— Обещаю не говорить, — Яна кажется снова забыла о смертельной угрозе. — Потому что если отец узнает, то ты женишься. На мне или на одной из дочерей брата. Хочешь того или нет.
Звучало как угроза… естественно это будет подразумевать совместный весьма опасный бизнес. Пусть мы на другой стороне планеты, но я пока не хочу лезть в конфликт национального уровня. Впрочем, теперь с Яной мне легче будет получить некоторые материалы.
Я быстро научил Яну перезаряжать комплекс и назначил экзамен на следующий цикл. Наконец я получил немного свободы и, также дав инструкции Тимуру касательно гостьи, занялся изучением массы полученных знаний.
Прервался, когда установка перестала фонить. Яна сделала всё, словно занимается поддержкой установки не первый месяц и продолжила устраиваться. Я не вникал, уйдя в процесс с головой. Немного отвлекло прибытие Назарова и Пламенева, решивших обсудить вчерашние события.
Быстро перекинул на них задачу развлекать Яну, а сам ушёл к себе. Наконец в гонке «кто позвонит первым» победил Харитонов. Большой вопрос, где достали мой личный телефон. Но меня интересовало не это.
— Андрей Покровский, вас беспокоит граф Харитонов. Мы могли бы встретиться прямо сейчас?
— Само собой. Жду вас в Покровском, немного гордое название поместья, понимаю, — усмехнулся я, прижав телефон к уху, и продолжая выводить части контура формации на большом листе.
— Эм… а мы не могли бы встретиться в городе или…
— Не могли бы, — перебил я. — Очень занят в последнее время. Не волнуйтесь, мой котик добродушный и ничего не сделает.
Я говорил правду, Люмьер на редкость доброе создание. Он умеет убивать, но не любит.
Служивший во французском посольстве явно не привык, когда к нему так обращаются, но встречу подтвердил. Через полчаса эти двое прибыли в сопровождении ещё нескольких человек. Так понимаю, блондинка её мать, а тот парень — её брат. Мужик — правая рука.
Флаер с гербами Юсуповых и пара их гвардейцев, гуляющих по дорожкам, им явно поубавили настроения. А уж когда Яна вышла с котиком в руках…
В общем, пригласил на частный разговор только главу семейства и Марию. Блондинка выглядела эталоном несчастной забитой девушки: синяки под глазами, заплаканные глаза, слегка всклокоченные волосы, которые будто не удалось причесать. Глаза в пол, кусает губы, наигранный акцент забыла абсолютно, когда здоровалась.
— Андрей Николаевич… полагаю вы понимаете, зачем мы здесь и уже получили информацию, — посол говорил учтиво, мастерски играл интонацией и лицом. Профи, много таких повидал и знаю как облупленных. Альдаран и Земля очень похожи.
— Да, рассказал то ли Жуков, то ли Решетников. Утренняя встреча немного смазалась в памяти из-за насыщенности… Или то был мастер-паладин?.. Нет, точно не он, — весьма топорно, зато доходчиво поведал я о присутствовавших там, разглядывая Марию.
— Поздравляю вас с излечением фамильяра. И… понимаю вашу злость и ненависть по отношению к Марии. Не сомневаюсь, что вы прекрасно разбираетесь в хитросплетениях отношений в Пскове. Наверняка лучше меня самого. И вы как никто другой понимаете, что такое вражда с могущественными родами.
— Проще говоря, вам не оставили выбора? — выгнул я бровь.
— Боюсь, всё так. И нам не к кому было обращаться. Тем не менее Корсаковы сейчас вынуждены отступить и… или же они ударили нам в спину, или неизвестный… новое, с трудом возведённое кольцо рухнуло. Противоядий не нашлось и… наверняка вы знаете, какие страдания причиняет синдром Антипова.
— Андрей… прости. Мне очень жаль… — тихо произнесла Мария, пустив слезу. — Очень, очень жаль…
— Ага… — протянул я. — Знаете, я дико занят и вести светские беседы не желаю. Я окажу официальную услугу по исцелению, всё будет прописано в договоре. Оплата, экстрамерное хранилище, которым вы владеете.
— Что⁈ Вы хоть понимаете, чего просите?
Харитонов едва не вскочил, но сдержался, смотря на меня взглядом 'это же было первое завышенное предложение для начала торга? Увы, это не так.
— Прекрасно понимаю. Второе — Мария напишет чистосердечное признание.
— Это слишком много! Хранилище стоит как половина этого острова!
— Едва ли даже одну пятую. Вы не ориентируетесь в ценах на небесную землю, — я спокойно пожал плечами.
Теперь дрожащим голосом заговорила Мария.
— Андрей… если я признаюсь, что во время миссии, демонического вторжения атаковала…
— «Попыталась убить», а не «атаковала», это разные категории. За формулировками я прослежу, — поправил я, и повёл рукой предлагая продолжить.
— Меня лишат дворянства как минимум! Или в Авангард отравят! Это тяжкое преступление!
— Кто бы мог подумать. Предательство — это преступление! — наигранно ахнул я.
— Признание будет означать для неё… ту же смерть. Пока нет прямых доказательств, её максимум отстранят или переведут… — начал торг Харитонов и я его принял.
— Ладно, согласен на письменное обязательство покинуть Псков в течении суток и никогда в него возвращаться от всех, кто сегодня посетил моё поместье.
