненьких колготах. Неужели она ищет меня? Наверняка она почувствовала, как я в ней нуждаюсь.