— Рад, что вы согласились. А касательного экстрамерного хранилища…
— Это не обсуждается, — перебил я. — Ни покупка или иная передача другого. До начала лечения оно будет передано на независимую экспертизу состояния Юсуповым.
— Андрей… эта вещь очень ценна… — заговорила Мария.
— Ценнее тебя? Если да, то мне… не жаль. Не пытайся меня разжалобить, Люмьер отходчивый. Но я помню удар в спину, да ещё в момент, когда я спасал тебя от мощного проклятия.
Напускная скорбь и избитость медленно слетали.
— Граф Покровский, вы же достойный аристократ, возможно будущий паладин, герой…
— И вы сочли меня милосердным? — снова перебил я. — Вы глубоко заблуждаетесь. А этот концерт меня бесит настолько, что мы вот-вот вернёмся к варианту с чистосердечным признанием и я посодействую отправке Марии в Авангард, где такая бездарь, по которой бордель плачет, умрёт в первые несколько месяцев. Вы или прямо сейчас прекращаете базарный торг, и мы подписываем договор или можете выметаться к демоновой матери и смотреть, как гниют её меридианы и жизнь угасает. Многих этой ночью атаковали, и я не скрываю, что за это покушение готов пожать неизвестному руку.
Отповедь вышла отличной — оба обомлели. В глазах Марии теперь была только смесь страха и отвращения. Многие ошибочно принимают милосердие за слабость. Пусть видят свою ошибку.
И Харитонов колебался, что заметила дочь.
— Пап… ты же согласишься?
— Вообще на своё лечение я потратил больше. Впрочем, не каждая жизнь стоит так дорого, — я пожал плечами, откинувшись на спинку кресла. — Скорее всего, чтобы компенсировать ущерб тебя потом используют в браке повыгоднее. В деле в Чёрных Крыльях ведь теперь стоит огромная клякса. А ведь так близко была, чтобы я не заметил. Проблема куриных мозгов — что нет ни тормоза, ни способности хотя бы сделать всё правильно.
— Заткнись! — взвизгнула Мария, и сама себя испугалась. Но я шутливо похлопал себя пальцами губам и действительно замолчал.
Зря Харитонов колеблется: только портит отношения с дочерью. Но сам виноват — нужно было идти на переговоры лично, как я предложил изначально.
— Вы неожиданно меркантильны и циничны, граф. Хорошо… когда вы приступите?
— Немедленно, — я позвонил Яне, убрав жёсткий тон. — Извини, что отвлекаю, побудешь посредником? И надо быстро составить, и заверить один договор.
Харитоновы сверлили меня ненавидящими взглядами, что Яну позабавило. Договор составили очень быстро, используя типовые заготовки. Я увёл Марию, отказав в возможности наблюдать за лечением.
— Андрей… нам же и правда приказали.
— Когда Косте Орлову приставили к голове пистолет какие-то бандиты, он сказал мне бежать. Ну ладно, мы не друзья, чтобы жертвовать собой. Но ты улыбнулась, видя, как корёжит моего котика. А вспоминая твою показную радушность и тот концерт с Успенским… хватит оправдываться или в дополнение к яду исцелю тебя от пары — тройки лишних колец. Уж как-нибудь переживу ваши претензии.
Маска слетела. Я-то прекрасно помню, как она себя вела в своей квартире. Простое поведение наёмника — кто платит, тому и служу.
Я привёл Марию в медблок и прежде чем она поинтересовалась методами, отключил её резким ударом, а потом добавил снотворного.
Этот яд гораздо проще того, что попал Лене и не успел полностью впитаться. Хотя лучше бы он пришёл утром. Разрушение магии погасило большую часть проблемы, а затем я достал жемчужину и провёл эксперимент по временному встраиванию в энерготоки. После таких травм на неделю о магии забудет, но кольца выстояли.
Разрушать их попросту мелочно. Покажу себя способным выполнить договор. Поэтому просто фокусировкой пучков энергии Сариэль в сочетании со «священным светом» выжег фрагменты меридианов, в которых магический яд закрепился.
Удовлетворённый, усадил Марию на каталку и вернулся к компании, переместившейся в гостиную. Конечно состояние девушки обеспокоило Харитоновых, особенно мать. Но я заверил, что всё в порядке и не позволил забрать её сразу.
— Хранилище он освободил и передал. Использовалось давно, но состояние хорошее, объём большой, — Яна мне улыбнулась так, словно это она получила личный дорогущий артефакт. — Договор заверили нотариусы рода. Сейчас пройдёт через имперские ведомства.
— Напоминаю, у вас сутки.
— Это всё ты сделал? — прошипела жена Харитонова, сжимая своё платье и обжигая меня ненавистью. — Ты и отравил, чтобы ограбить нас?
— Алиса! — рыкнул сам мужчина.
— Правильно, не нужна вам вражда со мной. И нет, слишком занят я для такого.
Вскоре договор зарегистрировали и Марию увезли на экспертизу.
Пламенев и Назаров, которые не вмешивались в это дело, поздравили меня с приобретением, откровенно удивляясь, что я не отказал.
— Пустая гордость или хранилище стоимостью под полторы сотни миллионов? К тому же я передам записи наших бесед. Понимаю, они ничего не доказывают: монтаж, нейросети, актёры, иллюзии… Но Чёрные Крылья щепетильны и думаю я продавлю для Марии волчий билет на имперскую службу.